КАЧЕЛИ

Баллада о Мужестве
в трех частях с эпилогом

То в тень, то в свет переносились
Со скрипом зыбкие качели.
Федор Сологуб.

Часть первая.

…Я качался в далеком саду
На простой деревянной качели…
Осип Мандельштам.

I

Из яблони и ели
Много лет назад
Сделал дед качели
Для своих внучат.

Стали они лучшей
Детскою игрой:
Не было забавы
Радостней порой,

Чем взлетать ребятам
Над лесной тропой,
Крепко сжав веревку
Слабою рукой!

Что могло быть лучше
Или веселей
Этого занятья
На рассвете дней?

II

Пролетели годы:
Десять, двадцать пять…
Некому уж больше
В небеса взлетать:
Повзрослели внуки,
И засохла ель.
Уж ребенка руки
Не берут качель…

Опустел домишко
Деда – молодца:
Не сбегают дети
С хилого крыльца,

Чтоб навстречу ветру
Южному опять
На своих качелях
С радостью взмывать…

III

Лет прошло немало.
Только ветра вой
Нарушал, бывало
Иногда, покой

Домика пустого
И засохшей ели,
Где густой травою
Заросли качели…

Те качели помнят
Радость детворы,
Смех ребят веселый
И запал игры!

IV

Некогда прекрасный
Сад зарос травою:
Здесь прощалась мама
С сыном пред войною.

Плакала, молилась,
Долго говорила -
Сына целовала,
А потом крестила…

Он ушел с улыбкой,
Обещав писать…
Помнится качелям,
Как рыдала мать.

V

Золотая осень
На дворе стояла -
Брату дорогому
Девушка писала,

Сидя на качелях,
Словно на скамье,
О его невесте,
Друге и семье…

Адрес на конверте
Наверху, в углу,
А под ним три слова:
«Брату. На войну.»

VI

Месяц ждет ответа
Младшая сестра…
Нет. Не пишет. Значит,
Ей на фронт пора!

Никогда надолго
Так не разлучались:
Уж почти полгода
С братом не видались!..

И она, как в школу
Выйдя из ворот,
Первым же составом
Унеслась на фронт…

«Ты куда? Девчонка!»-
Люди говорят.-
«Ну какой же будет
Из тебя солдат?»

Ничего, вернулась!
С братом, не одна:
На груди нашиты
Косо ордена.

…Помнится качелям
Радость этой встречи
И усталой мамы
Сгорбленные плечи…

VII

Все, промчался мимо
Страшный эшелон –
Та война – кошмарный,
Беспробудный сон…

Но сердца ходивших
Фронтовой тропою,
Как клеймом железным,
Прожжены войною.

Обещали власти
Мир оберегать,
За который стольким
Жизнь пришлось отдать…

Часть вторая.

Вставай, страна огромная,
Вставай на смертный бой
С фашистской силой тёмною,
С проклятою ордой!..

(из патриотической песни на стихи
В. И. Лебедева-Кумача)

I

Закончился мир, и родная страна
Уж снова бойцов созывает:
Ужаснее первой, вторая война
Мужей, сыновей забирает,

Мальчишек готовит в смертельный поход
И строгих отцов – ветеранов:
Вставай-поднимайся, великий Народ,
Забыв застарелые раны!

Воспрянь, словно витязь от долгого сна,
Страну заслоняя собою,
И равных не будет во все времена
Святому, победному бою!..

II

Село опустело - так мало мужчин
На улицах скоро осталось…
Ушел добровольцем единственный сын:
С ним мать на перроне прощалась.

Мальчишка лихой – о таких говорят:
«Ну знаем мы вашего брата!»…
Надел гимнастерку – ей-богу, солдат!..
Да только не ведал он боли утрат
И путал ружье с автоматом.

- «Ну что же ты плачешь? Сама воевать
Когда-то на фронт убежала!» –
Ему, пареньку, безутешная мать,
Сердечко скрепя, отвечала:

«Действительно, в бой я ушла, как и ты,
И, знаешь, сынок, - воевала:
Товарищам верным меняла бинты
И даже в атаке бывала!..

