Инга Верижникова (11 класс, школа № 177, СПб)

БУДУЩЕЕ, В КОТОРОМ Я ХОЧУ ЖИТЬ...

Белый шуршащий пакет, подхваченный ветром, медленно летит, то спускаясь к асфальту, то взвиваясь выше и выше-выше всего: скамеек, людей, деревьев и домов. Но, пристыженный, опять опускается вниз-он из этого мира, потрёпанный, с искорёженным рисунком, и нет для него места там, высоко-высоко.
Не спеша, домой... идет он по привычной улице, заходит в метро. Тут уже давно не увидишь грязных старух с протянутой рукой в рваной варежке со снежинками... Нет и худых флейтистов, скрипачей, мелких торговцев-куда дели этих несчастных? Проносятся лица людей, и, попав в эту толпу, ты подчиняешься её движению, забегая в электричку. Мальчик в цветной шапке с помпоном, поднимая и опуская голову, то растягивает, то сжимает, искривляя, отражения лиц в черном окне. Это сейчас они спокойны, а через минуту, понесутся на переход, сталкиваясь и спотыкаясь о сумки. Хочется, чтобы поезд остановился в туннеле, на секунду выключился свет, и мысли замерли... Да, все вокруг меняется. Многие вещи, кажущиеся странными, уже не удивляют: люди стараются открыть в себе что-то новое, найти свою особенность или дар видеть, чувствовать мир по-особенному. Им помогают дети индиго, которые все же были приняты в общество, принеся с собой новые идеи, технологии и надежды. Многим это дало возможность работать, жить в теплых квартирах, создать благополучную семью, дорожа своим счастьем и любовью. Это изменило отношение между людьми: нет мысли о том, что кто-то может украсть, причинить боль. Нелепа возможность третьей мировой войны. Все меньше людей ищут наслаждение в наркотиках-страшная иллюзия больше не нужна.
Но вот эскалатор уже поднимает из метро. На старых светильниках наклеены блестящие флаеры имморталистов: "Жить всегда", а рядом-"Смерть-главная ценность? Зачем тебе это?" И сразу понимаешь, что что-то должно случиться. Он давно думал, что тоже должен выбрать, нужна ли ему долгая жизнь? Но пока идет день за днем, кажется, что и так это будет всегда.
А ещё через три дня 21 декабря 2012 года... древние индейцы Майя предсказывали в этот день "Великий переход": Солнце и Земля выстроятся в одну линию с центром Галактики, и трехмерная модель мира прекратит свое существование. Человек сможет жить в четвертом измерении.
Ада подарила ему большой календарь "Когда-нибудь все закончится, и новый берег будет золотиться вдали. Новая жизнь, новый воздух, и новая доброта-без мыслей". Она верит во все, что связано с вечностью, встречается с разными людьми, пишет статьи, делает невероятные фотографии и сердится на него за его пассивность. Но любит и уверяет, что несмотря ни на что, для него будет место там, высоко-высоко. Ему хорошо с ней, даже тогда, когда он не совсем ее понимал.
Вот и подъезд. Заснеженная скамейка, освещенная фонарем. Окна смотрят на улицы и дороги тысячами квадратиков, уходя ввысь, изредка подмигивая-закрывая свои равнодушные глаза,-ус-тали, пора спать.
В прихожей большое зеркало обклеено фотографиями. Да, он счастлив, он любит этот город, своих друзей, работу. Знает, что нужен... ему всегда будут рады... В толстом ежедневнике мало пустых строчек... И приятная усталость наполняет что-то внутри.
На кухонном столе разбросаны газеты, разорванные конверты от старых писем, какие-то наброски и записка со спешащими буквами: "Я останусь дома, не скучай. Звонил Андрей, они записывают новый альбом, звали тебя. Да! Почитай, это так..."
