ВРЕМЯ СОБИРАТЬ КАМНИ

Пролог

Над лесом медленно поднималось бледное солнце. Птицы лениво встряхивали крыльями, нехотя вскидывали головы и покидали насиженные гнезда – скоро должны проснуться птенцы. В последний раз взвыл голодный волк, так и не встретивший минувшей лунной ночью никакой добычи. Близ опушки проскакал табун оленей, стремительно несущихся к водопою. Сон не торопясь отступал перед новым днем.

Вдруг, на тракте, идущему вдоль леса с севера на юг, показался пеший странник. Его лицо скрывал капюшон черного плаща. Опираясь на посох, с трудом держась на ногах, путник продвигался по тропе, иногда бросая косые взгляды назад. Наконец, силы покинули странника: опустившись на землю, рядом с одним из небольших валунов, коих на тракте было не так уж и много, он достал из небольшого заплечного мешка флягу, сделал пару глотков и устремил свой пристальный взор на лес. Вскоре на тракт выбежало несколько белок. Не озираясь по сторонам, они шустро скакали к уставшему путнику. Вот, одна из них запрыгнула ему на плечо и начала что-то шептать на ухо. Странник внимательно слушал ее, едва кивая. Остальные белки терпеливо сидели перед ним, держа в своих лапках желуди, шишки и различные травы. Они глядели на путника с интересом, совершенно не испытывая страха, как это обычно случалось, когда к ним пытались подойти иные люди, редко проходящие этим путем.

Выслушав белку, путник собрал то, что принесли другие и тихо сказал:

- Бегите. Спасибо вам.

Белки резко развернулись и кинулись к лесу. Странник же понюхал некоторые из цветов, взял свой заплечный мешок и убрал принесенное белками в него.

- Значит, Дархед уже отчалил, - тихо прошептал он. – Король не успеет подготовиться как следует. Даже представить трудно, что случиться, завладей Дархед Северными Землями и Трактом… Будем надеется, Сокол не встанет не его сторону. Ну что же, нужно торопиться: теперь каждый миг на счету.

Странник поднялся, взял свой посох, едва сделал шаг, как из леса вышел человек в зеленом камзоле, с тяжелым длинным луком в руках. Русые волосы были аккуратно пострижены, голубые глаза внимательно изучали странника. На губах играла мягкая улыбка.

- Привет тебе, друид, - произнес стрелок. – Судя по-твоему виду, ты уже с неделю в пути. Куда ты держишь путь?

- И тебе привет. Вольный, - странник учтиво поклонился. – Путь мой лежит на юг, в Столицу. Птицы принесли страшные вести с Востока: над Торнистаном витает черный дым. Со всех окраин королевства раздаются удары кузнечных молотов по металлу. Дархед собрал огромное войско, скоро он достигнет берегов Ариадума. Переговоры провалились. Если король не предпримет в ближайшее время никаких действий, для Восхала настанут темные времена…

- Воистину тревожные вести ты несешь, друид, - чуть тише ответил стрелок. – Если армии Торнистана достигнут берегов Ариадума, они несомненно отправятся к дому Сокола. Воистину тревожные вести…но Торнистан – не единственная угроза для Восхала. Несколько недель назад по этому тракту шел Черный Всадник. Он держал путь на север. Не миновать беды Северным Землям…

- Только его не хватало нам… Над Трактом витают коршуны – не думаю, что вестники с Севера достигнут короля, - с горечью ответил друид.

- Я не смею больше задерживать тебя, друид, - Вольный отвесил глубокий поклон страннику. Улыбка на его лице погасла. – Удачной тебе дороги, и да сохранят Небеса твой путь.

Друид ответил поклоном и продолжил свой путь на юг – в самое сердце королевства. Вольный не стал провожать его – вскинув за спину лук, он устремился в лес.

Птицы чирикали, кое-где раздавались глухие постукивания – дятлы долбили деревья. Но звери больше не покидали леса. А над трактом не торопясь летел коршун, изредка взмахивая крыльями, внимательно рыская взглядом по земле в поисках падали.

 

Глава 1.
«Сплошные неприятности».

Того, кто не задумывается о далеких трудностях,
Непременно поджидают близкие неприятности.
Конфуций.

- Да как он посмел?!! – громкий крик раздался в Главной Башне Ордена. – Лишение дворянских привилегий и из-за чего? – из-за дуэли!!!

- Милорд, успокойтесь: его Величество еще одумается и вернет вам титул…

- Да уж, поскорее бы… подумать только – лишение титула и почти всех земель… Позор мне!

Молодой граф… э-ээ, нет, уже бывший граф, мерил Зал Совета Ордена Меча своими шагами. В последнее время в столице было не спокойно: после отбытия семьи Сокола в свои северные поместья, вновь начались трения между роялистами и их противниками. Трон последние несколько месяцев постоянно чем-то пошатывается: неудачные переговоры с Торнистаном о пошлинах за провоз товаров для торговли через воды Тихого Моря, что омывает берега Северных Земель Восхала; частые восстания на недавно присоединенных к королевству землях кочевников в западной части королевства – гордые всадники не желали подчиняться короне, потому приходилось держать на западе сильную армию; вдобавок ко всему, королю выпала неудача стать отцом двух близнецов. Адриану и Юлиану полгода назад пробило шестнадцать лет, и король объявил наследником престола Юлиана. Вот здесь и начались потрясения: роялисты присягнули «на преданность» наследнику, а оппозиционеры требуют объявить наследником его брата, и присягнули «на преданность» Адриану. За последний месяц произошло несколько дуэлей, из которых, хвала Наиру, все выходили живыми и невредимыми, однако, прошедшая три недели назад «кровавая жатва» унесла с собой немало жизней семей таких родов, как например, достопочтенного барона Странштейна, ярого роялиста, лишившегося двоих братьев, любимой супруги, и едва не потерявшего в ту злополучную ночь единственного сына, или глубокоуважаемого маркиза Бриниана, командующего стрелковым полком третьего легиона, потерявшего всех своих сестер и одну из дочерей. Конечно, оппозиционеры тоже понесли потери, но все равно продолжали огрызаться. Лишь прибытие в Столицу семьи Сокола, самой почитаемой семьи во всем Восхале, несколько успокоило обстановку. Никто не знал, кого из детей короля эрцгерцог Сокол признает наследником престола, но, как бы то ни было,он, равно как и вся его семья не участвует во всех разборках между остальными дворянами. Оно и не удивительно: эрцгерцог возглавляет Орден Алебарды, один из сильнейших Орденов королевства, готовящий очень мудрых и ловких воинов; большинство выпускников Ордена Алебарды идут на службу к эрцгерцогу, в результате чего за последние два года Сокол собрал под гербом своей семьи трехтысячную армию – половину нормального полноценного легиона. А с учетом качества подготовки – под знаменами Сокола была самая мобильная и боеспособная дружина в королевстве… ну, разумеется, за исключением армий, хотя и с ними вполне могла бы потягаться. Потому никто не спешил вставать на пути Сокола – его слово станет решающим в этой борьбе за трон.

Однако три дня назад эрцгерцог со своей семьей отправился домой, а вчера потасовки среди аристократов возобновились. Не с прежней силой, однако… Граф Иден де Равион был роялистом, кроме того, он был одним из Наставников Ордена Меча. Накануне, во время вечерней прогулки графу выпала неудача столкнуться с бароном де Жезюнаром, «адриановцем», как они себя называли, который оказался несколько подвыпившим. Острое словцо касательно чести и воспитания графа де Равиона сыграли злую шутку: барон отделался тремя несмертельными ранениями, а вот графа ожидало лишение титула и всех земель, которые его род так старательно берег и приумножал, за исключением «родового гнезда» де Равиона – поместья Сенжес, чуть южнее Столицы. И это за то, что бывший граф отстаивал на дуэли не только свою честь и честь своей семьи, но и честь королевской семьи?!! Оскорбительно, невежественно и очень обидно.

- Милорд, Верховный Наставник лорд Карболь ждет вас у себя, - произнес лакей, вошедший в Зал Совета.

Иден кивнул ему и повернулся к своему слуге, стоявшему рядом с ним:

- Спускайся вниз, и жди меня около кареты. Я скоро буду.

Отвесив низкий поклон, слуга подождал, пока бывший граф покинет Зал, после чего кинулся исполнять поручение.

Иден де Равион поднялся по винтовой лестнице к кабинету Верховного Наставника, который находился прямо над Залом Советов, и трижды постучал.

- Войдите, - раздалось из-за дверей.

Бывший граф вошел в небольшое помещение. Пол был устлан мягким бардовым ковром, судя по изображенному на нем лотосу и способу самой вышивки ковра, сделанному в далекой южной Гелдерине; на стенах матовых висели портреты всех бывших Верховных Наставников, в золотых рамах; деревянный резной шкаф, стоящий в правом углу кабинета, был полон книг различных писателей и поэтов разных времен, но были там и места для энциклопедий по-военному искусству. Стоящий рядом с окном дубовый стол, покрытый лаком, всегда держался в надлежащей чистоте: все учетные книги, списки обучаемых и иные необходимые документы, вместе с письмами были аккуратно уложены в уголке стола, чернила и перья – в другом углу. Рядом с камином стояло два мягких кресла: Иден хорошо помнил те дни, когда они с Мишелем рассказывали друг другу различные истории, сидя на них и попивая какое-нибудь хорошее вино из запасов Верховного Наставника Ордена.

- Не стой на пороге, Иден, - Мишель Карболь встал из-за стола. Рослый, тридцати лет от роду, он был не по годам умен и крепок. Облачаясь в свой любимый кожаный жилет с вышитым на вороте гербом семьи – оливковым венком – он всегда молодел на пару лет. На поясе у него висела излюбленная рапира (Иден всегда удивлялся, как он вообще стал Верховным Наставником Ордена Меча, когда его друг обращался с кинжалами лучше, чем с тяжелыми мечами), на ногах – кожаные сапоги с позолоченной тесьмой вдоль верхнего края. – Как ты, друг мой?

- Не слишком хорошо, Мишель, - ответил бывший граф, пожимая протянутую руку. – Особенно после такого.

- Понимаю твое горе, друг мой. Прошу, садись, - лорд Карболь указал рукой на кресло, рядом с едва растопленным камином. – Благодари судьбу, что она не отняла у тебя жизнь, и место в Ордене.

- Да, но она отняла у меня мой титул и все земли, так упорно собираемые и оберегаемые моим родом… даже не знаю, как теперь смотреть в глаза отцу.

- Позволь поинтересоваться: он роялист, или «адриановец»?

- Роялист… надеюсь.

- Вот именно – ты с ним давно не общался… я именно поэтому вопросу тебя и попросил прийти…

- С ним что-то случилось? – Иден несколько напрягся.

- С ним – нет. Однако вчера, когда ты дрался на дуэли с де Жезюнером, твой отец прибыл в Столицу… со своей охраной в двадцать человек, как он сказал патрулю. Я не спорю, времена тяжелые, но твой отец обычно предпочитает посещать Столицу без охраны, это я помню хорошо, и до недавнего времени он не занимал явной позиции в сложившейся ситуации разделения дворян. Думаю, не просто это так. Мой отец, к моему глубочайшему сожалению, встал на путь оппозиционеров, а ведь наши отцы были очень хорошими друзьями…

- Я понял, к чему ты клонишь… не знаешь, где я смогу найти своего отца?

- Я как раз хотел пригласить тебя к нему, - Мишель слегка улыбнулся. – Мои люди выяснили, что он остановился в резиденции герцога Орнеружского, а тот, в свою очередь, устраивает сегодня бал…

- Постой, - резко перебил друга Иден.- Орнеружский же «адриановец»!

- Давай не будем делать поспешных выводов, ладно?

- Хорошо, - согласился бывший граф. – Когда начинается бал?

- Если выйдем сейчас – успеем к началу.

Друзья не стали терять времени. Карета Идена уже была готова, Мишель согласился проехать на ней, и не стал отдавать распоряжений своему лакею. От Ордена до резиденции Орнеружского было около часа езды.

Солнце медленно клонилось к горизонту, озаряя неспокойный город золотистыми лучами. Июль в этом году выдался на удивление приятным: греющее, но пекущее солнце, мягкий, слегка прохладный ветер, и почти полное отсутствие дождей – погода была просто прекрасной. Карета проезжала по главному проспекту, минуя прекрасные, из белого камня особняки дворян, дома обычных горожан и иные строения. Ближе к южной части города открывается вид на огромную торговую площадь – недаром же Столицу называют «городом трех путей»: первый – торговый – город располагался на главной дороге, соединяющей Северную и Южную, Западную и Восточную части королевства; второй – военный – город занимал очень выгодное стратегическое положение, и являлся своеобразным замком, запирающим все четыре части королевства – не взяв Столицы, противник не сможет продолжить захватывать остальное королевство, ведь у него в тылу будет мощный противник; третий – путь Веры – жрецы Неба и друиды Природы, совершая паломничество в те или иные части королевства, обязательно проходили через этот город, ведь здесь располагались самые главные храмы Восхала. Так что каждый житель Столицы по праву гордился своим городом. Ближе к северной части города располагались все шесть Орденов (Орден Меча, Орден Алебарды, Орден Лука, Орден Молота, Орден Кинжала, Орден Посоха), главные храмы королевства – Храм Небесной Веры, и Храм Пути Природы, а так же алхимические лаборатории и кузни. В восточной части по большей мере расположились кварталы обычных горожан и казармы гарнизона Столицы. Дворяне имели свои резиденции в центральной и западной частях. Королевская семья жила во дворце, расположившийся в самом сердце города, на пересечении западной и центральной частей Столицы. Можно даже сказать, что по черте дворца произошло разделение роялистов, основные семьи которых проживали в центре, и оппозиции, живущей на западе. Так же в восточной части города было большое красивое озеро: в это время года на нем можно встретить прекрасных розовых фламинго. Многие любовные парочки любили гулять рядом с ним по вечерам, поэтому около семидесяти лет назад королевским указом возле озера было создано несколько парков. Вдоль северной и восточной частей города стоял огромный лес. Неудивительно, что дворяне и король со своей семьей любили охотиться в нем: этот лес славился своими зверьми. А вот вдоль южных и западных окраин лежали равнины – потому-то эти части были опоясаны крепкими высокими стенами, и стража на них была самой бдительной.

