QUEEN OF WAR

История завоевания Уральска и его освобождения Юнькой Нариссовой.

(Юнька Нариссова не любит когда её называют Королевой).

 

Посвящаю своему дедушке

Николаю Емельяновичу Загиней

и его супруге Лидии.

 

 

СОДЕРЖАНИЕ:

 

Глава 1. Если ты хочешь изменить свою жизнь - действуй!!!

Глава 2. Принятие смелых решений.

Глава 3. Участие в турнире.

Глава 4. Согретое сердце.

Глава 5 (самая короткая). Глиняный череп.

Глава 6. Первая битва.

Глава 7. Не по зубам.

Глава 8. Покоряя вершину горы.

Глава 9. Сирота, поющая на морозе.

Глава 10. Тирана светлы очи.

Глава 11. Цепь связующая нас.

Глава 12. Сладкий вкус свободы.

Глава последняя. В минуты покоя.

 

 

Глава 1. Если ты хочешь изменить свою жизнь - действуй!!!

 

Устраивайтесь поудобнее, слушатели моего рассказа!

Не жёстко ли вам на высоких стульях сидеть? Хотите чаю или кофе? Я расскажу вам одну историю, которая имела место произойти в чужих глазах. Сколь впоследствии и в моих тоже.

Это случилось весной, как раз 22 марта, в 1991 году.

В этот день, а судя по календарю, в пятницу над нашей землёй носились ещё отголоски суровой зимы. Первое золото солнечных лучей не освещало снег. Всё небо затянули плотные, чисто белые как парное молоко облака. Было 5 часов утра.

Ветер взметал снизу вверх весь снег, что и днём и ночью не переставал выпадать крупными хлопьями. Одно удивляет, как только под такими порывами смог устоять дом сиротского приюта.

Что сказать, да с виду довольно старое здание, с архитектурой ориентированной на готический стиль, окна с решётками и покрытая белой шапкой черепичная, покатая крыша.

Через главные ворота прямо по сугробам сюда шёл один человек. На руках он нёс что-то очень маленькое и завёрнутое в пёстрое шерстяное одеяльце. Оказывается, это ребёнок.

Совсем ещё крохотная новорождённая девочка сладко спала.

Отец же её, приближаясь к лестнице детского дома, всякий раз оглядывался по сторонам. И только тогда, не увидев за собой слежки, мужчина, даже не смахнув снега, оставив всё как есть, положил малышку прямо на холодную ступень(!).

Одарив ребёнка равнодушным взглядом, красавец поднялся с колен, аккуратно одёрнул складки на своих белых одеждах.

Верно-верно, он довольно « молодой и красивый» как говорится!

Он развернулся и ушёл не оглядываясь ни разу на дочь. Только длинные чёрные волосы шлейфом волочились следом. Стройный силуэт его затерялся в снежной пурге. Он был уже далеко.

Наблюдавший за этой сценой из окна вахтёр, сразу же покинул свой пост, что бы догнать отца бедной девочки-сироты.

Увы, того и след простыл…

Девочку приняли в ряды таких же сирот как и она сама. Уложили в колыбель, вырезанную из высококачественного дерева, перед тем как закутать в свежие розовые пелёнки. При ней нашли грамоту с надписью: «Юнона, дочь Нарциссова». Букву «ц» размыло от влаги и она стала трудночитаема.

- Юнона. Пусть будет так. - решили социальные работники.

 

 

* * *

 

Осень. 1996 год.

Приют для детей как и в тот год не претерпел изменения.

Разве что его крышу намочил дождь, и голые деревья, что успели сбросить свои листья. Кругом вода, отражающая пасмурное небо на поверхности.

В такую погоду сюда нагрянул неожиданный гость.

- У нас нечасто бывают посетители, но мы стараемся приложить усилия, что бы дети не чувствовали себя одиноко. Не желаете ли вы взглянуть на наше святилище?- монахиня пропустила его в приёмную.

Что касается незнакомца, то он довольно зауряден.

Крепкий выносливый еврей. И ростом велик и в плечах широк. Статен как тысячелетнего саксаула ствол. Простое, открытое лицо выдавало в нём выходца из приличной семьи. А какой же он становился симпатичный, когда улыбался!

- Меня зовут Йон Максимович Икеверис.- без лишних слов представился незнакомец, и как в действительности честный человек, показал свой паспорт - Он не фальшивый. Родился я в горной деревне Уральска 11июня 1960 года. Сюда же я пришёл для того, что бы усыновить ребёнка.

У него был басовитый голос. Нет же, слушатели, зачем так сразу «старый» ?! Он значительно моложе. Ему тридцать семь лет.

Чёрные глаза таили в своих глубинах какой-то яркий свет. Прямые русые, длиной до плеч волосы. Пушистая чёлка прикрывает лоб.

Одет неброско, в тёмно-жёлтые брюки, фиолетовый свитер, поверх всего этого серое пальто. На ногах туфли 45 размера.

Да, слушатели моего рассказа, таков Йон Икеверис. Обычный человек с мягким и уступчивым характером, но железной волей.

- Что ж, заходите, коль пришли. - разрешила монахиня.

Длинными коридорами женщина вела Йона по всему зданию, поминутно показывая все достижения в плане народной благотворительности.

Заглянули в одну из дверей. В келье, освещаемой волшебными огоньками свечей, виден ряд аккуратно заправленных кроваток.

На одной из коек свернувшись калачиком, лежала девочка.

Босая и плохо одетая в обноски из коротких бриджей да грязную майку. В сумраке не было видно её лица, да и разглядеть его невозможно из-за нечесаных, прикрывающих глаза волос. Рыжих как лисий мех.

Йон подошёл к ней.

- Юнона Нариссова. Она попала к нам ещё будучи слабым младенцем. От рождения глуха? на левое ухо. В таком виде девочка долго не проживёт, потому что часто болеет. Никто не хочет её брать, поскольку она не совсем здорова. А ведь ей так необходима любовь и забота родителей! Всех ведь берут охотно, а её - нет…- вздохнула монахиня.

- Кхе - кхе - кхе!...- закашляла девочка хрипло во сне.

- Бедняжка…! - не сдержался Йон, голос его дрогнул.

Йон, будучи жалостлив как Фриц Шменкель, тут же коснулся рукой головы Нариссовой и ласково погладил её. И более не убирал руки, желая утешить больного ребёнка.

Как бы сильно доброму человеку не хотелось, а пришлось слышать всю предысторию Нариссовой. Рассказ об отце этой девочки, бросившего её одну, вызвал в душе Йона нахлынувший волной гнев.

- Даже змея когда снесёт яйца, она их лижет, ядом смертоносным смазывает, и только тогда закапывает их в прогретый солнцем песок и уползает восвояси. - возмущалась чужой жестокости монахиня.

- Бог его накажет! - уверенно выговорил еврей.

У Нариссовой был настолько униженный, затравленный, забитый вид, что Йону стало ещё больше жаль её.

- Я возьму её! - эти слова вмиг решили всё.

- Зачем вам чужие? Ведь ещё не поздно жениться и завести своих собственных детей. - пробует отговорить его женщина.

- Нет! От неё итак все отказались! Только-только появилась на свет а в итоге оказалась никому не нужна! - возразил Йон горячо и пламенно - Со мной ей будет лучше чем в детдоме! Я возьму её!

Он не мигая смотрел на сиротку, чёрные глаза его блестели от света огоньков свечей, окружавших пространство. Знает же он, слушатели, что если моргнёт, то слёзы предательски потекут по щекам.

- Возьму! - повторил он светло улыбнувшись Нариссовой.

- Тогда соберите документы, чтоб всё было по закону. - кивнула монахиня.

Старик Икеверис, а ведь в знак дружеской симпатии я так его называю, заботливо укрыл девочку одеялом, как орёл накрывает крылом своего орлёнка.

- Спи крепко, Юнька, я скоро приду за тобой. - шепнул он ей на ухо.

В устах Йона новое имя Юноны Нариссовой, трактуемое им как Юнька, звучало вполне даже ласково.

Уходя, Йон прикрыл за собой дверь, но прежде он перекрестил девочку на счастье, моля тебя, Господи, даровать ей спокойный сон.

 

 

* * *

 

Время всё шло своим чередом.

Собирая необходимые для усыновления (ох, нет, то есть удочерения) документы, Йон всё равно не находил себе места. Каждый вечер подходил к телефону и набирал знакомый номер детского дома. Звонил туда.

- Как там моя девочка? - спрашивал старик с явным беспокойством.

- Ваша девочка сейчас на упаковке, так сказать. - с юмором ответили ему на другом конце провода.

-Ну всё-таки, позовите её, я лишь хочу поговорить с ней. - просит старик.

Вдоволь наговорившись с дочкой, Йон, немного погодя проводил всю ночь в молитвах с просьбой к Всевышнему помочь ему спасти девочку.

Наконец настал день, а именно тот день, что по праву можно назвать счастливым. Йон забрал бедную сиротку из приюта. Под звуки церковного органа, звон колоколов и чудесных песнопений хора состоявшего в основном из девочек - сирот.

Йон привёл Юньку Нариссову в свой дом (!).

- Это твой дом, Юнька. Отныне и навсегда. - сказал старик Икеверис ей.

Первым делом, слушатели моего рассказа, мужчина выбрался во двор, прикрыл полностью на затвор ворота, затопил баню, зачерпнул из колодца кристально чистую прохладную воду.

Вскоре долго и тщательно помывшись в бане, пропарив до основания себе свои молоденькие, но к сожалению неокрепшие косточки, девочка была посажена за ломящийся от яств стол.

Йон сидел на другом конце стола. Подперев руками подбородок он смотрел как Нариссова шустро уплетала яичницу с колбасой. В его чёрных глазах горел огонёк радости по поводу того, что его труд оценён. В то же время даже в движении руки щедро дающей гостье добавку, печенье к чаю, угадывалась родительская нежность.

За окном как с ведра лил дождь, золотые листья рассыпались кучами по сырой земле. Ветер треплет гибкие ветви деревьев. Всюду царствует осень со своими туманами, серым скучным небом, унылым карканьем ворон.

А у Юньки Нариссовой тепло разливалось по всему телу.

В камине весело потрескивают дрова. Йон уже сидел в кресле-качалке, Юньку же, укутанную в шаль, он пристроил к себе на колени. Погладил по спине, и почувствовал твёрдый хребет, острые, выпирающие лопатки. Какая же она худая! Неплохо бы откормить её немного, что бы могла она хоть как-то существовать в этом грешном мире.

Девочка рассказала старику о своей одинокой жизни до встречи с ним.

- Не вспоминай об этом больше, дорогая моя! С этой минуты у тебя будет новая жизнь! Ты будешь жить! С тобой я и ты совсем не чужая мне, ты моя дочь! - при таком раскладе Йону стало ещё больше жалко Нариссову - Всё позади! Думай о хорошем, а всё дурное забудь!

Девочка-сирота подняла на него полные счастья зелёные глаза.

Вот какой цвет глаз Юньки Нариссовой. Зелёные как изумруды.

- Спасибо…- тихим голосом робко поблагодарила она.

Новоиспечённый отец читал ей молитву прямо в ничего не слышащее левое ухо. Господи, а разве нужны на то причины, что бы знать почему в мольбах бедного старика слышится тебе его сочувствие?

Спать уложил Йон Юньку на свою кровать, подоткнул девочке одеяло, а сам отправился в другую комнату и заснул на диване.

Утром Йон побаловал бедную сиротку завтраком в постель.

С той поры для Юньки Нариссовой настала та благословенная пора начать новую жизнь и чувствовать себя счастливой.

 

 

* * *

 

Вновь меня волной накрыли воспоминания. Я как сейчас очень хорошо помню неизменно прекрасный дом Йона на окраине деревни Тургай.

Дом небольшой, с высоким забором, дубовые синие ворота, крытая шифером крыша, окна смотрящие на северо-запад всё в обрамлении синих ставней. Терраса застеклённая, так же выкрашена синей краскою.

Просторный дворик, цветущие цветами клумбы в саду, огород полон до основания дарами Велеса, в основном урожаем овощей и ягод. Напротив построена баня, почти вплотную с курятником. За стеной его поленница.

Рядом с домом находится колодец, снабжающий водою весь район.

Внутреннее убранство дома не имеет за собой никакой роскоши. Всё весьма простоватое, можно заметить, что даже очень скромное. Как говорится, « В тесноте, да не в обиде». И вся мебель состоит из предметов первой необходимости. Всюду так уютно и чисто! В камине дрожит огонь тепла!

Слушатели моего рассказа, вы уж извините меня, в горле пересохло у меня. Я пожалуй налью себе чаю… Ну вот, теперича, я продолжаю.

С появлением Юньки Нариссовой дом стал ещё уютнее и чище прежнего.

Сама же Юнька Нариссова в своём облике претерпела изменения.

Неизменно носила чёрные бриджи, впервые надела длинную до колен тельняшку, которую она обычно не заправляла до конца за пояс.

У неё улучшился аппетит, её душевное состояние меняется в лучшую сторону.

Однажды Йон послал Юньку в магазин за хлебом, а та зашла сначала в аптеку и купила для Йона лекарство от сердца, причём в двух видах: твёрдые таблетки и жидкость, плещущаяся в бутылочке.

И только потом купила сразу две буханки хлеба.

- Я не раз замечала как вы хватаетесь за левую сторону груди. Мне страшно! - уже дома говорит Нариссова Йону, бросаясь к нему на шею - Пожалуйста, выпейте хоть капельку! Мне так спокойней будет!

Йон только удивился как ей хватило денег на всё это. Хотя, проблем у него со здоровьем отродясь никогда не было, тьфу-тьфу-тьфу, не сглазить бы! Но ему было приятно, что дочка переживает за него и хочет что бы он жил, что бы всё внутри него работало исправно.

- А те сапожки на меху, что мы с тобой видели на базаре, я тебе всё равно куплю. - улыбнулся старый еврей погладив ребёнка по голове.

Юнька Нариссова в тот год была ещё мала, совсем молодая и неопытная, не умела чётко выражать свои мысли. Волей не волей Йон, всё же будучи здоровым, принял одну ложечку лекарства, что бы успокоить дочь.

За время всей жизни Йон так привязался к девочке, что полюбил её. Наконец-то в доме старика сразу стало весело!!!

- Одному жить человеку конечно можно, но это так скучно… Бывало, в доме такая тишина, не с кем поговорить о том о сём… Допустим, я ложусь спать, а тиканье часов отдаётся у меня в голове и мне слышно как в ванной из-под крана капает вода. Верно, это только сначала холостяцкая жизнь тебе нравится , а потом так надоест! - вспоминал Йон позже.

Слушатели моего рассказа, мне доводилось не раз бывать на рабочем месте старого еврея и наравне со всеми рабочими слышать во время перерыва рассказы Йона о дочери и о её талантах.

- Она такие рисунки красивые рисует. Я её люблю. - с гордостью говорил Йон Икеверис своим коллегам.

Да, работа у Йона тяжёлая, но главное, за труд ему платят просто « бешеные» деньги!

Конечно, слушатели, старик всюду трудился не покладая рук, всегда старался следить что бы его любимица («всегда» дважды подчёркиваю) была сыта, одета, обута и ни в чём не нуждалась. (Всем бы так жить!)

Всё свободное время они проводили вместе. Вместе смотрели телевизор, вместе завтракали, вместе гуляли по деревне, вместе ходили в церковь.

О, слушатели, давайте я вам расскажу какой у них семейный вечер!

После ужина Юнька и Йон сядут вместе смотреть телевизор. Там показывают чьи-то похороны. Нариссова, как бы между прочим, подвигается к Йону поближе. Кладёт голову ему на колени. А что Йон? Ничего. Он думал что бедная девочка порядком утомилась. Йон слишком жалел её, как обычно жалеют бездомного котёнка, промокшего под дождём.

Юнька просто понимать начала, что её приёмный отец не вечен. Если вдруг он умрёт - она останется одна и числиться будет как сирота.

Стали оба вместе жить, пряники жевать да чаи гонять.

 

 

* * *

 

Прошло девять лет. Осень 2006 год.

Юнька давно учится в школе куда поступила получать образование с семи лет как все нормальные дети. Научилась читать, писать, считать и думать позитивно. А думать человеку даже Бог не запретит!

Правда в том, что её увлечённость искусством доходит до смешного.

Это случилось днём в четыре часа. Шёл дождь.

Юнька Нариссова шла домой из школы. Настроение у неё было хуже некуда и погода как раз ему под стать. Ещё бы, слушатели моего рассказа, за контрольную работу по математике она получила двойку.

Дорогой ей попадались витрины магазинов одежды. В продаже хиты осеннего сезона - шикарные ремни из натуральной кожи!

- Итак знаю чем Йон меня накажет! - проворчала Нариссова вслух.

Внезапно что-то очень яркое и выразительное привлекло её внимание…Ох, слушатели моего рассказа, это было что-то!

В деревне Тургай где жили Юнька с Йоном помимо торговой сети находилась небольшая лавка. Там продавали картины одного неизвестного художника.

Сегодня выставили одну из его работ, прекрасную картину под названием «Закат на морском прибое» заключённую в золотую раму.

Зелёные глаза Нариссовой загорелись огнём интереса.

Помнится, продавца из этой лавки всё настораживала та рыжая девчонка, стоявшая под дождём, на губах её играла улыбка, широко раскрытые глаза не отрывались от картины. Неудивительно, что это чудо современного искусства поместили на верхнюю полку витрины.

Нариссова всё стояла там, не меняя позы, до тех пор, пока стрелки часов не сделали третий оборот(!).

- Эй, девочка! - окликнул её продавец, отворив дверь, и стало ясно, чаша его терпения уже переполнилась до краёв - Ты меня пугаешь!

Не пора ли тебе идти домой?

- Нет, спасибо, я отсюда не уйду пока не приобрету у вас эту картину.- рассеяно сказала рыжая девочка и принялась рыться в карманах, ища в них деньги, а не найдя их, вздохнула - Эх! Жалко-то как!

Круто развернувшись, Юнька Нариссова прямо по лужам зашагала домой.

Йон давно ждал её. Он сидел на кухне за столом, обедая курицей.

- О! Наконец-то ты пришла! - улыбнулся старик завидев дочь.

Юнька, окунаясь с головой в тепло родного дома, поняла что Йон очень рад видеть её. Она опустила глаза, заметив на его любимых тёмно-серых джинсах ремень, на крепком как скала плече татуировка с изображением затаившегося в засаде тигра, которую Юнька считала очень крутой.

- « Закат на морском прибое» сплошное буйство красок, таящее в себе безмятежность. Эта игра стоит свеч! Вы только представьте себе папочка Йон такую картину! - прежде чем отец поинтересуется как идут её дела в школе, Нариссова поведала ему все свои впечатления относительно той картины - Тёмно-синий цвет подчёркивает неосязаемую глубину моря, в то время как ярко-синий передаёт прозрачную поверхность воды. А ближе к горизонту небо затянули плотные фиолетовые тучи, но на вид такие мягкие-мягкие, похожие на ваш шерстяной шарф, в их слоях проскальзывают световые вспышки, что розовые пёрышки фламинго. Жёлтое лучистое солнце словно погружается в позеленевшую воду, даря ей нежно-зелёный цвет. Знаете, такого цвета как раз и бывают сорта спелых зелёных яблок, которые я так люблю. Вам это известно.

Вода отражала всё это лучше чем любое зеркало!

Того и гляди, меж волн русалка по воде серебристым хвостом плеснёт, всколыхнув кудлату пену морскую, такую же белую, лёгкую, чистую и пышную, какую обычно получают из мыла. Только и ждёшь, когда она усядется на камень и подарит тебе благозвучные напевы свирели, издающей трель соловья.

Искрятся первые блеклые звёзды, теряясь в тучах. Попеременно мигают.

Мне даже казалось, подгоняемый притяжением Луны прилив тёплой воды лижет мне ноги и совсем не из-за того, что я стояла прямо в луже!

Моё левое ухо уже столько лет, сколько я живу, знает только тишину, а правое же ухо отдыхало! С наслаждением упивалось шумом моря! Потоки тёплого зефира ласкали мне шею, руки, спину, плечи, обволакивая их как парео, сотканное из тонкого как паутина шёлка! Ветер теребил мои волосы! Чайки пронзительно кричат, так близко проносятся над головой, что задевали меня крыльями! Лучи солнца слепили глаза!

Прозрачные брызги увлажняли лицо. Вкус солёной воды буквально вертится на языке! Воздух наполнен прохладным морским бризом!

Вот это всё что мне удалось ощутить даже сквозь призму стекла…

Но главное!

Чудесные, резкие, широкие мазки наложены друг на друга. Вот что есть творение рук художника. Свобода духа - это дерзкий вызов синему небу. Вот в чём состоит основа его мастерства! Какая сила кисти!!!

Кончив свой увлекательный рассказ, Нариссова поймала себя на том, что говорит всё это жмурясь от удовольствия!

Опасливо скосилась на отца.

Йон так удивился, что начал икать.

Да уж, слушатели, полностью соглашаюсь с вами. Если бы Юнька приняла участие в конкурсе «Удиви меня» то получила бы денежный приз в размере десяти миллионов долларов!

- Как вы выразите все чёткие грани своих мыслей на хрупкой канве своего сознания? В чём суть? Вникать в само построение мыслей прежде чем решаться озвучивать их в пространство. - заметила Нариссова.

- Что это значит?- приподнял бровь старый еврей.

- Думать прежде чем что-то говорить.- вежливо пояснила она.

Впрочем, для бедной Юньки настало самое время так же сказать крылатую фразу Спинозы: « Эврика! Я думаю - значит, я существую!»

Йон вышел из-за стола и встал рядом с Нариссовой. Сам старик нисколько не изменился. Как и прежде полон сил. Под серой майкой перекатываются мощные мышцы. В волосах его нет седины, да и ему на мой взгляд рановато ещё. Чёрные глаза его видят всё чётко.

Уж поверьте, у Йона была буйная жизнь, какую обычно вели люди свободные. За плечами осталась служба в сухопутных войсках.

Верно-верно! Именно там молодой солдат рядовой Йон Икеверис сделал себе на память татуировку, решив что это, простите, «классно!»

- Молодость - такая пора когда моль в кармане летает, а ветер в голове гуляет. - не раз скромно говорил Йон вспоминая былые дни.

На данный момент старому еврею было 46 лет. Однако, жениться так и не надумал, убеждённый что родную мать никто не заменит. Вдруг мачеха будет обижать девочку.

- Мачеха - как зимнее солнце. Светит, но не греет. Кроме меня у Юньки моей никого нет и не было. Ни друзей, ни подруг, ни родных, ни близких…один я у неё и она называет меня папой. - признавался как-то опять же Йон.

Дальше же следовало, слушатели, как в последствии вспоминала в моём присутствии Юнька: « Я видела как потеплели его глаза!»

Она стояла перед своим усыновителем всё в той же тельняшке, тех же бриджах. Разве что впервые надела на руки перчатки без пальцев, повесила себе на шею серебряную цепь с кулоном в виде Знака Зодиака Овна.

Только Йон протянул к ней руку, так девочка сразу вся съёжилась от страха.

- Зефиру хочешь? - предложил Йон проводя ладонью по её волосам.

- Конечно! Не откажусь! С удовольствием! - обрадовалась Нариссова - Здорово! Вместо обеда сразу десерт будет! Обожаю зефир!

Йон налил в таз горячую воду с горчичным порошком. Юнька парила ноги одновременно попивая чай с молоком и мёдом, закусывая нежным зефиром. Потом Йон растирал ей стопы водкой, делая разогревающий массаж, решив что раз она часа три стояла в луже, то значит уже успела подхватить простуду. Заставил надеть сверху шерстяные носки.

Завернул в пуховое одеяло. Обмотал девочке шею своим колючим шарфом. На руках отнёс на диван и сам уселся рядом, положив её рыжую голову к себе на колени. Потрогал лоб, проверяя нет ли температуры.

Юнька всё думала что попала в рай. Дразнящее тепло атласными лентами обволакивало ноги, как и всё тело. То приятное тепло даровало ей ощущение невиданной лёгкости и сразу же прошла головная боль.

Йон любовался дочкой. Какое у неё милое и невинное личико!

Хотя, ростом Юнька Нариссова ему как и была так и осталась по пояс. На это старик утешал себя тем, что она ещё вырастет. Красивая будет. Да, возможно, ведь у ней звучный голос как у Селены Гомез.

Поневоле старый еврей подумал так же о том, что опоздай он с удочерением, то Юнька бы уже… Гоня прочь эти страшные мысли о смерти, Йон, как бы защищая бедную девочку- сироту от незримых врагов, прижал её к себе, сомкнув пальцы в замок за её спиной. Он словно хотел отдать ей свою добрую душу. Он её обожает.

- О! Папочка Йон! Вы только послушайте! Это так интересно! Не хотите ли вы что бы эту историю именно я вам рассказала? - неловко предложила Юнька - Дело обстоит так. Представьте! Середина ХХ века. Лондон. Англия. Ещё с самого утра один мальчик подходил к прохожим предлагая купить у него газету. Ни одну не удалось продать.

Вконец отчаявшись он было опустил руки. Думал, думал и придумал!

- « В нашей стране обнаружили следы пребывания инопланетян!» - провозгласил маленький британец на всю улицу.

- « Инопланетяне?!!! Где?!!!» - встрепенулись горожане.

Людей набежала целая толпа. И они быстро разобрали все газеты. Жадно вчитывались в строки. А мальчик с карманами полными денег отправился домой. Идёт мимо церкви.

- « Прости Господи за враньё, но по другому газеты просто так никто и не купил.» - крестится он. Представляете себе?!!!

Видите ли, слушатели моего рассказа, по своей натуре Юнька была любознательной. Что ни увидит, что ни услышит, сразу готова поделиться полученными знаниями. Так много умных книг она прочла.

- Мудрая Шехерезада, у тебя голова когда-нибудь отдыхает от учёбы, а? - рассмеялся по-доброму старый еврей, но тот час же серьёзно сказал - Хотя, да, ты права. И в бизнесе так - без обмана никак нельзя.

Нариссова рассказывала это с целью отвлечь Йона от грустных мыслей. Знала как ему раньше было одиноко. Он сирота. Но несмотря на это оставался душой компании. Йон всегда был оптимистом! Не падал духом. Вырос жизнерадостным, подвижным, весёлым парнем. С монахами дружил. В хоре с ними пел.

- Йон, простите меня!...Я сказала вам далеко не всё! За контрольную по математике у меня стоит двойка! - призналась ему Нариссова.

- Да ладно тебе, Юнька, не переживай. Ты у меня вон какая умница! Не знал что ты так разбираешься в искусстве. Тебе и математика даже не нужна. Думаешь художник измеряет длину и ширину картины прежде чем её рисовать? - махнул рукой Йон.

Отцовское сердце не обманешь, ибо мудрость поселилась в нём.

Доверчивая девочка пристроилась поближе к Йону. Обняла его. Она так любила его грубые, шершавые, натруженные руки. Зато какие они у него тёплые! Так приятно когда они гладят голову!

А ещё больше Юнька любила так же дремать у Йона на коленях. Слушать как капли дождя барабанят по стеклу, как тикают часы, как поют птицы, как Йон дышит. Сама в это время прикрыла глаза.

В такие моменты ей кажется,что Йон светится изнутри как святой.

Решив, что дочь заснула, Йон полчаса тихо шептал над ней молитвы.

Юнька жадно вслушивалась в слова его молитв. В них было столько искренности и любви к ней, сироте безродной! Чем они и растрогали Нариссову до слёз! В основном, старик просил Бога дать ей здоровья.

В Бога Йон верит. Бывало, наказывая Юньку ремнём, он в итоге ходил по дому, крестясь без конца и прикладывая золотой крест к губам.

Заручиться бы твоей поддержкой Господи, когда пишешь о доброте человека!

Однажды Юнька протирала пыль в спальне Йона. Нашла книгу в синей обложке мирно лежавшую на тумбе возле кровати. Страницы её уже порядком пожелтели от времени. Между страниц в середину вложен обрывок от тетрадного листа в клеточку. На нём нетвёрдым почерком Йона было написано « Для Юньки ». Да и сам листочек этот был засаленный.

Нариссова раскрыла книгу на отмеченном закладкой месте и начала читать не спеша. На губах её сияла улыбка. Вместе с тем где-то глубоко у неё внутри, скажем, в области сердца зарождалось тепло. Да, соглашаюсь с вами слушатели, что-то светлое старик-еврей заронил в девчонке.

Это была молитва « О Спасении Души ». Именно её Йон часто читал перед сном.

О! Как же я скучаю по тем временам когда дети уважительно обращались к своим родителям на «вы» а не на «ты»! Так оно и было, слушатели!

Юнька бережно положила книгу на место и пошла отворять входную дверь.

Йон как раз стоял на пороге. Обе руки заняты покупками.

Нариссова помогла отцу снять пальто. Сама отнесла пакеты на кухню.

- Почему ты не сказала мне что в школе тебя обижают? - без лишних предисловий спросил её Йон. Видать, он чем-то расстроен.

- А вы итак приходите с работы усталым! Я не хочу что бы вы рвали жилы! Я слежу за вашим давлением! - Юнька взяла его руку в свою и принялась считать пульс.

Слушатели моего рассказа, вы бы тоже превозносили и уважали человека, который спас вам жизнь!

Случалось Юньке не раз видеть Йона спящим на диване. Не в силах удержаться девочка укрывала родителя одеялом, мягко целовала в висок. И тихо уходила к себе.

Она всегда стремилась радовать Йона.

- Вообще-то мне нравится учиться! Посмотрите как хорошо я окончила первую четверть! - сказала Юнька показав ему табель успеваемости.

Стало ясно, слушатели, Йон не оставит просто так тот факт что бедную девочку одноклассники всячески травят. Вот это его сильно задело.

- Как можно вот так давить на ребёнка? - вздохнул Йон жалея Юньку - Ну и пусть что ты кацапка а я еврей, я не дам тебя в обиду!

Нариссова уткнулась лицом ему в живот прося у него защиты.

Старик с удовольствием разглядывал в табеле пятёрки и четвёрки.

- Дочка, значит, у тебя начинаются каникулы, так ведь? Как насчёт того чтобы поехать в город проведать моего брата? - предложил Йон светло улыбнувшись Юньке, а сам думает - « Во даёт! Юнька у меня такая умница!»

 

 

* * *

 

Дорога в город была долгой. До Уральска добирались поездом.

Локомотив стремительно нёсся по рельсам, ведя за собой вереницу вагонов. Конечная остановка на станции Уральска. Поезд остановился.

Двери вагонов одновременно распахнулись. На перрон сошли пассажиры.

Йон и Юнька груженные своим багажом, наконец-то ступили на твёрдую землю!

Ещё в церкви Йон купил святую воду. Как только они заняли свои места на одной из скамеек, он протянул дочке эту бутылочку.

- Вот. Выпей три глотка. - велел старый еврей.

Нариссова припала к горлышку бутылки и сделала три долгих глотка.

Йон же вынул из кармана пальто ватную палочку и окунул в масло освящённое на гробнице блаженной Ксении Петербургской, и помазал неслышащее ухо бедной девочки. Сам безостановочно шептал: « Господи, помилуй её!»

Завершив эту процедуру, он перекрестил Юньку Нариссову.

- Папочка Йон! Давайте я понесу ваш багаж! - оживилась Юнька.

- А осилишь? - с сомнением спросил Йон, пряча пузырёк в карман.

Юнька выхватила у него из рук чемодан и чуть не упала. Тяжёлый!

