Ю. Смирнова (Гиназия № 498, СПб)

ИЗ ДЕТСТВА

Мягкий пух снега.
Сыплется, сыплется,
Ноги замерзли,
Но сердцу тепло...
Руки твои к моим
Рукам близятся..

Время, как тонкая струйка,
Стекло.
Черное небо, все в звездах
Усеяно,
Снежные хлопья в твоих
Волосах,
Ты улыбаешься мне так
Рассеянно,
Слезы от счастья у меня на
Глазах —
Тут же замерзли, упали искринками,
И затерялись: в снегу замело...
Время то быстрыми нежными струйками
С первым весенним дождем утекло...

* * *

Рушится дождь....
Нежно падает небо...
Мажется ложь,
Жирная, каплями,
В грязь — ГДЕ бы
Смыть боль...

Катится дождь...
Липнет. Спасает...
Заботливо слезами
Слезы мои скрывает...

Лицо твое в дымке —
Ты весь — теплый туман...
Всюду испарина,
Паром — обман
Развевается, каплет...

На влажное, мокрое сердце
Любовь проливается,
В слезах, дождем умываясь...

Ты растворяешься....
Дымка тоски...
Дождя нежного...

По лужам иду...
Волосы липкие...
Тебя я найду...

А в лужах — ОНА,
Под ногами...
И люди, и люди, и люди идут...
И топчут ее сапогами...

ПРО НЕЗАМЕЧЕННЫЕ ПОРЕБРИКИ

Поребрик, выкрашенный желтой краской,
Наивно тщетился повторять за солнцем,
А склизкие толпы, третью неделю без ласки,
Пинали, толкали его, и с оконца
Казался он яркой бесформенной точкой,
В глаза, зацепившись, — расплытье немое,
Качался, желтушный, волнистою строчкой,
Впиваясь, крича, в окруженье глухое...
А те все пинали его сапогами,
Нещадно плевались грязью машины,
Один за другим — наступали, толкали
И пачкали, пачкали, пачкали!
Милый...
Наивный и лучший, ты желтый — один здесь,
Где серо все, черно, и пыль на оконцах.
И вряд ли хоть кто-то, кроме трех человек
Поймет — ты ПОХОЖ,
Нет, что тут — ты ЕСТЬ солнце.

ПРО КАРЕЛИЮ

Половина сердца
Осталась в Карелии,
В Республике сказки,
Под зеленью ели.
В сырой глуши леса
По тонким тропинкам
Блуждают легенды,
И кажется, будто
Сам Вяйнемейнен
Хранит здесь покой,
Что здесь вдруг Вальхалла
Сверкнет пред тобой...
Влюбилась в Карелию,
В ее холод и свежесть,
Здесь песни мне пел
Ветер прибрежный,
Здесь в черной Онеге,
На закате купаясь,
Тосковала по солнцу,
Здесь, отзываясь
Дождем непрестанным
С неба капало,
Тоскою севера наполнясь,
И сердце плакало..
Здесь чайки летали —
Светлые, чистые,
Кружили над соснами
И озерами льдистыми...
Зимою Карелия,
Вся снегом укрытая,
Танцевала в метелях
Вихрями дикими..
Словно потерянная,
На краю света зарытая,
Вечно холодная,
Лучами солнца забытая...
Будто Сампо волшебное
Ты вдруг потеряла,
Будто Лоухи злая
Тебя заколдовала...

МЕТРО

Ехать в вагоне..
Просто в вагоне,
В метро.
Думать о дружбе,
Думать о доме,
Опять все одно.
Вдаль проползают
Стены и мысли
Опять...
Вдаль уплывают
Тусклые фары
Сверкать.
И по дороге
Изгибом стальною
Тоски
Ехать и думать...
Так сильно сжимая
Виски
Лица за стеклами...
Вот, и опять,
и опять
Вдаль уплывают
На станциях блекло
Сиять...
Но вспышки света опять
И опять,
Все искать
И находить, и терять,
И, сгорая, страдать.
Вновь проезжая за станцией —
Станцию-свет
Мне вдруг подарит
Четкий твой силуэт...
Только захлопнутся двери,
И с чувством умрут:
Свежесть минуты, потери —
Все.. .все останется тут...
Тут же проехав,
С гудком я в тоннель заползу,
Серые рельсы, огни и колеса...
Их стук.
Вдаль проползают
Стены и мысли..
Опять...
Вдаль уплывают тусклые фары
Сверкать...

ЖЕЛТОЕ

В сотый раз кричать и ненавидеть...
В сотый, раз уж так не довелось...
Мне тебя ни встретить, ни увидеть,
Словно что-то с сердца сорвалось,
И досадно — до ушного звона,
Я иду, сдавив себе виски...
Нет ни улицы, ни фонарей, ни дома,
Что гноится желтой краскою тоски..
Под ногою справа — брызжут лужи,
Слева — сморщилась кривой улыбкой тень.
Как отравой разольется:«нужен, нужен,
мне сейчас.» и растворится...день,
не начавшись, даже не кончаясь,
Фонарями желтыми всплакнет...
Все дерьмо.. .противно.. .улыбаюсь...
Вырвет, гадко, но — вперед, вперед...
Ненавистно до ушного звона,
Я иду, сдавив себе виски...

МАРУ**)))

Таких циничных людей, как он, — мало.
Таких, в ком нет ни капельки хорошего
По нормам морали общества,
Хороших ПО ДОЛГУ людей-хватало,
Их я боюсь, не терплю, чего доброго
Мне ждать от консервного производства
Баночного...
Двуличие, трехличие, 4ех, 5ти, бти?
А кто говорил, что это плохо?
Ведь раз говорят, то ясно-проще...
Но что говорят — ведь это все крохи
Огромной безгранности
живого сердца..
не правда ли, Map?
Две вещи — вся жизнь твоя..
ОНИ говорят, что это пусто..
Но это огромно! Сарказм,
Эгоизм — идеальные чувства.
И эта «пустота» лучше всякой гнойности,
С которой они лезут к нам в душу..
Важнее и х пошлых проблем мелодраматики —
Проблема решить, что на завтрак скушать.

* * *

По городу, по теплому.
По солнечной листве
Иду, желтухой осени
Заразны стали все...
Проверили. Поверили
Мы солнцу золотому...
Желание пылать,
Как та трава у дома..
Желание светить
И греть теплом уставших,
Желание любить,
Взяв все и всем отдавшись,
Желание привыкнуть
Не было ни улицы, ни дома,
Что гноился желтой краскою тоски.

* * *

Эй, раста-раста, скомканные дреды,
Идешь по улице, поникнув головой,
И смотришь на прохожего — соседа
С улыбкой нежной и в глазах — с тоской..

Ты видишь суетливость в его теле.
Сердце глухое ко всему и вся
И пустоту души, но неужели:
«Он человек.. .такой же, как и я?»

Пусть раста будет слушать Боба Марли,
Пускай докурит не один косяк,
Пусть он с улыбкой от марихуаны
Землянину любому станет — брат...

Ворчливые старушки-коммуняги
Ругаться долго будут ему вслед
И сравнивать хвост уличной дворняги
С запутавшейся сеткой грязных дред...

Но пусть, пусть все они узнают,
Что он один, один лишь человек
Из многих, кто по улицам шагает —
Хороший, правильный, и правильно одет..

Давайте все мы будем раста-раста
В душе своей, с свободою в сердцах,
Чтоб жизнь прожить действительно прекрасно.
Без дред и травки, только с Джа в глазах...