Но, пока мы знакомились с городом, карета достигла уже ворот красивого особняка герцога Орнеружского. Опоясанный плетеной оградой из тростника в человеческий рост, особняк скрывался от людских глаз в чудеснейшем саду – герцог очень любил природу. К дому вела аккуратно вымощенная белым мрамором дорожка. Возле ворот стояло около двух дюжин карет с самыми различными семейными гербами. Иден разглядел среди них и герб своей семьи – рысь поднявшей вверх голову на фоне золотого щита.

- Ну вот, мой друг, - произнес улыбающийся Мишель, выйдя из кареты. – Мы достигли нашей цели. Похоже, не только мы здесь единственные роялисты.

И действительно: на бал к герцогу приехали семьи маркиза Лусиньена, графини Наяры и графа Вершейского. Все знали, какие они любители всяких различных празднеств, а герцог Орнеружский, хоть он и оппозиционер, не принимает активного участия в аристократических терках, и даже более того – поддерживает дружеские отношения с представителями обеих сторон.

- Пойдем, Иден. Бал вот-вот начнется.

Друзья вошли на территорию резиденции герцога. Сад действительно был прекрасен: чудеснейшие липы превосходно гармонировали с жасминами, лотосами и акациями, не говоря уже о переполняющей красоту и благоухание иных растениях, нежной рукой доброго хозяина выращенных и ухоженных в этом маленьком рае. Особняк располагался в самом сердце сада. Полностью вымощенный позолоченным мрамором, дом глядел на входивших парой ставень из красного дерева. Дубовые двери, на которых был искусно вырезан герб семьи – белка, держащая в лапах желудь, – были отворены. Из дома доносился говор гостей. Друзья поднялись в дом. Роскошные одеяния из самых дорогих тканей переливались в свете свечей и проникающих в дом лучах заката. Дамы, облаченные в едва обтягивающие платья, благоухали ароматами самых различных смесей, от коих начинала слегка кружиться голова; их мужья, братья и сыны были разодеты в свои мундиры, или просто в причудливые камзолы. Гербы семей мелькали повсюду.

- Вон, возле стола, - тихо прошептал Мишель, указывая на крепкого коренастого мужчину, облаченного в белый кожаный камзол и такого же цвета шелковый плащ. На груди был вышит фамильный герб семьи де Равион. – Подойдем?

Иден слегка замялся.

- Знаешь… я…

- А, и ты тоже здесь, - раздался над ухом бывшего графа не очень приятный голос, сильно отдающий выпивкой. Барон де Жезюнар. – Вот уж не думал, что встречу тебя вновь так скоро.

- Барон, смотрю, вы быстро оправились после ранений, - Иден повернулся в сторону своего недавнего противника.

Несколько полноватый, с пухлыми щеками, но аккуратной стрижкой, разодетый во все цвета радуги, барон Йохан де Жезюнар сильно щурился, разглядывая того, кто оставил ему на долгую память два рубца на левом предплечье и тоненький шрам возле правого уха.

- Да, де Равион, оправился. Уж не думаешь ли ты, что я прощу тебе твою вчерашнюю выходку?

- О какой выходке вы говорите, барон? – Иден почувствовал, как на них начали глазеть гости герцога, Мишель едва мотал головой, говоря этим «не стоит», а рука барона легла на рукоять шпаги.

- Когда ты оскорбил его высочество Адриана Митраша!!

- Прошу прощения, барон, но, насколько я помню, это вы оскорбили меня, а точнее – мою честь, а значит и честь моей семьи, - «Ну где же отец? Неужели он на столько «адриановец», что ему окончательно плевать на своего сына?».

- Ты еще смеешь что-то вякать, щенок? – в голосе барона послышались угрожающие нотки.

- По-моему, сейчас не самое удачное время для выяснения отношений, барон де Жезюнар, - вмешался Мишель.

- А ты не лезь! – рявкнул на него Йохан.

- Вы вновь посмели оскорбить меня? – рука Идена невольно легла на рукоять висевшей у левого бедра шпаги.

- Господа! – послышался мягкий голос герцога Орнеружского. – В моем доме никаких дуэлей не должно происходить.

- Получи! – на этом слове де Жезюнар резко выхватил шпагу и хотел было проткнуть насквозь Идена, но тот во время отошел в сторону, и лезвие с шипением скользнуло в воздухе.

- Довольно! – этот голос уже принадлежал де Равиону-старшему. – Йохан, думаю, тебе лучше сегодня уйти. Иден – выйдем в сад: нужно поговорить.

- Прошу прощения, Федерик, - пробубнил барон, обращаясь к отцу Идена. – Не думал, что ты здесь… Еще встретимся, - последние слова Йохан прошипел на ухо бывшему графу.

Когда барон покинул резиденцию, все продолжили обсуждать то, на чем остановились. Иден поискал глазами Мишеля, но не обнаружил его. Тогда кинув короткий взгляд на отца, он коротко кивнул и направился к выходу.

В саду было спокойно, и оно передалось де Равиону-младшему. Федерик вышел следом и поравнялся с сыном.

- Слышал, тебя лишили титула и права на земли нашей семьи, кроме родового гнезда, - произнес отец, спустя несколько мгновений молчания.

- Да, - коротко ответил Иден, уводя взгляд в сторону. – Из-за вчерашней дуэли с Йоханом.

- Ну, я не виню тебя – ты молодец, что не позволил опорочить свою честь, и честь нашей семьи. Как ты сейчас? Давно уже ты не заезжал домой: мать волнуется.

- Прости, отец. Служба, Орден…

- Все еще стоишь на службе короля?

- А ты? – Иден посмотрел в глаза отцу.

- Я ушел с королевской службы…

- Перешел на сторону оппозиции? – резко оборвал его сын.

- Ну… не столь грубо. Просто я считаю, что трон должен достаться Адриану.

- Почему, отец? – в голосе Идена прорезалось разочарование… и горечь.

- Адриан будет более мудрым правителем, нежели Юлиан. Юлиан слишком простодушен. Адриан куда сильнее – за ним и будет будущее.

- Отец… я… нам не по-пути с тобой… Я присягнул на верность королю – мою присягу никто не отменял. И что бы ни произошло, я продолжу служить королю!

На этих словах Иден бросился бегом прочь из резиденции герцога. Внутри него кипела ярость, росла боль; глаза начинали наливаться горечью, готовые разразиться слезами. «Почему, отец?!! Почему?!!!» - кричал он про себя. Выбежав из сада, бывший граф нашел глазами свою карету, дверь которой уже открыл слуга, запрыгнул в нее. Мишель уже был тут.

- Что случилось, Иден, - с беспокойством глядя на своего друга, спросил лорд.

- Поехали отсюда, - с трудом выдавил из себя бывший граф. – Я больше не хочу его видеть.

Карета тихо тронулась и направилась в сторону поместья Мишеля Карболя. Солнце почти полностью скрылось за горизонтом.

 

Глава 2.
«На пороге».

Казалось, что все должно было быть по другому. От чего-то король Восхала считал, что все должны были принять его выбор наследника как само собой разумеющееся. Что же пошло не так?

Король помнит, как труден был выбор. Невысокого роста Андриан вполне мог бы стать наследником, если бы не единственный фактор: он слишком много времени уделял войне. Он мастерски владел парными палашами, прекрасно орудовал мечом, палицей, был прекрасным стрелком из лука… крепости его тела могли позавидовать многие, но вот умом он не слишком блистал. Не любил он историю, религию, математику и иные науки. Адриан однажды признался отцу: «Я не хочу вникать в политику: уж лучше я буду самым лучшим генералом, чем бездарным королем…»

Юлиан же был полным противоречием своего брата. Чуть выше, он был несколько хил, но его познания истории и политических наук, теории построения государства, не говоря уже о точных науках, были просто финаменальны. Казалось, мальчик все схватывает на лету.

И не смотря ни на что, братья очень любили друг друга. Все свободное время они проводили вместе, старались никогда не расставаться. А младшая сестра, Милирисса, это было просто само совершенство: нежный цветок красоты Небесной, светлейший ум, безграничная любовь сплетались в ней в один большой росток, превращая ее в чудо современного мира. Она всегда была рядом со своими братьями, во всем их поддерживала. А если с кем-то из братьев случалась какая-то неприятность, Милирисса оказывалась рядом одной из первых, чтобы помочь, утешить, поддержать…

Юлиан и Адриан очень любили сестру. Рихарду Митрашу очень сильно повезло в том, что его семья была очень крепкой и любящей. Жаль, его жена, Анастасия, не видела этого. Она покинула этот мир после рождения Милириссы. От этого дочь очень часто плакала, и винила себя в смерти матери. Но, вот уже как три года она не впадала в это состояние истерики: возможно, смирилась со смертью матери, или просто не вспоминает об этом. Но, может быть, даже лучше, что Анастасия мертва: не нужно ей видеть этого кошмара, который сейчас наводнил страну.

А ситуация и вправду очень нехорошая, мягко говоря: провалились переговоры с Торнистаном о торговых пошлинах – со дня на день жди известий с Северных Земель о вторжении, - участившиеся дуэли между дворянами «юлиановцами» и «адриановцами», недавняя «кровавая жатва», унесшая жизни многих хороших людей. Благо, эрцгерцог Валентин Сокол прибыл в Столицу – его присутствие несколько разрядило обстановку. Рихард всегда рассчитывал на поддержку дома Сокола, и, даже в сложившейся ситуации, герб Гордой Птицы на зеленом фоне остается верен трону. Жаль, что Валентина, или кого-либо из его семьи, нельзя попросить остаться в Столице: трое его сыновей были командующими отдельных войсковых подразделений на севере, жена воспитывала недавно родившеюся дочку, а еще одна, самая старшая из всех детей эрцгерцога, дочь училась в Академии Политических Наук в Приотреле, бывшей столице, что в Южных Землях. А сам Валентин должен, на правах негласного вице-короля в Северных Землях, руководить всеми процессами, протекающими в его землях. Ну что же: возможная угроза с северо-востока важнее, чем разногласия дворян в Столице.

Сейчас Рихард Митраш сидел за столом в своем кабинете и читал отчет герцога Лестра Журешера, наместника короля в Западных Землях. Как и предполагал Рихард, кочевники стали оттягивать свои стада к подножиям Туманных Гор. Некоторые, правда, все еще пытались бороться против королевских центурий, но безуспешно. Хотя, последняя атака кочевников на крепость Маздог чуть не лишила королевскую армию контроля над южными регионами запада. Лестр просит в поддержку еще пять легионов: если всадники начнут объединяться, то армии будет противостоять очень сильный противник. Рихард про себя подумал, что не плохо было бы отправить туда алебардщиков Сокола, но это уж слишком несбыточная мечта – именно эта гвардия эрцгерцога была главной мощью всех Северных Земель; с другой стороны, против всех воинов-туземцев, общей численностью около тридцати тысяч конных копейщиков и лучников, было пятнадцать тысяч тяжелых и легких всадников, восемнадцать тысяч ратников и девять тысяч отборных стрелков из Вольных. В принципе, этого должно хватить не только на то, что бы сдерживать противника в клешнях и не допустить их объединения, вынуждая к сдаче, но и фактически на голову разбить кочевников в открытом бою, или просто уничтожить все местное население. Правда, последнее – уже геноцид, а это очень плохая вещь. Направить еще пять легионов, а заодно и припасы для армии – и можно устроить блокаду Туманных гор: с одной стороны воды Соленого моря, с другой – королевская армия. Кочевники не славились особым умением строить корабли – флот можно не поднимать, а на суше королевской армии равных еще не было. Несколько месяцев, и туземцы признают власть Короны. После этого можно будет с уверенностью сказать, что весь Восхал принадлежит Королевству. От таких мыслей на губах Рихарда промелькнула легкая улыбка. «Не все так плохо,» - подумал он. Решение принято – взяв перо, обмакнув его в чирнила, король Восхала написал на чистом листке бумаги несколько строк, завернул письмо в небольшой конверт, поставил печать в виде Четырехлиста – нового символа королевства – и позвонил в колокольчик. Спустя пару минут в кабинет вошел слуга.

- Ваше Величество? – склонив голову в почтительном поклоне, произнес молодой паренек.

- Отнеси это письмо маршалу Маулу, пожалуйста. Чем быстрее он его получит, тем лучше.

- Конечно, Ваше Величество, - взяв письмо, слуга поспешил выполнять поручение.

Король позволил себе несколько расслабиться: подойдя к серванту, стоявшему в дальнем от входа углу, он достал оттуда небольшой графин с прекрасным красным вином с Южных Земель семилетней выдержки, наполнил бокал. Вышел на балкон. Солнце медленно клонилось к горизонту, озаряя белокаменную цветущую и благоухающую Столицу, местами отливающую радужным сиянием озер и небольших речушек. Как же красиво было этим летом. Рихард очень любил такие мгновения: тишина и спокойствие… В такие минуты, а порою даже часы, не лезли в голову насущные проблемы государства, не тревожили мысли о неразрешенных вопросах с соседними землями, не терзали волнения из-за не поделивших что-то дворян… в такие моменты просто ощущаешь себя свободным человеком.