- Вам нельзя тяжести носить!У вас спина болит!- запретила Нариссова.

Тогда Йон достал верёвку и крепко связал ею два чемодана. Свой и её.

- Как тебе? - спросил старый еврей.

- Суини Тодд не сделал бы лучше! - с гордостью за отца воскликнула Юнька.

И то ли опьяненная свежим воздухом, то ли от того что самой нести багаж для неё словно детская забава, она, сходу шаркнув ножками, обутыми в коричневые бутсы, с лёгкостью потащила за собой чемоданчик на колёсах, поверх коего привязан чемодан Йона. Йон шёл сбоку от неё.

Нариссова под свист паровоза пропела на весь вокзал балладу:

 

Гарцует парень на коне

Что снегом был покрыт

Должно быть, вспомнил обо мне

Под гулкий стук копыт.

Пора жениться!

Он не хочет!

В меня влюбиться!

Он не хочет!

Подруги мне всё говорят:

«Не любит он - к чему стараться?

Клятва в любви святой обряд!

Зачем же с ним венчаться?!»

И вот день свадьбы наступил

Под самый Новый Год!

Дьячок уж Библию раскрыл

Жених всё не идёт!

Напрасно с церкви я ушла

Всё ветер гнал пургу

Подкову старую нашла

Я прямо на снегу.

Меня вдруг кто-то подхватил

Жених коня погнал!

С собою рядом посадил

И в губы целовал!

Честнее человека нет!

Ведь слово он сдержал!

Туда где начался рассвет!

С собою в даль умчал!

 

Ох, слушатели моего рассказа, как хорошо, что Йон не знает, для чего Юнька взяла с собой вон ту общую тетрадь в клеточку! Сама тетрадь толстая, а на её пёстрой обложке изображён леопард догоняющий антилопу.

- Как я свою музу! - восторгалась Нариссова, взяв в руки перо.

Соглашаюсь с вами, слушатели, почерк у Юньки Нариссовой просто ужасный…но это её заветная тетрадочка! Вот, возьмите её, полистайте, но только аккуратно! Она дорога мне как память о моей дружбе с такой хорошей девочкой как Юнька! Ммм! Её юношеские стихи!

Эх! Город Уральск! Даже с расстояния эшелона виден целиком величественный горный хребет Уральских гор! Вдали истоки рек текущих сквозь скалы. Солнце своими раскалёнными спицами топит лёд и талая вода течёт без перерыва! Её струящиеся потоки играют переливами света. В хрустальных шариках блики жидкого огня! А воздух!!!

Красоты Уральска надо видеть! Каменные дома со множеством этажей простираются вдаль за горизонтом. Сам город обнесён крепкой высокой стеной из белого камня с башнями. Этот город… Уральск - Родина Йона!

Впоследствии Уральск стал для Юньки Родиной её поэзии! Уж вы поверьте, за всё своё пребывание здесь Юнька стихов напишет немало!

А кто же Йон Икеверис? Он городничего младший братишка.

Толпа уральцев расступилась и на середину площади выходит красивый, но увы, уже не настолько молодой мужчина.

Это и есть правитель города Священного Уральска, нет, слушатели, не король, а городничий и родной брат Йона.

С языка больше не сойдёт у меня его имя - Зигмунд Майер.

Волосы у городничего длинные, русые с проседью. Собранны в низкий хвост на скандинавский манер. Глаза ясные не утратившие живого блеска, чёрные как сгорающий в огне уголь. Очень похожие на грозовые тучи брови. Суровость норвежских ветров и твёрдость заснеженных скал веют от черт его лица. Орлиный нос. Строго поджатые губы, которые нечасто трогает улыбка. Такая невиданная сила духа клеймом сохранилась на нём вот уже все его шестьдесят лет.

По его взору трудно определить сколько унижений, мытарств и лишений он испытал на своём веку. Одно стоит сказать, у него была богатая событиями трудная молодость.

Обладатель высокого роста. Ещё с самой юности ему досталось здоровое тело. Широкие плечи. Подтянутые мускулы выдают в Зигмунде опытного воина, закалённого в боях.

Сам он от природы весь был крепок и широк в костях.

Одет он был в синие одежды состоявшие в основном из длинной рубахи, камзола в виде жилетки до бедра. За поясом широкий серебряный меч « Всполох Света » в ножнах. Не слишком просторные брюки. Сапоги 48 размера до колен.

А завершает его костюм короткий белый плащ, покрывающий его плечи, закреплявшийся на золотой бляхе в виде символа Знака Зодиака Стрельца.

Уверенными шагами городничий подошёл к прибывшим, приветливо протянул руку Йону.

- Брат!!! - Йон, обрадованный встречей, крепко обнял Зигмунда.

Если приглядеться получше, то между Зигмундом и Йоном можно заметить лёгкое сходство. Ну конечно, оба смуглые, оба высокие. Нет, они не близнецы.

Зигмунд старше Йона на десять лет.

Нариссова удивлённо смотрела на городничего снизу вверх. Тот час же девочка неожиданно угодила в его объятия.

- Минуточку. - Зигмунд сразу же быстро отстранил Юньку от себя и, не узнавая её, спросил - Кто ты у нас такая?

Голос его, монотонный и бархатный, успокаивал повреждённый городским шумом слух Юньки. На что она неловко назвала себя.

 

 

 

Глава 2. Принятие смелых решений.

 

Превосходной комнатой для гостей заграничных стал кабинет городничего. Уж если жить и работать - так только здесь.

Юнька и Йон присели отдохнуть с дороги.

- Что ж, мои родные, устраивайтесь тут поудобнее. - потчует их хозяин дома, отворяя в это время окно - А я пока поработаю.

По у лицам города ходили слухи и подозрения что белые стражи не собираются нападать на город от того, что что-то замышляют.

Однажды в лощине леса стали происходить ужасные вещи. Стоило любому горожанину отправиться в лес, как его уже больше никто не видел. Так продолжалось три дня. На четвёртый день Зигмунд Майер собрал на площади всех жителей.

- Братья и сёстры. Случилось то, чего мы больше всего боялись. Долгое время я скрывал эту печальную новость от вас. Лидер белых стражей, что похищали наших детей, прислал мне письмо. Он объявляет войну нашему мирному городу. - верещал с балкона городничий.

Он обращался к народу с целью даровать ему силы на эту борьбу. Горожане слушали своего правителя и постепенно (а может даже быстро) поняли, что им предстоит покинуть стены своих домов.

- Как же так, городничий? Нам что, придётся убивать собственных детей? - недоумевали старые уральцы.

Зигмунд воззрел руки к небу.

- Поверьте, подданные, те дети, унесённые из своих колыбелей 20 лет назад уже больше не наши, ибо память их стёрта и заполнена другим. Марк вынуждает их творить тёмные дела. Эти подонки посылают их на наши земли и убивают нас не взирая на законы. - сказал он.

Всё-таки в словах городничего таилась какая-то сила. Пока что, назовём её силой убеждения.

Горожане подготовились к известию о войне.

- Эти дьяволы в белом не успокоятся пока не изничтожат нас всех. Что же нам тогда делать? - вопрошали уральцы с тревогой.

Мужья и жёны взялись за руки. Весь их вид выдавал скрытую отвагу и храбрость. К тому же на войну их вело желание подарить городу свободу. Даже пожертвовать собственной жизнью.

Дети и подростки буквально отбивались от рук родителей и тоже не упускали случая показать себя героями.

Зигмунд, великий городничий, оглянулся на Юньку.

Нариссова сидела в кресле и проворно орудуя спицами, вязала носок из пышной розовой пряжи. Поминутно прерываясь, выковыривала ножницами грязь из-под ногтей.

Её улыбка придала правителю веру в народ.

- Расскажите им о своём плане. - посоветовала Юнька.

- Это я и без тебя могу сделать. - сказал он с шутливой грубостью и лицо его обернулось к тем, кем он правил много лет. Похищения детей не оставляли его равнодушным.

Тишина нависла над толпой людей.

- Поскольку войну невозможно предотвратить мирным путём, то мы примемся за оборону города! Мы не должны позволить белым стражам разорить нашу страну! Я предлагаю собрать войска из наших соотечественников! - громогласно провозгласил Зигмунд.

Горожане принялись свирепо аплодировать. Как же им понравился такой решительный подход к решению проблемы.

У многих на глазах выступили слёзы. Слышался смех.

- Бог в помощь тебе, Зигмунд Максимыч!- говорили они.

Юнька вышла на балкон.

- Теперь осталось решить, кто возьмёт на себя смелость командовать пешими войсками. - демонстративно заметила она.

- Я! - послышался смелый голос.

На свет из тёмного угла вышел молодой юноша. Просто копия Йона! Точнее, этот мальчик очень похож на Йона в детстве. Ему ещё нет семнадцати лет. Длинная серая похожая на рясу накидка. Русые по середину шеи волосы. Быстрые чёрные глаза, которые всегда открыто смотрели на мир, несмотря на потерю в нём родителей своих.

- Извини, Кро?нид, сынок. Это слишком опасно. Ты ещё не созрел для того что бы принимать такие решения. - мягко сказал городничий и решительно бросил - Я сам приму на себя все военные силы врага!

- Даже если так? - послушно кивнув, спросил мальчик-сирота.

- Да! Даже если так! - подтвердил городничий.

Кронид же, садится на диван что рядом с креслом и подаёт Юньке чашку чая наполненную до краёв. Ой! Горячий!

Нариссова тихо поблагодарила его, на что взамен за свою благодарность получает обратно собственную куртку, оставленную на вешалке. Добрый мальчик набросил куртку Юньке на плечи.

- Прикройтесь, пожалуйста. Из окна дует, так что, вы простудитесь, а у нас в котельной топить начнут не скоро. -улыбнулся Кронид.

Сомнений нет, слушатели моего рассказа, когда Кронид вырастет взрослым, он станет действительно тем человеком, с которым можно чувствовать себя как за каменной стеной.

На двойное «спасибо» Кронид лишь скромно улыбнулся.

- Это правильно! Настоящий правитель должен оберегать своих подданных, а не злоупотреблять своей властью! - одобрила Юнька.

- Не нужно сравнивать меня с моим младшим оруженосцем. Я не святой. Я не спас дорогого мне человека. - жёстко отрезал Зигмунд.

Юньке стало ясно какую должность при нём исполняет Кронид.

Гордясь своим оруженосцем, городничий подошёл к красному углу, где прямо под иконой с образом Святого архангела Михаила, сражающего своим мечом летучего змея, висел портрет.

На портрете во весь рост изображена девушка закованная в золотые рыцарские латы. Руки в кожаных перчатках сжимают рукоять меча. Плечи покрывает роскошная пурпурная мантия. Старомодный багряный кушак, повязанный на поясе.

Пышные рыже-русые волосы, подобно водопаду, струями ниспадали на спину и плечи. Нежное, приятное, милое и даже очень доброжелательное лицо. Брови как крылья стрижа. Карие глаза всегда бывают у добрых людей. Густые длинные ресницы. Губы алые как вино, о каких и мечтать не мог любой мужчина. А голову её украшала сверкающая золотом корона. Изящную шею стягивала золотая цепочка с кулоном в виде двух рыбок.

Не трудно догадаться, что она Святая, коли гало над головой и дремлющий лев у ног. Взгляд этой женщины стал ещё решительней.

Юнька с жадностью поглощала прекрасное лицо этой юной красавицы.

- « Готическая внешность, полнота дикой куропатки, красота, так свойственны прекрасному полу.» - отметила про себя ведьмочка.

Зигмунд провёл рукой по золоченной рамке портрета.

- Вы молодые люди все такие! Как на подбор! Вам говоришь, а вы не слушаете! Согласен! Я сам тоже когда-то был молодым! Мне тоже говорили, а я не слушал! И в 19 лет я стал городничим! - с раскаянием сокрушался брат Йона - Моя приёмная дочь Лена… нет её больше! Ей было всего двадцать! А её у меня отобрали навеки небеса!

- А что случилось? - поинтересовалась Нариссова.

- Все это знают… Презренен тот, кто заставил девушку плакать! Зятю своему, Извергу Чернявому, не прощу её! Она влюбилась в него и очертя голову пошла за ним! Возможно, тогда мне следовало быть с ней нежным и ласковым, а не настолько строгим, то она, моя бедная девочка, слушалась бы меня и осталась бы жива! Этот убийца за всё мне ответит !- безбоязненно поведал городничий о своём горе.

Да, слушатели моего рассказа, признаюсь честно, в каждом слове Зигмунда угадывалась боль израненного родительского сердца.

Йон, в потрясении слушая всё это, утешая брата, тронул его плечо.

- Это лично моё и ничьё больше горе! Я пережил это горе и больше не хочу никого загружать этим! - вздохнул Зигмунд Майер, в печали находясь.

Бедный старик, пресильно сжав кулаки, (правитель Уральска ведь он) подняв чёрные глаза на икону, прошептал молитву:

- О, Господень Великий Архангеле Михаиле! Помоги нам, грешным Йону и Зигмунду и избави нас от труса, потопа, огня, меча и напрасной смерти, от великого зла, от врага льстивого, от бури поносимой, от лукавого избави нас всегда, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Юнька Нариссова посчитала, что мудрым решением для неё будет оставить братьев наедине. Ведь она ещё с детства не могла спокойно созерцать чужие страдания .

Девочка вышла на улицу и вдохнула свежий воздух.

Да! Вот они горы! Внутри их ледников находится Священный Источник, хранилище чистой воды, со дна которого Зигмунд Майер и достал свой серебряный меч. Если верить легенде.

Вдруг ведьмочка заметила торчавший в коре старого клёна нож. По самую рукоять ушёл в ствол. Вытащив нож из дерева и удивляясь, что лезвие совсем новое, Юнька спрятала его в карман.

 

 

 

Глава 3. Участие в турнире.

 

Тёмной ночью тренировочная площадка превращалась в арену.

Днём Зигмунд был не в состоянии справляться с обязанностями правителя. Долгое время изнурял себя тренировками.

Юнька не могла уснуть. До неё доходили слухи о чудовищной силе вражеского рыцаря. По такой причине девчушка очень переживала за городничего.

Выглянув в окно, она, незамеченная, любовалась и одновременно восхищалась военным мастерством старого «орла». Что же мне сказать, слушатели? Зигмунд Майер умеет и знает как обращаться с холодным оружием.

Это дало Нариссовой повод сказать всем что дядя Зигмунд Майер, городничий Уральска - крутой мужик.

Удивляет то, что Йон спокоен за судьбу брата.

Усыновитель её, кутаясь в домашний халат, прислонился к балконной двери. Как и вчера задумчиво смотрел на луну.

- А что будет, если Зигмунда Максимовича всё-таки, простите, убьют? - спросила его Юнька с опасением.

- Да что же ты терзаешься, дитя моё? На твоём месте я бы особо не тревожился. - мягко сказал старый еврей.

- Этого я и боялась. Знаете что, я сильно сомневаюсь… Мне страшно… - отчаянно шепчет кацапка.

Йон будто орёл опустился на край кровати.

- Если ты помолишься,то всё обойдётся. - улыбнулся он ободряюще- Зигмунд опытный воин. В один присест этого гада по стене размажет. Возможно, даже голыми руками… Уф, не знаю, что ещё сказать о своём брате…

- Какой же вы хвастун! - с укором заметила Нариссова.

- По крайней мере, не такой болтун как ты. - проворчал старик.

Лампа на тумбе потухла. В комнату льётся свет полной луны. Фосфорицирующие стрелки на часах показывали два часа ночи.

- Больше ни о чём не тревожься. Спи. - Йон подоткнул своей любимице одеяло и перекрестил её.

Как только Йон закрыл за собой дверь, девочка повернулась к стене спиной. В голове её родилась замечательная идея как можно спасти положение.

- « А ведь я могу заменить Зигмунда на турнире! В чём же подводный камень?» - подумала она засыпая.

 

 

* * *

 

Вечером Юнька решительно подошла к городничему и, опережая Кронида, помогла ему снять доспехи.

- Зигмунд Максимович, я тоже так хочу! Люблю страх и риск! - восхищённо заявила ведьмочка.

Правитель города устало вздохнул. Откинул со лба волосы.

- Во-первых: подрасти сначала. Во-вторых: тебе следовало родиться мальчиком. И в-третьих: женщинам и детям не положено. Понимаешь? - сурово отчитал девочку городничий.

Нариссова обиделась.

- Но я лишь хочу помочь вам! - умоляюще зачастила она.

- Нет! Не будь капризным ребёнком, Юнька. Слушайся старших и делай что говорят. А то…- не успел Зигмунд и договорить, как в ворота конюшни постучали.

Без разрешения ворвался дозорный и с отчаянием в голосе шепнул на ухо старику:

- Белые стражи уже послали к нам рыцаря.

- Отлично. Где он? - кивнул городничий.

- Уже здесь! - в его глазах горел ужас.

Зигмунд сразу стал серьёзным, задумчивым.

Он махнул рукой и дозорный скрылся.

- Передай ему что я уже иду к нему на переговоры. Может, это спасёт наш город. - бросил главный уралец ему вслед.

Всё поглотила пугающая тишина. Зигмунд рассеяно погладил морду Бунтаря и туманным, но решительным взглядом смотрел коню в глаза.

- Настал твой час, старина… - задумываясь о чём-то, сказал он.

Юньке стало жаль его. Она подошла к нему сзади.

- Вы волнуетесь? - спросила его девочка.

- Откровенно говоря, нет. Мне доводилось сражаться на турнирах с противниками пострашнее. - без хвастовства возразил брат Йона.

- А сейчас? - осторожно спросила Нариссова.

- Изнутри я гораздо старше чем кажусь.- ответил старик.

- Бросьте!!! Как можно?! Я ночью смотрела на ваши тренировки. Признаться честно, у вас настоящий талант! А его нужно развивать.- мудро заверила его Юнька.

- Хм! Как всё же некоторые умеют хитрить. - усмехнулся Зигмунд, краснея от скромности.

- Почему же? Вдруг вы умрёте?- ляпнула ведьмочка.

- Кто? Я? Ты боишься что меня унесут крылья Смерти? По-твоему кровопролитие есть смысл турнира? Я не боюсь умереть!!! Зато Уральск не узнает никогда войны! - с жаром смело выговорил черноокий правитель.

Внезапно большие часы на главной башне резиденции пробили десять вечера.

БОМ! БОМ! БОМ! БОМ!

Юнька Нариссова и Зигмунд Майер стояли рядом и смотрели на звёзды. Оба, молодость и старость не решались обменяться словом.

Городничему уже самое время уходить на поединок.

- Ну что ж, Юнька, совсем я заболтался с тобой.

- Да, но я… - начала оправдываться Юнька.

- Присмотри за доспехами и за Бунтарём пока я не вернусь. Не высовывайся! - приказал правитель города.

Нариссова и так поняла что слово городничего это закон.

Что бы лишний раз с ним не спорить она сказала:

- Хорошо. Вы не сказали главного.

- Ну да, главное - не суй нос не в своё дело. - городничий погрозил девочке пальцем.

Доспехи городничего были выкованы из красного железа, отполированы как новые. Кольчуга сверкала от серебристого света луны подобно чешуе легендарного уральского змея что был побеждён архангелом Михаилом.

Их и предстоит охранять, что бы не украли.

- Вот отстой! Как досадно! - проворчала Юнька.

Овен на шее блеснул хитрой звёздочкой. Девчонка погладила блестящие рыцарские латы.

- То-то Арес обзавидуется. - подумала она с вдохновением.

В ней полностью пробудился сам дух рыцарства. Недолго думая, девочка надела шлем. Обернулась к Бунтарю.

- Ну-с, дружочек, план таков: показать Однооку где раки зимуют. Посему, я нарекаю себя « Вареный рак». - сказала коню Нариссова.

С этими словами девочка стала сама надевать на себя доспехи. При этом она прислушивалась к рёву толпы.

 

 

* * *

 

Рыцаря Одноо?ка любым пером можно описать примерно так:

« Такой человек ради власти готов убить собственных родителей.»

И то правда… Богатые чёрные доспехи это признак того, что Одноок носил происхождение родом из богатого, щедрого семейства. Он родился слепцом. Это основная причина принёсшая его родителям такой удар. Но он был любимым сыном. Родители его нежили и баловали чем только можно.

Такая манера воспитания сделала его мнимым подлецом.

Его широкая грудь, крутые плечи, закованные в блистательные латы, ещё издали внушали перед его несокрушимой силой уважение и трепет.

Чёрный мерин Ворон единственная живая тварь, которая преданная злому рыцарю как собака.

Юнька, увидев на арене Одноока почувствовала прилив адреналина в крови.

- « Нееее, с таким громилой опасно вести мирные переговоры. А то ещё не глядя вырвет сердце из грудной клетки.» - подумала Нариссова с содроганием.

В красных доспехах она стала неузнаваема. Кто может догадаться что под латами скрывается пятнадцатилетняя девочка? Но любой уралец решит, что этого юношу зовут Зигмунд Майер.

Рыжая ведьмочка, намотав на руку цепь, осторожно вывела коня из стойла.

- Юнька, где ты? Ты хорошо начистила латы? - долетел до ослабленного слуха Нариссовой суровый окрик городничего.

Девочка затаилась во тьме и очутилась на спине коня. Бунтарю явно не понравилось, что чужой человек имеет смелость лезть к нему без всяких заслуг.

Конь заржал и на высокой скорости больно задел городничего.

- ОЙ! - вскрикнул Зигмунд Майер, отшатнувшись.

Бунтарь, унося на спине рыцаря в красных доспехах, устремился вперёд. В тьму арены. К свету факелов.

Городничий поднялся с мраморного, холодного пола и одёрнул свои синие одежды. Стряхнул пыль с рукавов.

- Чёрт побери! - невольно вырвалось у него.

Он долго и задумчиво глядел вслед рыцарю и неожиданно брат Йона всё понял.

Его губы тронула насмешливая улыбка. Смелость этой девчонки так восхитила его!

 

 

* * *

 

Бунтарь словно летел со скоростью самолёта-истребителя, норовя лихо сбросить седока со своей спины. Но Юнька была не так проста, какой казалась месяц назад.

- Нет! Метни в меня своё копьё, Марс! Я не позволю, что бы меня со свету сжила дикая, не в меру необузданная животина! - подумала она со злостью.

Девчонка скрутила полозьями локти. Крепко, словно клещами ухватилась руками за шею коня. Так что у зверя ушли все силы на старания избавиться от чужой ведьмы.

Вскоре, Бунтарь сдался, и устало выпустил пар из ноздрей. Юнька с радостью для себя поняла, что укротила это чудовище.

Смех рвался из противника наружу. (Да это не смех - а конский ржач!)

- Ха-ха-ха! Интересно, что это за мелочь тут носится и маячит перед глазами? - высокомерно поинтересовался Одноок.

Юнька выровнялась в седле.

- Эту мелочь зовут Вареный рак.- оскорбилась она.

Уральские жители, ярые поклонники горячих поединков и рукопашных драк свистели как бешеные.

- « Эх! Если б они только знали, кто на самом деле скрывается под доспехами. Как забавно мне представить всех уральцев, этих славных дядек разинувших рты» - сказала себе Нариссова.

Но рыцарь прекрасно знает, что стоит мужской половине Уральска прознать, что на турнир зайцем проникла женщина или ребёнок, то это может означать только одно: штраф в размере двухсот тысяч или же сто пятнадцать тысяч. По этой причине женщины не имели особого желания смотреть самый потрясающий турнир, который может доставить гораздо больше приятных, ярких впечатлений, чем обычный футбол.

А дети не хотели покрывать позором свои семьи.

Впрочем, слушатели моего рассказа, брату Йона придётся изменить своё мнение и издать указ с разрешением женщинам глазеть на бои рыцарей. Даже принять в них участие.

К реальности в любой момент противников, как всадника, как и коня, возвращает сигнал « Тайм - аут».

Одноок атаковал первым. Острый меч под названием Тагерс просвистел над ухом Юньки Нариссовой.

Рукоять клинка в виде головы дракона. Чудится, из его глотки вырвался огонь ледяного металла.

ФУУУУУХХХ!

Бунтарь развернулся на порывы ветра и с размаху хлестнул Ворона в морду хвостом. Одноок едва не вывалился из седла.

- Да я из тебя после этого мишень для ножей сделаю, ты мелюзга!- обозлился рыцарь.

- А я взамен переплавлю твои доспехи под мясорубку! - парирует Вареный рак.

- Молокосос! Ишь, ещё размечтался! - проворчал Одноок.

Мечи скрестились. Кони грызлись.

Юнька сунула руку в карман под латами. Рукоять перочинного ножика. Лезвие вынырнуло отражая переливы огней города.

Разящий взмах меча пронёсся над головой. Бунтарь отбежал подальше. Одноок почти настигал Юньку. Юная ведьма метнула в Оноока нож. Нож со звоном отскочил от шлема.

- СНИЖАЕМСЯ! - крикнул рыцарь. Нариссова грациозно, ловко как пантера сиганула вниз. Одноок уже ждал её, как будто бы и всегда вооружён и опасен.

Дикие лошади вычерчивали по земле круги. Три глаза (один мутный, двое чёрных) пылали пламенем ненависти.

- Как ты считаешь, Вареный рак, может быть нам оставить наших коней наедине?- усмехается посланник белых стражей.

- Пожалуй. - согласилась Юнька Нариссова.

Бунтарь ( недаром он тренировался вместе с хозяином) со всей силы размахнулся и мощными подкованными копытами выбил Ворону глаз. Хрустнули кости черепа.

Заливая весь мир (как может казаться) своей кровью мерин рисковал испустить дух. Бунтарь ударил его всей тяжестью своего тела. Тот, обезумев от боли, тяжело опустился на ноги посреди всей арены головой вперёд.

Одноок же бросился на Юньку с мечом, желая отомстить.

Девочка стремительно увернулась.

Здесь Бунтарь как раз пришёл на выручку.

Рыжая ведьмочка вышибла у него из рук меч. А конь городничего сбил его с ног.

Меч вонзился в землю, куда следом рухнул и Одноок. Прямо под ноги ослепшему коню.

Он глухо застонал.

Ворон изящно выгнул шею и склонил свою тяжёлую голову к нему на грудь. Из правой глазницы рекой текла кровь. Чёрный мерин испустил жалобное урчание. Одноок дрогнул от жалости к другу.

- Бедняга. Тебе больно, да? - шепнул он зверю в ухо.

Тяжёлая рука рыцаря нежно погладила тёмную морду.

Одноок кое-как поднялся. Ворон заржал в сторону Юньки с ненавистью.

- Значит, победа моя? - насторожилась Нариссова.

- Да, твоя! И мне стыдно её признать. Я не стану тебе пятки лизать, сколь ни проси! - гордо бросил рыцарь.

Нариссова сразу стала хладнокровной.

И тут уральцы зааплодировали. Многие отчаянные юнцы прямо с места свистели.

Йон шагнул на середину арены. Все уральцы замолчали. Их поглотил интерес.

- Вот это был поединок! Благодаря нашему победителю мы знаем что в наши дни ещё не перевелись рыцари. Я имею честь наградить его призом… - провозгласил брат городничего, ничего не подозревая.

- Может быть, я угадаю загадку? Вы вручите мне в качестве приза роскошный подзатыльник? - шепотом проворчала Юнька.

Тот час обозлённый Одноок швырнул ей в голову камень.

БУМ!

Девчонка вовсе не почувствовала боли. И к тому же сделала вид что не услышала звон металла.

- « Всё, теперь шишка соскочит.» - подумала ведьмочка.

Вмиг её к реальности вернул момент когда кто-то снял ей шлем.

Яркий свет ослепил её. Рыжие волосы упали на глаза.

- УХ ТЫ! ТАК ЭТО ДЕВЧОНКА!!! - удивлённый возглас мужчин хлынул в уши.

Нариссова смутилась.

Утерев с рассечённой губы кровь, дочь Йона огляделась.

Йон смотрел на неё как громом поражённый, будто перед ним стояла не его любимица, а какая-то валькирия.

- Хотите я расскажу вам забавную историю? - предложила Юнька, желая уйти от выговоров, не дожидаясь согласия, принялась рассказывать - Бежит еврей по ночной деревне с криком: « Караул! Кур воруют!» Деревенские жители спрашивают его: « А что куры у вас в руках делают?» Еврей отвечает: « Воры их забыли.»

Наконец, брат городничего узнал её и у него стало такое лицо, словно он собирается сыграть с юнькиной головой в футбол.

Юнька натянула на себя виноватую улыбку.

- ЮНЬКА?!!! Что ты здесь потеряла?! Только не ВРИ! Зубы что ли? Я же русским языком тебе сказал …- налетел на неё Йон с упрёками.

- Скажите лучше по-китайски. - вздохнула девочка.

Йон схватил её за шиворот. Кольчуга зазвенела, будто кошелёк с деньгами. Юнька ощутила как её ноги оторвались от земли.

- Зачем? Ты всё равно не понимаешь! И так плохо слышишь! Твоё дело дома сидеть, носки вязать, да суп куриный варить! А ты снова куда-то лезешь! - прорычал сиплым басом старик.

Нариссова бросила быстрый взгляд на зрителей.

- Йон, на вашем месте я бы не стала так орать на глазах у всего народа. Мне надоело что мною командуют. Я хочу острых ощущений! - воскликнула она.

- Погоди же, бунтарка! Придёшь домой, я устрою тебе острые ощущения. В виде ремня, разумеется. - пригрозил Йон.

Уральские жители, как и старые, так и молодые, были приятно удивлены незабываемой способностью этой рыжей зеленоглазой девчонки так выделиться из людской массы.

Потому ещё активнее свистели и аплодировали.

- Благодарствую, други.- скромно парирует Юнька.

Йон, до этого стоявший рядом, тут же схватил Юньку за ухо и оттащил в сторону.

- Всё! Сейчас же домой!- сказал ей старик еврей.

Одноок, став невольным свидетелем этой сцены, криво усмехнулся сквозь забрало.

- А ты, оказывается, и не Зигмунд Майер вовсе. Я с самого начала подозревал что с этим рыцарем что-то не так. Я был прав.- проговорил он задумчиво.

Рыцарь оседлал слепого коня. Ворон, прихрамывая, медленно тронулся и зашагал на север. Навстречу ветру.

Так он унёс с собой в горы своё поражение.

 

 

* * *

 

Владения экс-правителя земли Уральской.

Тишина. В воздухе разносился запах хвои.

Кругом простираются неведомые дали, усеянные опавшей жёлтой листвой. Из земли росли уходящие ввысь деревья. Под ними реки от обильной дождевой воды.

В самой гуще леса возвышалась гора очень похожая на дремлющую змею, свернувшуюся в клубок.

На вершине целиком построенный из камня, утыкая острые шпили в сизое небо, возвышался замок Мерзост.

По характеру архитектуры заметно, что замок и не замок вовсе, а католический монастырь.

В его стенах находилось царство, хозяином которого являлся Ма?рк Ба?йдмер.

Разверзлись ворота и от входа до самой лестницы колонной стояли солдаты в белых шинелях. Вооружённые арбалетами. Они выглядели такими серьёзными, что смеяться над ними покажется страшным преступлением.

Убранства замка носили оду и ту же черту. Многочисленные украшения в виде серебряной коллекции декоративных кинжалов.

В сумрачном тронном зале находился лидер отряда белых стражей. Марк восседал на троне а у ног его выпрямив спину сидела хорошенькая, даже очень красивая девочка-стражница. На чистое, невинное, детское личико ей можно дать возраст не более пятнадцати лет.