Закипел чайник, приятный запах свежих размокших листьев чая окутал, заставив сесть, поджав ногу на мягкий стул. "Солнце... Маленький лучик соскочил с шелестевшей листвы и побежал по чешуйчатой крыше, спустился на старую кривую трубу и, зацепившись за ржавое пятно, с разорванной штаниной, спрыгнул на торчавшую из открытого окна занавеску. Крепко схватившись за край, он подхватываемый ветром, начал подтягиваться и наконец взобрался на подоконник, уже тёплый, нагретый солнцем.
Никто здесь не увидит его, всё утро можно сидеть, облокотившись на давно забытую кожуру апельсина, уже затвердевшую, но все еще приятно пахнувшую. Мысли разлетаются во все стороны, уходя куда-то в пушистые облака, наполняя их легкостью и белизной. А вокруг много-много улыбок таких же, как и он, маленьких лучиков.
Крыса... Эта лужа, черная, всегда мешающая пробежать к прогрызенной дырке в полу, уже недалеко. Она быстро бежит вперед, не оглядываясь на движущиеся тени-здесь никого никогда нет, кроме нее, этих непонятных теней и иногда спускающихся с низкого потолка пауков. Вот эта дырочка, впереди ничего не видно, но там должен быть не вбитый до конца гвоздь, а сбоку-кусочек плесневелого сухаря. К мокрому носу прилипают пылинки, но чихать не хочется, и прижав уши, она проныривает по ту сторону трескающейся стены.
Ничего нет в этой темноте, поглощающей предметы, покрывающей их серым слоем пыли, даже не видным, сливающимся с вещами, делая их блёклыми и не нужными.
Мечта... вокруг новый мир, она окутывает, и всё случается. Каждый миг для себя, прекрасный и туманный, что-то невозможно и невыполнимо, но очень спокойно, даже предсказуемо на шаг вперед".
А, может, Ада права? И через три дня все перевернется... Откроешь утром глаза, а ты не в комнате, а... в прозрачном шаре со множеством подвешенных граненых хрусталиков... Нет!
Раздался звонок в дверь.
-- Это я, ты один?-Андрей стоял в дверях с какой-то решительностью и в то же время со странным испугом. Увидев его, он немного успокоился...
-- Один, проходи.
На столе появилась еще одна дымящаяся чашка. Он видел, что что-то случилось... Андрей тяжело опустился на стул, обхватив замерзшими руками горячую кружку:
-- Ты же знаешь, что я вижу числа, когда смотрю на человека... дату смерти. Я ненавижу себя за эту способность! Самое страшное, что ни я, ни ты, ни кто-либо другой не сможет ничего изменить! Ада приезжала к нам в студию на запись... ее числа изменились... это сегодня. Все бессильны... Я звонил ей каждый час, со страхом, что она не возьмет трубку... Я просто не представляю, как потерять друга... Может, окажется, что это моя фантазия... как я хочу, чтобы это была моя фантазия! Но последний раз она не ответила...
-- Я буду жить вечно...—тихо произнес он.
- Что?
-- Она всегда смеялась над этими цифрами, говоря, что будет жить вечно... И через несколько лет ты перестанешь, знакомясь, идя среди людей, видеть их похороны... Алло, Ада? Что? А где она? Вам очень жаль...
Андрей не спускал с него глаз, по лицам обоих пробежала тень, ее нет.
Он подошел к окну... Глаза стали невыносимо тяжелыми и покрылись словно туманом. Он закрыл их, крепко сжав,-через ресницы заблестели слезы. И их не было стыдно. Андрей опустил голову на руки.
- Зачем мне это, когда я ничего не могу сделать...
-- А я когда умру?
-- Еще долго...
Нет, разве так можно?.. Да, уже бы завтра проснуться в прозрачном шаре... и много-много хрусталиков... там, высоко-высоко... где всем будет место...