- Добрый вечер, отец, - услышал Рихард нежный голос своей дочери. Порою, когда Милирисса вот так неслышно подходила к своему отцу, ему казалось, что это Анастасия. И сразу накатывали и боль, и счастье: боль оттого, что любимой жены нет уже пятнадцать лет, а счастье – что она всегда была рядом, в сердце…

- Здравствуй, доченька, - король повернулся лицом к Милириссе. Черные локоны, зеленые глаза, белоснежная кожа, почти идеальные черты лица – его дочь была просто чудесна. Сегодня на ней было голубое платье с не очень глубоким декольте, едва обтягивающим прекрасное тельце молоденькой девушки. Невысокие каблуки – под стать ее росту и фигуре. Дочка всегда любила одеваться просто, но со вкусом. – Прости, выпить тебе не предложу – рановато еще. Прекрасный сегодня вечер, не правда ли?

- Ты прав, папа, - девочка подошла к краю балкона, и положила нежные ручонки на оплетенное вьюном ограждение. – Я очень люблю такое время: приходят в голову красивые мысли, уходит боль, наступает покой и радость… Скажи: почему дворяне так грызутся друг с другом?

Король посмотрел на свою дочку с тоской, и тихо произнес:

- Если бы я знал… я многое готов отдать, лишь бы узнать самому это. Знаешь, иногда мне кажется, что я совершенно бездарный король. Не смог договориться с послом Торнистана, не увидел угрозы со стороны кочевников… не предугадал возможной ссоры между дворянами… Старею я…

- Папочка, не говори так, - Милирисса перевела свой взор на отца. – Ты очень умный правитель. Ведь если бы не ты, то наше Королевство не получило бы Западных Земель. Если бы не ты, нашу страну наводнил бы хаос экономического кризиса. Я хоть и была тогда очень маленькой, но учитель Аистро рассказал мне о том, как ты своим умом сумел не допустить падения курса рила из-за переполнивших нашу казну медяков! Ты – мудрый правитель… и я тебя очень сильно люблю.

На мгновение Рихарду показалось, что Анастасия вернулась к жизни. Такие моменты наступали крайне редко, но именно из-за них король все еще хотел жить: ни страна, которой приходилось управлять, ни дорогие друзья, которые всегда приходили на помощь, ни любимые дети, те, кого нужно готовить для того, чтобы продолжать воплощать в жизнь идею всех предшествующих поколений – никто и ничто не могло так удержать в нем желание жить, как краткие мгновения, когда Анастасия говорила устами Милириссы. Не удивительно, что в глазах проблеснули слезы. Поставив бокал с так и не отпитым вином, Рихард склонил голову.

- Спасибо, доченька, - тихо прошептал он. – Просто уж слишком много событий за последнее время случилось… Ты права: мне еще очень многое надо сделать.

- Отец! – раздался громкий властный голос.

- Не похоже на Юлиана, - произнес король, бросив пронзительный взгляд на входную дверь. – Его не так просто вывезти из себя…

- Все бывает в первый раз, - дочь подошла к перилам балкона, повернулась лицом к кабинету и облокотилась обеими руками о край.

Дверь в кабинет открылась, и на пороге появился молодой наследник престола Восхала. В своем дорожном сером плаще, зеленом кожаном камзоле и сапогах из черной кожи, он был похож не столько на принца, сколько на обычного странника, или начинающего Адепта Храма Путей Природы, или, проще говоря, Друида. Правда, если говорить совсем откровенно, второе утверждение будет верным: Юлиан действительно проходил, и проходит до сих пор, обучение в Ордене… а попасть туда, даже королевскому лицу, очень трудно. До Рихарда дошли слухи, что принц показывает ошеломляющие успехи в искусстве Природы, а так же, что он один из немногих, кому удалось «услышать Ветер». Что это означает, король так и не понял, а сын не рассказывал ему ничего, ссылаясь на Правила Храма. Но, это совершенно иная история. Сейчас Рихард сразу понял, что перед ним стоит именно наследник престола в дорожном одеянии, а не друид, так как у последнего всегда на плаще была маленькая брошь в виде хамелеона: такая же переливающаяся, такая же изящно-спокойная… И друид не мог позволить себе столько гнева, сколько было на лице Юлиана сейчас. Даже русые волосы, аккуратно стриженые, едва ложащиеся на глаза и скрывающие уши, казалось, стремятся покинуть новое пристанище ярости своего хозяина. Ясные голубые глаза, слегка сощуренные, смотрели точно на отца. Однако, в целом лицо Юлиана оставалось каменно спокойным, каким оно было уже последние шесть месяцев.

- Отец, объясни мне: что происходит?

- О чем ты, Юлиан?

- Я говорю о том, что мой друг, отстаивая свою честь и честь нашей семьи, участвовал в дуэли, и был лишен всех дворянских привилегий, а обидчик остался не наказан!!! Что это значит?!

- О ком ты говоришь, я не понимаю? – на лице Рихарда проступило удивление: Юлиан почти не общался с дворянами, а уж о друзьях в их кругах король и думать не мог.

- Граф Иден де Равион.

На лбу короля медленно начала проявляться складка, и глаза стали расширяться: удивительно, не правда ли? Это была последняя дуэль за последние несколько дней. Граф был молод и вспыльчив, как это бывает у всех молодых. Кроме того, он был одним из наставников Ордена Меча. И дуэль как раз была на шпагах: кому как не наставнику мечников уметь мастерски орудовать оружием, владеть которым он просто обязан по своему призванию? Естественно, король должен был учесть и этот факт, но он никак не ожидал того, что собственный сын будет другом графа…

- Отец, если это тоже сигнал к тому, что ты начинаешь жалеть о том, что королем стану я, а не мой брат, то измени свое решение в его пользу. Если же ты не собираешься этого делать, то зачем ты так поступаешь? Или как мне это понимать?

- Прости… я не знал, что он твой друг…

- Да даже неважно, что он мой друг: он отстаивал честь НАШЕЙ семьи! Если для тебя это ни чего не значит, то мне лучше взять своих друзей под свою защиту… на правах виконта и наследника престола я имею на это право!

- Братик, зачем ты так? – прозвучал нежный голос Милириссы. – не нужно ссориться из-за поправимого…

- Пойми, сестренка – это ссора даже не столько из-за того, что моего друга лишили дворянских почестей… а столько из-за того, что отец уже не видит, когда дерутся из-за желания, а когда – из-за вопроса чести!

Произнеся это, Юлиан повернулся чтобы уйти, но тут же его тело напряглось…

- С севера веет холодный ветер… Земля доносит отголоски боли…

Юлиан вышел.

Рихард еще посмотрел на то место, где только что был его сын, после чего тихо спросил.

- Что же я наделал?...

- Отец, не переживай: братик еще одумается и извиниться перед тобой.

- Хотел бы я знать, что значат его слова на счет ветра…

- Ну, это уже не ко мне, - дочь резво отпрянула от перил и направилась к выходу. – Думаю, тебе поможет только Друид.

Рихард смотрел в след уходящей из кабинета дочери, и в его голове невольно шевельнулось: «Слушающий ветер». Бросив короткий взгляд на бокал с вином, король поднял его и залпом опустошил. «Что-то все слишком плохо. Надо начинать предпринимать какие-то действия»…

 

Глава 3.
«Тени прошлого».

Вы знаете что такое боль? А что такое страдание?

Некоторым кажется, что это – два идентичных понятия. Иные считают, что боль разовая, а страдание – продолжительное. По сути и те, и другие правы, но при этом все они так же заблуждаются. Неважно мое имя, неважно откуда я вас знаю. Имеет значение лишь то, что я общаюсь с вами по вашему желанию, или против него…

Я жил в одной небольшой деревушке в Северных Землях. Жил себе, не тужил, и в один прекрасный день по главной дороге проехал черный вороной, неся всадника в черном плаще. Не понравился он мне, очень не понравился. Признаюсь, мне очень хотелось позвать несколько мужиков покрепче и побить его хорошенько, дабы народ не пугал. Но, с другой стороны, что-то в нем вызывало во мне жалость и сострадание. Я не мог спать ночами – мои мысли постоянно возвращались к этому всаднику. Он въехал в нашу деревню и уехал, не остановившись нигде. Что он искал? Кто он такой? Откуда пришел? И почему его образ так глубоко отпечатался во мне? Я не мог найти ответов. Вскоре жизнь в деревне начала мне наскучивать, друзья начали на меня косо поглядывать. Еще чуть позже я совсем замкнулся в себе: я постоянно думал о том всаднике. Через несколько дней я перестал различать яркий солнечный день, или темную ночь, хмурое утро, или пасмурный вечер. В конечном итоге на меня совсем накатило нечто несуразное: я собрал некоторые свои пожитки, и ушел в ту же сторону, куда ехал всадник.

Путь мой пролегал через леса и поля, реки и озера. Я шел по оврагам и долгим равнинам. На пути я не встречал ни единого человека, ни единого живого существа. Я не различал света и тьмы, запахов, вкусов… странно, но я перестал ощущать голод и жажду. И знаете, что тогда, что сейчас, но я считал это нормальным: для меня это было естественно, само собой разумеющееся. Вы скажете, что это ужасно, очень странно, но я спрошу вас – что есть странность, и что такое ужас? Вопрос поверг вас в смятение? Не удивительно: когда я задал себе тот же вопрос, то не смог ответить на него. Слишком уж это сложно. Но я отвлекся.

На исходе семнадцатого дня моего ухода из деревни (как мне еще удавалось везти счет времени?), я встретил его. Черный Всадник. Он стоял на холме, спешившийся. Его лицо скрывал капюшон. Вороной, склонив голову, мерно жевал траву. Я поднялся на холм и встал напротив Всадника.

- Я ждал тебя, - произнес он. Я не смог различить его голоса, но слова понял отчетливо. – Нам с тобой предстоит тяжелый путь. Пришло время покончить с этой несуразностью, которая случилась в этих Землях. Тебе многое нужно узнать, и многое нужно сделать.

- Кто ты? – спросил я его.

- Я тот, кто разрушит твою жизнь, отнимет твое прошлое, развратит твою судьбу, развеет во прах твою мечту и превратит тебя в раба своего внутреннего мира. Ты отречешься от людей, перестанешь идти со временем. Ты исчезнешь из настоящего: прошлое станет твоим учителем, а будущее – твоим полотном. Тебе откроются многие двери Мудрости, но цена за это – все то, что есть у тебя сейчас и то, чем ты сможешь обладать. Ты боишься смерти?

- Нет.

- Ты боишься отчаяния?

- Нет.

- Ты боишься одиночества?

- Нет.

- Чего ты боишься?

- Страха… и тебя.

- Наш путь лежит на северо-восток. Там мы начнем наше с тобой обучение.

Вы знаете, что такое боль? Знаете, что такое страдание? Попробуйте сами отказаться от того, что у вас есть сейчас: от богатства, семьи, любви, друзей – абсолютно от всего, и поймете, что даже пустота – это сказка, по сравнению с тем, что с вами случиться… Кто я теперь? Что теперь со мной будет? Ну что же, друзья мои: у меня нет иного выбора. Теперь настало мое время – Время Собирать Камни.

 

Глава 4.
«Начало».

Иден ни с кем не разговаривал в течение уже трех дней. Все время он проводил не вылезая из своего кабинета в Ордене Меча. Неизвестно, сколько бы еще он так сидел бы, если в один прекрасный день в его дверь не постучали, и тут же бесцеремонно открыли.

- Я не разрешал войти! – буркнул себе под нос бывший граф. Вид у него был, мягко говоря, неопрятный. Да что там, просто ужасающий: непричесанные волосы, набухшие от выпивки и красные от бессонницы глаза, несколько потрепанная одежда. М-да, что бы сейчас сказал отец, увидев своего сына в таком состоянии?...

- Прости, Иден, но у меня нет так много времени. Да и ты, как я погляжу, не ответил бы мне, - раздался мягкий голос с порога. Иден, сидя в своем кресле слегка повернувшись боком ко входу, резко подскочил.

- Ваше высочество, - Иден слегка склонил голову.

- Иден, я пришел к тебе как к другу. Давай без лишних церемоний.

На пороге стоял Юлиан Митраш, наследник престола Восхала. Его излюбленный серый дорожный плащ, как всегда, лежал на его плечах. Под плащом был одет зеленый кожаный камзол. На губах была мягкая улыбка, глаза сияли ненавязчивой радостью, хоть и читалась в них нотка разочарования. Иден поднял голову и застыл, не в силах произнести ни слова.

Юлиан закрыл за собой дверь.

- М-да, друг мой, - произнес наследник, подойдя к своему другу и положа ему руку на плечо. – Не следует так много пить, и надо иногда воздухом дышать. Когда же еще такая погода настанет?

- Прости, Юлиан, - бывший граф поник головой. – Я не знал что ты придешь… кроме того, у меня не самая лучшая ситуация в жизни.

- Я знаю, что у тебя произошло. С Мишелем я уже общался. Не забивай себе голову такой ерундой: ты всегда был силен духом. Я верю, что ты сможешь справиться.

- Я не представляю, что можно сделать…

- Жить! Жить, мой друг, и радоваться. Давай-ка, приведи себя в порядок, да пойдем, прогуляемся.

Иден коротко кивнул и ушел в умывальную комнату.

Наследник осмотрел кабинет своего друга. Странно говорить об этом, хотя кто знает, однако помещение содержалось в полном порядке. Даже не смотря на трехдневную пьянку и слегка спертый запах алкоголя, все стояло на своих местах. Ради интереса Юлиан заглянул в сервант, в котором стояли бутылки и графины с вином. Удивительно, но нетронутое вино стояло на своих местах. «Похвально», - подумал про себя наследник.

Вскоре появился Иден. Краснота глаз слегка спала, вид был приведен в надлежащее состояние. На поясе появилась излюбленная бывшим графом шпага.