Волосы ниже пояса. Тёмно-русые. Глаза близко посаженные, голубые как безоблачное небо. Белый мундир превосходно сочетался с цветом её волос.

Она заряжала белый пистолет пулями, которые стражи сами отливают из марсианского железа.

Марк, подперев кулаком щеку, безрадостно наблюдал за своей юной ученицей.

Что до самого главного белого стража, то это высокий, худощавый блондин. Голубые глаза не излучали добро, а только холодный лёд. Приятная бледность лица подчёркивалась темноватыми кругами под глазами, тонкими морщинами. На длинном носу блестели очки.

Одет в белую шинель, длинные подолы коей едва касались колен. На широких плечах красовались погоны. Все белые стражи никакой другой обуви кроме кирзовых сапогов не носят.

Молодость уже уходила от него в другой мир где вечная весна, пение птиц и лучи солнца. Но не смерть.

В октябре двадцать третьего числа прошлого года ему исполнилось тридцать восемь лет. Но он не казался себе старым. Даже напротив.

- Старею я… - обращаясь к самому себе, произнёс тихо он.

- Прошу прощения, учитель Марк? - спросила красавица, удивлённо подняв на него глаза.

- Хари?та, ты сообщаешь мне что этот болван Одноок проиграл бой?- на вопрос ответил вопросом Марк.

- Да учитель, так и есть. И к тому же, позволить противнику сбросить себя с седла. Это же позор! - подтвердила та.

- Если быть точнее? - спокойно допытывался Марк.

- Конь городничего, Бунтарь, кажется, выбил Ворону глаз. -уточнила восхищённая чужим подвигом девочка.

Обе новости ничем не порадовали лидера стражей.

Байдмер с разочарованием потёр переносицу.

- Ох, час от часу не легче… - вздохнул он и принялся воспроизводить вслух свой новый план - Что ж, раз уж уральцы такие сильные, что смогли через правителя общипать пёрышки этому важному петуху в доспехах, то они превосходные бойцы. Мы ближе к зиме произведём нападение на Уральск. И тогда Зигмунд Майер с радостью отдаст мне ключи от города и уступит мне свой трон.

Харита слушала его так, словно она находилась во сне. Она увидела своё отражение на стёклах его очков.

- Ты можешь мне в этом помочь Харита. - сказал Марк.

- Я?! Помочь вам?! - голубые глаза загорелись энтузиазмом.

- И никто другой. Для борьбы с этим злом нужны не только оружия и прочие недетские игрушки. Но и хитрость и скорость. Только так мы можем завоевать город.

- Ой!!! Рада помочь! - Харита от радости захлопала в ладоши.

- Пока что мы будем только убивать эту нехристь. Продиктуем им свод наших законов. - заключил Марк Байдмер хмурясь от яркого света.

И Харита задёрнула шторы.

 

 

 

Глава 4. Согретое сердце.

 

Перед началом Рождества Христова на улицы города с неба сыпались белые снежинки. В отличие от нас, смертных, время не любит возвращаться назад. Возможно, кто-нибудь оценивает оптимистичное желание двигаться вперёд.

Первое зимнее утро в Уральске. Юнька Нариссова начала новый день с прогулки. Йон, заперев на ключ квартиру, шёл впереди, не давая отставать ей.

Свет солнца золотил снег. Споткнувшись об укрытые в снегу неровности, Юнька то и дело падала в холодное золото.

Под покровом низких плотных облаков показался купол с золотым крестом на шпиле. Нельзя не узнать самый знаменитый на весь Уральск монастырь.

Огромное серое здание словно построено из кубиков сахара испорченного перцем. Мощная парадная дверь из дуба с вырезанными на ней изображениями ангелов. Снаружи не так легко увидеть, как выглядят витражи на решётчатых окнах.

Над дверью герб в виде человеческого черепа внушающий христианам несколько религиозный трепет.

На одной из башен поместили огромные часы с чёрным циферблатом. Медленно двигались огромнейшие стрелки, указывая на позолоченные римские цифры.

БОМ! БОМ! БОМ!

Как сладостен бой часов в десять минут одиннадцатого!

Не сравнить со звоном колоколов деревенской церкви.

Мимолётом перекрестившись, Йон открыл дверь, потянув её на себя, что ему не составило труда, раз снегу по колено.

Изнутри монастырь выглядел куда более пугающе.

По углам развешаны красные бордюры. Ореховый цвет стен. На алтаре золотой ковчег. Должно быть, в нём спрятана Библия. Всюду розы символизирующие цвет крови. Глазницы черепов от того и светятся жёлтым огнём, что под ними горели свечи.

Пахло топлёным воском, розами, пылью.

Девочка прошла в холл. Высота потолков поражала её. Она сняла свою шубку и повесила на вешалке.

Разгоряченное лицо Йона просветлело, стоило ему увидеть дымящиеся лампады под распятием Христа.

Началась заутренняя служба. Позже, миновав длинные ряды скамеек, старик и его ученица присели на самое тихое, скромное место. Посетителей в это воскресенье тридцатого декабря было много.

Ещё бы, ведь скоро состоится Новый Год!

- А почему дядя Зигмунд не пошёл с нами? Вы говорили, он тоже идёт с нами и где он? - спросила Юнька с любопытством оглядываясь на окружающее её пространство.

- На работе. - кратко ответил брат городничего.

- Разумеется, рутинная работа треплет душу. От него требуется всего лишь отвести её… почему бы не отдох… - сочувствует Нариссова.

- Тшш! Не шуми так, дитя моё. Сейчас сироты будут петь, и ты всё пропустишь. - Йон приблизил палец к губам.

Чуткий слух старого еврея весьма щедрая награда.

Нариссова, скрестив на груди руки, устроилась поудобнее на скамье. Она никогда не была в настоящем монастыре. Разве что в церкви имени Святой Троицы в Троицке, куда Йон взял её с собой на повторное крещение. И вот впервые выпала возможность оглядеться.

Всё это выглядело завораживающе! Интересно!

Часы опять пробили несколько раз, оповещая о новом акте монашеского выступления. Вот и раздвинулись шторы.

Несколько девочек-сирот, чьих родителей жестоко убили белые стражи, построились в линейку.

Так возвышающе заиграл орган! Из его труб с крохотными дырочками полилась величественная музыка.

И сиротки запели римскую арию красиво и долго. Будто выводя буквами звуки:

 

« Демон в аду».

Ад место жуткое, обилище мук

Другого царства во сто крат темней

Боги до огня не тянут рук

Всем ангелам стало страшней.

Демон лежал в сырой темнице

Вода с потолка капала на грудь

Сон не идёт, ему не спится

Именно с мятежа он начал путь.

Задумчиво смотрел в потолок

Думы полны опасным знанием,

Воображается ему медовый лоток

За преступные дела в наказанье.

Смертных слёзы сердце обжигали

Несчастный демон к стене повернулся…

Черные волоса его лицо скрывали,

О, как не вовремя случилось охране подвернуться!

У ворот рая его и поймали…

И вот, лежит он, громом и молнией избитый,

Видно, суждено ему жителем стать

Темницей до основания лазами изрытой,

А ему так хочется в небе крыльями махать!

Крепкие оковы руки и ноги натирали…

Не в силах демону их тяжесть снять,

Пурпурные лохмотья его не украшали…

Но кто же он, пленник битвы?

Никто, просто нечистый дух,

Даже скучные молитвы,

Раздражали ему слух…

 

Детские голоса до того растрогали горожан, что они подбирали с пола свежие розы и бросали их девочкам.

Некоторые женщины прятали лица под вуалями, не кажись, слёзы наворачиваются.

- « Ну что за славные крошки! Сиренами запевают!» - подумала бедная Юнька.

Стало ясно, какие диковинные картинки на витражах. Сцены жизни Николая Чудотворца. Иногда борьба орла со змеёй.

Полчаса потрачено Нариссовой на разглядывание всех этих стеклянных картинок. Но вот сиротки с поклоном удалились за дверью в кельи. Лепестки рассыпались следом.

Его первосвященство, настоятель монастыря достал из ковчега Библию. Он явно говорил что-то интересное о стремлении познать Бога. Слушатели моего рассказа… вы не думайте…

Это отнюдь не чтение нотаций.

- Молитесь усердно, сыны и дщери мои! Придёт время и тут Господь поможет вам… Он может всё. - старик закрыл книгу.

Ожидая это самое время, Юнька заскучала. Она покосилась на Йона. Брат городничего уже наравне со всеми собравшимися сложил руки. Русые волосы скрыли ему лицо. Он тихо как будто сам для себя читал молитву.

Все молились… как и её усыновитель…

Прошёл час, а Нариссовой всё казалось, что эти бесконечные бормотания шумят у неё прямо в голове.

Только Юнька одна ничего не просила у Создателя. Такая обстановка угнетала её гордую душу.

Не выдержав тишины, кацапка встала и только сейчас собралась уходить, как Йон ловко поймал её за локоть.

- Ты куда? - строго спросил старый еврей.

Юнька задумалась. Взаправду, куда ей пойти?

- Домой.- ответила Нариссова.

- Служба ещё не кончилась. Присядь.- Йон мягко усадил любимую ученицу рядом с собой.

Ведьмочка послушно села, так же сделав вид что молится. Ей не хотелось оскорблять веру старика.

- « Кто же я такая что бы о чём-то просить Бога? Ему безразлична судьба своих деток… его же нет!» - скромно подумала рыжая.

С одной стороны больно ей смотреть, как Йон унижается перед несуществующим неземным созданием. Вместе с ним и горожане. Мы же для стражей еретики! Удивительно!

- Стоит мне прийти в священное место, будь то церковь или же монастырь, то невольно хочется всплакнуть.- сказала Юнька светло.

- С чего это вдруг?- удивился Йон с сочувствием.

- Не знаю. Это словами не выразишь. Обстановка там такая, что вызывает слёзы без причин. - улыбнулась Нариссова.

Священник, помахивая кадилом, читал псалтырь.

Прежде чем Йон успеет возразить, Юнька спрятала руку в карман куртки. Достала узкую коробочку из красного бархата. Протянула её Йону.

Старый еврей повертел в руках подарок. Полный приятного изумления поднял на девочку глаза.

- Юнька… Ты… ты что? - смущённо выговорил он.

Глаза Йона, такие чёрные, живые, блестящие, зажглись огнём тепла. В самой глубине их черноты горят огоньки свечей.

- С Новым Годом вас! - тихо сказала ведьмочка.

Не дав старику опомниться, Нариссова нагнулась и смело поцеловала его в губы. Затем она сорвалась с места да выбежала из зала.

Йон, волнуясь, открыл коробочку. Из-за мутной пелены тумана показалось солнце. Полосы света выловили из полумрака золото. В углублении из пурпурного дорогостоящего шёлка поблескивал золотой крестик на цепочке. Украшен рубинами. В середине сердце из багряной глазури, опоясанное терновым венком. С обратной стороны легко прочесть: « Спаси Сохрани».

Тонкая ювелирная работа. Не подделка!

- Бунтарка.- улыбнулся Йон насмешливо себе под нос.

Поцелуй девчонки рыжей, как видимо, он не ожидал, как и этот подарок.

 

 

* * *

 

Снег заносит город.

Юнька шла по сугробам домой в личную квартиру нашего городничего. Поминутно радовалась, что побывала в монастыре девочек-сирот. Обрадовала усыновителя неожиданным подарком на Рождество.

- Эй, девочка! Не знаешь, открыта ли конюшня? - послышался сзади бодрый голос.

Дорогу ведьмочке преградили сани, запряжённые тёмной кобылицей. Только лыжня серебрилась на месте колёс.

За вожжами сидели старые знакомые. Те самые уральцы. Один помоложе, второй постарше. Не страшно.

- Нет, вам придётся проехать вдоль башен только через парадные ворота. Зачем вам через конюшню? - спросила Юнька.

- Мы к городничему. Только он может нам помочь. Охранники нас не пропустят.- заметил молодой уралец.

- Они всё равно убьют беднягу… - вздохнул старик.

Юнькино лицо исказилось состраданием.

На подстилке лежал человек. Укрыт волчьей шкурой. Похолодевший, не совершающий движений. Это молодой юноша в возрасте двадцати семи лет. Похоже, он возмужал довольно рано. Пшеничного цвета длинные по шею волосы. Глаза были широко раскрыты. Ясно, его голубые глаза не мертвы.

Убить его не смогли. Ранен ударом в голову.

- « Белые стражи! Безусловно они! Узнаю их почерк!» - с ненавистью отметила про себя девочка.

Вслух же она спрашивает:

- Почему вы не привезли его сразу!

- Понимаешь, говорят, Зигмунд Максимович не просто лечит, а буквально вытягивает человека с того света. - пояснил старик.

- Погляди во что он одет.- кивнул молодой уралец.

Юнька приподняла присыпанный снегом край шкуры. Белая шинель, красные погоны, медали за успехи.

- Он страж! Из-за этой чепухи его убьют?

- Ты же знаешь как сегодня относятся к слугам нашего соседа. Недаром его прозвище Чернявый Изверг. Он тиран и деспот. А всё война… - сказал старый уралец.

Нариссова никогда не видела мёртвых людей, но могла явственно представлять что такое смерть.

Что-то заставило её положить ему руку на лоб. Кровь в жилах ведьмы закипела.

Все внутренности истомлённого воспламенились.

Юнька быстро одёрнула руку как от ожога. Её и взаправду обожгло как огнём. Рана исчезла.

Паренёк начал дышать.

- Жив всё-таки… - довольно проговорила Нариссова.

Она сняла свою пуховую шаль и скатав её в валик, тут же подложила раненному под голову. Укрыла шкурой что бы он не заболел.

- Уральск - это город где все друг друга знают. Неужто война разрушила между вами доверие? - философски заметила зеленоглазая.

- Ты что?!!! Белые стражи только этим и пользуются! - возразил старик.

- Передайте охранникам, что говорили с Нариссовой и они вас пропустят без лишних вопросов.- посоветовала Юнька.

Спрятав руки в карманы шубы, девочка свернула с дороги вперёд, к соседнему переулку.

 

 

* * *

 

В пристанище врагов тоже наступал праздник. Причём очень бурно.

В октябре Марк отпраздновал своё тридцатидевятилетие наравне со своей любимой ученицей Харитой Иска?евой.

Снег покрыл ржавую, увядшую траву и скалы. Но это не лишало пейзажей праздничного вида. Всё так чрезвычайно реально наводило на мысль о тишине.

По случаю встречи нового тысячелетия Марк, как законный хозяин замка устроил шумный не в меру роскошный пир.

Стражи были рады возможности забыться.

За столом лидер белых стражей выглядел не таким весёлым как его соперник Зигмунд Майер.

Зима только добавила небывалые штрихи к его ледяному нраву.

Время оставило на его лице ещё больше новых морщин. Голубые глаза стали невыносимы для того, что бы подданные заглядывали в эти бездонные ледяные глубины. Преданным голубеньким огоньком горят глаза Хариты, встречаясь с Марком взглядом.

Его холодное как глыба льда сердце стало ещё более ожесточённым и суровым.

На его взгляд таким и должен быть воин.

Стражи хвастались, смеялись, переговаривались, смело рассказывали последний раз услышанные новости. Даже анекдоты(!)

Только их прекрасный предводитель молчал.

Наконец он поднял вверх руку в знак прошения тишины.

Подданные покорно умолкли.

Марк поднялся с почётного места.

- Ну-с, дети мои. - холодным без тепла голосом сказал он - Выпьем же это вино за Господа Бога нашего, что продиктовал нашим предкам законы. А заодно и создал всех нас. За удачу в завоевании Уральска. Пожелайте в этот решающий миг, что бы миром правил я! Ваш крёстный отец и брат.

Он кинул в бокал кубик льда.

Стражи осушили кубки и принялись орать:

- УРА! Да здравствует Марк! ОН - МОЛОТОК!

Губы лидера тронула загадочная улыбка.

- Взамен я желаю вам удачного искоренения нехристи уральской в Новом Году. - проговорил он с сарказмом.

 

 

* * *

 

Снег, как и всегда, сыпет не прекращаясь. Всё самое интересное происходит в городе Уральске вечером, когда наступает Новый Год. Уж поверьте мне на слово, слушатели моего рассказа, для детишек всего Священного Урала этот вечер ожидался с большим нетерпением.

Взрослые со спокойной душой отпустили своих чад, уверенные, что те далеко не уйдут. Уж никому в голову не придёт перелезть через стену, защиту нашу от белых стражей.

Весёлые колядования только что начались.

Конечно же, монастырь девочек-сирот не место для игр, но на его же лестнице собралась толпа детей. Там были мальчики и девочки, и каждый со своими мешками, корзинами, сумками.

Поделившись на группы, ребята разошлись по сторонам.

Юнька Нариссова тоже была там.

На ней был костюм мыши. Чёрная кофточка с рукавами и воротником из меховой опушки. Пышная красная юбка, расшитая блёстками стразов, одета поверх утеплённых трикотажных штанишек. Сапожки зимние, очень напоминавшие бутсы. Шапочка с ушками круглыми. Украшает её бантик красный на макушке.

Она несла шест, на верхушке которого поблескивала золотая Вифлеемская звезда, вырезанная из фольги.

Возглавляя ватагу девочек-сирот шедших то сзади, то сбоку, Нариссова, эта скромная церковная мышь, плавно помахивала веточкой еловой. Хотя, охотнее всего, ей хотелось затеряться в толпе ряженных да смотреть под ноги.

Так получилось что нести звезду стало некому.

Нет, не надо, слушатели моего рассказа, Николай Гоголь лучше меня умел описывать новогодние гуляния!

По всем улицам города горели фонари, развешанные на балконах гирлянды. У каждого в доме ёлка с подарками.

Завидев где-нибудь поставленную на подоконнике зажженную свечу, девочки тут же вставали прямо на залитый квадратами света снег. И настраивая каждая свой инструмент, кто скрипку, кто гусли, кто гитару, кто флейту, кто дудку, а кто барабан, девочки-сироты пели игривые колядки.

Хозяевам, судя по всему, понравилось выступление. Прямо из окна в мешки сыплются конфеты, печенье, булочки и колбаса.

Ощущение праздника вырывалось в небо взрывом фейерверков.

- « Кто бы знал как я люблю веселиться!» - восторгалась Юнька.

Не утихала громкая музыка. Всё, даже звёзды в небе, танцует!

Юнька развлекалась до тех пор, пока в ушах не зазвенело.

- Ну всё, с меня пожалуй хватит! - сказала себе Нариссова преодолевая головную боль - Я устала от шума и хочу тишины и покоя!

Незаметно для всего уральского народа эта скромная мышь по имени Юнька Нариссова успела спрятаться в норку.

Придя домой девочка первым делом отправилась в душ. Даже там она не переставала напевать давно забытую этим грешным миром композицию песни Мерфи « Open Up Your Heart ».

Сменив такой симпатичный костюмчик мыши на привычные для себя тельняшку и бриджи, Юнька приступила к домашнему хозяйству.

Сначала она сама сделала себе бутерброд, налила горячего чаю и с аппетитом перекусила. На десерт - сладости!!! Ох, обожаю!

Вот так, слушатели, не спеша завершив свой ужин, она помыла посуду после себя. Протёрла во всех комнатах полы, смахнула пыль, вытряхнула ковры, постирала грязное бельё, навела порядок кругом. Затопила осторожно камин в гостиной.

Напоследок осталось нарядить ёлку.

Через двадцать минут Юнька уже сидела в кресле укрытая одеялом и протягивающая ноги к пылающему огню.

На её коленях лежала книга «Алиса в Стране Чудес» Льюиса Кэрролла.

- Я выполнила задание, а значит, я заслужила прочитать ещё страницы две.- вслух подумала Нариссова и принялась читать.

Она так увлеклась чтением, что не заметила как задремала.

- Что ж, это был душевный покой, я же имею ввиду телесный- говорит она.

Надев шубу, обмотав шею желтым шарфом, ведьмочка вышла на улицу.

Дорогами ей попадались вылепленные кем-то снеговики, с угольками вместо глаз и морковкой вместо носа, как всегда.

Неподалёку от монастыря девочек-сирот находится небольшое старое кладбище, заполненное вековыми поколениями уральцев.

Каждый ряд тяжёлых мраморных плит занесён снегом. Да, слушатели, таким прекрасным это место выглядит именно зимой!

Застыв в немом почтении у ворот, Юнька Нариссова, любуясь могилами, присыпанными снегом, ощущала удивительный покой.

Её не слышащее левое ухо отдыхало. Правое же упивалось тишиной. Земля действительно стала пухом! Когда падают снежинки и дует ветер, то невольно беспокоишься, не холодно ли мёртвым людям в своих гробах.

- « Красота!» - про себя восхитилась Юнька, уважая умерших сон.

Вдруг её внимание привлёк человек в белом входящий в храм. Это её насторожило. Тем более, уральцы не носят белые шинели.

Она, уже не касаясь ногами земли, поспешила к монастырю. Йон почти целый день пропадал на службе.

Тот час же белый страж больно схватил её за предплечье, так и не дав Нариссовой все её мысли довести до конца.

- Где Зигмунд Майер? - требовательно спросил лазутчик.

Юнька молчала. Йон же встал меж ней и врагом, чем разозлил стража.

- Или скажешь где городничий или я убью его! - прорычал он в ярости приставив лезвие меча к горлу жертвы, конечно же Йона.

Неожиданно старый еврей вырвался. Резко ударил белого стража локтем в бок.

БДУХ!

Затем повалил его набок, выбив из рук меч.

Помнится мне, слушатели, Юнька ещё удивлялась умению своего старика не утратить навыки самообороны. Это потрясающе!

Напоследок брат городничего перебросил стража через себя и скрутил его.

- Попался! Ты видела?! - застывшая в дверях ведьмочка увидела лицо Йона - Вот это было круто!

С благородным гневом в чёрных глазах Йон возвышался над лазутчиком. У Нариссовой же от всего этого возникло желание добить врага.

- Как вы посмели! Я сохранила вашу жизнь! А вы…! Намерены убить моего дядю… и точно так же вы…! - Юнька с гневом вцепилась в ворот его белой шинели - на моего отца!

Однако же, слушатели, ответить что-то пленник не мог. Ведь так же Нариссова уселась на него, упираясь коленями ему в живот.

На груди белого стража поблескивал золотой медальон.

Внутри находилась фотография маленькой девочки.

- Ваша жена? - в шутку спросила Юнька.

- Дочь… - с теплотой сказал лазутчик и улыбнулся.

Юнька сглотнула. Она про себя представила как станет плакать та девочка если её папа будет убит.Ей стало горько. Обернулась на Йона. Ей так нужен его совет!

Старик с удивлением наблюдал эту сцену. Это первый раз когда он видел белых стражей и что они из себя представляют. В крайнем случае, одного из них. Он лишь кивнул.

Страж, поняв что пощажён, скрылся в зимней мгле.

Юнька же бросилась к Йону, ведь она чуть его не потеряла(!)

- Всё в порядке? - с беспокойством во взгляде и волнением в голосе, она нежно обняла его.

- Да, как видишь. - улыбнулся Йон, погладив её по голове.

Бой тех самых часов напомнил о времени всему городу.

Юнька осталась встречать Новый Год в монастыре.

Изредка бросала взгляд Йону на грудь. Любовалась как ладно смотрится её золотой крест.

- Я не могу его принять… Это же дорогой подарок… Почти вся моя зарплата за месяц… Я не заслужил его. - смутился обрадованный Йон, сняв крест с шеи и вложив его в руки Юньке.

- Носите на здоровье. Вы свой старенький потеряли.- запротестовала Нариссова возвращая крест усыновителю.

- Нет, не терял. Я повесил его у изголовья твоей кровати, пока ты спала.- возразил старый еврей.

- Зачем? - спросила ведьмочка.

- Что бы стражи тебя не убили.- признался бедный Йон.

В изнеможении он опустился на скамейку. Кто знает, может быть он ангел? Или же под пальтецом прячет крылья, того и гляди, улетит(!)

- Зигмунд устроил меня на самую приятную работу. Топить камин на заказ.- сказала Нариссова садясь рядом.

- И много заработала? - поинтересовался её усыновитель, тайно поражаясь смекалке этой девчонки.

Да, слушатели, он не напрасно взял её из детского дома!

- За каждое согретое праздником сердце я, как скромная разжигательница, получаю восемьсот тысяч в день. Я копила деньги и купила вам подарок. Стоило мне сказать продавцу ваше имя, как он продал мне его с уценкой. Правда хорошую штуку я придумала?- Юнька скромно сложила руки за спину.

Йон был в глубине души тронут таким уважением.

- А что делали здесь вы? - спрашивает его кацапка.

- Осушил один стакан водки за всё! За тебя, дитя моё, за Кронида, за брата, отца и мать вспомнил. Чуть-чуть. Главное: за победу наших бойцов! - сказал старик.

- Не слишком ли пламенно? - стуча зубами от охватившего её озноба, удивилась Нариссова.

Старый еврей расстегнул своё простенькое шерстяное серое пальто. Не церемонясь, накрыл им Юньку будто орлиным крылом.

- Юнька, золото ты моё… Помнишь, я говорил тебе, что Бог не бросает своих детей? - Йон сдержанно погладил дочь по спине.

Юнька нисколько не изумлялась, её изумляло другое.

Над ведьмой и её усыновителем на окошке поместилась та живая иллюстрация доброты человеческой.

Пастух в серой накидке, с растрёпанными тёмными волосами. Ему всё равно что у него босые ноги стёрты в кровь. Он держал на руках крошечного ягнёнка, закутанного в тряпьё. А стадо овец у его ног щиплет траву торчащую из снега. Белого, чистого, светлого.

Кажется и мысли у пастуха светлые. От того и нимб над головой.

Это очевидно очередная картина из цветного стекла.

В ней преобладает часто повторяющийся белый цвет. А вместе со всем этим смыслом произведения искусства в душу Юньки потоком хлынуло чувство нежной благодарности к родителю.

- Уральску можно на вас положиться, Йон. Вы добрый. Пусть это не вы дали мне жизнь, но с вами я начала жить по-другому. За это я очень хотела сделать вам приятное. - кивнула она.

Впрочем, бедная Юнька могла и не говорить.

Сердце Йона было согрето…

 

 

 

Глава 5 (самая короткая). Глиняный череп.

 

Вот проходит январь, на пороге стоял февраль нынешнего седьмого года. От врагов ни малейшего заявления о себе. Так же как и о своих тёмных делах.

Войска Синей Звезды патрулировали на всех границах всего Священного Урала. За каждой безобидной тропинкой или деревом таилась засада.

Если ты белый страж - твоя песенка спета.

В один из таких дней Юнька совершила прогулку в лес. Бунтарь служил ей в качестве транспорта.

В таком виде, в куртке, тельняшке, с ножом на поясе, ведьмочка незаметно для охраны серой мышкой прокралась за их спинами. При этом забрела в густую чащу, где покрытые инеем ветви елей надёжно укрывали от врагов.

Отпустив Бунтаря искать под снегом сухую траву в тишине и покое, дочь Йона огляделась.

Тихо. Ни души.

Казалось, вероломные стражи могут схватить в плен первого встречного. Для пущей надёжности девчонка зарядила арбалет самодельными стрелами Кронида.

Не заметив бег времени, она очутилась рядом с Бунтарём. Его каменное спокойствие медленно сменялось напряжением. Он яростно взрывал копытами землю. Из горла рвалось фырканье. Юнька утихомирила зверя ласково поглаживая его могучую шею. Бунтарь не мог успокоиться.

Что-то верному животному явно не нравилось.

Ведьмочка опустилась под ногами Бунтаря, над той самой ямой. Корни деревьев словно пёстрые змеи опутали какой-то грязно-коричневый камень. Выхватив из-за пояса нож, девочка срезала корни. Камень с глухим стуком упал вниз.

Нариссова взяла его обеими руками и поднесла близко к глазам. Личный конь городничего протяжно заржал. У ведьмочки челюсть отвисла от удивления. Пальцы влипли в глину.

В руках у неё оказался… череп. Человеческий. Через весь высокий лоб переходила глубокая трещина. Шрам его обладателя.

- Да это же череп! - сообразила рыжеволосая.

Молчит ухмыляющийся череп.

От чего-то Юнька Нариссова вспомнила, как дядя Зигмунд Майер так рассказывал ей поздно вечером истории о том, сколько много людей погибло в этом лесу. Причём не без участия белых стражей.

- « Юнька, Христом Богом тебя прошу, обещай мне не забредать далеко от Уральска в лесную чащу! - с чувством выговорил эти слова городничий. - Заблудишься и дорогу больше не отыщешь!»

Суровый образ дяди тут же встаёт перед глазами Нариссовой. А строгий голос его, правителя города, упрямо звучал в её единственном хорошо слышащем правом ухе:

- « Я предупредил на всякий случай.» - Зигмунд погрозил девочке пальцем.

- « Хорошо, дядя Зигмунд.» - мысленно согласилась Юнька с его наказом и умоляла его - « Пожалуйста, не говорите это Йону!»

Да, слушатели моего рассказа, Нариссовой было приятно, что дядя так заботится о ней! Так безошибочно угадывает её желания и щедрой рукой исполняет их! Просто мечта!!!

Юнька Нариссова долго сидела на коленях и не выпуская из рук череп, размышляла о судьбе человека. Направив взгляд своих зелёных глаз в яму, а затем на несчастный череп, ведьмочка догадалась о том, что наткнулась на место преступления.

- Бедняга… Интересно, кто это сделал? Кем являлись эти бандиты, что убили тебя и сломали твоё будущее, счастье, естественно отняв у тебя жизнь?- с искренним сочувствием протянула Юнька обращаясь к убитому человеку.

Снова молчит ухмыляющийся череп. В пустых глазницах его зияла непроглядная тьма. Ясно, мёртвых раздражает высокомерие живых относительно того, что у них есть жизнь и она прекрасна. Ничего, слушатели, пусть преступление не раскрыто, убийца не найден, со знанием приходит опыт. Нариссова смысл этот как раз и поняла.

- Прошу прощения за беспокойство.- провинилась девочка.

Бережно уложив череп обратно, она засыпала яму землёй. Прислушалась. До ослабленного слуха доносились лязг мечей, гром выстрелов, посмертный стон раненого. На войне бесчинствуют наши враги.

Где-то там за лесом сражаются уральцы и стражи.

Сердце девчонки заполнял праведный страх.

- Не трогай их, смерть! - крикнула она черепу.

Повсюду раздаётся жаркая, колыхающаяся как пламя, мощная музыка. Радует слух революционерам.

Солдаты - жители города Уральска в красных шинелях знают, что добровольно отправляются на битву. Голоса армейцев Синей Звезды, как казалось Нариссовой, шумели в её голове.

Сейчас смелые горожане пели гимн войны, а провожавшие их в дорогу девочки-сироты подпевали:

 

« Душа стремится вверх»

Птичка, ввысь устреми свой полёт!

Доставь бойцу моё письмо!

Пусть он его внимательно прочтёт!

И проследи, чтоб оно до него дошло!

Лети туда, отыщи к нему дорогу!

Крылья есть, ведь ты можешь летать!

Облети земли наши все понемногу!

Где подмоги так долго ждать,

Где расположились его части,

И вот-вот развяжется бой,

Облети скалы, прибрежные скалы,

Омываемые с моря волной!

И с рук простой девчонки

Птаха взлетела под взмахом крыльев широких.

Боец разбужен птицы пением звонким

И вчитался в письма сего строки:

« Не сдавайся под натиском огня!

Воюй с врагом, боец, не подведи!