РИКА

1.

Если будет дуть сильный ветер-ничего, не холодно - у него теплая будка, в дальнем углу которой уже лежит свежая солома.
- Не скучай, я буду часто-часто думать о тебе! - и детские руки нежно скользнули по черной, гладкой шерсти.
Пес, тяжело дыша после быстрого бега, лежал, наблюдая за оранжевыми бабочками.
Рядом. Друг рядом.

2.

Это лето обыкновенное, никто ничего другого и не ожидал. Так же сильно пахло медовыми, яркими цветами, и шмели вились вокруг, казалось, забыв обо всем.
Быстро плыли пушистые белые облака, зная, что им, как и раньше, надо успеть туда - далеко-далеко.
Дни шли, и ты точно знаешь, что где-то уже это видел, пережил, может быть, во сне?
Все равно приятно вспомнить, пусть и слившееся в один долгий день, лето.

3.

Сильным рывком подул ветер, солнце зашло за тучу, и все потемнело. Ветки сирени и жасмина заскребли по деревянной крыше дома. Откуда-то вылетела прочь маленькая серая птичка, и Буян поднял голову, провожая ее взглядом.
Дина медленно спустилась со скамейки в подсохшую траву и села около собаки, положив на его выступающие вперед лопатки руку. Буян легко несколько раз махнул хвостом, но, вытянув вперед лапы и морду, притворился, что спит.
Дине вспомнилась одна старая история, в которую трудно верилось...
За этой рекой-Рикой, которая течет недалеко от дома, в нескольких километрах на запад, была деревня, теперь остался только один фундамент домов!
Когда девчата и парни из соседних деревень собирались на гулянья, то рассказывали, что в крайнем доме жила ведьма. Смельчаки ходили туда вечером, но никто так никогда и не увидел, что происходит за плотными ставнями избы. Много чего шептали за спиной входящей и выходящей оттуда немолодой женщины, которая жила там скорее всего одна. Ее походка, руки были молоды, волосы густы и без седины, но лицо старо. Морщины расползлись по нему так привычно, будто всегда там были, лишь обостряясь с каждым годом.
Ее побаивались, но ко многому уже привыкли. Так осенью, когда начиналась уборка урожая, ведьма натягивала вокруг деревни серую нить из овечьей, немытой шерсти. Все дома словно замыкались в кольцо, но никто не смел разорвать нить, все только поглядывали с опаской и осторожно ее перешагивали, а скот в это время уводили на дальние пастбища.
Когда с полей убирали рожь, то оставляли один сноп, чтобы ночью сжечь-от сглаза, и нить пропадала.
Но в один день разнеслась новость: ведьмы больше нет. Она утонула в быстрой Рике, но как - никто не знает.
Рика же поплатилась за то, что стала гробницей ведьмы. Река стала пересыхать, а берега постепенно поднимались выше и выше, может быть, женщина хотела закрыть себя от людей, скрыться...

4.

Уже первые снежинки закружили над опавшими листьями, но мороз давно покрыл реку льдом, хрупким и прозрачным.
-- Буян, хватит сидеть, поджав хвост. А ну-ка, посмотрим, на что ты еще годишься! Пошли!
Щелкнула застежка цепи, и пес весело запрыгал вокруг хозяина. Старик внутренне был рад преданности собаки, но все равно погрозил ей пальцем. Тут Буян заметил, что за спиной хозяина блеснуло начищенное ружье на черном кожаном ремне.

5.

В лесу стало темнеть. Следы лисы были перепутаны и засыпаны начавшимся снегом. Зачем старику лиса? Ведь Буян гонялся за тремя зайцами и совсем устал...
-- Домой! - хозяин резко развернулся и быстрым шагом пошел обратно.
Снег начал скрипеть, сладко похрустывая. Хотелось кусок мяса или теплого бульона.
Вот уже видна белая лента - Рика. Подойдя к переходу - неширокому бревну, старик сбил снег с сапог и осторожно, маленькими шагами, пошел к другому берегу.
Подождав хозяина, Буян пошел следом, но его лапы онемели и скользили по оледеневшей коре мостика.
— У-у-у...--послышалось из леса. Буян мгновенно оглянулся, и лапа соскользнула, вмиг он упал в реку. Лед хрустнул, брызги слегка поднялись вверх.
Старик всполошился, спустился с берега и помог собаке выбраться. Принес его домой мокрого и холодного.

6.

Прошла неделя... Ни забота хозяина, ни тепло, ничего не помогло ему. Наверное, виной была Рика и вода, впитавшая силу ведьмы.

7.

- Я часто-часто вспоминала о тебе! И всегда буду помнить... Дина встала против ветра и закрыла глаза. Поток воздуха мягко окутал влажные щеки. Рядом. Друг рядом.