- Ну вот, уже лучше, - Юлиан улыбнулся. – Пойдем, карета уже ждет.

На улице действительно было очень свежо. Солнце клонилось к горизонту, заливая золотистыми лучами город. Покой, вот что чувствовали люди в такие часы. Не исключение и Юлиан с Иденем. Едва лишь они вышли на улицу, как свежесть ударила им в лицо. Иден слегка запрокинул голову и прикрыл глаза.

- Знаешь, Юлиан, - тихо произнес он. – Мне совсем не хочется открывать глаз. Так спокойно. Я люблю такие часы.

- Я пришел к тебе, потому что мне нужна твоя помощь… - вдруг серьезным тоном произнес наследник престола.

Иден приоткрыл глаза и посмотрел на друга. Юлиан стоял, устремив хмурый взор на водную гладь бегущей невдалеке речки.

- Что случилось?

- Наступают темные времена, Иден. Скоро начнется война, и недовольные отцовским выбором наследника непременно этим воспользуются. Не избежать восстания. Отец этого не понимает, а мой брат не знает, что можно сделать в этой ситуации. Я не хочу развала страны и не желаю, чтобы в моей семье были разногласия.

- И что же ты предлагаешь?

- Для того, чтобы предотвратить гражданскую войну, необходимо создать мощную опору трона. Мой отец полагался на поддержку эрцгерцога Сокола.

- Почему бы и тебе не воспользоваться его поддержкой?

- Потому что Сокол на Севере. Он слишком будет занят войной. Поэтому мне нужно найти иных сторонников. Иден, я не собираюсь искать силы среди дворян. Мне нужна опора народа.

- Но как я смогу помочь тебе в этом?

- В этом ты не сможешь мне помочь, я не спорю, но этого от тебя и не требуется. Я бы хотел, чтобы ты стал одним из Плетельщиков.

- Что??? – от удивления у Идена слегка отвисла челюсть.

- Да, я хочу, чтобы ты был одним из воинов Паутины.

Что мог сказать Иден? Стать воином Паутины – это огромнейшая честь даже для дворян. Воины Паутины имели доступ куда угодно. Их ни что не связывало с внешним миром, кроме преданности престолу. Ни семьи, ни любви, ни друзей – они приносили в жертву все, но взамен получали самые совершенные знания боевых искусств. В отличие от стражников, они не прикрывали короля – король и Плетельщики прикрывали друг друга. Правда, последний воин-Плетельщик, о котором известно истории, погиб во время Войны Запада, в результате которой был присоединен Западный регион. Правда кочевники до сих пор не могут смириться с властью короны.

- Но Паутина погибла почти сто лет назад… - прошептал Иден.

- Погиб последний воин престола, но не Паутина, мой друг. Никому никогда не говорили, но легендарных Плетельщиков готовили в Храме Путей Природы. И до сих пор знания и опыт не угасают.

- Ты решил возродить Паутину?

- Я мало кому могу доверять, Иден. Но тебе я доверять могу. И хочу, чтобы ты всегда был рядом.

Иден отвел свой взгляд в сторону, и посмотрел на реку. Спокойный размерный поток прозрачной глади не торопясь извивался. Лучи почти скрывшегося за горизонтом солнца отражались от воды, отливая золотом. Завораживающее зрелище.

- Я должен подумать…

- Не торопись с ответом, друг мой, - спокойно ответил Юлиан и вскинул голову.

Из-под облаков сорвалась маленькая черная точка, которая стала очень быстро приближаться. Иден, посмотревший на небо вслед за своим другом, вскоре смог различить сокола. Гордая птица слегка замедлила ход, когда до земли осталось всего несколько ярдов. Юлиан вытянул руку. Сокол сел на нее и посмотрел в глаза наследнику престола. Так прошло несколько томительных секунд, после которых птица резко вспорхнула и улетела.

- Началось.

- Что началось?

- Армия Торнистана отправилась в путь. Через месяц она достигнут берегов Ариадума.

- Ты… уверен?

- Птицы не лгут. Прости, мне надо идти.

На этих словах Юлиан направился к карете, стоящей неподалеку от парадных дверей Ордена. Иден посмотрел вслед своему другу и, провожая глазами карету, подумал про себя: «Нет, я еще не готов к этому».

 

Глава 5.
«Первая кровь».

Прошло два дня с тех пор, как Иден в последний раз виделся с Юлианом. И пять дней с того момента, как он был на балу у герцога Орнеружского. За все это время он ни разу не виделся с Мишелем. Сегодня бывший граф де Равион шел к своему другу. Лорд Мишель Карболь жил неподалеку от Ордена Меча.

Родовое имение Карболей было небольшим. Двухэтажное поместье, обнесенное гранитной трехярдовой стеной, не радовало глаз садами или иными прелестями. Однако, рядом с домом была очень хорошая площадка, на которой Мишель со своими братьями и отцом тренировались, совершенствуя свои навыки владения теми или иными видами оружия. Рядом с площадкой была кузня. Обычно в ней работал Карболь-старший, но иногда ремеслом не брезговали заниматься и дети. Сегодня, однако, кузнечный молот покоился на наковальне.

Войдя на территорию поместья (Карболи держали только слуг, обслуживающих карету, коих было лишь двое), Иден удивился, увидев…

- Господа Ищейки?

- Иден де Равион? – спросил один из следователей.

- Да.

- Попрошу за мной.

Во внутреннем дворике было трое Ищеек и четверо Хватов, следователи и специальная группа, задача которой была задержание указанного Ищейками лица. Облаченные в серые камзолы, следователи осматривали внутренний двор, площадку и кузню. Хваты в своих голубых плачах стерегли вход. В самом доме был еще один Ищейка. Когда один из следователей и Иден вошли внутрь, тот лишь кивнул и продолжил осмотр.

- Меня зовут Сэмюель. Скажите, где вы были вечером позавчерашнего дня?

- Я был в Ордене Меча, - спокойно ответил Иден.

- Вы не знаете, у Карболей было много врагов?

- Не сказал бы, - произнес бывший граф, слегка задумавшись.

- Что же, в таком случае, позвольте мне выразить свои соболезнования, - на этих словах Сэмюель бесстрастно указал в ближайшую комнату. Нутро Идена сжалось в комок. Он вошел внутрь.

Невозможно передать словами, какой поток чувств накатил на Идена. Среди них были и гнев, и отчаяние, и боль, и горечь. На полу, в луже своей крови, лежали оба брата Мишеля, не выпустившие из рук своих клинков. К дальней стене комнаты был пригвозден Карболь-старший пятью арбалетными болтами.

- Да сохранят нас Небеса, - прошептал Иден. Его глаза были широко распахнуты. Он не мог поверить в то, что видит. Ноги начали подкашиваться.

- Пройдемте на второй этаж, - попросил следователь.

Еле-еле передвигая ногами, Иден шел вслед Сэмюелем, не в силах оторвать взора от мертвых. На лестнице была кровь. Не так много, как внизу, но хватало для того, чтобы перила были полностью залиты ею. А в коридоре второго этажа открылась ужасающая картина. Иден упал на колени; к горлу подступил комок, в груди застыл крик. На полу распростерся Мишель. Из груди торчало два арбалетных болта, на лице было множество порезов. Рядом лежала его излюбленная рапира.

- Ваш друг? – спокойно спросил Сэмюель.

- Да, - едва прохрипел Иден и медленно пополз на коленях к мертвому телу.

- Крови здесь много. По-видимому, он успел кого-то ранить из нападавших, возможно даже убить.

- Очень на это надеюсь, - зло прошипел бывший граф.

На лице Мишеля застыла болезненная агония, перемешанная с яростью. Левая рука была сжата в кулак. Иден едва коснулся лба мертвого друга.

- Кто?... кто посмел это сделать? – со злостью шептал себе под нос Иден.

Бывший граф аккуратно закрыл глаза Мишеля, положил рапиру на грудь и хотел было поднять руки, но тут его взгляд привлекла маленькая брошь, лежащая около головы друга. Иден поднял ее, и тут же убрал во внутренний карман, решив позже взглянуть на то, что было изображено на ней. Положив руки друга ему на грудь, Иден тихо прошептал:

- Обещаю тебе: я отомщу. Обещаю тебе. Прости, что меня не было рядом.

- Господин де Равион, прошу простить меня, но я бы хотел, чтобы вы ответили на несколько моих вопросов, - раздался из-за спины голос Ищейки.

Иден коротко кивнул и, с огромным трудом отведя взгляд от тела своего друга, поднялся с колен.

- Ну вот, вы только в крови испачкались. Пойдемте.

Оставшуюся часть дня Иден отвечал на вопросы Ищеек. Под вечер, совсем измотанный, озлобленный и очень шокированный произошедшим (что будет сказано крайне мягко) вернулся в Орден. Поднявшись в свой кабинет, Иден заперся, подошел к окну и достал брошь, поднятую в доме Карболей. В течение всего дня он ни на секунду не забывал о ней: именно она была ключом к разгадке. И так, кто же посмел поднять руку на друзей Идена? Кто посмел встать на пути Наставника Ордена Меча? Иден трясущимися руками оттер брошь от крови, взглянул на герб… и выронил ее из рук.

- Ну что же… пролилась первая кровь. Теперь настал мой черед.

Подняв полные ярости глаза и устремив взор на заходящее солнце, он с силой ударил ногой по полу. Жаль брошь: не соберешь теперь осколков.

 

Глава 6.
«Неоконченный разговор».

Вы знаете хоть один большой город, где люди глубокой ночью не любят полюбоваться красотами природы? Не каждый стремиться, но тот, кому удалось попасть в тихую ясную теплую ночь на какую-нибудь улицу своего города, то обязательно полюбуется прикрасами, окружающими его. А вот эти вот странные люди, что близ озера, явно не восхищались окружающим миром. Скорее они были увлечены чем-то иным.

- Я сделал, как ты просил. Когда я смогу получить причитающееся мне?

- Скоро. Просто наберись терпения.

- Я уже не могу ждать! Почему ты меня остановил тогда?

- Один раз тебе повезло: король был на твоей стороне. Второго раза не будет. Тем более что в тот раз было слишком много людей. Нам не нужно, чтобы ходили ненужные слухи.

- У меня уже руки чешутся…

- Милорд, - произнес появившийся из тени деревьев человек в черном плаще. – Прошу меня простить. Он вышел и направился к вашему дому.

- Отлично! Теперь-то я уж не упущу этого падонка.

- Только будь осторожен. Он очень опытный воин.

- Я знаю. Уже имел с ним дело. В этот раз все будет иначе, - на этих словах говоривший достал из-под полов плаща небольшой арбалет, демонстративно зарядил его болтом.

Всякая ночь хороша. Но лучше, когда небо при этом ясное. А тут как, назло всем хорошим людям, тучи затянули луну. И теперь невозможно разглядеть, что произошло дальше. Когда же тучи отступили, место, на котором стояли и вели странный диалог две тени, пустовало.

А в это время Иден шел по улице. В его глазах читалась ярость, за спиной висели «братья». Серый плащ заметно колыхался, что не удивляло: размашистые шаги и та скорость, с которой шел бывший граф, играли свою роль. Дома провожали странного ночного проходимца задумчивыми взглядами окон. Плывущие в небесах облака изредка наплывали на луну, но тут же старались отступить, словно боясь гнева путника за свою дерзость. Иден шел около часа по городу. Его цель находилась где-то в западной части города. Что его туда несло, да еще и с оружием? Ответ на этот вопрос не удастся получить сейчас.

Свернув в небольшой переулок, Иден вдруг резко остановился. Прислушался и внезапно упал на землю. И во время: едва лишь он коснулся земли, как раздалось три щелчка, и над головой бывшего графа просвистело три арбалетных болта. Не раздумывая долго, полагаясь на отработанную годами сноровку, Иден подскочил и, выхватив из-за спины обоих «братьев», ринулся в тень дома. На встречу ему вышли трое в плащах с обнаженными клинками. Вытянув перед собой один из палашей, Наставник Ордена Меча повернулся к противникам боком и поставил второй на уровень лица. Первый из нападавших замахнулся клинком, метя Идену в голову, но тот парировал удар «братом» в вытянутой руке, и нанес удар другим в грудь, развернувшись в пол-оборота. Противник рухнул на землю, но остальные не дремали: следующий держал меч на уровне груди и целился своей жертве в горло. Бывший граф лишь отступил в сторону и росчерком одного из палашей вспорол грудь и часть шеи врага. Последний зашелся хрипом, упал на колени. Иден решил не мучить его, и отсек ему голову. Оставшийся противник стоял в нерешимости, чем и воспользовался Наставник: отточенное до автоматизма движение «братьев» заставило врага рухнуть под ноги бывшему графу. Из одной ноги текла струйка крови, отсеченная же рука била целым ручьем. Иден, не теряя времени даром, подскочил к поверженному противнику и закрыл ему рот, не давая тому закричать.

- Если ответишь на мои вопросы, обещаю – ты умрешь быстро. Уяснил? – злобно спросил Наставник. Ответом ему был едва различимый кивок и хрипение. – Вот и славно. Кто вас прислал? Предупреждаю: не вздумай кричать, иначе будешь умирать в муках.

На этих словах Иден отпустил рот лежащего на земле несостоявшегося убийцу. Последний сразу же зашипел, но удар рукоятью палаша по раненой ноге заставил его произнести:

- Я не знаю, как его зовут. Пощадите меня: я простой солдат. Мне просто заплатили за то, что я вас убью сегодня…

- Кто заплатил?

-Я не знаю его имени! Я знаю, что он из дворян!

- Брошь! На заказчике была брошь в правой части его одеяния?

- Да…

- Что на ней было изображено?!!! Отвечай, живо!