В письме получи же от меня

Слова поддержки и любви!

И всякий раз занося штык вспомни обо мне!

Побеждай! Не сбавляй скорость!

В стремительной атаке уподобься стреле!

Как талисман дарю тебе я свой волос!

Я опять же всей душой устремлюся к тебе!

Вслед за птицей вверх стремится всё она,

Поддержать тебя в битвах на войне!

Подпись: твоя возлюбленная и жена.»

 

 

 

Глава 6. Первая битва.

 

Всё понукая верного коня, Нариссова неслась по увитой корнями деревьев земле. Стены леса всё сужались и сужались.

Слышен в тишине равномерный стук копыт.

- Давай Бунтарь!... Поднажми ещё чуть-чуть, умоляю тебя… Наших бьют… - шептала ему Юнька на ухо.

Сходу конь перескочил через пропасть. Юнька рискнула посмотреть вниз. Тёмная вода горной реки.

Вскоре всадница взобралась на холм. Огляделась по сторонам и увидала скопления войск. Своих и вражеских.

Все пешие воины в красных шинелях стояли в одну колонну. Вооружены тяжёлыми щитами, широкими мечами. Они не были закованы в латы, а одеты в кольчуги.

О, радость! Армией Синей Звезды командовал сам Зигмунд Майер! Его скромный светлый плащ выделялся из пестроты красных шинелей.

В ста метрах от них выровнялись вражеские солдаты. Белые стражи. Солнечные блики искрились холодным огнём на их доспехах. Вооружились все до единого арбалетами.

Позади них возвышалась сотня огромных машин с зубами.

- « Будто гибрид кухонного комбайна с мясорубкой.» - подумала Юнька.

Но она не знала, что стражи называют свои боевые машины герстакирами. Слушатели моего рассказа, что из себя представляет эта техника я расскажу, когда настанет их час.

Войска, отдавшие себя в услужение добру, ждали атакующих действий от верных слуг зла.

Причём под своими знамёнами.

Вот это знамя всего Священного Урала:

На голубом фоне сияет огромное золотое солнце, а под ним парит золотой орёл с распростёртыми крыльями. А кто-нибудь из вас, слушатели, узнаёт вон те изящные орнаменты кочевников, что жили в той горной деревушке? И в степи тоже.

А это знамя монастыря девочек-сирот:

На красном фоне изображена голова барана с розой в зубах. А на розе сидит соловей с бабочкой в клюве.

Над всей этой картиной располагается синяя звезда.

Таковы национальные флаги города Уральска. Знаменосцами флага были два уральца, молодой и старый.

Ну чем же они отличаются от знамени белых стражей? Где нет ничего кроме красного креста и кинжала. И всё это на синем фоне. Видать, его создателю не хватало фантазии. Древко своего знамени нёс низкорослый страж.

Во главе своих беспощадных стражей высился Марк Байдмер. Он расположен как никогда раньше с дьявольским спокойствием. Скрестив руки на груди, лидер белых стражей смерил армию Синей Звезды с презрением.

- БОЙЦЫ! ПРИГОТОВИТЬСЯ К БОЮ! ЗАРЯДИТЬ АРБАЛЕТЫ! - громогласно распорядился Байдмер, чего никак не следовало ожидать от него.

Белые стражи бросились исполнять приказ.

Зигмунд, наблюдая за ними в бинокль, хмыкнул.

- Войску отступать? - шепотом спросил его Кронид.

- Ни за что! Мы дадим сдачи! - возразил городничий.

Он поднял вверх свою широкую обтянутую перчаткой руку. Все замерли.

- АРМИЯ! В АТАКУ! - раздался над поляной сильный голос правителя города Уральска.

То что со скалы увидели Юнька и Бунтарь выглядело как удар молнии о чью-то голову.

Смешались в кучу как друзья, как и враги. Разрывая друг друга. Кровь заливала доспехи. Воины испускали яростный ор.

Белые стражи вонзали широкие мечи в тела уральцев.

ВЗИНК! СКРАНГ!

Двое стражей метнули свои мечи и сразу четыре уральца упали замертво.

- ЗАПУСТИТЬ ГЕРСТАКИРЫ! - тигром рычит Марк оружейникам.

Кстати, слушатели моего рассказа, я объясню откуда появилось это странное название. Просто один из белых стражей, будучи неграмотным, не смог правильно произнести слово «гильотина». С того момента это слово вошло в общий обиход как имя боевой техники стражей.

И тогда все увидели эти машины убийств в действии. Чья-то кровь успела брызнуть на бампер одной из них.

Герстакиры глухо заурчали. Молотильные зубья бешено завращались на колёсах. Из её глубокой пасти вынырнуло лезвие с клинком. Оно завращалось перерубая бойцов надвое. Если раненый не успевал уворачиваться от лезвия, то исчезал в пасти этого чудовища.

Но герстакиры скрывали в себе ещё более других бесчеловечных свойств.

- Эй, юноша, включай на всех машинах воздушный режим! Устроим железный дождь! - приказал Марк.

- Да, сэр! Я понял, вы говорите о «Сюрпризе»!- отдал ему честь страж.

Он достал из кармана пульт управления. Нажал на кнопку.

Крышки герстакир раскрылись, выпуская пар. Из них в небо взлетели удлинённые копья. Они разрезали со свистом ледяной воздух. Готовые прошибать врагов насквозь. Плавно и жестоко.

- ПРЯЧЬТЕСЬ! - решительно крикнул Зигмунд.

Все армейцы поспешили спрятаться как черепаха в панцирь. Те кто не позаботились захватить щит горько поплатились за это… Острые копья вонзались в их тела, орошая землю кровью. Это ужасно!

Но жители города Уральска не сдавались, а продолжали войну. Вместо павших вставали другие воители. Посильнее.

Когда уральцы уже решили, что силы их оставили и проигрыш близок, к ним с холма прямо с вражеской стороны северный ветер уже принёс спасение…

Юнька тенью неслась верхом на Бунтаре в толпе белых стражей. Как жнец косила врагов ножом. Оружие поражало своей простотой, чем оригинальностью. Девчонка крепко сжимала в руке его деревянную рукоятку. Будто чума охватила войско.

Ведьмочка пантерой слезла с коня, предоставив ему возможность сражаться самому. Бунтарь сбивал стражей с ног, ломал им кости ударами копыт.

Хотя сама она, Юнька Нариссова, смелая такая, бегала по осаждённой войском поляне как Керинейская лань.

Зигмунд не смог скрыть свою радость, увидев племянницу:

- Ты вернулась! Спустилась с неба ангелом!

- Мне нравится гулять по полю боя, тем более, выполнять ваши поручения, дядя Зигмунд. - отвечает Нариссова скромно.

Небо заполнили красные тучи. И десяток синих молний пробило отдельные кучи стражей. Обездвиженных.

Уральцы подняли головы. Над ними носились в небе пухлые облака принимавшие очертания человеческих фигур с большими крыльями за спиной.

Слушатели моего рассказа, на войне случается так, что даже ангелы во главе с самим Святым Архангелом Михаилом, не внимая запрету божьему , вмешиваются в дела земные.

- Это знак свыше! - громом пронёсся голос городничего.

И предводитель войска Синей Звезды разбежался, да мягко спустился вниз с невысокого обрыва в скопление горящего металла, крови убитых на чистом снегу.

У меня до сих пор стоит перед глазами, слушатели, силуэт Зигмунда Майера!

Он, как когда-то в молодости, перерубил обоюдоострым десятиметровым мечом надвое самого огромного, самого сильного белого стража.

КЛАНГ!

- Отличный удар, господин городничий! - воскликнула Юнька восхищаясь силе и ловкости старика.

Брат Йона кивнул ей. Чёрные глаза яростно пылали.

Битва разжигалась всё жарче и жарче.

Пробивая себе дорогу ножом, Юнька столкнулась с любимой ученицей Марка Байдмера, затерявшейся в толпе воюющих сторон. Остаётся удивляться как ей удалось уцелеть.

Харита твёрдой рукой направила свой изящный пистолет на дочь Йона. Взамен та нацелила своё оружие.

- Впервые вижу девочку-стража! - нож дрогнул в руке Юньки.

- Не ты ли Нариссова? Вот это здорово!... - проговорила стражница.

Лязг меча казался им музыкой.

 

 

* * *

 

Белые стражи позорно бежали оставляя раненых и убитых. Зигмунд, тяжело дыша, проводил их победным взмахом знамени.

- Прошу отпустить меня разведывать окрестности, добить врага, дядя Зигмунд. - подала Юнька голос, шутки ради отдавая ему честь.

Городничий Уральска оглядел её.

Племянница стояла перед ним. Грязная, в до бесстыдства разорванной куртке, тельняшка мокрая от снежной пыли. Рыжие волосы растрёпанны будто лесной пожар.

Несмотря на свой обшарпанный вид она была довольна.

- Если ты не ранена, можешь отправляться. - уклончиво разрешил Зигмунд.

На радостях Юнька заглянула прямо в голубые глаза Хариты. А значит, дядя не поругает её за то, что она вместо того, что бы находиться дома, самовольно вмешивается в его дела и этим подвергает себя опасности.

- И сразу же домой! - брат Йона лишь погрозил ей пальцем.

Нариссова осталась наедине с новой знакомой.

- « Да, глупо с моей стороны взять и забыть девочку с которой мне не довелось играть в куклы.» - подумала Юнька одной лишь улыбкой излучая оптимизм своей будущей подруге.

Харита Искаева изменилась, как и её взгляд на жизнь, но всё-таки останется красивой, милой девчушкой. Какой Юнька её запомнила навсегда. Именно такой!

Девочки не торопились начинать разговор между собой самыми первыми. Ведь это же миг встречи! И каждый раз он становится незабываемым!

Какой-то подозрительный шум отвлёк их.

Зеленоглазая ведьмочка посмотрела куда-то поверх головы стражницы. И лицо её побледнело как мел.

- В чём дело? - спросила Харита удивлённо.

- Неприятность. - кратко произнесла Нариссова.

Старый уральский солдат силился пронзить ножом сердце раненого белого стража. Юнька встала между ними и проворно выхватила нож из рук старца.

- Не смейте этого делать! Это бессовестно убивать безоружного человека! - воскликнула она прямо в лицо старику.

- Верни мне нож, девочка. Я хоть и поступаю опромётчиво, но правильно. - потребовал уралец - Он убил моего сына, пусть это он и есть.

Юнька Нариссова огляделась и взглядом сосчитала на заснеженном поле боя тысячи убитых и всего двадцать раненых.

- При жизни их мы одариваем белых стражей ненавистью, а когда они мертвы или ранены, мы должны дать им одну лишь любовь. -мудро заявила она.

Старый солдат посмотрел на неё как на сумасшедшую.

- Но вы представьте так, будто это ваш ребёнок! - с жаром высказала зеленоглазая.

Уралец послушался её совета и возложил своего сына на носилки с другими ранеными. Процессия в пути.

Юнька и Харита остались вдвоём, погружённые в свои мысли. И тут они заметили что уже вечереет, а войска нет.

- Упс…! Кажется, мы забежали слишком, причём очень слишком далеко… Не находишь? - испугалась Харита.

- Ничего… Сейчас мы их догоним дорогой через лес. И ты мне всё расскажешь. - произнесла Нариссова утешая её.

 

 

 

Глава 7. Не по зубам.

 

Всё же какой-то неряха оставил на земле сумку.

- Только одного я не могу понять. Что ты делала в Мерзосте, Харита, за всё это время? - произнесла Юнька водрузив сумку с оружием на плечо.

- Училась добродетели. Марк - мой учитель. Он учил меня что Уральск город еретиков и безбожников. - Харита вмиг стала серьёзной.

- Лично меня учили другим вещам: от вас, белых стражей, следует держаться подальше. Да и Марк заставляет вас заниматься убийством, похищением людей. - заметила Нариссова без улыбки.

- Не может быть! Неужели Марк на такое способен?! А я всю жизнь восхищалась им… - ужаснулась стражница с разочарованием.

Зеленоглазая лишь плечами пожала.

- Чем тебе так приглянулся капитан Марк Байдмер?- интересуется Юнька.

- Он очень хороший мужчина. - выдала Харита.

- И насколько он хорош, этот Марк твой? - спросила ведьма.

- От его ласкового взгляда замерзает сердце. Обливается кровью.

- Фу, какая гадость! - нахмурила чёрные брови Нариссова.

Спрятав ножик за поясом, девчонка прислушалась к завыванию ветра.

- Юнь, а когда я войду с тобой в город, меня случайно не убьют? - осмелилась спросить белая стражница.

- Только из-за того что ты из общества белых стражей? Перестань. Я скажу всем якобы ты моя пленница. И тебя никто не тронет.- успокоила её ведьмочка.

- Если тронут, тогда что же?

- Угощу ножом и всё.

 

 

* * *

 

Ночь застала путниц в лесу. Какие же, слушатели моего рассказа, могут быть звёзды на небе, когда корны деревьев чёрным куполом виснут над головой.

Нариссова обычным ножом нарезала хворостин. Развела огонь, позволив ему рассеять темноту. Он накрыл девочек живительным теплом.

За их спинами откуда-то извне пронеслись огромные тени. Раздалось звериное рычание.

- Что это за ерунда?- встревожилась Харита.

- Не знаю. Но мне ужасно не нравятся вон те зелёные огоньки там за деревьями.- задумчиво проговорила Юнька.

На свет от костра вышли из поглощающей тьмы серые псы. Своими размерами похожие на волкодавов из Ирландии. Все знают что собака сама несёт происхождение от волка. Звери сплотились.

Не обращая внимание на человечьих детёнышей, они завыли.

- Ой! Волки! - вскрикнула белая стражница.

- Сколько? - хладнокровно спросила рыжая.

- Восемь! Нас двое…! Юнька, мне страшно! - с ужасом шепчет голубоглазая пленница.

- Великолепно! Пусть подойдут! А тебе я советую полезать наверх, раз уж ты боишься. - решительно распорядилась дочь Йона.

Харита перевела взгляд с Юньки на волков и обратно.

- Нет! Я не брошу тебя одну! - крикнула она растеряно.

- Ты же говорила что боишься.- напомнила Нариссова.

- Я пошутила! Одолжи свой арбалет! - потребовала Харита.

Вожак стаи, дикий, свирепый волк с густой белой шерстью, выступил вперёд. Одним ударом лапы затушил костёр.

Лес охватила непроглядная темень.

- Ты посмотри на них! Даже огонь им нипочём!- произнесла Юнька поражаясь коварству хищника, как и силе.

Зелёные глаза Нариссовой встретились с глазами вожака. Того же цвета.

- Уууууууууууу!!!- трубно провыл он, требуя сдаться.

Мощное тело напряглось. Когтистые лапы оторвались от земли. Вожак бросился на девчонку. Юнька увернулась от разинутой пасти и ударом ножа взмахнула по горлу волка. Не успел зверь издать скулёж, как его тело тяжело бухнулось в снег.

Волки, или как их называют жители Уральска по-казахски иногда «каскыры», накинулись на своего убитого предводителя. Запах крови пробудил в них страшный голод.

Мясо попадало в желудки с хлюпаньем. Отвратительно выглядит такое обращение с себе подобным, несмотря на его чин.

- Вот эфемерные твари! Они твои. - милостиво разрешила Юнька.

Дикому зверю такая вольность простительна. Не желаешь быть съеденным - поедай других. Это закон Природы и он вечен. Харита пустила в них несколько стрел. Все семеро волков, перемазанных кровью, попадали от выстрелов осмелевшей стражницы.

С волками покончено.

Харита, отбросив арбалет, тяжело рухнула на колени. Взглядом голубых глаз натыкалась на трупы.

- Хм! А я не заметила твою смелость! Всех волков расстреляла! - сказала Юнька с похвалой.

- Правда? - недоверчиво осведомилась Искаева.

Нариссова трижды коснулась её плеча ножом. Торжественно провозгласила:

- Я, Юнона Нариссова, дочь Йона и племянница Зигмунда Майера объявляю! Ты, белый страж, отныне являешься свободным человеком! Посвящаю тебя в рыцари Уральска! Нарекаю вас, сударыня, Ритой!

- Вообще-то, я Харита. - поправила её пленница.

- Пока я жива мне никаких харит не нужно! - скромничает ведьмочка.

- Благодарю… Это огромная честь для меня. Я не хочу быть ни сейчас, ни теперь ученицей Марка, хоть и люблю его. Мне уж нет чему поучиться у него. - стражница кивнула ей.

- Харита! Мы всё слышали! - прогремел чей-то зычный голос.

По костям убитых волков прошагали белые стражи!

Юнька вырвалась и грудью накрыла Хариту.

- Риту не смейте трогать! Она моя! - рассвирепела Юнька.

- В смысле что твоя? - не поняли Марковы служаки.

- Я первая взяла её в плен! - в голосе девчонки слышна суровость.

- Взамен мы пленили тебя. Так что, отсюда следует вопрос: Кто здесь должен командовать? - усмехается один из стражей.

- А…! - только этот звук и успела выговорить Нариссова.

- « Всё-таки нас поймали…» - с грустью подумала за свою рыжую подругу Харита.

 

 

 

Глава 8. Покоряя вершину горы.

 

- Светлейший властитель! Мы честь имеем доставить вам подарок!- гордо объявляет новенький.

- Что ещё за подарок? - Марк привстал на троне.

Преданно поклонившись, страж сбросил с плеч мешок. Развязал его и Юнька с Харитой уже лежали у ног лидера врагов города Уральска.

- Вот вам кучка предателей. - цинично усмехнулся страж не особо любивший Хариту.

- Ах, так! Кучка предателей?!!! Вот погодите же, подлые вы люди, когда узнает мой дядя, то глядите, он вам покажет класс!!! Заживо съест и костями сыт не будет!!! Так что, не наседайте на меня и мою сестру! - Юнька с чувством излила свой гнев.

Марк холодно улыбнулся.

- Ваша любимица не убила ни одного уральца. Она сбежала и связалась вот с этой рыжей девицей, племянницей городничего. Она учила её выражению « Долой короля!» Представляете?! - заявил ещё неопытный страж.

- Врёшь, стервец! Она спасла мне жизнь! - вспыхнула Юнька, заступаясь за подругу.

- Ну как же. Переманила на свою сторону.- ехидно заметил новенький.

- А НУ, МОЛЧАТЬ!!! - тигром рявкнул Байдмер.

Перепуганные пленницы насмерть замолчали.

Юньке не понравилось такое гостеприимство, если это можно так назвать. Кем себя считает Марк Байдмер, этот блондин в очках? Повелителем мира?

- Не кажется ли тебе, что Марк слишком стар, что бы учить тебя? Ты не находишь? - шепнула Юнька Харите.

- Он не старый, ему тридцать девять лет. - возразила белая стражница.

Признаться честно, Юньке так же не по душе пришёлся его взгляд. Взаправду сердце замерзает в ужасе от его глаз.

- « Злой, мерзкий, еретик, ирод! Вот так расшифровывается слово змей. » - подумала бедная Юнька с досадой.

Лидер белых стражей наградил девочек ещё более холодной улыбкой.

- Харита, ты меня разочаровала. Я доверял тебе, но ты… променяла меня на Нариссову, эту дохлую лисицу! Как ты могла пойти на такое?! - говорил Марк с холодной свирепостью.

- Простите меня, учитель. - виновато опустила голову униженная Рита.

- Ты забыла как мы поступаем с предателями?

- Расстрел!!! - радостно заорал страж, хватаясь за ружьё.

Марк решительно опустил дуло ружья. Встретившись с предводителем взглядом, новичок замолчал от страха. Ему казалось, что Байдмер способен на чтение мыслей.

- Дружок, это скучно. - демонстративно зевнул светловолосый главарь стражей - Я предлагаю отправить их в ссылку на Священные Уральские горы. Пускай помёрзнут.

Страж заметно приуныл, но почтительно кивнул.

- Прежде всего, снимите с этой знаки отличия. - Марк властно указал на Хариту.

- Но учитель Марк! Я же не… - отчаянно сопротивляется белая стражница.

- Извини Харита, малышка. Я изгоняю тебя… Прочь из Мерзоста туда где ужасно холодно! - прервал её злодей.

 

 

* * *

 

В душном мешке девочки провели остаток пути до места ссылки. А возможно, заключения на всю жизнь. Их выпустили уже на границе заснеженных гор. Великих гор Священного Урала.

Девочки со всех сторон окружены белыми стражами.

- Ну-с, дамы, с новосельем! - усмехается Марк и сделал знак подчинённым к обыску карманов.

Оружия, точнее их часть исчезли из Юнькиной сумки.

А с белой шинели Хариты сорвали погоны, медали, золотую цепь с шеи. Стражи, не церемонясь, столкнули Нариссову и Искаеву с обрыва в глубокую яму.

К счастью, обе приземлились в мягкий сугроб.

- Всё. Ложись да помирай. - глухо проговорила изгнанница.

- Это просто пример: ты и Марк становитесь чужими людьми. Пока ты со мной, Рита, тебе необходимо остерегаться белых стражей.- сказала Нариссова желая этим утешить подругу.

Девочек окружало только пространство льда.

Юнька сделала шаг вперёд, и не устояв на ногах, поскользнулась. Силясь удержать равновесие, она ухватилась за Хариту. Белая стражница тоже упала.

Кое-как поднявшись, подруги огляделись.

- Возможно, кому-то это покажется странным, но лёд есть лёд… Твёрдый, скользкий, прозрачный, холодный. - задумчиво проговорила рыжая ведьмочка.

- Точно. Я бы не хотела здесь жить. - кивнула Искаева.

Но Юньке не очень хотелось впустую тратить, как говорится, лучшие годы жизни на проживание в ледяных пещерах Уральских гор. До глубокой старости. Ведьмочка представила себе как будет выглядеть такая жизнь.

- Нет, Рита, сдаваться нельзя! Мы поборемся! Эта гора ещё не знает с кем имеет дело! - сказала Юнька с решимостью.

Харита молчала. Налетел ледяной порыв ветра откуда-то из пасти пещеры. Стало холодно.

Нариссова, спасая положение, стала рыться в сумке. Как хорошо, что белые стражи не догадались обобрать их до нитки! Правда, несколько видов оружия они отобрали… В том числе и арбалет…

А жаль, ведь на деле арбалет и меткие стрелы вещь полезная!

- Оставайся на месте и никуда не уходи. Я скоро вернусь. Подожди.- Юнька жестом просила подругу не следовать за ней.

Белая стражница кивнула. Юнька бросилась бежать прямо в темноту.

Через час дочь Йона возвращается с целой вязанкой хвороста. Причём тащила она её по льду.

- Вот это да! Где ты нашла их? - всплеснула руками её пленница.

Юнька Нариссова скромно опустила зелёные глаза.

- Как это где? Здесь. У нас над головой целый лес корни пустил. Да и дело не только в этом. Сухие ветки были разбросаны повсюду и присыпаны снегом. - говорила она.

С сими словами Нариссова показала ей свой нож.

Харите стало понятно как её подруга « нарубила дрова».

Однако, свирепый холод упорно давал о себе знать.

Девочки онемевшими пальцами разложили ветки хвороста. Пусть и первобытным, варварским методом трения, Юнька развела костёр.

Сидя подле огня, грея руки, ведьма и стражница любовались весёлой игрой языков пламени.

Казалось, темы для разговоров легко доступны.

Но девочки не решались обменяться словом. Через минуту Юнька не выдержала.

- Ты согрелась? - спросила она.

- Да. - отозвалась голубоглазая.

- Очень хорошо. Тогда пошли в путь! - провозгласила рыжая.

Девочки целый час бродили по тёмным, сырым и ледяным гротам пещеры, ища из неё выход.

Что бы не потерять друг друга в кромешной тьме, Юнька велела Харите обвязаться верёвкой. Но темно подругам не было. Оставшиеся поленья ушли на изготовление факелов. На обмотанных тряпицами концах горел жёлтый огонь.

Внезапно дорога резко оборвалась, уходила в пустоту.

Над пропастью парили полупрозрачные струи тумана, скрывающие далёкий ледяной островок. Юнька бросила в пропасть камень. До её ослабленного слуха едва донёсся слабый БУМ!

- Ну что? Будем возвращаться назад? - встревожилась Искаева.

- Нет, мы пойдём напролом!- решительно отрезала Юнька.

Она разбежалась и прыгнула на ближайший ледяной уступ. Он осыпался, норовя сбросить ту, кто потревожила его. Удержав равновесие, ведьмочка помахала подруге рукой.

- Рита, не бойся, если упадёшь, я удержу тебя! - крикнула она.

Харита неуверенно приблизилась к чудовищной яме.

Тяжёлый вздох вырвался из её груди. Это заставило её отойти. Всё же белая стражница разбежалась, зажмурившись, оттолкнулась ногами. Прыгнула… Недопрыгнув, девочка камнем полетела вниз…

Натянулась верёвка.

Юнька в последнюю минуту ухватила Хариту за руку. Так, перебравшись с одного края на край, подруги безо всякой опасности перебрались в другую сторону.

По потолку пещеры пробежали трещины. Огромные куски ледяных камней сыпались в бездну. Потоки света заполнили пространство. Снег и лёд заискрились брызгами радуги. Вход в тёмный ад завалило камнями.

Харита и Юнька вовремя избежали крушения стены. Солнечный свет ослепил их. Да слух ласкало пение птиц.

- Какое опасное приключение! - поражённо произнесла белая стражница.

Нариссова не ответила. Знаками попросила пленницу не отставать от неё.

Несокрушимые горы. Их вершины острыми концами словно упираются в серое небо, затянутое плотными облаками. Эти горы так огромны! И глядя на них убеждаешься что мир огромен и среди бесконечных рядов горных массивов острее ощущаешь своё одиночество.

И понимаешь хрупкость человеческой жизни.

Подружки стояли под горами среди снега и льда. А выход из пещеры уже давно остался позади, заваленный недавним крушением потолка. Камнями, что остались от него.

- Давай покорим эту вершину?! - с жаром предложила Юнька, сжав в руке рукоять ножа.

В зелёных глазах Нариссовой отражались манящие вершины гор. Её охватило дерзкое желание и даже стремление покорить эти снежные скалы!

- Давай!!! - поддержала подругу Харита.

Да, слушатели моего рассказа, девочки решились!

Они полезли в горы без страховки!

Нож, как никогда раньше, сослужил Юньке отличную, а не просто хорошую службу. Она вонзала его мощное лезвие в замёрзший камень и опираясь о него, взбиралась выше и выше.

Ветер леденящими порывами грозил сбросить вниз.

Нариссова наклоняется назад, что бы вытащить нож и вонзить его снова, что бы карабкаться дальше.

Харита позади Юньки, но она не отстаёт от племянницы городничего. Тем более, их расстояние друг от друга соизмеряется верёвкой, которая их связывала. Так что, белая стражница не упадёт.

Неосторожно наступив на до ненадёжности прочную опору в виде веточки, любимая ученица Марка едва не сорвалась, повиснув уже в нескольких метрах над землёй.

Юнька Нариссова снова нагнулась и крепко ухватила свою подругу за руку. С усилием потянула её на себя.

- Ничего, Рита! Падение тот же полёт, только свободный и когда ничто тебя не удерживает! Не смотри вниз! Поскольку, обманчива та надежда что снег смягчит падение! - утешила её ведьмочка.

Смотря только вперёд, девочки добрались до вершины!

Юнька одной рукой держалась за уступ, а другой вела за собой Хариту Искаеву.

После такого утомительного восхождения подруги одновременно тяжело опустились на снег. Обе усталые, но довольные.

Лично у Нариссовой так онемели от холода руки и ноги, что она их не чувствует. Вот от чего, слушатели моего рассказа, ей стоило труда расстегнуть молнию на сумке. Озябшие пальцы не слушались, но она приложила старание и порывшись в её недрах, извлекла оттуда сложенную вдвое белую ткань. Подобрала в снегу длинную изогнутую веточку и завязав на ней эту ткань, водрузила её на покорённой вершине горы.

- Все эти горные массивы отныне твои, Рита. Мне же хватает одной. Остальные принадлежат тебе. Дарю. - Юнька сделала широкий жест в сторону бескрайних просторов, усеянных хребтами гор.

Девочки с восторгом созерцали сказочный пейзаж.

Северный ветер весьма бурно теребил белый флажок.

 

 

* * *

 

Тем временем у входа из границы Уральских гор девочек уже ждал Бунтарь. Бежать через заснеженные гроты им не нужно.

Молодой конь выпускал пар из ноздрей, нетерпеливо постукивал подкованным копытом. Он ещё издали приметил очертания человеческих фигур.

Вначале он принял их за стражей и только собрался кинуться на врагов, но увидев, что это всего лишь девочки, успокоился.

Харита очень испугалась здоровенного белого коня.

А губы Юньки растянулись в тёплой улыбке. Конь гордо и непринуждённо подошёл к хозяйке. Она протянула ему свои одеревеневшие от холода ладошки. Бунтарь доверчиво облизал руки девочки.

- Так это и есть твой Бунтарь? - спросила Харита.

- Он самый! Ну, иди сюда, погладь же его. Не бойся его, Рита, он благородных кровей. - улыбнулась Нариссова ласково похлопывая друга по крупу.

Харита несмело погладила коню нос. Тот не спускал с белой стражницы пытливых глаз.

- Юнька, а правду говорят, что твой конь ручной?- осторожно спросила ученица Байдмера.

- Конечно же ручной. - заверила подругу ведьмочка.

Слушатели, не в моих дурных привычках рассказчика утаить правду. На самом деле Бунтарь не был ручным, а всё тем же диким, неукротимым зверем.

Юнька достала из сумки кусочек хлеба и дала его коню.

- Отлично! Отвези нас в Уральск, возвестить двух наших правителей, что мы обе живы!- воодушевлённо сказала рыжая девочка, обращаясь к своему любимцу.

Она ловко, по-свойски взобралась на крутую спину Бунтаря и ухватилась за гриву.

- А разве он может нести двоих всадников? - удивилась невольно её пленница.

- Ничего, выдержит. У Бунтаря позвоночник широкий. Ты ещё не видела его в действии. Эх! Домой бы сейчас, опередив всех бандитов в белом …! - мечтательно устремила свои зелёные глаза к вершинам гор Нариссова.

Харита пристроилась позади своей подруги.

Конь, стуча копытами, пустился рысью.

 

 

* * *

 

Бунтарь не обманул их ожиданий. Он нёс пленниц всё дальше и дальше от их заснеженной тюрьмы.

Впереди показалась широкая полоса света. Юньке следовало бы удивиться, но она не ожидала такого зрелища.

Там где кончается снег, всюду начинается песок. Ветер доносил до путниц песнь свободы. Океан уходил далеко за горизонт. Прямо из воды в несколько сотен миль от берега возвышалась каменная башня. Она очень напоминает шахматную ладью. А на самой границе океана выделялись из тумана ещё две таких же башен.

- Ой, Боже мой! Это же сторожевые башни! Как я их сразу не узнала! - изумилась Харита.

- Интересно, кто же их построил? - задумчиво проговорила Юнька.

- Белые стражи строили эти башни ровно десять лет и достроены недавно по приказу Марка. - пояснила пленница.

Казалось, башни подпирали небесный свод.

Вдруг, не думая о том, что делает, Юнька бросилась было бежать по направлению к башням врага.

- Эй! Стой! Ты куда?! - отчаянно крикнула Харита Искаева.

Лёд под ногами треснул, Юнька провалилась бы под лёд, но Бунтарь вовремя ухватил зубами рукав её куртки. Та рванулась, но упрямец оттащил её назад.