Солдат не забудет проклятой войны –
И крови, и страха, и боли;
Погибших ребят, что ушли без вины,
Судьбу разделив поневоле:

Тяжелой была фронтовая пора,
Прожитая с Родиной вместе –
Тогда даже хор боевой у костра
Звучал лебединою песней!

Сквозь годы сумела душа пронести
Его вдохновенные звуки,
Звенящие ныне в солдатской груди
Печалью грядущей разлуки…»

III

Как жаль ее: в прошлом девчонка-солдат,
Писать она сына просила
И так же, как мать ее, годы назад,
Его на прощанье крестила…

«Послушай! – внезапно сказал паренёк,
В глаза материнские глядя.
– Вещицу одну я по жизни берег –
Подарок московского дяди…

Возьми же!не знаю, смогу ли писать –
Еще, не дай Боже, забудешь…
А с этим кулоном, гляди, вспоминать
Солдата хоть изредка будешь!»

Сынок, улыбнувшись, в нагрудный карман
Полез торопливой рукою…
И радужным бликом сверкнул талисман,
Играя точеной каймою –

Простой медальон на коротком ремне,
Хранивший следы позолоты…
? «Небось потеряю его на войне,
Взрывая немецкие доты:

Не стоят проклятые наши враги
Прощального дара такого!
Ты, мама, вещицу сама береги,
Пока не увидимся снова!..»

* * *

Мелькнул паренёк в самой гуще людей
И скрылся в товарном вагоне,
Частичку души доверяя своей
Теплу материнской ладони –

Простой медальон на коротком ремне,
Сверкавший прощальной искрою…
Состав заскрипел, как в замедленном сне,
И двинулся поезд навстречу войне,
Ведомый безумной войною.

IV

Уж все разошлись. Только бедная мать
Одна на перроне стояла.
Она, как солдат, не умела рыдать.
В ней женщина нынче рыдала!..

Давно уже с гулом военный состав,
За лесом березовым скрылся -
В ту рощу сынок ее бегал стремглав,
Когда на игру торопился…

А вот и аллея! Ходила встречать
С мальчишкою каждое лето
Московского брата веселая мать
С вокзала дорогою этой…

Теперь как почетный морской офицер:
Он служит Советскому флоту;
А мальчик, что с детства войною горел,
Пошел, как и мама, в пехоту…

V

Озарился небосвод алыми огнями:
То вечерняя заря золотом зашлась…
Зазвучала тихая песня над полями –
Эхом русская душа в ней отозвалась.

Пели хором женщины, возвращаясь с поля,
После тяжкого труда на родной земле,
Пели песню скорбную о народной доле
И о вражьей силушке – иноземном зле…

О сынках молоденьких, отчий дом покинувших,
И о горе праведном русских матерей –
Много будет на войне малолеток сгинувших,
Не познавших красоты юности своей…

Заискрился небосклон, звездами увенчанный,
И блеснула серебром полная луна…
Всей душою вольною дружно пели женщины.
Эхом песне вторила русская страна…

VI

Пустынная улица. Темною мглой
Ночная деревня одета.
Лишь звезды горят над остывшей землей
Да отблески лунного света

Во тьме различимы. Так тихо кругом,
Что, кажется, слышать возможно,
Дыханье небес в полумраке ночном
Да шепот земли осторожный.

Измучено сердце печалью немой…
Терзаясь в бессильной тревоге,
Усталая мать возвращалась домой
По тихой, безлюдной дороге.

Был воздух хрустальный по-летнему свеж,
Пылилась земля под ногами…
И вот показался последний рубеж –
Окошка неяркое пламя,

Покатая крыша, печная труба,
Калитка под сенью березы –
Встречала хозяйку родная изба,
Роняя солдатские слезы.