Еще один удар по раненой руке, еще один хрип, плавно переходящий в болезненный писк.

- Барсук…

- Так я и думал, - со злобой прошипел Иден.

Поднявшись на ноги, бывший граф проткнул горло поверженному противнику палашом. Вытерев от крови «братьев» и вновь спрятав их в ножнах, Иден хотел было продолжить путь, но до боли знакомый голос заставил его поменять свое решение.

- Ну вот мы снова встретились, щенок.

- Жюзенар, - с яростью в голосе ответил бывший граф. – Негоже подсылать крыс, когда сам идешь на встречу.

- Следи за языком, щенок! – Йохан стоял на перекрестке, ведущем в тот самый переулок, где Иден перебил несостоявшихся убийц.

- Ну уж нет, - Наставник повернулся лицом к собеседнику. – Хватит с меня дрянного этикета. Ты слишком много себе позволил! Ты заплатишь мне за смерть Мишеля!!!

- Полегче, щенок! – Иден разглядел в руках барона арбалет. – Ты не в том положении, чтобы о чем-то говорить…

- Не имеет значения, в каком положении я нахожусь! – ярость подступала к горлу. – Ты посмел отнять у меня друга. Лучшего друга! Ты думаешь, что это сойдет тебе с рук? Ты ошибаешься.

- И что же ты сделаешь? – в голосе де Жюзенара прозвучали злорадостные нотки. До ушей Идена донесся короткий щелчок: барон зарядил арбалет. – Знаешь, я с особой радостью пристрелю тебя, но прежде я раскрою тебе одну тайну. Признаюсь, идея уничтожить Карболей пришла не мне.

- И что мне это дает?

- Эта идея принадлежит твоему отцу.

- Лжец! – Иден резко наклонился и потянулся к «братьям». Раздался еще один щелчок.

Луну скрыло проплывающее облако. В ночном мраке раздался короткий хрип. С одного из деревьев, растущих в этом переулке, вспорхнула птица. Город на краткий миг забыл о пролитой несколько минут назад крови. И, казалось, этот миг тянулся целую вечность. Но каждая вечность заканчивается, и луна вновь озарила Столицу.

Иден стоял над лежащим на земле Йоханом. Грудь барона была вспорота в трех местах. Арбалет валялся разряженный рядом с телом.

- Кхе… хекх… А знаешь, - с трудом прохрипел де Жюзенар. – Я не солгал тебе. Я действительно хотел сначала привезти своих убийц к тебе. Но твой отец…

- Не смей впутывать в это моего отца!

- Я не впутываю его. Он действительно надоумил меня убить твоего друга, а заодно и всю его семью.

- С чего я должен верить тебе?

- Спроси… его…. хеекх… са-ам… - барон испустил дух.

Иден окинул взором переулок. Четыре трупа за одну ночь. Никогда еще бывший граф не чувствовал большего удовлетворения, как сейчас. Однако, он тут же закрыл лицо рукой и упал на колени. Ночную тишину пронизывали короткие всхлипы и слезы. Неизвестно, сколько он вот так просидел, сколько утекло слез, сколько прозвучало всхлипов, но одно известно точно: на рассвете дня в переулке лежало четыре трупа, а убийцы уже не было.

 

Глава 7.
«Расследование начинается».

- И тут поработал профессионал. Давненько в нашем городе не было такого убийцы.

- Маркиз Брианор, эксперты установили: во время совершения обоих нападений использовались одни и те же орудия – арбалеты и парные палаши.

- Отлично. За четыре дня восемь трупов. Пятеро из них – дворяне. Это уже не шутки.

В одном из переулков западной части города трое Ищеек осматривали тела убитых. Четыре трупа. Среди них был дворянин, барон Йохан де Жюзенар, а остальные, по-видимому, его слуги. Двое были убиты быстро, можно сказать очень профессионально. Убийца явно был мастером своего дела. Третий, по-видимому, был очень живуч: как же иначе объяснить три глубоких пореза? А вот последний перед смертью мучился: отсеченная рука, порез на ноге, насквозь пробитое горло – все это говорило о том, что этому человеку перед смертью пришлось очень не сладко.

Маркиз Сэмюель Брианор внимательно изучал место преступления. За четыре года он уже привык к мертвецам: и не такое доводилось видеть закаленному всякими расследованиями Ищейке. Бывало, на месте преступления попадались полностью расчлененные, изуродованные до неузнаваемости тела, иногда даже поджаренные. И это не мешало следователю находить преступников. О, Великий Наир, сколь извращенные же были эти убийцы. Но здесь все несколько проще: несмотря на аккуратность и профессионализм убийцы, он сам оставил след, по которому его можно было выследить… По-крайней мере, по одной из версий.

- Преступник превосходно владеет мечом, - произнес Сэмюель, рассматривая тело барона. – Скорее всего палашом. Возможно даже «братьями». Такую подготовку можно получить лишь в одном месте.

- Я отправил адъютанта Рашира в Орден Меча с группой Хватов, - произнес коренастый следователь, находившийся рядом с маркизом. – Негласно главой Ордена является Иден де Равион, в прошлом граф де Равион.

- Иден? – Сэмюель поднял слегка удивленные глаза на собеседника. – Я встречался с ним в родовом «гнезде» Карболей.

- Насколько велика вероятность версии, что он мог быть убийцей барона и… м-мм… назовем их слугами покойного барона?

- Очень велика, - Сэмюель вновь опустил взгляд на тело барона. – Бывший Верховный Наставник Ордена Меча лорд Мишель Карболь был другом Идена. Лучшим другом, по словам бывшего графа. Кроме того, не далее, как восемь дней назад у Идена была дуэль, с ныне покойным бароном.

- А какова вероятность того, что нынешний негласный Верховный Наставник мог бы собственноручно убить лорда Мишеля Карболя? Скажем, чтобы занять его место и, в ближайшие сроки, получить иной титул… - собеседник Сэмюеля так же внимательно разглядывал тело барона.

- Признаюсь, у меня тоже были такие мысли, Патий, - Сэмюель оторвался от изучения тела покойного, и принялся разглядывать стены ближайших ограждений. В них он заметил три арбалетных болта. – Судя по тому, как расположены эти болты, убийцу здесь ждали.

- Возможно, нынешние покойники сами хотели убрать того, кто в итоге оказался их убийцей. Тогда возникает вопрос: как они его обнаружили? И почему ждали именно здесь и сегодня? – Патий так же посмотрел на болты, торчащие из одного из ограждений. Арбалетные снаряды были скучены, и проходили на уровне шеи Ищейки.

- У меня те же вопросы, Патий. Амиро, что у вас? – последние слова были адресованы третьему Ищейке, который изучал остальные тела.

- Удары четкие, выполнены без лишних движений, - Амиро, как звали молодого белокурого следователя, оторвался от изучения обезглавленного мертвеца. – Вот только у этого, - на этих словах Ищейка указал на труп с отсеченной рукой. – Стоят синяки около самой отсеченной кисти и на месте пореза на ноге. По-видимому, его пытали допрашивали перед тем, как убить.

- Значит он погиб либо последним, - заключил Сэмюель. Поманив жестом руки за собой Патия, следователь подошел к «безрукому» трупу. – Знать бы, что потребовалось убийце от него? Что мог знать обычный слуга? Не проще ли было допросить дворянина?

- Вопросы, Сэмюель, одни вопросы. Ответы на них не получишь просто задавая их, - взглянув на товарища, спокойно произнес Патий. – У нас восемь трупов. Семеро из них были убиты с использованием короткого меча, как мы считаем, или палаша. Возможно даже «братьями». Одного расстреляли арбалетом.

- В поместье Карболей, совершенно очевидно, работала группа людей. Возможно, этот самый убийца, что убил этих людей и барона с ними. У меня есть предположение, что арбалетчики, задействованные в родовом «гнезде» оказались чем-то недовольны, возможно оплатой, и пришли к покойному барону де Жюзенару. Последний, судя по-всему, имел свой «зуб» на этого… назовем его Мечником. И так, барон сам хотел крови Мечника, и потому предложил выследить его. Но Мечник оказался хитрее, или опытнее своих несостоявшихся убийц, и сам покончил с ними, а заодно и барона не забыл.

- Слишком все просто получается, - задумчиво пробубнил Амиро. – Если эта версия верна, то получается, что Иден де Равион – первый подозреваемый. Смерть Мишеля Карболя дала ему возможность приобрести себе хотя бы титул маркиза, а тут еще и удача унести жизнь барона, с коим возникли разногласия. Кроме того, бывший граф так называемый «юлиановец», а покойный ныне барон – оппозиционер.

- Упаси нас Наир, если случиться вторая «кровавая жатва», - Патий осенил себя крестом.

- Не будем спешить с выводами, друзья мои, - Сэмюель последний раз обвел взглядом место преступления, после чего повернулся к пятерке Хватов, стоящих на перекрестке, ведущем в этот переулок, и отгоняющих зевак, норовящих рассмотреть кого именно убили этой ночью, чтобы в дальнейшем начать распускать по городу слухи, которые, в конце концов, превратятся в байке, будто четырехрукий монстр на кусочки разорвал дюжину элитных воинов, или дворян. – Сержант!

- Да, милорд? - совсем молодой командир Хватов вмиг обернулся и подошел к маркизу.

- Сержант, будьте добры: не пускайте никого сюда. Господа Патий и Амиро отправляются в Канцелярию, скоро к вам прибудет бригада Чистильщиков.

- Конечно, милорд, - сержант совершил короткий поклон и отправился к своей группе отдавать поручения.

- А ты что будешь делать? – раздался голос Патия.

- Я съезжу в Орден Меча. Хочу лично поговорить с Иденом, а заодно и от Рашира узнаю, что ему удалось выяснить. Кстати, - Сэмюель подошел к ограждению, из которого торчали арбалетные болты, и выдернул один из них. – Возьмите и сравните с теми болтами, что были обнаружены в поместье Карболей.

- Хорошо, - Амиро взял протянутый арбалетный снаряд. – До вечера, Сэмюель.

- До вечера, - Амиро и Патий отправились к одной из трех колесниц, стоящих в другой части переулка.

Маркиз еще раз окинул взглядом место преступления. Все тела лежали на своих местах. Мысленно следователь попытался представить себе картину того, как могло бы произойти это массовое убийство, но все безрезультатно. Он понимал, что для этого нужно знать хотя бы кем является этот загадочный Мечник: либо он сам наемник из таинственной Гильдии Убийц, что тоже вполне вероятно, либо один из представителей Ордена Меча. Если убийца из меченосцев, то дело заметно упрощается. Если же он из Гильдии… Тут уже будет очень сложно. Гильдия Убийц немногочисленна - это неизвестно, наверное, только слепоглухим. Но зато ее представители практически неуловимы. За все время своей службы, Сэмюелю, хвала Наиру, ни разу не доводилось иметь дело с этими профессионалами. Найборы, как они себя называли. Их время – ночь. Их оружие – их собственные тела. Во время «кровавой жатвы» Гильдия пользовалась огромным спросом. Даже представить трудно, какое состояние эти убийцы сумели собрать, выполняя «заказы». Брр… Откуда в голове следователя такие мысли?

Ищейка направился одной из карет.

- В Орден Меча, - спокойно произнес Сэмюель вознице, занимая свое место.

Возница коротко кивнул и, щелкнув поводьями, отправил запряженную крапчатку вскачь легкой трусцой.

Стоял солнечный день. Порою небесное светило скрывали резво пробегающие облака, не давая жару золотого ока раскалить воздух, разжечь зной. Легкий ветерок, веющий с востока, нес приятный аромат и свежесть озер. Птички весело носились под молочными детьми неба. Горожане и гости столицы всех мастей сияли радостью и улыбками. Это лето действительно выдалось просто потрясающим. Нечасто такое случалось. И тут вот такая пакость произошла: целых восемь трупов за несколько дней. Обидно даже. Но что поделаешь: не все люди умеют радоваться жизни, а интриги плетут все: и короли, и дворяне, и обычные, как они в шутку называют себя, «смертные». В любом случае, работа есть работа. И пусть она грязная и неприятная, но делать ее надо. Конечно, в такие дни Сэмюель готов даже пожертвовать своим титулом, лишь бы стать простым ремесленником или крестьянином – как же им хорошо работается! Аж жить хочется, глядя на их солнечные лица! А что же говорить о детях? Они вообще просто блаженствовали! Не зная никаких забот, они играли во все, что приходит в их ясные, не запачканные интригами и завистью, головки. Вот, бегающие по переулкам босоногие мальчуганы и девчушки играли в прятки; более рослые ребята брали в руки самодельные или импровизированные щиты, мечи и копья и играли в «полководцев»; некоторые уже гуляли парами, целовались в таких местах, где их не видели родители… Наир, как же прекрасно быть ребенком! От таких мыслей и мечтаний маркиз широко и добродушно улыбнулся. Но время идет, и крапчатку никто не придерживал: вскоре карета выехала на небольшую площадь перед Залами Ордена Меча.

- Прибыли, господин, - произнес коренастый возница.

- Отлично, - Сэмюель вышел из кареты. – Жди меня здесь, я скоро вернусь.

Невдалеке стояли еще две кареты. Изображенные на них перевернутые серебристые пирамиды говорили о принадлежности тех, кто на них приехал, к Канцелярии. Адъютант Рашир еще не покинул пределов Ордена. Сэмюель направился прямо к дверям. Едва лишь он подошел к ним, к двери распахнулись, и на улицу вышли шесть Хватов, сопровождавших адъютанта. Раширу на вид можно дать лет двадцать, и при этом безошибочно. Голубые глаза излучали спокойствие и постоянную задумчивость. Обнаружив «брата по оружию», адъютант указал рукой своим Хватам в сторону карет, а сам подошел к маркизу.