- У тебя часом не шумят голоса в голове?- возмутилась Харита.

- Нет. - ответила ведьмочка.

- Зачем ты понеслась прямо на лёд? - укоряла её пленница.

- Не знаю, Рита, но мне интересно, что они скрывают… - решительно произнесла Нариссова - Отпусти!

Девочка вырвалась и побежала как лисица. Трещины змеились следом. Бунтарь и Харита взволнованно следили за ней. Не прошло и минуты, как Юнька белкой карабкалась по стенам башни. К вершине.

- Любой уважающий себя страж должен бороться с такой нехристью, как уральцы… Они все до одного, а ещё точнее, поголовно колдуны и ведьмы… Приём простой, но помнить и даже и попробовать стоит. - раздался над ухом знакомый голос.

Марка Байдмера невозможно не узнать по голосу.

Ведьмочка с ужасом сообразила о трудности завоевать одну из сторожевых башен.

- « А по мне он прав: сложно, но попробовать стоит.» - решила она.

И недолго думая, высунулась из укрытия.

- НАРИССОВА?! КАКОГО ЧЁРТА?!!! - грозно крикнул Марк.

Всего белых стражей не больше восемнадцати человек.

- « М-да, одной с такой армией не справишься.» - вспыхнула мысль.

Белые стражи, во главе с Марком, пришли в замешательство увидев Юньку. Казалось, сама богиня войны Афина Паллада спустилась с неба.

- Салют, ребята! - Нариссова фамильярно, абсолютно не боясь врагов своего города, отдала честь - Я вернулась!

Смело смотрится то, как эта рыжая девчонка называла воинов по именам, сорила колкостями в их адрес.

Все «поборники милосердия» переглянулись между собой.

- Она что сумасшедшая? - шепнул один страж.

- Какая разница? - пожал плечами в ответ другой.

- Взять её!!! - приказал Байдмер.

Стражи бросились на девочку и связали её цепями.

- Предлагаю потопить эту драную кошку. - сказал их лидер.

Прислужники Байдмера, не выпуская из поля зрения Юньку, свесились вниз со стены. Льдины плывут по течению подобно белым кораблям. Там же стало заметно, как под водой вокруг башни кружили какие-то морские змеи.

- Нариссова, читай « Отче наш ». - сказал Марк жёстко.

Сердце Юньки жарко забилось. Своего волнения она не выдавала.

Над всеми тремя башнями сгустились мрачные тяжёлые тучи. Их прорезала ветка молнии.

БЛСИГЛ!

Сразу двадцать стражей оказались поражены стрелами Создателя. Для Юньки вспышка молнии послужила сигналом к бегству. Она спрыгнула вниз.

Марк поднял с пола цепь с ядром из колючек на конце. Раскрутил над головой, набросил из неё петлю Юньке на шею. Потянул на себя. Его жертва вскрикнула скорее больше от нехватки воздуха, чем от страха.

- Я покажу тебе твоё место, нехристево отродье! - прошипел главный страж.

Не успела Юнька опомниться, как Байдмер поднял её за шиворот, скрутил руки за спину. Выхватив из-за пояса пистолет, приставил его к её виску.

- Только дёрнись! Сразу уложу на месте! - пригрозил Марк.

Их взгляды встретились. Нариссова поняла, что он не шутит.

- « Как пить дать убьёт. » - подумала она.

Вырвавшись из его крепких рук, ведьма бросилась вниз.

Только цепь хвостом тянулась за ней.

- Бестолочи! Вы упустили девчонку! - тигром рычал Байдмер на подчиненных.

Полёт ведьмочки приостановился. Она повисла на цепи над чудовищной глубиной океана.

- ПОПАЛАСЬ! ТАЩИТЕ ЕЁ! ТАЩИТЕ! - зашёлся Марк, при этом командуя пятью армейцами.

Неожиданно на горизонте показалась фигура человека верхом на белом коне. Зигмунд Майер, а это он и есть, явился на зов, точнее, слушатели, на крик о помощи.

- Отпусти девочку, Марк! Верни её мне живой, но только не мёртвой! - приказал он.

- Вообще-то, Нариссова только что станет моей пленницей… А какие гарантии на корону? - нагло спросил Марк Байдмер.

Городничий Уральска с лязгом вынул из ножен меч. Ветер раздувал его плащ, теребил русые волосы.

- Хм! А вот это мне нравится! Иной раз, остро заточенный меч может сказать большее, чем острый язык. - усмехнулся лидер белых стражей, оценив по достоинству оружие соперника.

Даже не сбросив с плеч плаща, брат Йона, не медля, бросился в воду и поплыл в сторону башни.

Юнька отсоединила одно из звеньев цепи ножом, но не успела она глазом моргнуть, как оказалась в воде. Сквозь её прозрачную сапфировую синь девочка видела потрясающий вид неба в облаках. Вздымалась пена.

Юнька никогда не чувствовала себя такой тяжёлой.

Вода упорно вытесняла воздух из лёгких. Она не умела плавать, тем более, ноги и руки обмотаны цепью. В зелёных глазах помутилось. Девочка медленно проваливалась в темноту.

Но её вовремя подхватили сильные руки городничего.

 

 

* * *

 

- Как ты себя чувствуешь? - участливо спросил старик.

Юнька Нариссова, вся мокрая, лежала на снегу, вся укутанная в тёплый плащ Зигмунда.

- Где я? Кто я? А вы все кто такие? - недоумевает ведьмочка.

Послышался сдавленный кашель. Харита всё слышала и робко напомнила о себе. Нариссова не успела и рта раскрыть, как Искаева (преданная ей всю жизнь) бросилась ей на шею.

Зигмунд положил девочке руку на лоб, подозревая, что она слегка простудилась в ледяной воде. Пристально вглядывался рыжей ведьмочке в лицо. В глазах заметен мутный туман.

Всем стало понятно, она не притворяется.

- Вот что, Юнька, я сейчас же заварю тебе чай с малиной! И тебе станет легче. - строго сказал брат Йона.

 

 

* * *

 

На берегу уже пылал костёр. С океана дул ледяной ветер. Сторожевые башни заволокло туманом.

Вряд ли, белые стражи могли заметить с высоты сторожевых башен. Тем более, тучи стали для них помехой увидеть беглецов. Война есть война.

С ног до головы укутанная в волчью шкуру, Юнька пристроилась поближе к костру. В её руках дымилась чашка с чаем.

Зигмунд, пошарив в кармане плаща, протянул девочке медовые соты.

- На, возьми. Похрусти. - говорит он и опустился рядом.

Волной нахлынуло вдохновение. Старая знакомая Нариссовой, ветреная муза прибыла как нельзя кстати.

Взглянув на небо, Юнька прочла стихи городничему:

 

« Послание для отца .»

Здравствуй, дорогой отец!

Среди ночи пишу тебе послание,

Славы поносить бы лавровый венец…!

А у самой в душе отчаяние.

В мир живых мне закрыта дверь

Мой конец неизвестен,

Соседям скажешь: «Похоронке не верь!

Ибо в бою воин храбр и честен!»

Может, моё место в Океане?

Коль моё письмо тебе не по нутру,

Что меня подобно Жанне Д?Арк в Руане

Священники подвели к костру…

Сейчас со мною всё в порядке

За меня, родимый, не бойся!

Я бью врага - он бежит без оглядки

Я приеду к тебе в деревню, успокойся!

Последний воробей победу свистнет

Мы увидеться станем вольны?,

Пусть до тебя долетают все письма!

Даже те, что я писала с тюрьмы!

- Ну, как вам, сэр? - краснея от смущения спросила Юнька.

- Очень занятные стихи. Только нескромные. - критически заметил городничий, когда девочка кончила.

Воспоминания… как же они назойливо лезут в глаза!

- Чтобы захватить сторожевые башни нужно быть круглым дураком. - проворчал Зигмунд Майер.

- Почему? - удивилась рыжая ведьмочка.

- А ты о Йоне подумала хоть раз? Он, бедняга, один остался! Дома места себе не находит, сходит с ума из-за тебя! Ничего не ест и не пьёт, и сутками не спит. Всё ждёт тебя. Ты не поймешь, как он за тебя переживает. - с укором сказал брат Йона.

Вспомнив своего родителя, Юнька ощутила жгучий, мало приятный стыд. Ведь Йон учил её молитвам, а она так и не запомнила ни одну из них.

Нет же, слушатели, на деле эта девчонка очень высоко ценит любовь и заботу старого еврея.

- Да, Йон для меня ВСЁ! - смело произнесла бедная Юнька.

- Дурочка, ты же чуть не погибла в воде! - гневно воскликнул правитель Уральска.

Ведьмочка сразу догадалась кто послал городничего.

Да, слушатели моего рассказа, Юнька Нариссова до бесконечности могла перечислить всё то добро, что Йон сделал для неё.

Господи Иисусе Христе! Даже сейчас я не могу, так же ( как она) унять резвость пера, вспоминая своего отца.

Он для меня ВСЁ! Он дорогой мне человек!

Чёрные глаза, во блеске коих скрыт прометеев огонь. Его тёплые, широкие, сильные руки, коими он возделывал пшеничное поле.

Он суровый, строгий и твёрдый как нерушимые скалы наших Уральских гор. Волосы, теперича тронуты роскошной сединой, что белее снега на Северном Полюсе, но когда-то бывали темнее чем воро?нье крыло. Считаю, ему ни в чём нет равных!!! Да!!!

Он хороший хозяин! Может сделать всё о чём ни попросишь! Бывает, даже в его упрёках я улавливаю всю эту его заботу и желание защитить меня от беды. Эх! Живи он долго!!!

Да что скрывать мне, слушатели, жалко ему меня за несовершенный слух мой. Он такой щедрый! Не хочет что бы мне довелось заболеть или умереть с голоду! Всегда поддержит и поймёт!

Этот высокий загорелый украинец является фанатом Софии Лорен!

Имя ему Александр, что с греческого языка означает « защитник людей ». А он, гордость моя, оправдал своё имя даже тем, что служил в армии!

Других простых смертных с таким именем как у него я не знаю!

На данный момент мне жаль Хариту, ведь нет у ней отца.

Харита подсела к подруге поближе. Бунтарь склонил голову Юньке на плечо.

- Он волновался. - заметила белая стражница.

Нариссова не глядя погладила морду коня.

- Я не героиня, а смертный человек. - скромно сказала она.

- Наконец-то ты выдала свою тайну! - обрадовалась Харита.

- Рита, Бунтарь и вы, дядя Зигмунд Максимыч, простите меня, балбеску. Я напугала вас. - виновато бубнит Юнька.

- Ещё бы! - улыбнулась пленница.

- Прощаю, девочка. Твоё счастье, что я был рядом… Но в битве ты всегда смелая. Я горжусь тобой. - мягко сказал Зигмунд Майер.

О, как же это заманчиво представить, что сказал бы бедный-бедный Йон, если бы услышал эти слова…!

Бунтарь и Вихрь охраняли их. Маловероятно, что серые волки вернутся. Им свойственна боязнь огня.

- Расслабься, дитя моё. Не боги горшки обжигают. - утешил городничий ученицу и приёмную дочь своего брата.

- Может, вы отпустите нас на разведку? - спросила его девочка потирая ладони.

- Куда мне тебя отправлять в три часа ночи? Что бы тебя или Риту схватили стражи? И! Не ищи у меня милости!- сурово сказал Зигмунд.

- Ну пожалуйста! Ради всего святого!

- Нет, это я уже слышал. Юнька, пойми меня правильно. Лгать - сложное искусство. Ты не умеешь обманывать. Старую лису не проведёшь уже не раз испробованной штучкой… Понимаешь? Хотя, чего уж непонятного?! Ты же на охоте-то ни разу не была!

- То есть? - заморгала глазами Нариссова, но всё поняла.

- Ложись спать! Мы переночуем здесь. - велел он.

Ночью на берегу океана в окружении льдов всегда холодно. Ледяные звёзды кололи глаза.

Спасаясь от холода, Харита Искаева и Юнька Нариссова улеглись на снег вдвоём, зарываясь в густую гриву Бунтаря. И без лишнего, до подбородка укутавшись в волчьи шкуры, девочки как родные сёстры спали в обнимку.

Зигмунд Майер долгое время наблюдал за спящими детьми, подбрасывая в костёр дрова. Это только во власти твоей, Боже мой, разогнать тучи с вершин Уральских гор и сторожевых башен.

Утром окресности Уральских гор преобразились. Вчера те места берега, омываемые океаном, были присыпаны снегом. Но сейчас они казались песчаными дюнами.

Юнька пробудилась от того, что услышала как в воздухе разносилось громкое кваканье. Протирая глаза, она обнаружила, что лежит на волчьей шкуре постеленной на снегу, рядом с Бунтарём. Харита ещё спала, прижавшись доверчиво к подруге.

Ещё больше ведьмочка удивилась, когда увидела Зигмунда сидящим у костра. Она спросила его прямо:

- С какого часа утра вы уже на ногах, дядя Зигмунд?

- С седьмого. - кратко ответил городничий.

Кваканье усилилось, становясь тревожным.

- Слышала ли ты когда-нибудь о народной примете, что лягушки квакают - к свинцовому дождю… - заметил Зигмунд Майер, подбрасывая пучок хвороста в огонь.

- Прошу прощения, а кто свинцовые - дождь или лягушки? - вежливо переспросила Нариссова.

- Пули. - кратко ответил брат Йона.

Далеко за горами послышались выстрелы, тяжёлый рёв герстакир… Адские машины стражей валили деревья, возможно, для костров инквизиции.

- Хорошо, мой король! А как насчёт внешней разведки? - напомнила Юнька.

- Опять та же песня! Лучше подумай, что я скажу брату?! Мне не хочется терять вас обоих… - проворчал старик.

- Пардон… Взамен даю вам слово беречься от самого страшного. А как же приказ быть начеку?

Городничий Уральска стал бормотать себе под нос что-то о молодёжи своего и этого времени.

- Убедила… Иди, если так хочешь. - наконец кивнул он.

Брат Йона натянул полозья. Вихрь его заржал, оттолкнулся копытами от укрытой снегом земли и скрылся в чаще леса.

Девочки долго провожали взглядом удаляющуюся фигуру правителя города Уральска.

Тучи рассеялись на вышках сторожевых башен.

- Неужели правда он нас отпустил? - с сомнением спросила Харита.

 

 

* * *

 

С человеческим коварством и подлостью девочкам всё ещё предстояло столкнуться.

Бунтарю ещё не осталось пяти секунд что бы обогнуть Мерзост. Зловещие каменные башни уже исчезли из поля зрения.

Юнька не только знать, сколь видеть не хотела как появился вообще замок Мерзост. Да это её мало интересует.

Следы пребывания белых стражей попадались всё реже и реже, уступая место берёзам, елям и соснам, ветви коих утяжелённые инеем. Кое-где совсем немножко выпал снег.

Подобное зрелище увидишь только в Священном Урале!

Конь зачем-то остановился и замер.

- Что с ним случилось? - удивлённо заморгала Харита.

- След берёт, наверное… - задумчиво усмехается Нариссова, слезая с его спины.

Бунтарь вобрал в свои могучие лёгкие весь горный воздух. Размял плечи и стал оглядываться по сторонам.

- Я же говорила, что когда-нибудь сделаю из тебя лучшего бойца во всём Уральске! - обрадовано восклицает зеленоглазая.

Силы Небесные! Бунтарь легонько укусил ведьмочку за палец, прося её быть осторожной. Без предупреждения.

- « Сюда кто-то идёт. Если б ты знала, как же мне до чёртиков надоели эти стычки со стражами.» - так и светилась эта мысль в его глазу.

Юнька одёрнула руку и ободряюще погладила его по морде.

Ветер донёс до ослабленного слуха этой девчонки раздававшиеся где-то рядом рукоплескания, свист, улюлюканья.

Харита, Юнька и Бунтарь незаметно пробрались к источнику звука. Раздвинув покрытые инеем кусты, девочки носом к носу столкнулись с … белыми стражами!!!

 

 

* * *

 

Толпа белых стражей составляла колонну по три человека. Все их взгляды устремлены на стог сена, из которого торчал деревянный столб. К нему привязаны девочки-сироты.

Их было шестеро, все они в белых балахонах, таких старых, поношенных и сморщенных, как лицо старухи. Чуть взлохмаченные волосы.

При одном взгляде на будущий костёр Юнька всё поняла.

- Кажется, кого-то собираются казнить. И кто разрешил всей этой солдатне устраивать инквизиции на нашей земле? - шепнула она.

На постамент по ступеням взошёл лидер белых стражей Марк Байдмер. Как политик с кафедры он стал вести речь:

- Стражи! Мы собрались здесь для добрых дел. Эти несчастные сироты имели неосторожность попадаться нам на глаза. Я обвиняю их в инакомыслии! Эй, ты, пень глухой! Подойди! - он поманил рукой какого-то высокого, неуклюжего стража - Разверни-ка эту писанину и прочитай!

Глашатай, этот « глухой пень » начал читать обвинение. Как? Нараспев хриплым, плохо поставленным голосом:

 

« Голубые глаза.»

Не хочу поражения ждать!

Всё равно мы обречены!

От тебя можно многого ожидать!

Таков твой характер, в нём нет твоей вины!

Голубые глаза - это символ свободы!

Голубые глаза - отражение неба!

В голубых глазах прочтёшь все невзгоды!

В голубых глазах запылал огонь гнева!

Война нас нашла…

Мы не можем любить, а сражаться!

Моя половина в битву ушла…

Где нам пришлось расстаться!

Голубые глаза - это символ свободы!

Голубые глаза - отражение неба!

В голубых глазах прочтёшь все невзгоды!

В голубых глазах запылал огонь гнева!

Враги разрушат мой дом…

Собак на них я спущу!

Печаль моя лишь о том…

Что среди павших тебя ищу!

Голубые глаза - это символ свободы!

Голубые глаза - отражение неба!

В голубых глазах прочтёшь все невзгоды!

В голубых глазах запылал огонь гнева!

 

Собравшиеся издали бешеный ор.

- Ваше оправдание? - безжалостно спросил Байдмер.

Сиротки молчали, как подобает пленным. Главная из них говорит гордо:

- Это стихотворение мы написали! И мы здесь ни причём!

- Понятно. - равнодушно сказал блондин и обернулся к толпе подчинённых - Каков станет приговор?

- СЖЕЧЬ ИХ, ВЕДЬМ! СЖЕЧЬ! - вопили жаждущие крови добряки в белом.

Он достал из нагрудного кармана зажигалку с черепом. Чиркнул. Яркое пламя вспыхнуло на конце факела.

Ведьмочка не могла видеть это омерзительное зрелище, что эти лжепоборники добра собираются сжечь девочек-сирот.

Не думая о том, что она сейчас собирается делать, Юнька решительно продралась через толпу извергов. Бедная Харита не успела её остановить.

Во мгновение ока девчонка взлетела вверх по шаткой лестнице и встала между осуждёнными и палачом.

- Как вам не стыдно так поступать?! Ни про то, ни про что совершать такое преступление как убивать невиновного!- хладнокровно произносит дочь Йона.

В голосе девочки слышалось негодование.

- Ты внимательно слушала обвинение? - невозмутимо ответил Марк.

- В гробу я видела и слышала ваши лживые обвинения! Первый раз вижу, что бы судили за красивые глаза! Ну и что с того, что девочки-сироты авторы этих строк! Вдруг это путь к избавлению от вас, плохие детки! - с жаром воскликнула Нариссова.

- Они ведьмы. Ведьмы всегда защищают своих. Следовательно, ты тоже немного колдуешь.- усмехнулся страж.

Даже всегда спокойную, размеренную, хладнокровную Юньку возможно разозлить.

Она смело посмотрела палачу в глаза и метко выбила из рук у него факел. Тот упал как раз в стог сена. Сено тут же загорелось.

- Сейчас же отпустите их! - страшным голосом приказала Юнька, сжав кулаки.

Никто из белых стражей не побежал спасать сирот из зоны огня.

Тогда же, Юнька бросилась сама же к сиротам, достав из-за пояса нож, тут же разрезала связывающие их верёвки. Сироты кинулись в рассыпную бежать.

Белые стражи не стали почему-то догонять сбежавших пленниц. Вместо этого они нацелили на девочку арбалеты.

- Ты который раз встаёшь у нас на пути, Юнька Нариссова! Уходи и не лезь не в своё дело! - отрапортовали они.

Зеленоглазая ведьмочка вскипела от ярости.

Стражи выстрелили, и сразу пять стрел вонзились Юньке в левое плечо. Девочка вскрикнула. У неё подкосились ноги. Она упала в огонь. Присутствующие тихо ахнули.

Пламя не тронуло бедную Юньку. Оно сплеталось вокруг тела, расползаясь по куртке широкими полосами. Болела левая рука. Собственный перочинный ножик вонзился в локоть. Кожа была уже охвачена огнём. Жгло кровь настолько, что казалось, даже кости просвечивались. Вздувались багровые волдыри.

Запястье, да и всю руку перечёркивала рана в виде стрелы.

Племянница городничего тут же почувствовала, как жар огня бушевал у неё в груди. Гнев гнал её вперёд!!! Да и здесь, на месте сожжения без суда и следствия, вырванный с болью из раны нож сослужил ей верную службу.

Она с удвоенной силой размахивала им как рыцарь мечом, особо не приглядываясь кого именно она поранила.

В этот раз Юнька победила гораздо больше вражеских солдат чем прежде.

Нет, ну что вы, слушатели! Она их только ранила, но не убивала!

Девчонка вытерла от крови нож о тельняшку. Йон не мог смотреть как она это делает. Тем более, он считал игру с острыми оружиями опасным занятием и не позволял брать их Юньке.

- « Того и гляди прорвёшь себе брюхо до кишков.» - не раз говорил он ей.

Дерзко усмехнувшись, дочь Йона предалась созерцанию поверженных.

- Сами виноваты. - сказала Нариссова чуть отдышавшись.

Марк вперил в неё ненавидящий взгляд. Он быстрым движением достал из-за пояса двуствольный обрез.

Без единого слова он выстрелил в Бунтаря.

Зелёные глаза ведьмочки широко раскрылись от ужаса. Она бросилась к обессилено упавшему любимцу и что-то шептала ему на ухо. Но Бунтарь её не слышал. Его чёрные глаза помутились грустью. Последний вздох слился с Юнькиным вскриком.

- Вот тебе урок. - бесстрастно сказал Байдмер.

На смену ружью пришёл арбалет.

Стрела вонзилась в спину рыжей девчонке.

Ужас случившегося лишил бедняжку сознания.

Юнька упала прямо в холодный, мокрый, колючий снег. Совсем рядом со своим мёртвым конём. И сама перестала двигаться.

Яркая звезда сияла в небе. И больше ничего. Темнота. А за нею может последовать смерть.

Слушатели моего рассказа, что за вопрос вы задаёте мне?

Скажите, Юнька Нариссова умерла?

Если да, то тогда, откуда здесь взялось то непередаваемое чувство полёта к прохладной синеве небесной сферы? И откуда тут взялось тепло рук Йона? И почему его голос подобен раскату грома?

- Не трогайте моего ребёнка!!! - кричал над ней брат городничего.

 

 

 

Глава 9. Сирота, поющая на морозе.

 

Ей приснился чудесный сон. Будто она и Харита верхом на двух больших орлах летали над армией белых стражей. Что бы Харите было легче попасть в цель, Юнька поддерживала её арбалет ножом. И от резкого толчка Юнька проснулась.

Её удивлению не было границ. Первое что девочка увидела был белый потолок. Сама она лежала на кровати.

Первый кто встретил её это пухлый пакетик с донорской кровью, уже полупустой, закреплённый на шесте. Квадратный ярлычок белел на нём как полосочка света солнца, что било в окно.

- Юнька, моя дорогая! Слава Богу, всё обошлось! Мы уже думали, что, как бы нам того не хотелось, а пришлось бы тебя хоронить!- раздался над головой чей-то знакомый голос.

На ярлычке удалось прочесть крупные буквы « АВ-.»

- Скажи спасибо Йону. Это его работа. - не перестаёт звучать голос.

Нариссова повернула голову на источник звука.

Городничий сидел в кресле рядом с кроватью. Он набросил на плечи докторский халат.

Юнька приподнялась на локтях. Огляделась.

- Где я нахожусь? - спросила она.

- В Уральске. - ответил городничий с теплотой.

- Разве? Но как? - Юнька недоумевает.

Зигмунд Майер осторожно поддерживая её под болевшую спину, отсоединил капельницу, бережно вытащил из вены иглу, и пока не пошла кровь, быстро залепил ей пластырем след от укола.

- Наконец-то, ты пришла в себя, девочка моя. Стрела попала тебе в спину. На левом плече у тебя обнаружены уколы от стрел. Поражает то, как ты смогла выжить. Одно слово, повезло! И хорошо, что стражи вооружены арбалетами. Но будь это пулемёты. - он поднял палец.

- То что будет? - безразлично спросила ведьмочка.

- Конец. - Зигмунд вынул из кармана шприц.

Юнька скрестила руки на груди. Ей стало ясно, кто её лечил. Зелёные глаза зажглись благодарностью.

- Как поживает твоя рука?- поинтересовался городничий.

Рыжеволосая бросила быстрый взгляд на повреждение.

Левая рука, как и прежде не утратила ужасного вида. Волдыри пуще раздулись, покраснели.

Глубокий порез потемнел. Рана открылась.

В крови кипела ярость и боль.

Нариссова заметила, что брат её усыновителя не сводит с её руки пытливый взгляд. Шприц наполнился обезболивающим.

- Так вот, я так и не получила ответ на свой вопрос.- вспомнила ведьмочка.

Она быстро спрятала руку за спину.

- Просто! Твоя пленница вынесла тебя подальше от костра. Вот потому ты здесь.- пояснил Зигмунд Майер.

С этими словами он сделал девочке укол. Бедная Юнька, хоть и не переносила уколы, но стойко стерпела боль.

Из раны алой капелькой скатилась кровь.

- А что стало с девочками? - стиснув зубы от боли, вопрошает Нариссова

Старик смазал ранение мазью из пахучих лесных трав, наложил эластичные бинты.

- Только не вздумай трогать повязку. - строго сказал он.

Однако, тревога за девочек-сирот терзала добрую душу Нариссовой.

Зигмунд Майер ласково похлопал раненую по плечу.

- Они ушли домой. На данный момент войска нашей армии штурмуют замок. - сказал он.

Нариссова обречённо вздохнула. Тяжело опустилась на удивительной мягкости подушку. Зигмунд, как настоящий друг, сочувствующе подоткнул ей одеяло.

- Юнь, у нас плохие новости. Мой конь Бунтарь так тебе нравился! Ты выжила, а он… - брат Йона не договорил.

- Я знаю. - шепнула она с печалью в голосе.

- Не волнуйся, мало ли у нас белых коней. - утешил её старик.

Юнька повернулась к стене, с головой накрылась одеялом.

- Не говорите мне о нём… - пробубнила зеленоглазая сквозь одеяло, глотая слёзы.

Зигмунд молчал, смотрел как подрагивает бугорок закутанный в одеяло. Это его племянница.

Конечно, слушатели моего рассказа, ведьмочка по-своему так переживала потерю четвероногого друга, но чересчур горда, чтобы всякому демонстрировать собственную слабость.

- Харита попала в плен. - заметил правитель Уральска.

- Правда? Вы это серьёзно говорите? Значит, Марк может взять и сделать с ней всё что угодно! - воскликнула бедная Юнька.

- Твоя подруга пожертвовала собой ради твоей свободы. Стражи пощадили тебя, а Риту заковали в цепи и увели на суд.- говорит он.

- Тогда я спасу её! - зелёные глаза ведьмочки загорелись азартом.

- Лучше пожалей Йона. Ему тоже досталось. - с укором посоветовал Зигмунд и с гордостью за своего брата сказал - Мы с братом лечили тебя, Юнька. Как же Йон заботился о тебе! Даже мне не доверил тебя осматривать. Всё сделал сам. Представляешь, как он за тебя печётся? Никому не позволял трогать тебя! Тем более, даже касаться твоих ран! Ты слабо стонала от боли, а он гладил тебя по голове, утирал мокрым полотенцем испарины у тебя на лбу. Шептал слово «терпи». Молитвы на тебя читал… Видишь, как оно хорошо получилось? Папочка побеспокоился, позаботился, защитил тебя, помог тебе и твоему здоровью. Папочка постарался, свою кровь тебе отдал, не раздумывая, безропотно. Кровь у него хорошая, такая же тёплая и красная как у тебя. Правда, сдал слишком много.

- А Йон от этого не умрёт? - начала беспокоиться Юнька.

- Нет, конечно. Но если ты будешь дёргать ему нервы, то тогда да, он может умереть. - городничий счёл своим долгом припугнуть её.

- А где же он сам? - встрепенулась Нариссова.

- В соседней комнате. - ответил Зигмунд Майер и тот час же грозя пальцем, зашипел на неё - Не тревожь его! Он отдыхает.

 

 

* * *

 

Йон, порядком измученный, лежал на диване. Ноги укутаны шерстяным пледом. Под головой была подушка.

Во сне старик тяжело и прерывисто дышал. Казалось, каждый вздох давался ему с трудом. На лице отпечаток усталости. Юнька садится поближе к Йону и любуется им. С вдохновением отметила что он как ангел. Вернее, напоминал спящего ангела.

В знак сочувствия укрыла его пледом.

Йон пробудился от шороха и сразу увидев перед собой одну лишь Юньку Нариссову, в искренней радости протянул к ней руки. Девчонка отошла на один шаг назад, так, что её усыновитель крепко сдавил ей локти пальцами.

- Господи! - еле выдохнул старик от волнения и радости.

Ведьмочка отвернулась, пряча лицо. Она боялась встретиться взглядом с его полными благородного гнева чёрными глазами. Душа её ушла в пятки от страха.

- Ты живая! Слава Богу, ты живая! - шептал брат городничего еле слышно, и явно беспокоясь за неё, принялся вопрошать у неё мягким тоном - Как ты себя сейчас чувствуешь? У тебя что-нибудь болит? Скажи мне, хорошенькая ты моя, я куплю тебе всякие лекарства! Не таись от меня! Я всё сделаю! Всё только тебе!

Нариссова молчала, не найдя что ответить.

- Всыпать бы тебе как следует ремнём, да рука не поднимается на тебя, негодница! - не скрывал своего желания бедный Йон и признался - Юнька, когда я увидел тебя всю в крови у меня чуть не случился инфаркт! Я так волновался! И зачем ты полезла в драку?! Больше никогда так не делай! Ты слышишь?! Никогда так не делай! Иначе я рассержусь. Ты почему меня сразу не разбудила?

- Не хотела тревожить ваш сон. Смотрела как вы спите. - отвечает та и выдала - О! Вы были как ангел!

- Мне жалко тебя по таким причинам: ты такая же сирота как я. Поверь, я знаю как плохо жить без родителей. Ты плохо слышишь на одно ухо. Насколько глухота трагична ни за что не поверишь, пока не испытаешь это на себе. Сама ты скромная девочка, но стремишься удивлять людей, потому что тебе одиноко. А так нельзя делать, понимаешь? - серьёзно сказал Йон.

- Почему? - спрашивает девочка.

- Себе хуже делаешь. - отвечает ей старик.

Он властно притянул Юньку к себе. Убрал ей со лба её вечно непослушные рыжие волосы с твёрдым намерением заглянуть ей в глаза.

- Но знаете что? Я пойду к стражам вызволить на свободу мою подругу Хариту. - во всеуслышание неосторожно объявила Нариссова.