- Господин Брианор, рад вас видеть, - Рашир почтительно поклонился.

- Что вам удалось узнать, Рашир?

- Особенно ничего. Проверили контрольные списки взводов: в последний месяц ни один из учеников и подмастерий не покидал пределов Ордена. В тот вечер, когда на Карболей было совершенно нападение, Наставники находились здесь же, равно как и прошлой ночью. Единственно только, что Идена де Равиона так не проверить. Вы сами понимаете.

- Да, понимаю, спасибо вам. Круг подозреваемых значительно сузился. Какие у вас сейчас планы?

- Поеду в Канцелярию: надо составить отчет о проделанной работе.

- Какой номер будет присвоен делу?

- Тридцать один.

- Спасибо. Я более не смею вас задерживать, - маркиз совершил короткий кивок и вошел внутрь.

Парадные покои Ордена были просто великолепны. Огромный зал, в котором было шесть колон, очерчивающих ровный круг. Не случайно здесь было именно шесть колон – Орден Меча шестой по счету Высшей Военной Академией. Все было выложено бежевым мрамором. Между проемами арок, созданными колонами, были видны огромные картины, на которых были запечатлены фрагменты битв. В другом конце зала была лестница, ведущая наверх. Более в зале ничего не было. Стояла тишина. Видимо, сейчас все были на тренировках или учебе – как никак будний день, где-то около двух дня. Сэмюель пошел к лестнице. Прямая, насчитывавшая около семидесяти ступенек и шириной в два с половиной ярда, она вывела Ищейку в более крупный зал. Тут уже был развернут огромный красный ковер, расшитый причудливыми узорами. В конце зала была небольшая трибуна – видимо, это помещение служило своеобразным актовым залом, в которых обычно проводятся разного рода митинги. Ну что же, не любоваться красотами Ордена сюда прибыл маркиз.

- Вам помочь, господин? – раздался пожилой голос за спиной Сэмюеля.

- Да, если можно, - Ищейка обернулся. Перед ним стоял человек, на вид которому было не меньше семи десятков лет, облаченный в потертый кожаный камзол. За спиной у него виднелся биргризен. – Я бы хотел увидеть Идена де Равиона.

- Как вас ему представить? – голос старого воина звучал дружелюбно мягко.

- Следователь маркиз Сэмюель Брианор.

- Пройдемте со мной, господин.

Они прошли еще несколько залов, коридоров и лестниц, пока не вошли в небольшой кабинет Высшего Наставника. Сэмюель сразу отметил аккуратность помещения.

- Господин, к вам прибыл следователь Сэмюель Браниан, - произнес проводник маркиза.

Иден сидел за столом и что-то внимательно изучал. Услышав слова старого воина, он оторвался от работы и обратил внимание на вошедших.

- Спасибо, Рихардо. Возвращайтесь к своей работе.

Рихардо коротко кивнул и вышел из кабинета.

- Добрый день, Иден де Равион, - спокойно произнес Ищейка. – мы с вами уже встречались в поместье лорда Карболя.

- Да, я помню, - голос Идена был уставшим, вид слегка потрепанным, но все же он поднялся со своего места и предложил следователю сесть около камина.

- Благодарю, - маркиз занял предложенное ему место.

- Чем могу вам помочь? – Иден сел в кресло напротив.

- Я прибыл к вам потому, что сегодня ночью было совершенно массовое убийство. – следователь сделал небольшую паузу, наблюдая за реакцией собеседника. Тот оставался бесстрастным. – Среди убитых был обнаружен барон Йохан де Жюзенар, в окружении трех своих слуг, как мы предполагаем.

- Неужели кто-то опередил меня, и отправил этого неповоротливого жирного пса к Наиру? – в глазах бывшего графа мелькнула злорадная нотка, на губах промелькнула усмешка.

- Не для кого не секрет ваше отношение к нему, но все же не следует чернить память мертвых: нехорошо это.

- Да, вы правы, - Иден успокоился, вновь сделавшись уставшим. – Прошу меня простить. Просто, все же удивительно: не помню, чтобы у него были столь кровные противники.

- Именно по этой причине я прибыл к вам. – вновь наблюдение за реакцией. Бесстрастность. – Следствие располагает фактами того, что и в поместье, и в этом деле участвовали очень опытные воины, или один воин, прекрасно владеющие мечами. Скорее всего парными палашами.

- Это уже интересно, - в глазах бывшего графа появился интерес.

- Так же у нас есть предположения, что возможно слуги, назовем их так, погибшие сегодня ночью, участвовали в штурме поместья. Мы предполагаем, что этот самый воин, Мечник, как мы его называем, либо предал их, либо может просто не поделил чего-либо с ними и убил их, а заодно и барона.

- Это очень интересная версия… но причем тут я?

- Дело в том, что тот, кто совершил последнее убийство, и кто, возможно, руководил штурмом поместья, очень опытный мечник. Кроме того, парными палашами так просто не каждый сможет орудовать: насколько мне известно, даже не каждый подготовленный мечник способен мастерски владеть парным оружием, - вновь пронизывающий взгляд Сэмюеля направлен на собеседника.

- Я не спорю: если вы правы, то убийца, которого вам предстоит найти, действительно мастер меча. Однако есть одно маленькое «но», - Иден натянуто улыбнулся.

- И какое же? – с интересом в голосе произнес Ищейка.

- В Ордене парными палашами могли орудовать лишь двое: я и Мишель, пусть земля ему будет пухом. Иным парным оружием могут орудовать лишь единицы. Из этого следует, что, если искомый вами убийца в Ордене, то это я. Отсюда у меня встречный вопрос: вы обвиняете меня в убийстве своего собственного лучшего друга? Я даже молчу про смерть Йохана – он свое заслужил, - голос Идена, на удивление, звучал спокойно.

- Нет, что вы, - поспешил загладить свою вину маркиз. Окинув собеседника взглядом, он остановил свой взор на глазах бывшего графа: они были наполнены болью и немного гневом. «Мог ли он совершить эти убийства?». – Нет, я вас ни в чем не обвиняю. У нас нет оснований обвинять вас, даже если бы у меня было такое желание. Но, поймите, я не знаю лучшего места, где можно получить такую мастерскую подготовку владения мечами. Может кто-то из уже выпустившихся мечников умел орудовать парными палашами?

- Да, - с трудом сдерживая горечь в горле и злость в душе, произнес Иден. – Но он сейчас далеко от Столицы. А, если быть более точным, то он на Западе: ведь вам же известен герцог Лестр Журешер, наместник короля в Западных Землях?

- Конечно слышал, - с некоторым удивлением ответил маркиз. – Разве он заканчивал обучение в Ордене Меча?

- Да, и при этом был одним из лучших воинов в своем выпуске. Он тоже владеет парными палашами.

- Что же… это очень усложняет дело, - Сэмюель постарался придать своему голосу разочарование и сдержать задумчивость. За все время разговора он так и не свел внимательного изучающего взгляда с Идена, но так и не заметил ничего подозрительного. – А вы не знаете: в Гильдии Наемников способны обычны таким навыкам?

- Мы не имеем дело с наемниками, потому я не знаю. Хотя, это не отрицаемо: они достаточно опытные бойцы, за одним лишь исключением: по крайней мере я ни разу не слышал, что они убивают в открытую, предпочитая убивать тихо.

- Ясно. Спасибо вам большое, - Сэмюель поднялся и протянул собеседнику руку для рукопожатия.

Иден с трудом поднялся, и ответил теплым рукопожатием.

- Я искренне желаю вам удачи в ваших поисках.

- До свидания.

- До свидания, маркиз Браниан.

Ищейка покинул Орден в очень скором времени. На пути в Канцелярию, он постоянно обдумывал то, что услышал, и правильно ли поступил, что практически обвинил Идена в данном преступлении. Благо, бывший граф не такой вспыльчивый, каким его описывают. Как бы то ни было, в деле появились новые данные, но, при этом, оно ни на шаг не продвинулось.

- Интересно, что удалось узнать Чистильщикам? – пробубнил себе под нос Ищейка.

 

Глава 8.
«Дорога бесконечного».

Я перестал считать время. Дни и ночи перевернулись и слились в единый поток. Солнце и луна превратились в единый ком; запахи ушли в никуда. Я не ощущаю голода, жажды, не нуждаюсь в отдыхе.

Не помню когда, мы с Черным Всадником заехали в какую-то деревню: он раздобыл мне черного гнедого и такой же плащ. Теперь мы оба были верхом. Странно, но в голове нет никаких мыслей. Совершенно никаких. Куда делось мое прошлое? Ужасно, с одной стороны, но с другой… что есть ужас?

- Зачем ты появился на свет? – спросил я его однажды.

- Такие как мы были рождены в незапамятные времена, - ответил он мне. – Каждый существует по сто лет: именно столько времени нам отводится на свершение нашей судьбы.

- Что за судьба?

- Мы – Хранители Равновесия. Мы не идем не путем Тьмы, ни Света. Мы бесстрастны. Но сами мы не вмешиваемся в дела происходящего. Путешествую по миру, мы следим за тем, чтобы никто не нарушал Равновесия.

- Что за Равновесие?

- Огонь - сама суть разрушения, бесформенная сила Хаоса – не способен существовать без Воды – упорядоченной силы созидания. Но, чтобы они не боролись между собой вечно, погружая этот мир в сумрак или вознося к солнцу, существует Земля – абсолютная твердь, непоколебимая и прямая структура мощи. И опять же, никакая прямота или железность не может существовать без Воздуха – мягкой и подвижной силы, ставшей символом хитрости и мудрости. Они образовывают крест, в центре которого находимся мы – Хранители. Тоже самое и среди живущих в этом мире. Разница лишь в том, что мы не должны допускать гибели прошлого каждого народа, стирания их лица, но и не препятствовать их развитию. Вставать на пути войны мы не можем, но и допускать гибели одного народа мы тоже не можем. Просто так мы не приходим в этот мир.

- У тебя есть имя?

- У Хранителей нет имен.

За все время путешествия с ним я привык не понимать его голоса, но разбирать его слова и понимать их смысл. Самое интересное, я перестал понимать свой голос.

- Сколько нас?

- Мое время подходит к концу. Я должен подготовить тебя, дабы ты продолжил наше дело. Тебе предстоит узнать многое. Раскрыть в себе огромные силы, погрузиться в пучину мудрости, открыть двери мироздания и принять на себя бремя бесконечного.

- Ты говоришь, что Хранители так просто не приходят, не так ли?

- Одна из наших особенностей – мы чувствуем приближающуюся угрозу Равновесия. Когда же это происходит, мы приходим. Все начнется с Ариадума. Времени осталось очень мало. То, что я тебе говорил на счет Равновесия Стихий – это правда, но не следует забывать и о том, что любая медаль имеет хотя бы три стороны. Любые разрушения, любая смерть готовит почву для новой жизни: на сожженной земле деревья вырастут быстрее, чем на обезвоженной. Какой бы чудодейственной не была вода, сколько бы она не подарила жизней, она же и весьма разрушительная сила, ибо в ее власти отнять подаренную жизнь. Сколь бы не был тверд камень, каким бы он массивным не был, он может рассыпаться, превратиться в песок и засосать тебя под толщи Земли – в этом заключена его хитрость. Каким бы не был весельчаком Воздух, он способен завихриться до такой степени, что будет разрушать камень.

- Это лишь вторая сторона… а какая третья?

- Подумай сам.

- Если огонь способен отнимать жизнь, и давать ее, значит он должен сам принимать решения… Ты хочешь сказать, что он обладает разумом, и знает где быть твердым, а где мягким? Где дарит жизнь, а где ее отнимать?

- Каждый, даже самый неразумный, обладает разумом. А стихии обладают самой высшей степенью разума.

- Это и есть третья сторона медали?

- Третья сторона открывается не сразу… она так же близка, как и далека.

- Если существуют стихии, значит существует и то, что идет им в противовес?

- Стихии не обладают душами. Потому и есть живые. Люди, орки, гномы, гоблины, эльфы и другие – все, кто живут в этом мире – это противовес стихий.

- А мы?

- Мы обладаем душой, и не обладаем ею.

- Значит, мы нечто среднее между стихиями и живыми?

- Да. Поэтому мы обладаем всем тем, что присуще обеим сторонам, и не обладаем ничем.

- Тяжело так жить?

- Мы не живем – мы лишь существуем. Потому-то мы не ощущаем течения времени, изменение пространства, нам не присуща любовь, радость, ненависть, боль и то, что можно назвать чувствами. Но, при этом мы чувствуем других.

- А почему был выбран именно я?

- Стихии выбирают по одним лишь им ведомым правилам. Мне ведомо только то, что тебе предстоит не допустить разлома Равновесия.

Путь казался бесконечным, и, одновременно, секундным… хотя, что есть бесконечность, и что есть секунда? Время было придумано людьми, или не людьми, но живыми. Оно позволяет им ориентироваться в этом мире по определенным только для них меркам. Нам же оно не нужно. Вечность имеет конец, бесконечность не имеет начала. Вот, что для нас рычаг сосуществования в этом мире. Но вам не понять этого – вы живые. Вы слишком глубоко закопались в своих проблемах, интригах и мелочах своего существования. Идеалы вашей жизни, ваши радости и ваша боль – они не дают вам выбраться за рамки вечного, потому-то ваша жизнь имеет конец. Но мир идет тропой бесконечного, а значит он не умрет никогда.

Скоро я стану Хранителем. Для вас мой путь ужасен, словно ночной кошмар. Для меня же – это само собой разумеющееся. Живите, живые… я постерегу ваш покой.

 

Глава 9.
«Очередной шаг».

Иден стоял на балконе кабинета Высшего Наставника Ордена Меча. Он никогда не курил до этого. Табак для него оказался в новинку, но всё же бывший граф именно курил. Едкий дым медленно обволакивал горло при каждом затяге, и давил на виски при выдохе. Солнце подходило к зениту. Сделав еще один затяг, Иден опустил трубку и произнес на выдохе:

- Ты уже слышал, что произошло прошлой ночью?

- Да, - раздался голос Юлиана из глубины кабинета. – Интересно: кто же отправил барона на небеса?

- А у тебя нет предположений? – с сарказмом спросил бывший граф.

- У меня есть один знакомый, - Юлиан вышел из кабинета на балкон. На нем был его излюбленный дорожный плащ. На лице сияла добродушная улыбка. – И сейчас он стоит рядом со мной и курит изысканный табак из Айшанеля.

- Ну, могу тебя обрадовать: ты верно предположил, - Иден ухмыльнулся, не посмотрев в сторону собеседника.

- Друг мой, я многое могу понять, но не до такой же степени. Сначала дуэль, теперь убийство, да еще и массовое.

- Не моя вина, что он позвал с сбой слуг. Мог бы пойти и в одиночку.

- А почему ты его убил?

В ответ на это Иден лишь опустил руку в карман брюк, вынул ее и швырнул Юлиану осколок броши с гербом Йохана.

- Это я нашел рядом с Мишелем.

- Это уже интересно.

- Так что, Йохан заслужил свою смерть, - на этих словах бывший граф повернулся лицом к городу и вновь затянулся.

- Ты не думаешь, что твои действия могут повлечь за собой нехорошие последствия?

- Я готов встретить еще хоть десять «кровавых жатв».

- Ты, может, и готов, но королевство не готово.

- Перед смертью Йохан рассказал мне, что на убийство Мишеля его надоумил мой отец.

- С чего твоему отцу подговаривать Жюзенара на совершение такого поступка? – в голосе принца прозвучал неподдельный интерес.

- Я не склонен ему верить, однако… - Иден еще раз затянулся. – Однако недавно я встретил своего отца на балу у герцога Орнеружского. Он присягнул « на преданность» твоему брату. В принципе, у него есть мотив, но вот только зачем?

- Я не знаю. Сомневаюсь, что Йохан сказал правду, но проверить все же стоит. Советую тебе поехать к отцу и обо всем расспросить его.

- Ты поедешь со мной? – В голосе Идена прозвучала легкая просящая нотка, а взор его встретился с глазами Юлиана.

- Если хочешь, я могу составить тебе компанию, - принц дружески улыбнулся.

- Спасибо тебе. Я немедленно прикажу запрягать карету.

- Не нужно, - Бывший граф с удивлением посмотрел на друга. – Моя всегда запряжена.

- Тогда не будем медлить.

Иден выбил трубку о перила балкона, подошел к своему шкафчику, достал таранскую саблю, которую тут же прикрепил к поясу, надел дорожный плащ, убрал за пазуху кисет с трубкой и повернулся лицом к другу.

- Я готов.

- Пойдем, друг мой.

Граф Эдуард де Равион проживал в поместье герцога Орнеружского, как почетный гость. Путь к поместью герцога друзья провели в полной тишине, наблюдая за красотами города. В это время люди очень заняты, и их можно встретить в огромном количестве: от простых ремесленников и торговцев, до старших офицеров стражи и дворян. Все они стремились по своим делам, практически не замечая друг друга. Белая карета Юлиана представляла интерес немногим, по большей части лишь дворянам и страже.

Поместье герцога ничуть не изменилось со времен последнего посещения его Иденом.

- Ну что, мой друг, пойдем? – спросил принц у своего спутника.

- Пошли, - Иден прикрепил к своему дорожному плащу брошь с изображением скрещенных палашов в золотистом обрамлении – символ Ордена Меча и знак различия Высшего Наставника.

- Для чего тебе это?

- На всякий случай.

Друзья вошли в сад поместья. Как и раньше, сад радовал глаз своей красотой, только в этот раз здесь было тихо. Рядом с домом хозяин поместья и де Равион-старший что-то обсуждали между собой. Но, при виде принца и Идена, они сразу замолчали.

- Добрый день, герцог, граф, - принц почтительно поклонился Орнеружскому и Эдуарду.

- Добрый день, ваше высочество, - дворяне ответили таким же поклоном. – Иден, - короткий кивок в сторону Высшего Наставника. Иден остался безучастен.

- Рад приветствовать вас в моем скромном жилище, - герцог радушно пригласил гостей в свой дом жестом руки.- Признаюсь, я не ожидал сегодня столь почтенный гостей.

- Приносим свои извинения, герцог, - принц добродушно улыбнулся. – Мы не на долго. Граф де Равион, ваш сын хотел бы поговорить с вами. Герцог, позволите ли вы осмотреть ваше поместье: Иден мне много рассказывал о красотах вашего «родового гнезда».

- Конечно, ваше высочество, - брови Орнеружского слегка вздрогнули, но на лице сохранилась радушие. Эдуард остался безучастен. – Граф, мы оставим вас наедине. Прошу вас, ваше высочество.

Юлиан и герцог вошли в дом. Иден и его отец смотрели друг на друга почти бесстрастно. Наконец, Эдуард нарушил томительное молчание.

- Я рад тебя видеть, Иден.

- Обойдемся без лишних формальностей, - холодно ответил сын. – У меня к тебе очень серьезный разговор.

- Конечно, сын, - де Равион-старший все же добродушно улыбнулся. – Что-то случилось?

- Да. Жюзенар.

- Печальная история, - граф слегка понурил голову. – Кто же отправил барона в свет?

- Я думаю, ты сам знаешь кто, - Иден смотрел точно на лицо отца холодными безучастными глазами.

- Мне бы очень не хотелось думать, что это сделал ты, - улыбка отца слегка сползла с лица. – Ты же понимаешь, к чему может привезти пролитая кровь той ночью. Кроме того, всего за несколько дней до этого были убиты Карболи…

- Перед своей смертью Жюзенар сказал, что убийство Мишеля и его семьи было твоей идеей, а так же ты спланировал и мою смерть.

- Сынок, - отец потянул руку с целью коснуться плеча Идена. – Неужели ты думаешь, что я бы пошел на такое? Натравить кого-либо на своего собственного ребенка, чтобы убить его?

Иден не стал противиться тому, что рука Эдуарда легла на его плечо и по-отечески сжала его.

- Кто знает, отец. Почему же тогда он назвал именно тебя изобретателем этих деяний, лежа в предсмертном состоянии? Знаешь, я никогда не любил Йохана, но в людях я разбираюсь хорошо. Может скажешь мне правду?

Улыбка сползла с лица Эдуарда, как и рука с плеча сына.

- Ты поверишь ему, а не своему отцу?

- Для меня вы оба равны – отступники от короны, - в голосе Идена прозвучала нотка жестокости. – Я хочу услышать правду.

Граф де Равион понурил голову. Глубокий вздох.

- Ты не поймешь того, что происходит…

- Значит, он не солгал.

- Пойми – я не хотел твоей смерти. Я попросил его переубедить тебя, попросил помочь тебе одуматься! – В голосе Эдуарда прозвучала боль.

- Ценой жизни моего друга и его семьи, не так ли? А когда не получилось, то ты решил просто убрать меня, - теперь голос Идена звучал со злостью.

- Я очень хотел, чтобы ты встал рядом со мной…

- Я поздравляю вас, граф: сегодня вы получили очередного врага. Надеюсь, вы понимаете, к чему ведут ваши действия?

- О чем ты, Иден? – глаза Эдуарда наполнились страхом.

- Я не вправе вызвать вас на дуэль: вы дворянин, а я – увы. Однако есть иной способ решить данный вопрос.

- И какой же? – слова прозвучали почти шепотом.

- Придет время, и вы узнаете, граф. Доброго дня, - Иден поклонился, согласно этикету. Воин, даже столь высокого положения, как Иден, должен был держать поклон до тех пор, пока тот, кому он поклонился, не ответит тем же, или дворянин более высокого ранга не обратиться к этому воину.

- Доброго дня, сын, - Эдуард совершил короткий поклон.

- Я вам не сын, граф, - прозвучал гневный шепот Идена, после чего он развернулся и отправился прочь из поместья.

Он остановился возле кареты принца и закурил трубку. Юлиан пришел через несколько минут, как раз Иден уже выбивал трубку о ближайшее дерево.

- Судя по твоему виду, разговор был не самый приятный? - осведомился принц у своего друга с добродушной улыбкой на лице.

- Йохан не солгал, - холодно ответил Иден, глядя в глаза Юлиану.

Наследник посмотрел на своего собеседника оценивающим взглядом, после чего коротко и почти повелительно произнес:

- Залезай в карету.

Иден послушно сел. Вскоре карета направилась в сторону Ордена Меча.

- Что ты думаешь делать? – спросил Юлиан, уже не улыбаясь

- Мстить, - спокойно ответил Иден. – Мстить за смерть своего друга.

- Ты уже отправил к Наиру Йохана…

- Йохан был лишь куклой. Кукловод все еще жив.

- Ты понимаешь, что может произойти, если ты это сделаешь? – строго спросил принц.

- Он теперь не покинет поместья Орнеружского. Герцог же не самый лучший воин, да и охрана у него далеко не самая лучшая, но другие дворяне обязательно его поддержат: он наладил с ними очень хорошие отношения. Похоже, без помощи мне не справиться…

- Если ты решишь штурмовать поместье герцога, то начнется очередная война между дворянами. «Кровавая жатва» была совсем недавно, и не все еще оправились после нее. Не проще ли вызвать Эдуарда на дуэль?

- Нет: он дворянин, а я – нет. Я не вправе бросать ему вызов.

- И поэтому ты намерен начать новую «жатву»? – Юлиан посмотрел на друга оценивающим взглядом.

- Смерть Мишеля должна быть отомщена. Он всегда был рядом со мной, когда мне нужна была помощь, и когда, в детстве меня избивали хулиганы, он шел и разбирался с ними сам. Теперь настал мой черед отдавать долги, - холодно ответил Иден.

Собеседники не сводили друг с друга глаз: Иден – решительного и непроницаемого, Юлиан – изучающего и строго. В конце концов молчание оборвалось:

- Жаль, что в столице нет Сокола. В его присутствии никто бы не стал совершать никаких нападений.

- Эрцгерцога в столице нет, Юлиан. Как бы то ни было, мне нужно готовиться к штурму поместья Орнеружского.

- И кого ты намерен позвать? Я надеюсь, не Орден Меча?

- Нет, Орден не должен участвовать в этих распрях. Это дело чести, а не войны. Только дворяне, и при этом верные тебе, друг мой.

Юлиан кинул на «родовое гнездо» Орнеружского долгий и печальный взгляд, после чего тихо произнес:

- Будь осторожен: на твой след уже напала Канцелярия. Делом о последних убийствах занимается лучший из ищеек – маркиз Сэмюель Браниан. Если он возьмет тебя на крючок, то уже ничто не спасет тебя: ни благие намерения, ни дело чести.

- Я знаю. Спасибо тебе.

Карета тронулась.

- Куда мы сейчас поедем? – спросил Юлиан, глядя на улицу.

- Мы? – Иден посмотрел на друга с удивлением.

- Ну да, - Юлиан перевел взгляд на друга и мягко улыбнулся. – Надо же мне знать, какие люди будут бороться бок о бок с тобой и на чью поддержку я смогу расчитовать в дальнейшем.

Иден улыбнулся.

- Тогда к графу Страгру. В «кровавую жатву» он его семья несла знамя нашей фракции. Думаю, он должен поддержать меня.

 

Глава 10.
«Подготовка».

Карета принца пересекла почти полгорода – граф Эрнест Страгр он из немногих, кто проживал около самой северной границы города. Его владения напоминали сеть ремесленных предприятий, что, в общем-то, было правдой: граф финансировал кузнецов, алхимиков и плотников. Само его поместье не отличалось особой красотой, но все же его люди, живущие в северной части города его очень любили. Многие из них не смогли бы добиться того, что у них есть, без его помощи. Во время «кровавой жатвы» граф нашел поддержку во всей северной части города, что привело к перевесу в соотношении сил в сторону роялистов. Помимо своей благотворительной деятельности граф Эрнест был одним из немногих дворян, очень любивших хайп – уличные песни обычных людей. Нередко его встречали горожане на турнирах хайперов, ходили слухи, что он даже вкладывает немалые деньги в призовые фонды турниров хайпа. Иными словами: граф был очень любим обычными людьми, да и среди дворян он был далеко не последним человеком. Если ты вошел в расположение графа, ты всегда можешь рассчитывать на его помощь.

- Ну вот, мы прибыли, - произнес Юлиан, когда карета остановилась рядом с двухэтажным домом, сложенным из белого камня. Ставни были обиты железными пластинами, крыльцо расписано различными причудливыми узорами, на двери был вырезан герб семьи – медведь, вставший на задние лапы и протянувший морду и передние лапы к небу, на фоне щита.

- Надеюсь, он дома, - ответил Иден. – А то нам придется его долго ждать: хайперы устраивают свои турниры как раз в это время, и тянутся они почти до самого вечера.

- Пойдем, проверим.

Солнце перевалило за полдень, было около четырех часов дня.

Друзья поднялись на крыльцо и постучали. Через минуту дверь открылась. На пороге стоял молодой парень, лет двадцати, коротко стриженный, облаченный в просторную белую рубаху с закатанными рукавами. На лице, по правой щеке, шел шрам.

- Здравствуй, Сэм, отец дома? – спросил Иден, протягивая руку для рукопожатия.

- Здравствуй, Иден, - Сэм ответил дружеской улыбкой и крепким рукопожатием. – Давно ты уже не заезжал. Ваше высочество, - низкий поклон Юлиану, - прошу простить меня за столь непристойный вид: мы с отцом сейчас работали по дому, и не ожидали вашего прибытия.