- Не смей! Я тебе запрещаю туда ходить! - отрезал Йон жёстко.

Ведьмочка испуганно попятилась к двери, собираясь уже выйти в коридор. Как она боялась его в гневе.

- Марш в свою комнату! Живо! - он указал на дверь.

- Мёртво, а не живо. - холодным голосом поправила Юнька.

- Хотя, нет, стой! Дай я обниму тебя на всякий случай. Не уходи от меня так далеко. Что же, мне тебя на коленях упрашивать: « Прошу тебя, вернись ко мне »? - старик позвал её взмахом руки.

Юнька получила позволение обнять своего усыновителя. Йон, охваченный волной тепла, невольно произносит « Бунтарка».

- « Не успели зажить старые раны, как я собственными руками наношу новые.» - думает Нариссова доверчиво опуская голову Йону на грудь, случайно услышала тяжёлое биение его сердца.

Старик гладил дочку по спине, перевязанной бинтами руке. Его тёплая любовь грела бедную девочку. Ещё бы, слушатели, ведь холода Священного Урала не сравнить с грузом сиротства.

Юнька как бы заснула. Её тоже охватило тепло любви к нему.

- Достаточно, дитя моё. - Йон мягко отстранил девочку от себя и с каким-то особенным теплом в голосе сказал - Бога я просил что бы твой голос звучал всегда.

- Вы о чём? - улыбнулась Нариссова.

- Спой мне что-нибудь.- изрёк свою просьбу старый еврей.

Стояла ночь. За окном в темноте сыпался мелкий снег. Учитывая, что над всем городом Уральском стоял февраль, то обязательно ночами бушует снежная пурга.

Нариссова распахнула окошко. И холодный северный ветер ворвался в комнату вместе с ворохом снежинок.

Йон устроился поудобнее, подперев руками подбородок.

Юнька, сирота поющая на морозе, сложив руки, взор свой устремила в потолок. Готовится подарить песню этому миру.

Обычно, она стеснялась пускать в ход свой серебристый, звонкий голосок.

Слушатели моего рассказа, глухому человеку всегда кажется что у него в ухе или стреляет, или же бренчат клавиши пианино.

Нариссова пела песню на свои стихи, которые только что сочинила, под ту спокойную музыку, что играла в её голове:

 

« Сознанья чистый лёд.»

Там же за океаном

Охвачен войной мой мир!

А может быть, снег

Заносит мёртвых?...

Жадно раскрыв пасть

Стынет у меня в груди

Змей тот ледяной

В танце он застыл!

Хочет душа летать

Но падает в пропасть.

Мёртвым сейчас легко…

Потому что сознание мёртвого сплошной лёд…

Сознанье мёртвого чистый лёд…

В синий лёд вмерзай!

В рай ты улетай!

Не страшен мне холод!

В рай ты улетай!

В лёд вмерзай!

В синий лёд вмерзай!

Домой не вернусь я…

Склеп мой размоет дождём…

Я клянусь победить!

С вашего позволенья!

Пламя не унять!

Душит со всех сил змей тот ледяной

На всё мне глаза закрыл!

Ясно вижу лишь одно:

Чур, не забывай! Жизнь имеет смысл!

А смерть дышит злобой и цвет её чёрный…

 

Юнька с ожиданием посмотрела на Йона.

- Прекрасно поёшь, детка. Прекрасно. - с наслаждением прищурился брат городничего - Душу рвёт. Когда возвратимся домой, чтоб тетрадь с твоими стихами немедля лежала на моём столе.

- А для чего?- поинтересовалась ведьмочка, закрыв окно плотно.

Вместо ответа старик лишь вздохнул, поманил её к себе поближе. На сгибе локтя правой руки у него заметна липучка пластыря.

- Кстати, как кровь моя? Прижилась? - участливо спросил Йон.

Нариссова с сочувствием коснулась его руки, но так, что бы не было больно. И Юнька тихим голосом поблагодарила его. Ей так хотелось сделать для него что-нибудь приятное и подарить ему много радости!

- Я люблю вас! - искренне призналась бедняжка.

На щёку Йона лёг нежный поцелуй. Юнька как следует взбила ему подушку и ласково поддерживая отца под голову и спину, осторожно уложила его, затем укрыла его пледом, подоткнула его края. Она взяла его руку в свою и мягко погладила её, что бы согреть. Коснулась его лба, заботясь об отце как о малом ребёнке.

- Ты просто меня жалеешь! Какая ты у меня ласковая! - растроганно улыбнулся Йон.

Под его присмотром Нариссова сама лично затопила камин.

- Уговорила. Я вижу, ты самостоятельна стала. Конечно, я разрешаю тебе всё! Но сейчас я не пущу тебя на ночь глядя в такую даль! - говорит Йон.

- Хорошо. - послушно согласилась девочка.

- Ну что же ты стоишь? Иди! Спасай подружку! - приказал он строго.

Юнька вышла за дверь, но напоследок оглянулась назад, на него.

Ей было видно как Йон откинулся назад, немного поворочался с боку на бок, повернулся к стене, стал бормотать молитвы.

- Боже, спаси и сохрани мою Юньку. - услыхала девочка отрывок одной из самых горячих просьб к Богу.

Старик, перекрестившись, лёг спать.

 

 

* * *

 

Утром Юнька рассказала Зигмунду все события вчерашнего дня.

- Как мой брат отнёсся к твоему «подвигу»? - спросил он.

- Неудовлетворительно. - отвечает Нариссова.

Оказалось, Йон один раз вставал с дивана для того, что бы приоткрыть окно. Нет же, слушатели, не буквально характеризуя такое выражение « душа на распашку ». Проветрить помещение.

Он любил впускать в дом свежий морозный воздух. Правда, он довольно долго стоял на сквозняке. От чего и в результате сильно простудился. Однако, спать он не отправлялся до тех пор, пока не убедился что у Юньки всё в порядке. Нариссова не спала всю ночь. Ей больно слышать как Йон кашлял.

Зигмунд Майер сидел в кресле за кофейным столиком и пил кофе с молоком. Весьма щедро угощал как родную своим скромным завтраком Юньку.

Любой уралец посчитал бы большой честью находиться за одним столом с самим городничим(!) Что выглядело в чужом понимании счастьем, то Юньку не радовало. Она лишь испортила свой кофе пятью ложками сахара.

- Я остаюсь! Раз Йон такой больной, то я возьму на себя уход за ним. Не отойду от него… Но бросить Хариту. - Нариссова нервно сжала салфетку. Ясно, переживает и за отца и за подругу.

- Йон как овдовевший орёл - покричит и забудет. Я своего брата хорошо знаю, и ты это знаешь. - заметил городничий.

Он, желая ободрить девочку, коснулся её руки.

- Тебе лучше поспешить. Опоздаешь, то твою подругу казнят. Ты, дитя моё, пойдёшь не одна. Оденься потеплее. Возьми с собой Кронида в помощники. - посоветовал Зигмунд.

- И что же? Мне бежать, а Йону страдать? - оскорбилась Юнька.

- Не бойся, с ним всё будет в порядке. Ему достаточно будет просто подлечиться. А вообще, ему нужен покой. - утешил он ведьмочку.

Ему безумно нравилась эта смелая девочка. Не даром-то конечно, слушатели моего рассказа, Зигмунд лично сам снарядил её в дорогу на спасение белой стражницы всем необходимым.

Нариссова не возражала ему. Ведь никто не видит(!)

- Ступай с Богом, но не лезь в пекло, как обещала. - кивнул старик.

 

 

* * *

 

Крылья летящих в вышине птиц разрезали тучи.

Юнька и Кронид, два маленьких уральца устроились на спине белого коня. Зигмунд Майер, какой же вы добрый, практичный, благородный, всё разрешающий человек! Юнька вас любила!

Зеленоглазая ведьмочка приставила ладонь козырьком ко лбу. Её спутник молчал.

Тучи расступились. Приятно наблюдать как погода налаживается! Недавно улицы Уральска заметал буран, а сейчас - снег.

- Мы на месте, Кронид! - сказала Юнька напрягая зрение, мысленно же она утешала Йона - « Папочка Йон, прошу, дождитесь меня! Вот только спасём Риту и все втроём вернёмся домой! И я сварю вам куриный бульон и вы поправитесь!»

- Значит, приближаемся. - решил за неё младший оруженосец.

Звякнула уздечка. Вихрь тихо заржал и медленно чеканил шаг близ подъёмного моста, опустив голову.

Внезапно заменитель личного коня городничего взвился, явно не церемонясь, сбросил со спины своих седоков. С ржанием свирепо сцепился с чёрным конём. Что ж, ненависть взаимна, ведь Вихрь родной брат Бунтаря.

Девочка сама не заметила как её ноги утопали в снегу. Она поднялась, отряхиваясь от пыли.

- О! У нас проблема… - Кронид порядком удивился.

- Какая именно? - Юнька достала нож.

- Чёрный рыцарь какой-то. И я его знаю… - нахмурился младший оруженосец, отнимая у неё нож.

- Лучше спрячься - это наш поединок! - приказала Юнька.

Перед ними стоял Одноок, гордо скрестив руки на груди. Меч Тагэрс за поясом. Его великолепные чёрные латы блистали под лучами солнца, словно они принадлежат всаднику Апокалипсиса.

Нариссова грозно посмотрела на противника.

- Ну, здоро?во, Вареный рак. Твой приход на нашу встречу состоялся очень кстати. - усмехнулся рыцарь сквозь забрало.

Он повелительно окликнул своего необузданного зверя.

Харита была крепко привязана к конскому крупу верёвкой.

Одноок ястребом атаковал Юньку. Он прекрасно видел её. Вынул меч из ножен, что как голубой огонь хлынул из пасти дракона.

Ледяное пламя боли охватило ноги дочери Йона. Та не могла пошевелиться.

- Можешь кричать, плакать, смеяться сколько пожелаешь. Я разрешаю. Он тебя в студень ледяной превратит. - коварно хмыкнул Одноок.

- Это не слишком честно! - Юнька стучала зубами от холода.

- Мы не на турнире. Здесь действует игра по моим правилам. Ты сейчас умрёшь. - холодно сказал рыцарь снова нанося меч.

Стоило тому замахнуться, как Кронид отразил его удар своим мечом.

- Я остановлю его! Он тебе лишь навредит! - бросил Кронид Нариссовой через плечо.

Одноок со злорадством наблюдал как Юнька силится подняться на озябшие, израненные ноги. Кронид же, защищая Юньку Нариссову, не давал Однооку подобраться к ней поближе.

Изловчившись, младший оруженосец городничего разрезал верёвки связывающие Хариту и незаметно передал ей нож. Стражница кувырком полетела с коня в снег.

Одноок всё же ухитрился снова ранить мечом ноги Нариссовой.

Харита вскрикнула. Не целясь метнула нож. Тот с фырчанием вонзился в снег. Юнька вовремя схватила рукоятку сего оружия.

- Конечно, дядя Зигмунд запретил мне трогать повязку. Но я … ему не скажу. - сказала Нариссова на взгляд подруги полный удивления.

- Как угодно… - бросила ей Харита своё одобрение.

Нариссова разрезала ножом бинты. От резкого движения рана открылась. В зелёных глазах горел гнев.

Чёрный рыцарь был удивлён при виде небывалого зрелища.

- А ведь я собирался принести тебя в качестве подарка нашему королю. Ничего не вышло! - выговорил он, выставляя меч наготове.

Девчонка рванулась от удара мечом. Ворон едва не лягнул её копытом и первым попробовал бы остроту ножа.

С истерзанной шеи мерина стала слазить кожа. Копыта его врага ударялись об его бока. Это Кронид смело направил на него Вихря. Они носились над снежной равниной будто огромные, сказочные, крылатые кони. С грохотом их копыта опускались на землю.

Юнька с Харитой были отрезаны от всевозможных укрытий. Да что же это за возмутительная тактика нападения?

Слушатели моего рассказа, вы когда-нибудь увлекались игрой во « Взятие Снежного Городка »? В неё интересно играть зимой. Особенно, когда отправишься далеко от «крепости» на «разведку» и тебя со всех сторон окружают «неприятели» со снежками, которыми они тебя закидают.

У Нариссовой ощущения были теми же. Она повалилась на снег и забросила прямо злой зверюге в морду целую пригоршню пыли снега. Но это не помогло избежать участи пленницы.

Одноок не ожидал от Юньки такой соболиной прыти. Она яростно царапала ему ногтями дрожащих от мороза рук шлем и доспехи. Все доспехи и без её помощи были исцарапаны.

А хозяин Ворона не выносил царапин.

Довольно долго, медленными шагами назад рыцарь отступал от Нариссовой. Девчонка всё наносила ему удары ножом.

В конце-концов, лезвие пробило броню на шее, причём настолько резко, что рыцарь, не успев даже снять шлем, повалился без чувств под ноги племянницы городничего и её подруги.

Харита взяла его меч. Поражаясь его тяжести, белая стражница вбила его в землю, словно гвоздь.

Разумеется, в память о свирепом сражении.

- Здорово мы его…! Ведь правда?! - радовалась Рита.

Юнька Нариссова только скромно опустила глаза.

 

 

 

Глава 10. Тирана светлы очи.

 

Белые стражи спустя один день отправились свершить паломничество. Куда? К горной цепи Уральских гор. Но где? Вблизи рудника, где добывают яшму, в восточной части всего хребта, гордости наших краёв.

Над пышущим жерлом вулкана натянут верёвочный мост. Ведёт он, разумеется, к скале. Над ней возвышался тёмный замок, неприступный, как и его хозяин.

Марк Байдмер возглавлял группу паломников. За весь пройденный путь он ощущал беспокойство. Предчувствие беды не покидало его. Но уйти обратно запрещено королём.

Кони, запряжённые в повозку, с усилием тащили дуб.

Ворота со скрежетом раскрылись и чёрные рыцари, эти недружелюбные ребята, пропустили их без лишних вопросов.

Только их новый предводитель спокойно сообщил стражам о гибели Одноока. Холодное лицо Марка не дрогнуло.

- Вот он и получил возмездие за свои грехи.- высокомерно проговорил Марк.

Словно ледяной северный ветер Байдмер прошёл мимо чёрных рыцарей. Гордо вскинув светловолосую голову.

Центральное окно на башне распахнулось. На балкон змеёй выползает тень человека в пурпурной одежде.

- Э! А зачем это вы дуб тащите? - громоподобно проревел он.

Стражи замерли. Кроме Марка никто не мог совладать с собой. Блондин величаво опустился на одно колено.

- Приветствуем тебя, могущественный Нарци?сс Ти?ссен! Мой король, мы, войско стражей превозносим тебе дар… Сэр, я осмелюсь тебе заметить, но ты сам сказал « Дать дуба ». Ну вот я тебе и даю дуб и потому несу тебе его. Чуть ли не через всю страну. - провозгласил Марк с некоторым страхом в голосе.

- Ой, дураки! Ой, дураки! Я же вам сказал « Дать дуба »! Но это в том смысле я приказал за меня в битве умереть, а уж никак не мне дуб переть! - Нарцисс Тиссен с досадой потёр переносицу.

От одного взмаха его рукава задрожала земля. Чёрные рыцари с копьями в руках вышли из замка и окружили белых стражей.

- ВСЁ! Уносите дуб и сами давайте дуба! - приказал король.

- Уральск покорится Тиссену! Вы нам не нужны! - галдели рыцари.

- Есть сэр! Что станет для нас наградой? - холодно спросил Марк.

- Дорога в рай. - усмехнулся Нарцисс.

Стражи, поняв что их обманули, зарядили ружья.

- Отправить их на небо. - невозмутимо выговорил тиран.

Марк и его верные подчинённые сбились в кучу. Хотя, у них в запасе имелось десять минут на то, что бы спастись.

Нарцисс Тиссен щёлкнул пальцами и копья пронзили несчастных жертв обмана.

 

 

* * *

 

Замок Мерзост пустовал ещё вчера. Это вынудило подруг отправиться в погоню за стражами. Но дорога по следам врагов вела за пределы города Уральска к вершинам Уральских гор.

Девочки перешли лавовое озеро по мосту, смотря только вперёд а не вниз. От жидкого огня исходил жар.

Взаправду протяжённость границ владений тирана очень впечатляет! Увидев замок принадлежавший лично самому королю Священного Урала, Юнька и Харита диву дались.

Замок высился над рвом с лавой. Дым струился меж огромных башен. Удивляет способность лавы не застыть на морозе (!)

Ворота распахнуты настежь, что ещё больше удивляет.

Внутренний двор - просто зрелище заставляющее браться рукой за горло.

Внушительная лестница вела прямо к дверям. Устлана красной ковровой дорожкой. Вдоль фасада росли белые нарциссы. По углам крепости возвышались каменные арки, где словно украшения на крюках повешены куски мяса. Вороны клюют их.

На шпилях башен замка бросались в глаза полотна знамён своеобразного стиля. На пурпурном фоне красовалась фигура волка. Шею его украшали жёлтые черепа. В пасти зверя - заглавная латинская « N ».

Скорее всего, это и никакой не особняк, а замок, теряющийся в дыму. Дым-то исходил от вулкана как из курительной трубки. Ворота открыты.

Вот один из способов попасть в логово тирана.

- Никогда не видела такого замка. Тёмный и мрачный в отличие от стен и башен Уральска. - Харита вздрогнула сказав эти слова.

- А как бы ты хотела? Где добро, там и зло! То же самое что и где белое, там чёрное. - заметила Юнька.

Вот тут уж я сделаю отступление, слушатели моего рассказа, всего на минутку.

Случалось Нариссовой видеть на окраине Уральска высокую башню, потрескавшиеся стены которой увиты ядовитым плющом. И веет от неё какая-то злая сила. Вы, наверное, тоже её видели, слушатели. Уральцы говорят, что там в этой башне жил человеконенавистник. Остался от него только ржавый котёл, в котором он варил снадобья, над камином пучки сухих трав, на полках книги о чёрной магии.

Ну так вот, этот колдун - далёкий предок Нарцисса Тиссен. Так же имел длинные чёрные волосы.

- Господи! Что здесь случилось?! - вскрикнула подруга Юньки.

Их взору предстало ужасающее зрелище.

Белые стражи лежали на земле, утыканные копьями, напоминая ежей. Лица их стали соответствовать цвету их шинелей.

Юнька смотрела на поверженных врагов с удивлением, и всё в ней расцвело от осознания победы над ними. Харите же стало невмоготу видеть убитых. Она лишь бессильно закрыла лицо рукой.

Наверху послышалось карканье. Во?роны плавно вспорхнули с крыш башен. На время стало темно от их крыльев.

- Интересно знать, кто этот смельчак и как он одолел всю армию стражей в одиночку? - спросила Нариссова с иронией.

- Юнька! - Харита с укором показала ей кулак.

Кто-то неслышно подкрался сзади и зажал ведьмочке рот рукой. Нариссова яростно забилась, силясь вырваться.

- Отпустите её! - закричала её подруга.

Но неожиданно стражница сама оказалась схвачена.

- Тишина! Кем бы вы не являлись, лучше уходите отсюда, пока чёрные рыцари не поймали вас. - сказал спокойно кто-то.

- С какой стати ты печёшься о нас?! - ошарашено выговорила Юнька узнав незнакомца - Ты же СТРАЖ!!!

Конечно, слушатели моего рассказа, это был Марк Байдмер.

По тембру голосов он узнал героинь.

- Надо же, девочки, это вы. - шепнул Марк светло.

Харита, услышав родной голос, вскрикнула от радости и обхватила руками его шею.

- Учитель! Я нашла вас! - со слезами на глазах говорит она.

- Харита, зачем ты здесь? Я вроде прогнал тебя из строя с глаз долой. - едва слышно проговорил немец.

- Да, вы меня прогнали, учитель, но я пришла сюда за вами потому что я вас очень люблю! - призналась пленница.

Юнька невольно фыркнула. Разумеется от всё того же недоверия к этому « страшному » человеку. Однако, в глубине души она обрадовалась тому случаю, что он станет её союзником.

Марк Байдмер, лидер белых стражей, стоял перед ними в жалком виде. Холодные голубые глаза уже ничего не могли видеть сквозь разбитые стёкла очков.

Шинель на нём, раннее белая, была испачкана пылью. Изредка в глаза бросались чудовищные пятна крови.

Торчащее в плече стража копьё не обставило Нариссову без внимания.

- Ничего себе! Оно весит целый пуд! - изумилась ведьмочка тронув копьё пальцем - Это и не обрубок железа, а кусок скалы!

- Выражайся конкретно. - сухо ответил Байдмер.

- Разве не заметно что вы ранены? - ещё больше поражалась девочка его стойкости.

Словно вспомнив о ранении, Байдмер стиснул зубы от боли. Он схватился за плечо.

- Ничего страшного, обычная царапина. - отмахнулся страж.

- Вы с ума сошли, Марк! - охнула Юнька - Вы же умрёте от потери крови!

Сразу видно, бедняга едва держался на ногах.

Юнька от всей души пожалела своего врага.

- Давайте я вас вылечу? - предложила ведьмочка робко.

Одним жестом руки она попросила стража лечь. Байдмер без возражений лёг на землю. Рита положила его голову к себе на колени.

И Нариссова, закатав рукава, осторожно вынула из его тела копьё, стараясь не повредить кость.

- Разрешите взглянуть на рану. - потребовала она.

Байдмер кивнул и сам расстегнул пуговицы на шинели.

Приподняв ворот рубахи Нариссова увидела рану обильно исходящую кровью. Приложила к ней ладонь.

Кровотечение прекратилось, но к ужасу ведьмочки, рана не убралась. Так и осталась зиять уродливой дыркой.

- Чуть не забыл. Против марсианского железа твоя воро?жба бесполезна. - тяжело дыша предупредил её блондин.

Юнька, вздохнув, достала из кармана нож и зажигалку.

Марк услышал щелчок колёсика.

- Чего ты хочешь? - встревожился лидер белых стражей.

- Расслабьтесь! - вежливо но настойчиво попросила ведьмочка.

В темноте горел огонёк пламени. Девочка провела лезвием ножа по трепещущему огню, позволяя ему накалиться.

- Юнька, это же очень больно! - шепнула перепуганная Харита.

Нариссова нахмурилась, сдерживая слёзы:

- Мне тоже было больно в тот раз после стычки с его вассалами! Я ещё ничего такого не сделала, а вы, стражи, бьёте по лицу! Вот это больно!

Как только эти слова дошли до слуха белого стража, Юнька приложила уже накалившееся, пылающее жаром лезвие ножа к ране. Сразу тело прожгла невыносимая боль. Из горла непроизвольно рвался крик. Бедный Марк сдержался от крика, и лишь стиснув зубы, стойко стерпел мучение своё.

Рана тлела едва уловимым запахом горелого мяса. Марк расслабился, испытав эту боль. Он откинулся назад в добрые руки своей любимой ученицы.

- Юнька, милая, прости меня. - на одном дыхании выговорил бывший « злодей » - Знаю, я считал тебя преступницей, но сейчас я убедился что это не так, и никакая ты не ведьма! Я исполнял свой долг. Поймать тебя приказал наш король.

Тронутая таким признанием ведьмочка рылась в карманах куртки. Эластичных бинтов не оказалось под рукой. Пришлось ей пожертвовать плащом Хариты. Теперь, ловко делая перевязку, говорила.

- Зачем вы служили ему? - спросила его Нариссова по ходу дела.

- Осуществить мечту. - искренне улыбнулся Марк.

- « Мировое господство.» - с тоской подумала девочка.

Закончив лечение раненого, Юнька перевела дух. Какое же это утомительное, но благое дело.

В походной сумке пленницы была найдена фляга с водой. Вконец сжалившись, ведьмочка отвинтила крышку дав Байдмеру напиться прохладной жидкости.

Окно на башне, сияющее витражами, раскрылось вновь.

Тиран показался вновь на балконе. Юнька обрадовалась выпавшей на её долю возможности узреть лицо врага издали.

Нарцисс Тиссен имел величественную фигуру. Это был высокий мужчина с благородными римскими чертами лица. Прямой нос.

Чуть раскосые зелёные глаза. Тонкие губы.

Чёрные волосы длиной ниже спины зачесаны назад.

Одет в богатые пурпурные одежды. За поясом сотканным из золотых пластин, красовался кинжал из золота, обильно украшенный алыми рубинами в виде капелек.

Ноги тирана, весьма стройные как у Майкла Джексона обуты в короткие полусапоги из кожи рептилии, коричневого цвета.

Тонкие, гибкие изящные пальцы опоясывали массивные перстни с горным хрусталём и кольца с россыпью бриллиантов, так похожих на снегопад.

Сам Нарцисс был бледен и кожа его, что носила цвет аристократической бледности, лишённая морщин, по своей чистоте буквально соперничает с белизной снежных вершин Уральских гор.

Конечно, слушатели моего рассказа, он со стороны был так прекрасен! Та его уверенная поступь, скользящая походка, изящная строгая осанка короля вселяют в сердце восхищение.

В то же время это выдаёт его хорошие манеры.

Юнька Нариссова смотрела на него и думала про себя с досадой:

- « Другого правителя для Уральска лучше не найдёшь. »

На деле же это был очень жестокий, властный, хитрый и бездушный человек, вернее демон потерявший облик человеческий.

В Уральске давно бытуют сплетни о том, что Нарцисс Тиссен родился в полуразрушенном старом доме, где никто уже не живёт. Сейчас он, будучи круглым сиротой, живёт в замке с титулом короля.

- « К тому же натуральный Козерог.» - отметила про себя опять же ведьмочка заметив у него на шее кулон со Знаком Зодиака.

Он идеально смотрелся на золотой цепочке и сам такой же золотой в виде фигурки горного козла. Это золотой Козерог.

Земля Козерогу родная стихия и он имеет власть над ней.

Марк Байдмер поднялся кое-как. Не без помощи Хариты.

- Не дерзи ему, иначе он а расстоянии все кости тебе переломает. - посоветовал страж Нариссовой с благодарностью.

Самое время уходить. Увы, поздно, тиран их заметил.

- БАЙДМЕР?! ТЫ ЕЩЁ ЖИВ?! - гневно взревел колдун, но тут же через секунду подумав, зачастил - О! Приведи ко мне пленников!

Лидер белых стражей достал из-за пояса сразу два заряженных пистолета. Голубые глаза устремлены на повелителя с вызовом.

- Я больше не служу тебе! - смело бросил Марк.

Но эта новость ничуть не удивила злодея.

- Хочешь сказать, предаёшь меня? - презрительно кивнул он.

- Обманул ты меня, чернявый изверг! Ты обещал подарить мне весь мир! А я тебе поверил! Но эта девочка - Байдмер указал на Юньку Нариссову - дала мне то, чего не дал ты! Веру в добро! Через неё я присягаю на верность городничему Уральска Зигмунду Майеру!

- Догадываюсь почему. Но тебя уже ничто не спасёт. - усмехнулся Нарцисс и повелительно хлопнул в ладоши.

Колыхнулись занавески, скрывая тирана в глубинах пурпурного пламени.

Ворота распахнулись со скрипом.

Гремя доспехами чёрные рыцари одной колонной двигались во тьме.

Нарцисс наверняка приказал слугам пойти на злое дело.

- Марк, прошу вас, идёмте с нами в Уральск! Зигмунд вас как следует подлатает! - Харита отчаянно тянула его за рукав.

Байдмер молчал. Он не знал что лучше: жить в городе где его все ненавидели или остаться здесь, позволив тирану вершить своё правосудие. Поскольку, слушатели, так случилось, что он не видел уже того ради чего жил и честно нёс свою службу.

- Ни за что на свете! Я там буду зверем в клетке! - отказался он гордо.

Марк в эту минуту походил на снежного барса. Весь белый, спокойный и ярость в холодных голубых глазах. Словно когти блестели в его руках стальные пистолеты.

- Вы же ничего не видите! - ужаснулась пленница.

- Близорукость не всегда ведёт к слепоте. - отозвался страж.

Оставалось только удивляться с чего это вдруг он так подобрел.

Да, слушатели моего рассказа, полностью соглашаюсь с вами. Этот человек уже не бывалый уничтожитель еретиков. И это ему не идёт.

Сразу же один рыцарь, размахивая палицей, отделился от товарищей и почему-то рухнул на земь. Доспехи звенели как металлические подковы. Он свалился под ноги своим соратникам.

В воздухе гремели выстрелы.

Что касалось стрельбы, то этим навыком Марк владел просто прекрасно! Пуля бесшумно пробила забрало.

Байдмер направлял на непокрытые защитой зоны пистолеты и наносил урон армии рыцарей сдвоенной стрельбой. Курок безжалостно щёлкал, позволяя снаряду достигнуть цели.

Юнька и Харита зачарованно наблюдали то с каким мастерством сражался белый страж. Как это чудесно!

В тишине присутствующие уловили звук последней пули и тут же пистолеты опустели, израсходовав все патроны.

Рыцари окружили Марка, отрезая тем самым ему путь к выходу. Несколько остро заточенных мечей упёрлись ему в шею.

- Ты арестован! - грозно прорычали слуги тирана.

Вздохнув, белый страж бросил оружия на землю.

Смахнув пылинки с погоны, блондин надменно хмыкнул. Эти, по словам выживших людей « плохие ребята » ни в чём никому не оставляли выбора.

Он оглянулся назад, на своих спутниц. Можно не волноваться, его ученица в надёжных руках, а вернее под защитой Нариссовой.

А разве зря Марк тогда подстроил так называемое «предательство» Хариты и отправил их обеих в ссылку на Уральские горы? Он хотел что бы Харита благодаря Юньке стала сильной. Всё же, Марк её сам очень любит.

- Берегите себя, даже когда предстанете пред светлы очи тирана! - завещал страж.

Выпрямившись, Байдмер высокомерно стерпел издевательства врагов. Мечи в сильных руках рыцарей блеснули. И чудилось, лучи света проткнули « предателя » насквозь. Падая замертво, лидер белых стражей услышал, как Рита выкрикнула его имя.

Согласитесь, слушатели моего рассказа, Марк Байдмер достойный уважения человек, да и его героическая самоотверженная гибель только вызвала у Юньки Нариссовой восхищение его мужеством! И поражение той его смелостью, с какой он смотрел в глаза своим убийцам!

- Змееподобный, а в действии смелый! - сказала себе Юнька.

Рыцари, громко смеясь, скрылись в богатых палатах замка. Возможно, закончить игру в карты прерванную приказом хозяина.

Харита подбежала к телу главного белого стража. В расстроенных чувствах осмотрела те ужасные раны, что принесли ему смерть.

- Он как живой. - печально прошептала пленница.

На лбу покойника отпечатался её поцелуй.

Северный ветер пронёсся над телом и унёс его душу на небеса.

- Рита, пообещай мне одну вещь: будь со мной до конца. Ведь Марк учил тебя именно этому. - произнесла Юнька утерев ей слёзы.

Ей очень хотелось помочь подруге забыть свою трагедию, утрату.

- Клянёшься?! - Юнька добавила в голос ободрение.

- Клянусь светлой памятью Марка Байдмера! С тобой я пойду даже на край света! - небесные глаза Хариты зажглись верностью.

На этом месте и в это время чёрные рыцари и поймали обеих девочек. Как бы отчаянней Юнька и Харита ни сопротивлялись, враги их не отпускали. Вцепились в их руки, скрученные за спиной.

Тронный зал всегда был и будет территорией власти.

Огромное пространство. Стены и пол сделаны из чистого мрамора, оттенённого золотом. Непомерно высокий потолок. Ух ты! Высота потолка просто захватывает дух! Ветер качает канделябр.