- Ничего, Сэм, это не официальный визит, - наследник улыбнулся.

- Входите, я сообщу отцу о вашем прибытии.

Прихожая «родового гнезда» Страгров не отличалась роскошью, как и гостиная: сразу и не скажешь, что тут проживает графская семья. Обычный дубовый стол, мягкий кожаный диван, обычный ковер, практически без росписей. Вот только огромный сервант был расписан причудливыми рисунками, а на самой большой дверце все тот же герб семьи.

- Сравнить это поместье с домом Орнеружского, так сразу и не скажешь, что ты у дворян дома, - произнес Юлиан, садясь на диван.

- Эрнест не отличается любовью к шику. Но очень любит работать, - ответил Иден, разглядывая росписи на серванте. - Мало кто знает, что все росписи на крыльце и этом серванте сделал сам Эрнест и его сыновья.

- Добрый день, - раздался грубоватый, но очень веселый голос. На входе в гостиную стоял коренастый мужчина, лет сорока пяти. Как и его сына, Эрнест был коротко стрижен, но он был куда крепче, да и щеки на его лице были побольше. – Рад приветствовать вас в своем доме. Ваше высочество, - глубокий поклон. – Иден.

- Добрый день, граф, – Юлиан ответил улыбкой.

- Здравствуй, Эрнест, - бывший граф оторвался от изучения росписей, и подошел к хозяину. – Как же мы давно не виделись.

- Около месяца, друг мой, - дружеские объятия, с легкими смешками. – Чем обязан чести видеть вас сегодня в своей скромной обители?

- Несоблюдением основных правил ношения одежды днем, Эрнест, - насмешливо произнес принц, глядя на широкие шаровары и широкую рубаху, в которые был облачен граф.

- Прошу меня простить ваше высочество…

- Просто Юлиан, - с улыбкой перебил графа наследник. – А вообще мы приехали по очень серьезному делу.

- О, это уже интересно, - глаза Эрнеста слегка блеснули. – Я весь во внимании.

- Иден, расскажи. И присядьте, а то не удобно как-то.

- Конечно, - Иден и Эрнест сели на кресла рядом со столом. – Так что же за дело?

- Ты слышал о вторжении во владения Карболей, в результате которого погибла вся их семья?

- Да, слышал, - с грустью ответил граф. – Жаль старика Пауло.

- Я отправил в свет того, кто руководил штурмом, - спокойно продолжил Иден.

- Дай угадаю: Жюзенар?

- Именно.

- Я конечно предполагал, что это твоих рук дело, но никак не мог понять, что же у вас такое случилось, что ты убил его… Теперь же все ясно.

- Но Жюзенар был лишь исполнителем. Есть еще организатор, - Иден проследил за реакцией Эрнеста. Тот лишь кивнул головой. – Но здесь есть проблема.

- Ты мне скажи: заказчик из них?

- Если под словом «них» ты имеешь ввиду сторонников моего брата, то ты прав, - спокойно произнес Юлиан.

- Тогда что же тут сложного? Предлог уже есть: пролилась кровь нашего сторонника, мы должны отомстить! – граф откинулся на спинку кресла.

- Сложность в том, что непосредственно заказчик – человек, уж слишком мне близкий, - в голосе Идена прозвучала горечь.

- И кто же? – нетерпение Эрнеста нарастало.

Юлиан посмотрел на своего друга, который опустил взгляд на пол и произнес:

- Барон Эдуард де Равион.

- Ого… - глаза графа начали поочередно перебегать на принца и бывшего графа.

- Это не должно влиять на совершение мести, - Иден поднял глаза и с холодом продолжил. – Сложность в том, что он – почетный гость герцога Орнеружского.

- Так, давай сначала, - Эрнест едва подался вперед, но тут же услышал жесткий ответ Идена, не терпящий пререканий.

- Эдуард должен быть убит, и ничто не должно влиять на это. Я сам отправлю его в свет.

- Ну, хорошо, - Эрнест вновь опустился на спинку кресла и посмотрел на принца. Тот лишь спокойно кивнул. – Раз твой… - короткое покачивание головой принца, означающее «нет». – Раз Эдуард почетный гость у Орнеружского, то тут действительно сложно. За него пойдет почти вся западная часть города. В первую очередь бароны Стахольски, Радмун и Зельский. Под их началом в общей сложности около четырех сотен воинов. Если считать и остальные, не менее значимые фигуры, то получится, что герцога будут защищать около тысячи воинов. Помимо всего прочего они могут прибегнуть к силе наемников. Значит, нам необходимо собрать тысячу-полторы мечей и луков. Что же, я могу выставить полторы сотни. Кроме того можно обратиться к помощи графа Леренде и лорда Синори – того еще около семи сотен мечей.

- А так же еще лорд Даргон и графиня Иранза – еще около пяти-шести сотен мечей, - добавил Иден.

- Кроме того, я могу обратиться и к обычным людям, - задумчиво произнес Эрнест. – думаю, можно обратиться в первую очередь к хайперам и к лагентам…

- А чем они могут помочь? – спросил Юлиан.

- В прошлую «кровавую жатву» они нам очень сильно помогли, - спокойно ответил Эрнест. – Благодаря им нам удалось закрыть центр и север города, а силовыми методами непосредственно дворян мы выдворили оппозиционеров с юга. В результате противник был заперт на своей же территории и не смог ничего сделать. Правда, тогда и мы не смогли штурмовать их поместья – не хватило сил. Теперь же все будет по-иному.

- В плане? – удивился Иден.

- Раз уж мы вторгаемся на территорию оппозиционеров, нам нужна реальная сила, чтобы либо выдворить их отсюда, либо уничтожить.

- Нам нужно лишь убить Эдуарда… - начал было Юлиан, но бывший граф его тут же перебил.

- Эрнест прав: если мы начнем вторжение, то придется идти до конца, иначе они ответят тем же, и начнется открытая гражданская война. Если же мы сразу разобьем их наголову, они просто покинут Столицу, и войны не будет, так как они проиграют политическую войну еще до ее начала. Этим действием мы решим сразу три вопроса: отомстим за смерть Карболей, разобьем оппозицию, и обеспечим тебе спокойное восхождение на престол.

- Не думал, что мой путь к престолу так обильно будет полит кровью, - задумчиво пробубнил Юлиан. – Я уже начинаю сомневаться в правильности того, что одобрил эту месть.

- Юлиан, пойми, - раздался голос графа. – Если их не разбить сейчас, то дальше будет хуже. Война будет в тех случаях, если совершить месть, но не довести дело до конца, и если ничего не делать сейчас, ожидая твоего двадцатилетия. Это единственно верный ход. Сейчас у нас есть возможность раз и на всегда покончить с этими распрями и положить конец уже столько времени идущему противостоянию между дворянами. А это очень важно, тем более, что переговоры с Торнистаном оборвались, и с месяца на месяц ожидай войны с северным соседом. Нужно быть готовыми ко всему.

- Хорошо, - с неохотой согласился Юлиан. – Но, надеюсь, вы понимаете, что я не могу принимать участия в этих действиях?

- Конечно, Юлиан, - спокойно ответили Иден и Эрнест.

- Спасибо вам за понимание. Иден, могу ли я попросить тебя на пару минут оставить нас?

- Хорошо, - ответил Иден и поднялся с кресла. – Я пока покурю на улице.

Едва лишь Иден вышел из комнаты, как Юлиан тихо произнес.

- Эрнест, мне тоже нужна твоя помощь.

- Если она в моих силах, то я всегда готов, - Эрнест улыбнулся.

- Я хочу возродить Паутину.

- О-о… Это очень серьезный шаг, - граф нахмурился. – И чем я могу помочь?

- Дело в том, что Идену угрожает большая опасность: на его след напала Канцелярия. Я хочу уберечь его; кроме того, ему придется убить своего отца, а это очень больно и для самого себя. Поэтому я хочу, чтобы он стал моим Плетельщиком.

- Это будет очень сложно, - граф нахмурился еще больше. – Как я понимаю, ты уже предлагал ему стать Плетельщиком?

Юлиан в ответ лишь кивнул.

- Я попробую, но это будет очень сложно… возможно даже не без доли риска. Главное, все время будь на чеку. А сейчас самое главное – уничтожить оппозицию и Эдуарда. Я хорошо знаю Идена: пока месть не совершиться, он не отступит.

- Я тоже его знаю, - принц улыбнулся. – Спасибо тебе.

Наследник и граф Страгр вышли на улицу. Иден уже докурил и выбил трубку.

- Ну что же, нам пора. – произнес Юлиан. – Спасибо тебе за помощь.

- Всегда к вашим услугам, - граф широко улыбнулся. – Я отправлю гонцов ко всем, кому смогу. Когда дворяне прибудут сюда, я сообщу вам.

- Большое спасибо, Эрнест. Я знал, что могу рассчитывать на тебя, - Иден улыбнулся и по-дружески обнял графа.

- Удачного вам дня! – произнес граф, когда Иден и Юлиан сели в карету.

Вскоре друзья покинули «родовое гнездо» Страгров.

 

Глава 11.
«Под черным знаменем».

Сэмюель вернулся в Канцелярию ближе к закату. Работа валилась неудержимым потоком, и времени на отдых почти не оставалось. А ввиду последних событий его и вовсе не осталось. Если он не найдет Мечника, то скоро разразится очередная «кровавая жатва», и уже никто не сможет удержать дворян от кровопролития. Эрцгерцог Сокол не приедет на этот раз так быстро, как это было месяц назад.

Кабинет маркиза Браниана не отличался пышностью. Даже вернее будет сказано, что он был чересчур скромен: обитые синим войлоком стены, небольшой стол, стоящий у дальней стены напротив дверей, еще меньший книжный шкаф и сервант рядом с ним напротив окна. Рядом с дверью была небольшая вешалка, на которой красовался плащ маркиза. Рядом со столом стояло два стула: один самого Сэмюеля, другой – с противоположной стороны. В общем, что тут сказать: сугубо рабочее место.

Представьте себе такую картину: вы приходите на работу безумно уставшим, на вас наваливается еще тонна работы с документами, и тут к вам заходит кто-нибудь с соседнего отдела и говорит вам что-то совершенно из ряда вон выходящее. Представили?

Раздался стук в дверь. Сэмюель оторвался от изучения отчета по делу Мечника и вялым голосом произнес:

- Войдите!

В кабинет вошел адъютант Рашир, из отдела Чистильщиков.

- Вы позволите, маркиз? – спросил он уставшим голосом.

- Давай без лишних церемоний, Сергио, - дружелюбно ответил Сэмюель. – Мы не на людях, чтобы придаваться манерам. Что случилось?

- Есть кое-что интересное, Сэм, - адъютант сел на стул. – Помнишь те трупы в поместье Митрашей?

- Конечно. Зрелище мерзкое, но бывало и похуже.

- Так вот: Мечник не причастен к совершению этих убийств. Они были совершенны не с использованием парных палашей, и не столь мастерски, как убийство Йохана Жюзенара и той троицы, что была обнаружена с ним. Наши медики склонны предполагать, что как раз именно Жюзенар и причастен к покушению на жизнь Карболей.

- Почему? – маркиз искренне удивился.

- Потому что на мечах той троицы была обнаружена кровь, схожая по составу с кровью Карболей, а на плаще Йохана не было гербовой броши. При обыске поместья Карболей ее не обнаружили: имеет место предположение, что Мечник посетил поместье Карболей и нашел эту брошь, что и заставило его пойти на убийство Йохана. Тут возникает вопрос: почему он решил посетить это поместье, и почему решил убить?

- Возможно, кто-то из Карболей был его другом, и он решил проведать его. А узнав, что он мертв, решил отомстить. И как раз нашел эту самую брошь. Все слишком складно, тебе не кажется?

- Кажется, но это тоже версия, - спокойно ответил Сергио.

- Наир, дай мне сил, - Сэмюель обхватил голову руками. – Как же все сложно… По этой версии выходит, что убийцы Карболей уже мертвы, а убийца убийц Карболей, прости за тавтологию, все еще где-то гуляет.

- И, при этом, этот самый «убийца убийц» - бывший граф Иден де Равион.

- Я тоже склонен подозревать его в большей степени, но чем больше против него появляется версий, тем больше у меня разжигается предчувствие, что его подставили.

- А у меня разжигается предчувствие, что скоро случится что-то очень нехорошее, если мы срочно не предпримем каких-либо мер. Ужасность ситуации не в том, что Мечник на свободе, а в том, что, если Йохан действительно совершил нападение, то уже точно не избежать «кровавой жатвы» - как говориться, «око за око»… - сухо произнес Сергио. – И что делать в сложившейся ситуации – совершенно непонятно.

- Я уже начинаю жалеть, что вообще взялся за это дело.

- Это еще не самое страшное…

- А что же страшнее? – маркиз поднял глаза на собеседника.

- Дворяне требуют рассказать им об уже достигнутых результатах, - хмуро ответил адъютант.

- Только этого не хватало, - маркиз еще больше понурил голову.

- И я не знаю, что им ответить. Нужно собрать Совещание. Надежда же умирает последней, ведь так?

- Так… Я очень надеюсь, что этот Мечник из простых слуг Карболей, хоть это почти невозможно, или еще кто угодно, лишь бы не дворянин…

- Я тоже на это надеюсь, Сэмюель. Ладно, - адъютант поднялся. – Мне надо работать, и тебя отвлекать я больше не смею. Если еще что-нибудь мне станет известно, я тебе сразу сообщу.

- Удачи тебе, - совсем расстроенным голосом произнес маркиз.

- Удачи всем нам, - Сергио вышел, плотно притворив за собой дверь.

Сэмюель с силой обхватил голову руками и тяжело вздохнул.