Самое интересное, что на окнах витражи с изображениями змей, пауков, ворон, осьминогов, ящериц и других тварей. Повсюду разбросаны красные ковровые дорожки. Украшением не только окон, но и всего зала в целом, были пурпурные занавески. А освещение создавали свечи на стенах в подсвечниках в виде змей.

На троне восседал сам хозяин. Гордый король Нарцисс Тиссен. Он смерил белую стражницу и ведьмочку взглядом полным пренебрежения к смягчению приговора, и с интересом одновременно.

- Легенда живёт. - хмыкнул Нарцисс, делая знак слугам подвести их чуть-чуть поближе - До меня уже дошли слухи про тебя, рыжая. Хм! Напоминаешь мне леди Лену, мою жену. Она тоже во всевозможные государственные дела лезла. Я же убил её за побег, а тебя я вроде отправил в детдом…

- Что-то я этого не припомню. - недоумевает девочка.

- Допустим, ты этого не помнишь, но глядя в зеркало я вспоминаю тебя всё время. - уклонился от ответа тиран.

- В каком смысле?! - испугалась бедная Юнька.

- Ты разве не знаешь кто я? Ю?нни, я твой отец. - усмехнулся Нарцисс с садизмом - Это я тебя создал, за что и благодари меня.

Юнька поняла наконец откуда у неё такое весьма ощутимое сходство с этим человеком. Особенно в цвете глаз.

- Убедилась? Теперь подойди сюда и обними батюшку, то есть меня. - по-змеиному усмехнулся тиран.

Он раскинул руки в стороны, так что широкие рукава его одежды стали напоминать крылья птицы Феникс.

- И ради этого я, спрашивается, бежала сюда наламывая себе каблуки? - шепнула на ухо подруге Юнька.

- Но ведь у тебя нет каблуков. - возразила Харита.

- Конечно нет! - радостно подтвердила ведьмочка, глядя на свои бутсы, уже порядком стоптанные и изношенные.

- Нашли что обсуждать. У меня они есть. - сказал Нарцисс Тиссен подслушав их разговор.

Нариссова и Искаева бросили взгляды на ноги короля. Каблуки на его сапогах не слишком высокие, но это лишь выражало его высокомерие.

- Знаешь что, Юнни, пошли ко мне жить. - неожиданно предложил правитель Священного Урала и его зелёные глаза ярко блеснули.

Юнька слегка оробела от такого предложения.

- Я буду платить тебе деньги. Пятьсот золотых в день. Подумай! Тебя устраивает это? - продолжал искушать колдун.

Не дожидаясь ответа, Нарцисс Тиссен отстегнул от пояса бархатный мешочек и бросил его в руки девочке. В нём звенели монеты.

- Благодарю, но в деньгах особо не нуждаюсь. Хотя, сама не прочь поработать на часовой зарплате. - с сарказмом отозвалась ведьмочка броском возвращая мешочек королю.

- БЕРИ?! - теряет терпение Нарцисс передавая ей деньги.

- Не хочу! Не люблю грязных денег. Свои лучше, они добыты честно. Признаться, я скучаю по топке каминов. Любимая работа греет душу. - гордо отказалась Нариссова.

Тогда Нарцисс Тиссен в недолгих размышлениях, всё с тем же презрением кинул мешочек с деньгами рыцарям.

- Не находясь на небе, я могу возвысить тебя до небес и я же могу повергнуть тебя в ад. Твоё дело: служить мне и охранять меня. - сказал он.

Дальше же, слушатели моего рассказа, дело обстояло так, что наша бедная Юнька, слушая откровения о тёмных тайнах своей семьи, никак не могла понять, как можно ему вот так безжалостно предать смерти любимую женщину? А свою малышку как вещь отдать чужим людям?

Тогда Юнька Нариссова указала на Нарцисса Тиссен ножом и под музыку, страстную аки пламя в камине, пропела:

 

«Испей до дна свою чашу.»

Твой чудный облик

Намеренья злые скрывал!

Об душу как об коврик

Ты ноги вытирал!

Собрав свой гнев и всю волю в кулак, бросаю вызов тебе!

И как же после этого я могу тебе доверять?

Всё видит небо! - Хватит врать!

Раз ты любил, зачем тогда мне жизнь эту дал?!

Коль слово дал, так почему не сдержал?

Моё сердце принадлежало тебе

А ты воспринимаешь его как трофей!

В глазах зелёных свою я вижу смерть

Насчёт бессмертия не обольщайся, змей!

Умереть или жить без промедления

Это Богу решать а не нам!

Это наша почётная привилегия!

И она отведена только нам!

Никого не минет чаша сия

Наш священный долг безропотно испить её до дна!

И пусть во мраке тело сгинет!

И пусть душа останется одна!

 

Придворные менестрели, в основном, девочки-сироты, не прекращали щипать струны лютней, даже когда Юнька кончила.

Внезапно, Нарцисс сошёл с трона и оглушил Нариссову ударом по лицу.

Ноги ведьмочки оторвались от земли. Преодолевая земное притяжение, она с криком взмыла в небо. Даже не ощутила своего падения на красный песок.

 

 

* * *

 

Он зажёг свечу под иконой.

- Забудь брат. Юньки больше нет… - печально сказал Зигмунд

- Да, я потерял дочь, но не верю что она убита! - возразил старик.

Йон поднял руку, прося тишины. Затем старик перекрестился и встал на колени перед кроватью.

- Подойди сюда. - Йон взглядом указал на пол.

Правитель города Уральска участливо опустился рядом с ним.

Старик с надеждой смотрел на образ Христа. Сложив руки тихо шептал молитвы. Зигмунд боялся пошевельнуться. Он чисто интуитивно уловил в словах Йона беззаветную любовь к дочери.

- Я молился о Юньке… Глаза Господа из серых стали голубыми. Ты понимаешь, что это значит, Зигги? Это значит, что моя молитва пощадить её услышана! Я сердцем чувствую, что Юнька жива! Я так хочу чтоб она жила! - с душевной теплотой сказал Йон.

- Да и я хочу того же. - заметил городничий с пониманием относясь к переживаниям своего брата, потому и посчитал мудрым решением оставить его наедине с самим собой.

День постепенно укорачивался. Закат смотрелся как-то жутковато, небо в лучах заходящего солнца казалось красным как кровь солдат павших на поле битв.

Затопили камин. Йон сидел в кресле. В чёрных глазах старика отражалось пламя огня. Казалось, он, любуясь игрой языков жёлтого пламени, искал в его глубинах ответы на свои вопросы.

- Боже, за что же ты так её? - вопрошал он тебя, Царь Небесный.

Старый еврей заснул. Ему приснился страшный сон.

Там Юнька лежит на снегу. Вся избитая. Не двигается, только сжимает нож в руке. Снежинки сыплются с пасмурного неба и мягко ложатся на щёки девочки. Не тают.

Йон подбежал к ней. Приподняв её, ужаснулся: какая же она вся холодная! Не дышит. Старик снял с себя пальто, что было на нём, укрыл им дочку как следует, растирал ей руки, хотел её согреть теплом своего тела. Сколько ласковых слов он говорил ей на ухо. Юнька Нариссова застыла. Видя, что все попытки вернуть её к жизни не дают желаемого результата, Йон заплакал от отчаяния, сам не помня когда он это делал.

Старик проснулся уже ночью. Но поняв, что это был сон, вздохнул с облегчением. Спать он больше не мог, боялся что этот кошмар может повториться. Утром он рассказал брату о своём сне. Зигмунд Майер не хуже своего тёзки господина Фрейда умел толковать сны.

- Сам по себе тот факт что Юньку ты увидел мёртвой в своём сне уже говорит о многом. Только лишь приумножает уверенность в одном: она жива. И совсем не в памяти вечной. - ободряет городничий брата.

Успокоенный Йон тот час выбросил из головы все те дурные мысли. И правильно сделал! С войной сирот и без того хватает.

 

 

 

Глава 11. Цепь связующая нас.

 

Что касается бога войны, то его беды смертных лишь забавляют.

Между тем, на четвёртой планете от Солнца наступал неземной рассвет.

Красная пустыня ржавела под солнечными лучами. На линии горизонта виднеется слабо светящаяся точка Меркурия. За звездой бога торговли следовала золотая Венера.

Наконец завершать утреннее шествие предстояло голубой звезде По-имени Земля.

Синие сумерки укрывались куда-то от света за пределы каньонов Лабиринт Ночи. Туман мягко струился меж скал. Пронёсся тугой волной холод идущий прямо из космоса.

Где-то в другом полушарии красной планеты может и бушевала песчаная буря и солнечные лучи выжигали землю до трещин, но здесь и сейчас очень долго царила мерзлота.

Юнька лежала ничком на песке. Куртка местами разорвана. Тельняшка перепачкана бурыми пятнами от крови. Пробудившись от жуткого холода, она приподнялась, смахнула с ресниц песок.

Прекрасные зелёные глаза открылись. Первое что увидела девочка, так это выше описанный пейзаж.

- « Пляж. Какой странный здесь песок. Похож на ржавчину. И всё небо цветом как лимонад. » - думается ей поневоле.

В глубине души зародилось смутное чувство, что кое-что подобное этому пляжу она уже где-то видела.

В памяти воскресли тексты прочитанных книг о красной планете и её жителях.

- Я НА МАРСЕ?!!! - лихорадочно проговорила она.

Её слова, выкрикнутые голосом сумасшедшего, подтвердили одновременно заходящие Фобос и Деймос. Юнька смотрела на них с недоверием.

Отряхиваясь от пыли, Нариссова закрыла глаза. Яростно протёрла их. Снова открыла.

… Та же картина.

- Попробуй мыслить логически, киндер. Раз уж я очутилась на Марсе, тогда почему же я не умираю? Ведь воздух здесь-то разрежен. Состоит из аргона. - задала себе сложный вопрос зеленоглазая с досадой.

Вдох. Чудится, будто нос заткнуло пробками.

Вспомнив события вчерашнего дня, она нашла ответ:

- А! Всё понятно! Это он отправил меня на другую планету!

Нарцисс Тиссен гораздо коварнее и хитрее чем казался в начале. Он рассчитывал, что девчонка или потеряет рассудок или умрёт в муках здесь.

- « В четыре года всегда мечтала попасть на Марс. » - зачем-то вспомнила Юнька.

Марсианский мир такой безмятежный, несколько враждебный, негостеприимный, царственный, но всё ж. Душа рвётся домой!

Как только космический холод пробрал до костей, бедняжка уже решила побродить по красной планете в поисках вулкана Олимп. Жара и холод не пугали девочку. На самом деле она опасалась встретиться с научной экспедицией. Так она и думала:

- « Я не хочу что бы меня увидели без скафандра. Они страшно удивятся. »

Ведьмочка живо представила как будет выглядеть эта сцена.

- Нееет, с ними лучше не пересекаться. Примут меня за марсианку. Ещё чего доброго заспиртуют в банке. Я не смогу возвратиться домой. - Нариссова встряхнула головой, гоня прочь эту нелепость.

Однако, ни столкновение с людьми, ни марсоходы ей не грозили. Да и марсиане давно вымерли.

Впереди ужасающей трещиной простирался канал Маринер, который пересекает планету. Будет правильней назвать его Пасть, некогда растянутую наподобие улыбки.

Там словно стальные блохи шагали многоногие машины. Вместо рук у них встроены клешни с зубьями.

Металлические жуки рыли песок. Захватив клешнями зеленовато-серые камушки, они поднимали их в воздух и тут же бросали в проволочную корзину спереди от себя.

Свесившись вниз, Юнька увидела, что эта техника разбросана по всей пустыне. У каждой из них на бампере дрожит флаг с кинжалом.

Вот каким способом белые стражи добывали марсианское железо и снабжали оружием чёрных рыцарей.

Стражи только стремятся обогатить свой военный арсенал передовыми технологиями.

Юнька повсюду встречала эти механизмы, бродя по планете. Рассветы и закаты сменяли друг друга. Наконец на одинокую, скучающую по дому путницу упала тень. Вулкан Олимп, в несколько раз больше земных гор Эвереста высился над ней.

Слабая сила тяжести - пустяк. Выздоровевшие от ран ноги помогли девочке взобраться на вершину самой высокой горы на Марсе.

Взгляд вниз. Застывшая лава.

- Фу! И ты называешь себя богом войны?! Ты насквозь промёрз и засох. На земле идёт война, а бывалая любовь к битвам не играет в твоих жилах! - крикнула Нариссова.

Жестокий Арес обиделся, и планета от его имени тоже оскорбилась до глубины ядра. Всё содрогнулось от землетрясения. Из вулкана вырвался в небо гневный поток жидкого огня.

- Проснулся. - поразилась девочка силе извержения.

Лава кипела и пузырилась, как только что приготовленная овсяная каша. Обратная сторона шестого чувства заставила Юньку сунуться в бурлящий металл. Она разбежалась и нырнула.

 

 

* * *

 

Юнька находилась в темнице. Самая тёмная камера наводила на неё тоску. Сквозь решётчатое узкое окошечко виден клочок неба. На полу стоял кувшин с талой водой и твёрдый, почти чёрный хлеб. Нетронуты. Здесь так холодно(!) Невыносим трескучий мороз(!)

Сама ведьмочка лежала на жёсткой кровати. У неё так болели зубы. И к её изумлению, сразу два зуба оказались выбиты.

- Тоже мне правитель! - с досадой на положение такого дела проворчала Нариссова - Кого хочешь в тюрьму засадит…!

Гостеприимство завоевателя земли уральской (если верить рассказам спасённых пленников) выражается в судебном заточении. Угостить он может пытками и казнью.

Юнька смотрела на птиц и от всей души позавидовала их свободе. Она вцепилась в решётку, собрав все свои силы, дёрнула её. Увы, ничего не вышло… Не поддаётся.(!)

Все попытки к побегу не увенчаются успехом не только из-за прочных замков и запертых дверей, но и охранников.

Полтора часа спустя, тщательно исследовав свою камеру, ведьмочка лишь тогда убедилась, что она не одна попала в беду.

В темноте она нащупала руками, что один кирпич в стене можно вытащить. Что Нариссова и сделала. Оттуда стало видно другую камеру.

- Девочки, не уж то вас опять приговорили к суду инквизиции за что-то « революционное »?! - удивлённо спросила их Юнька.

Её соседи по камере были девочки-сироты. Они сидели прямо на холодном полу и настраивали свои музыкальные инструменты.

Да, слушатели моего рассказа, здесь и начались страдания Юньки.

Прошло восемь недель. Гнетущая тишина угнетала её. Помимо мыслей что-то ещё ценное должно быть в голове.

Бедная Юнька думала о Йоне.

- Этот человек сделал для меня очень много добра. - вспоминает она.

Она взяла чистый лист бумаги. И всё так же уверенно и с решимостью по бумаге заскользило перо. Закончив писать, Нариссова вскочила на стол и громко, с выражением прочла стихи.

При этом, она читала так, что бы сам Нарцисс Тиссен услышал:

 

« Глубина неба синего.»

На лице тают снежные хло?пья

До костей свирепый холод проня?л,

Непонятный жар меня о?бнял

Сироту из приюта ты взя?л!

Наша жизнь в самом деле чудо!

Не променяю я на дворец свой домик хи?лый!

Пускай ветер сквозняками дует!

Я всё шептала его порывам « Милый...!»

И вновь в моих снах воскресает мой рай,

Что меня посещал во тьме ночной!...

Я всё отчётливей вижу ту цепь что связала наши сердца!

Золотой нитью устремилась она ввысь, за гор край

Её звеньям не будет ни разрыва, ни конца!!!

Глубина небес всё дальше и выше!

Предела его власти не заметишь!

Но орлам небо всех ближе,

Ты мне в нём как солнце светишь!

К нему стремится душа - к небу синему…

Там находится рай…

 

Это стихотворение позже воплотилось в песню, которую Юнька пела, радуя слух подругам по несчастью. Те подыгрывали на скрипках.

С этого дня проходит ещё восемь недель.

Слушатели моего рассказа, я, конечно, извиняюсь, у меня к вам возник вопрос: « Насколько часто вы вспоминаете свою жизнь? » Ну, правильно, поскольку соседство с таким орудием смертной казни как гильотина сведёт с ума кого угодно.

И только в это время душе захочется вспомнить всё.

Юнька Нариссова лежала на полу. Она изнемогала от голода и жажды. В камере так холодно и мрачно, но одни лишь воспоминания о родном доме согревали её.

Ещё один день впустую прожит, а Нарцисс Тиссен так и не появлялся.

- Сумасшедший! Нет, любой нормальный злодей обязательно зашёл бы ко мне в мой « номер люкс »! Ну хоть бы позлорадствовал и спросил бы не умерла ли я ещё! - оскорбилась бедная Юнька.

На стене возникла новая зарубка, отмеченная на месяц март.

- Кроме того, он даже не знает, что у меня День Рождения. - вздохнула она.

Количество чёрточек ровно двадцать два.

Мысли девочки спутались подобно клубку и клонили её ко сну.

Раздаётся скрежет замка. В камеру вошёл Кронид с фонарём в руке. Доспехи он нёс в мешке.

- Я прохожу мимо и услышал как кто-то поёт. - без предисловий зачастил младший оруженосец городничего.

Юнька не ожидала его здесь увидеть.

Кронид помог Нариссовой облачиться в доспехи. Поверх куртки и бриджей кольчуга до колен. Красивые, блестящие желобчатые доспехи, украшенные плетеными узорами. На руках перчатки до локтей из грубой кожи. Закрытый шлем-шаллер с откидным забралом из пяти частей. Узкие прорези до глаз. Перьев нет, зато есть гребень до затылка.

А завершает всё это великолепие мантия в красно-белую крупную клетку с рисунками лилий. Подпоясана поясом. Ножны предназначенные для меча пустовали.

- Кстати, сегодня у нас 22 марта намечается праздник один. Юнька, с Днём Рождения! - поздравил девочку её союзник.

Кронид вручил ей её нож с увеличенным вдвое лезвием из сплава двух священных металлов серебра и стали. Рукоять из дуба обмотана проволокой.

- Я его усовершенствовал. - скромно улыбнулся мальчик.

Нариссова взяла нож, провела пальцем по лезвию. Какое острое!

- Ты молодец! Бросила вызов ему! Насколько я знаю, Нарцисс Тиссен хозяин ещё тот, никто не осмелится возражать ему. Все его боятся. Кроме тебя. - с восхищением проговорил Кронид и улыбнулся.

- Спасибо. - отблагодарила Юнька Нариссова своего союзника.

Мальчик вёл её по тёмным коридорам. Вдоль стен, где узники стонали. Свеча в фонарике мягко освещала всё вокруг.

Во дворе их уже ждал рыцарь с белым конём под уздой.

Блеска и великолепия не лишены его доспехи с наборными пластинами для рук и ног. Головная кольчуга прикрывала шею и плечи. Округлый шлем с прорезями для глаз « собачья голова ». Поверх доспехов мантия ванильного цвета с бурыми птицами. Пояс с пистолетом. Порох и пули хранились в мешочке за поясом.

- Бунтарь!!! - Юнька радостно бросается к ожившему любимцу.

Незнакомый рыцарь приподнимает забрало.

- Ты ошиблась. Это не он, а совершенно другой конь. - звучит речь его.

И только по голубым глазам ведьмочка узнала в рыцаре Хариту.

Кронид распахнул главные ворота и долго провожал девочек взглядом.

Замок Нарцисса наконец-то исчезает из виду(!) Пришпорив коня, девчонки пустились вскачь мелкой рысью.

- Юнька, Марк ещё при жизни хвалил твой естественный, звучный, дивный голос. - вспомнила Харита.

- Враги бывают втайне иного мнения друг о друге. Чего же ты хочешь от меня? - польщено улыбнулась Нариссова.

- Спой мне какую-нибудь песню. - попросила стражница

Юнька поняла, что Харита даже здесь не смогла спокойно смириться с потерей любимого наставника и дорогого для себя человека.

- Слышишь музыку в небесах, Рита? Белые стражи стали ангелами и поют нам что-то героическое. - зачем-то сказала ведьмочка.

- Правда?! Вот здорово!!! - обрадовалась пленница.

Музыкой служил ветер. Облака похожи на ангелов. Вдруг это и есть стражи? Рита напрягла слух и услышала их песню. О чём она? О победе.

Белый жеребец нёсся по тропине в лес, с лёгкостью неся на себе двух рыцарей. Юнька Нариссова крепко держала вожжи. Её подруга пристроилась позади неё.

Дымовая змейка изящно парила меж ночных облаков. Путеводной нитью указывала дорогу.

Юнька не оглянулась назад, а взгляд устремила вперёд. Чёткой полосой видны огоньки города Уральска. Никто не встречал их за всю эту прогулку по улицам. До самой резиденции Зигмунда.

- Как ты думаешь, где городничий? - спросила рыжеволосая.

- Говорят, после ранения у него начались осложнения, и он медленно умирает у себя в кабинете. - предположила Искаева.

Оставив Хариту сторожить лошадь. Преодолев несколько тёмных коридоров, лестничных площадок, девочка уже стояла у дверей кабинета. Спокойно вошла в мрачную комнату.

Зигмунд Майер лежал в своей постели. Болезнь ужасно изменила его внешность, выжала из него все соки. Он так исхудал, что казался лёгким. Руки сложены на груди. Лицо стало желтое как воск. Нос слегка заострился. Волосы больше не русые, а наполовину седые. Особенно у корней и на висках это заметно.

- Я ждал тебя, мой орлёнок. Дай же мне наглядеться на тебя. Кто знает, вдруг я умру, и может быть, последний раз мы с тобой видимся. - хриплым голосом произнёс он.

Юнька опустилась подле него на табурет.

Чёрные глаза городничего потускнели от страданий:

- Какие новости ты принесла мне? Хорошие или плохие?

Но всё же, ведьмочке пришлось сообщить старику о гибели белых стражей.

- Юнька, мне надо поговорить с тобой. Всё что ты услышишь здесь - чистая правда. Видишь, что он делает с людьми?! Кукловод! Поигрался со стражами как куклами, а когда они стали ему не нужны, то скорее некуда отправил их на тот свет! Ты уже сама знаешь, что этот гад сделал с твоей матерью!... - с горечью вымолвил брат Йона.

- Расскажите мне о ней, дядя Зигмунд. Пожалуйста, ведь я очень хочу знать детали. - просительно поинтересовалась Юнька Нариссова и для верности выложила случайно подвернувшийся козырь - Ведь Йон никогда не хотел поговорить со мной о мамочке. А вы явно много знаете. Я права?

- Так и быть. Я буду краток. Слушай. Нарцисс Тиссен был возлюбленным твоей мамы. Она так его любила, а он её унижал! Она всё ходила за Нарциссом с первого дня их встречи. Я его ещё совсем мальчишкой помню, и в нём я почувствовал что-то недоброе. Потому я и запрещал твоей маме возиться с ним. Но она меня не слушалась! В итоге убил он дочь мою! Бросил её в лесу! Самое страшное, её тело так и не нашли! - сказал он с болью.

Нариссова с явным сочувствием погладила руку правителя. Сбивчиво рассказала ему о своих похождениях.

-М-да, при одном взгляде на тебя, мне казалось, я знаю всё… но ошибся. - задумчиво проговорил городничий выслушав её рассказ.

- Не понимаю. - проговорила Юнька озадаченно.

- Тебе повезло, что Нарцисс отправил тебя в полёт к Марсу. Но если бы твой путь лежал бы к Юпитеру или Сатурну, то тебе бы пришёл конец. - с насмешкой пояснил Зигмунд.

- « Вероятно, всему виной мой Знак Зодиака. Астрологи уже давно утверждают, что Марс покровительствует Овнам. И почему все думают, что я Стрелец? » - подумала ведьмочка.

- Не в этом дело. Ты просто-напросто сойдёшь с ума от того, что не сможешь мыслить логически. - возразил брат Йона.

- И что это значит? - осторожно спросила зеленоглазая.

- Смотреть правде в глаза. - лаконично выразился городничий.

Юнька Нариссова недоумённо приподняла бровь.

Тогда Зигмунд Майер желая как бы образумить девочку от опасного шага, взял её руку в свою.

- Оставайся дома! Предоставь кому-то другому, постарше и посильнее чем ты победить Нарцисса! В одиночку тебе будет нелегко бороться с ним! Вот что я могу тебе посоветовать! - сказал он ей совершенно серьёзно, как будто боясь за её жизнь.

- Как скажете. - улыбнулась Нариссова.

- У меня всё равно душа болит за тебя, моя желанная девочка. Будь осторожна. Среди его слуг есть такие жестокие люди, которые будут готовы убить тебя, даже несмотря на твой юный возраст. Ты не виновата! Это не нотация! Подумай о Йоне. Он родной тебе человек. Твоя гибель не вызовет у него восхищения твоей отвагой, ты этим только причинить можешь ему страшное горе. Он же искренне любит тебя! - предостерёг её Зигмунд Майер вместо совета.

- Он меня любит? - глупее вопроса чем этот Юньке задавать не приходилось, ведь и так всё понятно, да само вырвалось.

- Безусловно. - заверил городничий бедняжку.

Конечно, слушатели, она поняла, что Йон ищет её. А ей хотелось увидеть его!

Так хотелось что бы Йон увидел её всю закованную в эти блистательные латы, но она знала, что старик не отпустит её. Вдруг это напомнит ему ту её прошлогоднюю выходку на турнире.

- Я его понимаю. Он рос сиротой. Потому-то он и взял меня к себе, такую же жалкую, никому не нужную сироту, что бы хоть кого-нибудь любить. - с благодарностью произнесла Нариссова.

Городничий следом за ней погрузился в омут воспоминаний:

- Не говори так! Не будь так самокритична к себе! Ты заслужила это, а нет, вообще, я считаю, ты заслуживаешь большего! Эх, порой мне кажется, история повторяется… Я когда-то тоже усыновил, точнее, удочерил девочку-сироту, мамочку твою. Мой маленький старший оруженосец. Господи, как ты напоминаешь мне её! Ты тоже как и она, у тебя её волосы, её нос, и её гордая возвышенная душа. Как только я увидел тебя, то решил, свершилось чудо, она вернулась ко мне! Но это была ты, а не она. Я по-прежнему люблю её, а тебя, Юнька ещё больше, и ничуть не меньше! Если с Йоном не дай Бог что случится, то я готов взять тебя под свою опеку. Я никому не позволю обижать тебя! Сейчас я опасаюсь, что с тобой случится то же самое, что и с ней…

- Йон - человек с чистым сердцем. - вставила бедная ведьмочка.

- Вижу, родной отец тебе не понравился. - заметил Зигмунд.

Юнька Нариссова передёрнулась от отвращения к этому демону:

- Нарцисс капризный эгоист.

- И не говори. И что твоя матушка в нём нашла? - кивнул старик.

- Ах, вы знаете, у Нарцисса такие великолепные длинные чёрные волосы! Ему и шарф не понадобится! Раз обмотал вокруг шеи и готово. - восхищённо протянула Нариссова.

- Хм! Мне нравится твоё умение оценить противника, дитя ты моё ненаглядное. Да, не могу не согласиться, он одарённый человек. Так я отзываюсь о нём как о друге твоей мамули. Всё равно Нарцисс Тиссен очень опасен тем, что заражает своим безумием всякого, кто осмелится сопротивляться его диктатуре. Он считает наш мир тесным и пытается расширить его своей неограниченной властью. Ради Бога, Юнька, берегись Нарцисса! В каждом его слове собрано сто сортов яда! - вздохнул брат Йона.

- Разве другие оружия так бесполезны?

- Загляни в шкаф. - коротко бросил старик.

Ведьмочка раскрыла дверцы шкафа и увидела уже давно знакомый ей широкий меч с серебряной рукоятью.

Городничий улыбнулся, но очень слабо.

- Всё. Теперь, девочка, ты вооружена не только мечом, но и знаниями, что я тебе открыл. Конечно, мне совсем не хочется тебя отпускать, но я верю в тебя. Ты справишься! О! Самое главное: никому не рассказывай эту историю. - предостерёг он.

- Почему? - спросила Юнька, любуясь своим отражением.

- Не так поймут. Подумают, что ты с ума сошла. А теперь иди, борись со злом. - Зигмунд Майер покровительственно кивнул ей - Вперёд! Отомсти за о?тнятую жизнь моей дочери!

Юнька Нариссова поклонилась умирающему человеку в пояс и вышла из кабинета.

 

 

 

Глава 12. Сладкий вкус свободы.

 

За все прошедшие два месяца Кронид приобрёл для себя репутацию любимого ученика Нарцисса Тиссен. Вот такие ходили слухи о проворстве этого мальчишки среди рыцарей.

В подвале располагался огромный резервуар. Каждый день он наполнялся кровью убитых воинов. Иной раз родниковой водой. Именно в этом месте состоялся доверительный разговор между учеником и его учителем.

Король с наслаждением окунулся в тёплую кровь и плавал в ней как рыба. Вынырнув, остужался, выпив кубок вина. Необычный способ возвратить молодость. Как известно, от вина быстро пьянеют.

И вот, Кронид, расчёсывая гребнем длинные чёрные волосы тирана, привёл в исполнение свой тщательно продуманный план.

- Нарцисс Клавдиевич. - начал было мальчик-сирота.

- Сколько раз повторять?! Не называй меня так « учителем »! Зови меня царственно и обращайся ко мне с уважением! Например, или Владыка или же хозяин. - потребовал Чернявый Изверг.

- Да, хозяин… - со скрытым гневом проговорил Кронид.

- Вот это другое дело! - самодовольно улыбнулся диктатор.

Хитрый мальчишка продолжал играть выбранную роль.

- Скажите, вы не вампир? - честно спросил мальчик.

- Вампиры только в сказках. - надменно отозвался Нарцисс.

Ванна очистилась, и грязная вода смыла сор в канализацию. Только пузыри бурлили на поверхности.

Пурпурный халат покрыл худые плечи тирана.

Бедняга Кронид только сейчас серьёзно подумал как же Нарциссу Тиссен подойдёт белая усмирительная рубашка.

Перед ним высилась великолепная резная арфа. Тиран уселся в кресло, перебросив на грудь волосы. Тонкие пальцы его медленно касались струн. Полилась мощная живая музыка.

Сам Нарцисс мечтательно прикрыл свои зелёные глаза.

- Любимая! Жаль ты не видишь! Но с неба ты слышишь меня! Я, считай, уже покорил Уральск! Я здесь хозяин! - бросил тиран в небо.

Слушатели моего рассказа, он любил насмехаться над своей женой.

Кронид будто очнулся ото сна и только сейчас вспомнил о чём хотел узнать.

- Ох, хозяин, вчера мне приснился дурной сон. - произнёс он начиная с самой простой темы.

- Что тебе приснилось? - поинтересовался тиран.

- Я видел у себя на шее золотую цепь. Хозяин, вы знаете что такое цепь?

Нарцисс усмехнулся, при этом покосился на Кронида как на полного дурня.

- Что за глупый вопрос! Разумеется, знаю. Это то, чем дворовый пёс привязан к конуре. - пояснил Тиссен.

- Нет, хозяин. Я говорю совершенно о другом…

Откровенно говоря, Кронида нисколечко не заботила та цепочка из золота. Он, стараясь не выдавать своего предательства, направил разговор в нужное русло. Храбрый! Не зря он Лев по Знаку Зодиака!

- Как же это здорово быть колдуном! Мы, мужчины, избранники Бога, можем наслаждаться жизнью бесконечно! - восхитился ученик тирана.

- Ошибаешься, карапуз. Никому такая власть не дана и поныне. Как и мне. - жёстко возразил брюнет.

- Это плохо… Но надежда обрести бессмертие есть? - спросил мальчик не обижаясь на слово « карапуз ».

Вместо ответа Нарцисс потянулся к столику за бутылкой вина. Ловко откупорив пробку со звонким хлопком, наполнил кубок до краёв.

- Хм! Про то, что свою чашу надо пить до дна, Юнни права.- заметил он.

Кацап, не закусывая ничем, осушил весь кубок. Но этого ему мало.

- Хозяин, а вы не боитесь умереть? - полюбопытствовал Кронид.

- Всякий жаждет вечной жизни. Ты прекрасно знаешь, что я несокрушим! Ни нож, ни пуля мне нипочём! Но существует вещь поэффектней. Я не скажу какая она… - похвастался кацап.

- Ну всё-таки?! Я же ваш единственный ученик!

- Вот как?! Почему ты спрашиваешь, малыш? Ты что собираешься убить меня? - Нарцисс проницательно посмотрел ему в глаза.

- Да нет же. Просто мне интересно. - соврал Кронид.

- Тогда слушай меня внимательно: это стрела. Особенная, хоть и проста на вид. Она вырезана из прутика осинового дерева. Наконечник выкован из марсианского железа. Очень уж она дальнобойная! Годится как для лука, так и для арбалета. - шепнул король ему в ухо.

- Не понимаю, как можно убивать такой стрелой?

- Проще не бывает. Один выстрел - и конец. - Нарцисс с характерным свистом махнул рукой.

- А эту стрелу случайно не найдут? - не отступает Кронид.

- Ты спросил, я и отвечу… Не бойся, ведь ещё не родился тот человек, который догадается найти её в шкатулке под моим троном. Если он уже стоит передо мной, то ему конец. - пошутил Нарцисс лукаво.

Кронид покрутил пальцем у виска. Сумасшедшему позволяется.

За стеной послышался лязг оружия и грозный ор охраны.

- Кажется, я слышу шум в коридоре. Пойди проверь, а я не могу сам. Ноги отказывают служить мне. - лениво приказал колдун.

Кронид неохотно окрыл дверь и выглянул.

- Никого там нет, хозяин. Это чёрные рыцари тренируются. - бросил он.

Вино вновь льётся через край чаши. Кронид, не желая переговариваться с тираном, опрометью побежал в тронный зал.

Задёрнув за собой занавески, ученик Нарцисса сунул руку под трон. Шаря по грязному полу, он нащупал что-то гладкое и холодное. Это была золотая шкатулка. Щёлкнул замок.

На дне лежала стрела.

- Он только оставляет нужные вещи на видном месте. - усмехнулся мальчик.

Стрелу он благоразумно спрятал в карман.

 

 

* * *

 

Король уже знает о готовящемся сражении. Он этого ждал.

Обнажив каждый из них кто меч, а кто огнестрельное оружие, два невысоких рыцаря приблизились к трону, преклоняя колени.

- Ваше Величество, Нарцисс Клавдыч, мы пришли из города с простой целью: убить вас. - вежливо поклонилась Юнька Нариссова.

- ОХРАННИКИ!!! - гаркнул тёмным вороном тиран, хлопнув в ладоши.

Пурпурный занавес поднимается, под дивный гул королевских труб на зов хозяина неуклюже ввалились два чёрных рыцаря.

Те даже дышать не осмелились без позволения хозяина(!)

- Юнни, ты умница, конечно, но дальше сама подумай, сможешь ли справиться со мной? - Нарцисс насмешливо посмотрел на героинь.

- УБИТЬ ИХ!!! - властно указал тиран на девочек пальцем.

Юнька вела за собой свою подругу Хариту. За поясом у неё сверкал меч городничего. Волей не волей она вооружилась им для верности. Белая стражница же оборонялась пистолетной очередью.

Хозяин замка с интересом наблюдал за коротким боем между двумя группами рыцарей - своими слугами и защитницами Уральска.

Девочек бросили прямо на пол. Доспехи с лязгом рассыпались на отдельные детали по ковровой дорожке похожей на реку крови.

Юнька не сдалась, даже будучи ранена в руку, бросалась на врагов.

Они замахнулись на девочку, но та защищалась мечом. Ещё один удар и к ужасу Риты, лезвие меча раскололось надвое.

- И не такие пироги я тут готовил… - усмехнулся Чернявый Изверг.

Досадно подумать, что скажет городничий про сломанный меч.

Видя что Юнька нага и беззащитна, Харита разбежалась и оттолкнула её в сторону. Создалось впечатление будто стражница напоролась на огромный клык какого-то свирепого зверя.

- Рита! Посмотри на меня! Зачем ты лезешь куда не следует? Я не просила тебя жертвовать собой! - Юнька приподняла упавшую без чувств девочку и сообразила, что та обречена.

- Я же обещала быть с тобой до конца. И вот этот КОНЕЦ уже наступил… - улыбнулась Харита схватившись за рану на животе.

В её голубых глазах медленно меркла жизнь.

- МАРК… - ветром прошелестела она протягивая руку в пустоту.

Юнька крепко стиснула ей пальцы.

- Не сдавайся, Рит. Ты мне нужна!

- Марк пришёл за мной. Я хочу пойти с ним, но я буду с тобой всегда, стоит тебе подумать обо мне, не покину тебя никогда. Стану твоим вторым ангелом- хранителем. Сражайся за всех кто тебе так до?рог… Я в тебя верю. - произнесла белая стражница.

Последний раз в глазах бедняжки сверкнула верность. В уголке побледневших губ выступила алая кровь. Она перестала дышать.

Уткнувшись в плечо Хариты, Нариссова горько заплакала.

- Расслабься, Юнни. Все мы рано или поздно отдаём концы. Даже птица с неба в землю ложится. Это закон бытия. - злорадствует тиран, наблюдая как его дочка плачет над телом подруги - Не волнуйся, ты ещё присоединишься к своей Рите. Это я тебе обещаю. Я человек слова.

Какая-то неведомая сила отбросила ведьмочку к стене.

- УХ! Так вы впридачу ещё и Смерть?! - воскликнула Нариссова.

- Имей ввиду, у нас с тобой кровь одного и того же типа. Первая положительный резус. Так вот, я могу воздействовать на тебя силой мысли. Оказываешь непочтение к хозяину? Я тебя от этого отучу! - прошипел тиран.

С этими словами Нарцисс в ярости ударил её кинжалом в грудь. Та, оглушённая ударом, упала к ногам тирана, но боли не почувствовала. Глухой скрип лезвия кинжала испугал её больше.

Йон молодец! Не положи он крестик ей в карман куртки, то так прикончили бы девчонку! Прекрасно! Бог не оставил его слова без внимания!

Чёрные рыцари грубо схватили девочку. Нарцисс собрался уже приказать увести её на казнь, но не успел.

В дверях возник Кронид.

- Хозяин, позвольте же мне попрощаться с вашей Юнькой. - тут же попросил он чуть ли не на коленях.

Тиран, переведя взгляд с дочери на ученика, кивнул.

Кронид о?бнял Юньку за плечи, а сам незаметно для всех кто находился в тронном зале, положил ей в ножны стрелу.

- Проснулась моя совесть. - облегчённо шепнул мальчик-сирота.

Всего каких-то десять минут он успел рассказать ей всё что узнал.

Нариссова приобрела хладнокровие. Она сняла куртку под которой на фоне её знаменитой тельняшки болтается арбалет. Вынула из ножен стрелу. Невозмутимо зарядила ею своё оружие.

Тиран тут же застыл на месте от ужаса.

Юнька выстрелила.

Нарцисс Тиссен, не опуская головы, всем телом рухнул неподалёку от трона. Стрела попала прямо в сердце злодея. Напрасно думал он, слабая девочка промахнётся. Юнька склонилась над Нарциссом. Откинула ему со лба его чёрные волосы, и тут же замерла в изумлении сражённая наповал его весьма благородной красотой и царственным величием. Более чем это красивое лицо она никогда не видела! Пурпурные шелка и алый сатин ещё больше подчёркивали его почти юношескую фигуру. Исчезла из него вся та его власть. Он словно весь дышал покоем.

- Нарцисс, как ты прекрасен! - восхищённо протянула Юнька.

Ведьмочка закрыла ладонью мёртвые зелёные глаза тирана. Ей стало очень обидно от того, что такая красота решила поселиться снаружи, а не внутри него.

- Йон лучше тебя! - заключила Нариссова сама для себя.

Ничего страшного, слушатели, свою долю он получил сполна! Точно!

Чёрные рыцари, видя что повиноваться некому, затихли в нерешительности.

- Поверьте мне, я и врагу-то больно не сделаю, но на земле ещё остались люди которым я причинила боль. - сказала им ведьмочка.

Никто даже не заметил вмонтированный в нишу стены камин.

Наверное, Нарцисс Тиссен, как и она любил слушать треск горящих дров. Да и топить то там нечего, слушатели моего рассказа!

Достаточно было поджечь кучу старых бумаг с приказами.

- Эх! Если бы не его властолюбие, то я бы на всю жизнь и осталась здесь жить. Мне очень нравится готический стиль. - заметила бедная Юнька с благоговением тянув руки к огню.

- Как жаль, что ты не смогла попасть на ужин. Я в другом смысле. На совместный пир Нарцисса с прислужниками. А усталых воинов всегда хорошо кормят! - пошутил мальчик-сирота.

И Кронид охотно рассказывал о том, какие в душе все эти чёрные рыцари люди набожные и культурные. За столом богатым блюдами из дичи не приступали к трапезе без молитв.

- На десерт хозяин всех угощал вареньем из лепестков роз. Он сам такое готовит. Банка осталась на кухне. Хочешь сбегаю и принесу его тебе? - предложил Кронид, уже зная как поднять настроение Юньке.

Через несколько минут мальчик вернулся из кухни в зал. С собой он нёс банку варенья и две ложки.

Хариту, укутанную в горностаевую мантию, осторожно уложили ближе к камину. Нариссова надеялась, что огонь своим теплом оживит её подругу и победу они отпразднуют вместе. Но увы, пришлось ей и её союзнику заедать вареньем своё горе.

Трон возвышался неприступной горой из чёрного металла.

- « Особняк мой?! И трон тоже мой?! » - подумала Юнька не веря.

Чтобы в дальнейшем не пожалеть о содеянном, Нариссова подошла к трону и спокойно села на него. Подпёрла рукой щёку, закинув ногу на ногу, явно подражая королям.

- Здорово! Тебе в самый раз быть королевой! - обрадовался за неё Кронид искренне, уважая её решение занять трон.

Трон оказался слишком велик.

- Нет, ты не прав. Я не королева. Я простой человек, который стоит посреди двух дорог и не знает какую выбрать: длинную или короткую. Или ждать когда они пересекутся. - смутилась Юнька откидываясь на спинку трона с чудесной мягкой обивкой, не зря критикуя себя - Чем больше трон, тем и власть огромна. А это значит, быть правителем большая ответственность. Я ценю покой.

Подул ветер из окна. Юнька с полной жалости улыбкой смотрела как взятый ею пепел струился дымкой сквозь её пальцы. Подхваченные ветром серебристые пылинки праха взмывали к небу. Смешивались со звёздами.

Воссоздали новое созвездие. Легко узнать этот цветок.

Тот самый белый нарцисс.

Только Нариссова его видела. В своём воображении.

 

 

* * *

 

Исчезло то омерзительное волшебство, эти нелепые фантазии тёмно-серой тучей нависшие над Священным Уралом.

На воротах замка Нарцисса Тиссен уже язычком пламени колыхалось знамя Уральска. Эта гордая голова барана с розой. Водрузил его лидер армии Синей Звезды. С ними был один человек. Он, вероятно, вдовец, так как одет в красивую чёрную шинель. Предводитель чёрных рыцарей тут же узнал его:

- Эй! Я тебя знаю! Ты брат городничего и зовут тебя Йон Икеверис.

Это и был Йон и он привёл с собой целое войско уральцев.

- Догадываюсь зачем ты здесь, но как вы все сюда попали? Мы же заперли ворота полчаса назад! - недоумевает слуга тирана.

- Перелезли через стену. - честно признался старый еврей.

Обитатели города Уральска, как и старые, как и молодые собрались во дворе. В ожидании неизвестности они разговаривали со слугами и охранниками, да рассматривали интерьер замка. Нет же, слушатели, вы ошибаетесь, какое же это предательство?! Весь обслуживающий персонал от чего-то ощутил долгожданную свободу. И это, отнюдь, не мешало вести мирные беседы. Даже нет надобности вступать с ними в бой.

А про пир в зале приёмов я вам рассказывать не стану! Это же безобразие дало чёрным рыцарям право истощить все запасы вина!

Время тянулось бы ещё дольше если б Юнька Нариссова и Кронид не вышли из тронного зала.

Йон облегчённо вздохнул, видя что его молитвы услышаны.

Как только Юнька поравнялась с ним, последний из рода Икеверис заключил свою детку в объятия, боясь, кабы героиня не простудилась, набросил ей на плечи свою шинель. Поднял воротник хорошенько.

- Простудишься. - так прямо и сказал старик, оттряхивая снег с неё.

Юнька ничего не ответила. Она утопала в шинели, покрывала поцелуями эти бесконечно тёплые руки Йона. Два месяца они не виделись. И только сейчас старый еврей заметил, как его дочка выросла.

- Прости меня, малышка моя! Я тебя всерьёз не воспринимал. Был несправедлив. Однако, ты нашлась! Я так скучал! - виновато выговорил он.

- Вы просто выполняли свой долг. - улыбнулась девочка.

Ведьмочка извлекла из нагрудного кармана золотой крестик на нитке.

- Вот он где! Возьми его себе. Благодаря ему мои дни продлились дольше. Пусть Бог тебя, бунтарка, хранит! - обрадовался Йон.

Юнька приняла подарок из рук старика смиренно. Хотя, ей очень хотелось брякнуть что не верит она библейским сказкам. Но лучше не спорить с усыновителем в такой зна?чимый час.

- Спасибо, отец. Это лучше чем ничего. - вежливо поклонилась она.

Затем Нариссова подходит к краю обрыва и широко размахнувшись, бросает нож в озеро лавы.

- Пойдём домой. - мягко оттащив её от пропасти сказал старик.

Всю обратную дорогу в город Йон не выпускал её из рук. Но, быть может, боясь что девочка не справится с конём, он сам правил уздой одной рукой, а другой рукой крепко держал Юньку, устроив её впереди себя. Нариссова, скромно пряча глаза, позволила себе впасть в чуткую дремоту.

Кронид шёл рядом, сбоку от них. Искренне рад он был за счастье отца и дочери.

В этот час одна сирота взяла в руки инструмент очень осторожно и даже бережно, как будто семиструнная гитара всё равно что живое существо. Взяв аккорд, сиротка запела:

 

« Магия против войны.»

Очень много тайн познаешь ты,

На земле добро… зло…

Очень много им землян служат,

И какой выбор нужно сделать тебе?

Но знай! Верь!

Только магия сказала нет войне!

Но знай! Верь! Только магия…

Сказала НЕТ войне!

В память о войне остаются раны,

Грохочут танки, гонят страх…

И мы вышли из окопов в обстрел.

Теперь время, к бою даём знак.

Но знай! Верь!

Только магия сказала нет войне!

Но знай! Верь! Только магия…

Сказала НЕТ войне!

 

Воины обнимались да целовались. Желали друг другу счастья и удачи. Многие из них даже смеялись и плакали от радости, облегчая душу.

 

 

* * *

 

Зигмунд Майер не вставая с постели, увидел в окне соловья, поющего весёлую трель.

Золотые лучи восходящего солнца мягко осветили стену и легли на лицо городничего.

- Молодец, малютка! Лучше уж дать добру победить, чем зря позволить злу мир сморить. - произнёс он довольно.

Война кончена. До слуха доносились дружный марш нашей армии Священного Урала, песни, музыка, взрывы фейерверков.

- МЫ ПОБЕДИЛИ!!! - радовались горожане.

Наконец-то запрятан глубоко в землю весь этот кошмар!

И вам, слушатели моего рассказа, так же как и жителям города всего Уральска, тоже не помешает веселиться. Это всё характеризуется вполне позитивным выражением: « На нашей улице наступил праздник».

На измученном сердце городничего стало легко и свободно.

Чёрные глаза закрылись. Зигмунд расслабился, и тот час же услышал, как кто-то тихонечко зовёт его в лучший мир. Где солнце, звёзды, луна, небо, северный ветер. Где никто никогда из его родных не узнает ту горькую правду о его несчастьях. И ему не нужно рассказывать о своём непоправимом горе - потере дочки.

Тело правителя растаяло в туманную дымку. Среди подушек осталась лежать прелестная алая роза.

Ясно, истинный христианин никогда не оставляет своё тело на похороны. Возможно, полагая, из скромности, что он не заслужил ни доброй памяти, ни слёз.

Зигмунд, понюхав розу, вскоре понял, что всё это ему приснилось. Для него это был знак к скорейшему выздоровлению. Он спал.

Огромный бумажный змей в виде золотого дракона вырвался из тесных стен городских домов. Подхваченный ветром, пронёсся подле окна городничего. Взлетев ввысь, он победно зарычал. Из его пасти вырвались короткие жёлтые ленты, как будто пламя.

Издали чудилось, дракон хотел дотла сжечь небо.

 

 

* * *

 

А снег всё не прекращается. Ветер заставляет колокол звонить траурно.

Гроб с телом Нарцисса Тиссен вынесли из монастыря девочек-сирот и без особых усилий уральцев, доставили на кладбище.

Народу на похоронах было очень много.

Нарцисс лежал в простом деревянном гробу. Весь приятно пах таким прохладным запахом одеколона. Белые одежды так идут ему! Чёрные длинные волосы аккуратно причёсанны. Снежная пыль сыпалась с серых туч на бледное лицо тирана. Руки сложены на груди.

Зигмунд Майер подошёл к Нарциссу. Посмотрел на него.

- Ты мне больше нравился ещё будучи в яслях. - сказал старик.

Городничий накрыл покойника саваном.

Его брат и племянница стояли вплотную к свежевырытой могиле.

И прежде чем в гроб вбили гвоздь, Юнька Нариссова успела возложить на его крышку букет со звёздочками белых нарциссов. Затем она нежно обняла Йона, что бы не видеть как её родной отец погрузится в землю.

Через минуту над холмиком вырос крест с надписью:

 

гёр Нарцисс Клавдий Тиссен.

родился 23.12.1965г. - умер 1.04.2007г.

 

Хариту, как рыцаря, похоронили весьма пышно.

Она лежала в богато украшенном гробу. Вся чистенькая. С очень неброским макияжем на лице. Наряжена в белое платье с вышитыми нитью листьями. Какая она всё же красивая!

Горожане плакали. Им было искренне жаль девочку. На том же кладбище для неё отыскали место совсем рядом с могилой лидера белых стражей Марка Байдмера. Там и похоронили Риту. Наложили золотую плиту с рыцарскими доспехами, примерно такую же как и на склепе самого Эдварда принца Уэльского.

Позже в монастыре девочек-сирот Риту причислили к лику святых. Вот и объяснение откуда и как появилась иконка с её изображением. Так она стала героиней и награждена медалью.

Почему бы и нет? Ведь хороший человек не зависимо от пола, цвета кожи и веры заслуживает большего чем следует!

Тем более, Харита оказалась в раю.

Юнька Нариссова в последнее время много думала о своей подруге. Вспоминала как ещё тогда на похоронах последний раз целовала её в лоб. Часто видела её во сне в образе ангела. Харита была счастлива. Ещё бы! Ведь Марк рядом! И судя по всему, он гордился своей ученицей.

- Моя сестра! - с любовью в голосе говорила Юнька о Харите.

Йон и Зигмунд всячески поддерживали её чем только можно.

- Вы моя семья! - улыбнулась им Нариссова - Я так люблю вас обоих!

Широко раскинув руки в стороны, девочка обняла обоих братьев. И ещё очень долго рассказывала им о подвигах девы-рыцаря Хариты.

 

 

 

Глава последняя. В минуты покоя.

 

Слушатели моего рассказа, вы все знаете такое народное выражение « Что ни делается - то к лучшему». Ну, так вот, в Уральске оно реально подтвердилось.

Большинству девочек-сирот посчастливилось найти своих родителей. Всех заключённых выпустили из тюрем на свободу.

Юньке Нариссовой было приятно находиться здесь, в этом полюбившемся ей городе рядом с Йоном своим настоящим духовным отцом.

Йон, ссылаясь на состояние здоровья, отрёкся от должности городничего. А Зигмунд Майер этот справедливый старик вновь охотно принял такой почётный титул. Впрочем, никто из горожан не возражал из уважения к памяти тех кто погиб в войне.

Суть дела в том насколько дорогой ценой городу Священного Урала, а заодно и всему миру подарены тысячи лет спокойной жизни.

Юнька и Йон удобно устроившись на лавочке любовались небом. Как всё-таки им не хватало голубого неба! Сегодня в городском парке никого не было. Только цвела сирень…

Ещё бы, слушатели, ведь сейчас май!

Нариссова загорала на солнышке положив голову на колени своему усыновителю. Ноги её укутаны до пояса красной шалью из настоящей козьей шерсти. Бедной девочке было тепло не от шали, не от солнца, не от победы над врагом, а от того что Йон её искренне любит.

Левая рука Юньки покоилась на груди, перебинтованная свежими бинтами. Йон лично сам перевязал ей рану. От этого девочке было так хорошо, что она больной спины не чувствовала!

Закрыв глаза Юнька Нариссова рассказывала обо всех своих военных подвигах и приключениях. Рассказ вёлся о том полёте на Марс. Кончив рассказ ведьмочка посмотрела на отца.

Она увидела, что бедный Йон смотрел на неё с испугом.

Юнька, пожалев старика, поспешила закруглиться тем, что всё было просто фантазией.

Йон облегчённо вздохнул.

- От чего так? - спросила девочка доверчиво.

- Это всё война. Бывают случаи, что во время боя человеку чудится что он делает необычные вещи. На себе испытал. У тебя дочка по-особому. Ты побывала в плену. Это настолько взбудоражило твой ум, что ты стёрла грань между воображением и реальностью. - пояснил Йон.

- Но как же так? Всё от части правда! - удивилась Нариссова.

- Ты всё это просто выдумала. - возразил старик.

При этом Йон Икеверис посмотрел на девочку с такой любовью, что та забыла про свои «болячки».

Рассказала о добром поступке Марка Байдмера.

- У него хотя бы совесть есть. За это ему честь и хвала. Он хотел загладить свою вину перед тобой и не пожалел себя. - одобрил еврей.

Юнька неосторожно рассказала о Нарциссе Тиссен и как он хотел убить её. Хотя, в глубине души ведьмочка лишь надеялась что на том свете Нарцисс останется таким же гордым и непреклонным.

- Давай не будем больше Нарцисса Тиссен вспоминать, золото ты моё. Я ненавижу его! Он жестоко обращался с тобой! - Йон с жалостью погладил её раненную руку - Гад ползучий! Доброты человеческой в нём нет!

Юнька ещё думала: не рассказать ли Йону про своё дикое сумасшествие? Но она передумала, вспомнив своё обещание. Йон и без того тревожится о ней. Он так боится за неё, боится услышать тот траурный звон колокола из монастыря.

- Лучше расскажи мне ещё раз о чуде. - попросил Йон.

Нариссова послушно, но не первый раз же пересказала ему одну и ту же историю. Нет же, слушатели, она не сгущала краски, даже когда старик с волнением слушал ту часть её рассказа где кинжал затупился.

- Бог спас тебя! Это и вправду чудо! - выговорил еврей, скорее обрадовано, чем изумлённо.

Он бросил на небо благодарный взгляд и стал что-то тихо бормотать себе под нос. Юнька решила не мешать ему.

- « Молится.» - догадалась она, уловив краем уха её начало.

Завершив молитву славившую тебя, Господи, Йон осторожно и даже щадяще разжал ей пальцы и взял крестик, который она сжимала.

- Носи и не снимай. Раз уж крест защитил тебя от смертельного ранения, то значит, он поможет тебе преодолеть все трудности в жизни. А я так этого хочу! Потому лишь прошу тебя, носи и никогда не снимай и Бог тебя не оставит! - твёрдо сказал он, надев ведьмочке на шею крестик, крепко завязал нить на узел и добавил с удовлетворением в голосе - Вот так… На душу тебе…

Юнька смотрела на него и думала с чувством вины:

- « Какой же он хороший, добрый человек! А я так много боли ему причиняю!»

Она поймала его руку, крепко сжав её, заговорила долго и путано, желая утешить его подлинно правдивыми словами « Всё будет хорошо».

- С каких пор ты стала вдруг такой сознательной? - удивляется старик.

- С тех самых как прошу погадать мне на судьбу. - она протянула отцу ладонь.

Йон вгляделся в бороздившие её линии.

- Ммм! У тебя богатая судьба! Ну, наконец-то ты бросишь уже писать свои бунтарские стихи и начнёшь стремиться к покою. Короче, возьмёшься за ум. Это для меня очень радостно! - сказал он.

- Вы читали мои стихи?! Ну и как вам? - смущённо спросила Юнька.

- Неплохо. Будет лучше, если с поэзией ты завяжешь. - заметил еврей.

- Сколько лет я буду жить? - поинтересовалась она.

- Я не могу тебе сказать. Знаю только, что ты будешь жить долго… Сто, двести, триста, а может быть даже пятьсот. Ты всех ещё переживёшь! Ты будешь счастливой! - этот человек говорил ей правду.

- А когда я умру? - вопрос был не праздный.

Йон задумчиво провёл пальцем по линии жизни Нариссовой. Поразился её глубине. Сравнил со своей собственной.

- Чувствую, смерть моя будет лёгкой. В тихую майскую ночь. Во сне. Не бойся, Юнька, жить я буду ещё очень долго. Если умру, то будь готова к этому и не плачь за мной. С тобой моя душа. Тебя просто так я даром не покину. Сама ты умрёшь в один день с человеком, который вложил тебе в ножны стрелу. Сейчас живи и радуйся жизни! Знай же одно, я всегда буду рядом! Пока живой. - посулил Йон бодро.

- Нет! Не надо! Не умирайте! Живите! - испугалась ведьмочка.

В мыслях посылая Богу самую жаркую молитву старик склонился над девочкой и нежно взъерошил ей волосы.

- Выздоравливай, мой орлёнок. - проговорил Йон с теплотой.

А Юньке нашей как раз снилось что она заснула под крылом у большого орла. С головой зарывается в его мягкие перья. Слышит его дыхание. Бедная девочка к своей радости заметила что Йон стал дышать глубже и не так шумно, как раньше. Значит, свежий, горный воздух сделал своё дело и лёгкие у старика прочистились.

Налетел порыв холодного ветра, грозя подхватить трепещущую душу и унести её на небо. Девочка зябко поёжилась и потому ещё тесней прижалась к Йону, что бы скрыть от него навернувшиеся слёзы.

Йон улыбнулся. Он как раз думал о ней и её будущем.

- Вояка. Тебя саму оберегать надо. - сказал старый еврей.

И Юнька Нариссова спокойно задремала.

 

 

* * *

 

- Вот это, собственно, всё. - сказал священник.

Он сидел в кресле за рабочим столом, подперев руками подбородок. Это теперь уже взрослый, пожилой мужчина в возрасте девяносто трёх лет, с седыми волосами. Это больше не маленький мальчик, который вырос в годы Мировой Войны.

Два журналиста сидели перед ним на стульях.

- Скажите пожалуйста, сир, а это правда? - с сомнением спросил один из них.

Священник хмыкнул.

- Если бы это была ложь, я бы не стал впускать вас двоих сюда и рассказывать её сейчас. - заметил он.

Журналисты пристыжено посмотрели на него.

Как они могли подумать, что такой красивый, молодо выглядевший старик способен пудрить мозги?!

Его чёрные глаза смотрели на них так по-доброму!

Такой человек не умеет лгать!

- Мда-а, вот это я понимаю. Детство Юньки было очень счастливым и все её любили. Уж в чём я ей завидую, так это ж в том что она не только стихи сочиняла, но и воевала! - заметил первый журналист.

- Вы, ребята, ещё молодые, и вам кажется что война - своего рода развлечение наших предков. Но вы пускаете себе пыль в глаза. Никакой романтики! Поверьте мне, как старому солдату и биографу Юньки Нариссовой. Оставьте свои поиски и живите счастливо! - сказал старик насмешливо.

Журналисты переглянулись.

- Я знаю Юньку Нариссову очень давно. Её судьба потрясла вас, по лицам вижу, но не пытайтесь испытать на собственной шкуре весь этот ад. Не мучайте себя. Война - это же самое страшное испытание, даже если она и вымышлена. Ведь там гибнут люди. - задумчиво произнёс седой хозяин кабинета.

- Хорошо, мы всё поняли и больше не будем так вот в вашем присутствии поднимать тему, которая для вас неприятна. Простите. - вежливо согласился первый журналист.

- На вашем месте, батюшка, я бы прямо сейчас взял да и напечатал бы ваш рассказ! Подумать только, как же мир тесен! И потому, погибнуть в бою так драматично!!! - округлил глаза второй.

Добрый священник дружелюбно погрозил им пальцем.

- Не дай вам Господи переживать те ужасы, кои пережил я. Пусть вы сами и дети ваши никогда не узнаете горестей войны. Юнька смогла справиться со всей этой чертовщиной благодаря тому, что вовремя прислушалась к голосу разума. Выходит и так, что не только с божьей помощью и действующих молитв Йона всё ж осталась жива. Но как говорят, всё могло быть и хуже. - сказал он.

Собираясь уходить, репортёры вышли из-за стола.

- Мы, пожалуй, пойдём. Спасибо вам за чай.- смутились они.

Дверь за ними закрылась.

Священник остался наедине со своими воспоминаниями о рыжей, зеленоглазой девчонке в тельняшке.

Переполненные свежими впечатлениями журналисты вернулись в редакцию, что бы поместить в газету эту старую историю своего родного города.

В Уральске и без мемориальных досок сохранились следы жестокости тирана да смелости его защитников.

Как жаль, что люди подобные Юньке Нариссовой необратимо уходят в прошлое.

 

КОНЕЦ

июль - август 2009г.

Посёлок Пешковка.

Костанайская область. Казахстан.

 

« Не старей!»

Не время сон вернуть назад!

Все хотят увидеть в небе рай…

Земля дрогнула: война началась.

Мощный город Уральск защищай!

С глаза слеза капелькой сорвалась…

Юнька, где твои враги?!

И те, кто сердцу так дороги…?!

От власти тирана всё стонет,

Чей грозный дух нырнул ко дну.

До конца остался верен Кронид

Он подарил тебе стрелу одну…

За павших пролила слёз миллион

Только тебе стареть не надо!

Упомяни в молитвах моё имя!

Я воюю как ты раньше в битвах…

Смело иго воинов шло на него!

Двинь войска скорее в атаку!

И лети в бой как орёл!

Только тебе стареть не надо!

Нельзя… Не время…!

Судьбы запись не смей изменить!

 

 

Вся музыка, что звучала здесь и устаревшие хиты города Уральска.

1. «Гарцует парень на коне».
2. «Демон в аду».
3. «Душа стремится вверх».
4. «Послание для отца».
5. «Голубые глаза».
6. «Сознанья чистый лёд».
7. «Испей до дна свою чашу».
8. «Глубина неба синего».
9. «Магия против войны».
10. «Не старей!»