Безмолвной красою приветствовал сад,
Мерцающим светом объятый:
Мохнатые ели у стареньких врат,
Дорожки песок красноватый,

Качели под куполом стройных ветвей –
Далекого детства отрада:
Здесь чудным восторгом безоблачных дней
Дышала ночная прохлада…

Точеной беседки резной силуэт –
Он сказочным прежде казался!..
И дух незабвенных, восторженных лет,
Что в сердце навеки остался…

VII

С трепещущим сердцем взирая на сад,
Там женщина вновь вспоминала,
Как брату любимому годы назад
Письмо фронтовое писала;

Как жизни нелегкой хлебнула сполна,
За ним отправляясь когда-то:
Девчонкой на фронт уходила она,
Домой воротилась солдатом.

Надменным врагам не погибла назло,
Привыкнув к военной науке:
Познали мужское тогда ремесло
Худые девчоночьи руки…

На фронте порою деля на двоих
Тепло от солдатской шинели,
И брат, и сестрица остались в живых,
Вернуться в деревню сумели!
Но в памяти грохот атаки не стих,
И волосы, темные волосы их
Шальным серебром заблестели…

Теперь и сыночек ушел воевать,
В деревне оставив любимую мать.

VIII

Военные будни несутся вперед,
Сменяясь в неистовой гонке –
Конверты с фронтов получает народ,
Внутри находя похоронки.

В селе опустелом рыданья слышны
Задавленных горем родных;
Навеки останутся шрамы войны
На памяти раненой их.

Погиб и сынок, что решил послужить
Отчизне родимой в пехоте.
Погиб… А ведь даже не начал и жить!
Упал… Словно птица, на взлете.

Горюет его безутешная мать
В тени зеленеющей ели,
И тихо пытаются ей сострадать,
Как милой подруге, качели.

Взмывают – и вмиг замирает душа,
Терзаясь печалью великой.
Назад полетят – сразу трудно дышать
От боли, неистово-дикой…

Себе невозможно порою простить
Навеянной горем вины:
«Ну как же могла я тебя отпустить
В смертельное пекло войны?!» -

Слезами кровавыми мать и солдат
Родного оплакала сына.
А он, не желая геройских наград,
Погиб.
Как герой.
Как мужчина…

Панихида.

***

Стонут.
Луга просторные,
В крови тонувшие.
В крови солдатской.

Нивы.
Поля зеленые,
Навеки ставшие
Могилой братской.

Сёла.
Деревни русские,
Войной спалённые
Дотла, до праху.

Стонет.
Все счастье прежнее,
Упавши замертво
На вражью плаху.

Долго
Сражалась Родина,
Душой свободною
За волю ратуя.

Долго.
Но искалечила
Судьбу народную
Война проклятая.

Болью,
Горячей яростью,
Как лютым пламенем,
Сердца оплавились.

Нету
В них больше жалости,
Которой прежняя
Россия славилась.

Нет ее больше.

* * *
Знайте, фашисты: людское прощение
Вас не коснется отныне уже;
Горькая, страшная жажда отмщения
Рвется снарядом в народной душе,

С грохотом рвется советской гранатою,
Кровь разгоняя по венам быстрей…
Бойтесь, фашисты! Страшитесь, проклятые,
Вами замученных русских людей.

Вас не спасет ни слеза, ни раскаянье:
Сердце не дрогнет у стойких врагов;
Сгинете, черти, терзаясь отчаянно,
В зелени мирной советских лугов:

В страхе бежите позорной дорогою,
Доблесть свою растеряв по пути;
Смертью падёте. Бесславной. Убогою.
Крик не сдержав по-солдатски в груди.

Жадно хватая в предсмертной агонии
Воздух живительный русских полей,
Сгинете! Жизнью бесчестной своей
Не заслужив погребальной симфонии…

* * *
Сгиньте!
Сгиньте, повержены правою силою!
Верьте:
Вольные земли вам станут могилою.
Знайте,
Дьявольской армии бравые воины:
Рухнут
Ветхие стены, что вами построены!

Изгнан
Будет себя восславлявший заранее.
Тленом
Скоро рассыпятся наши страдания.
Боже!..
Горюшко русское канет в бездонную,
Все же
Вам литию’ отслужив похоронную.

Вам, окаянным!..

Часть третья.

Кто к нам с мечом придет – от меча и погибнет.
Александр Невский.

I

Создателю угодная,
В былые времена
Жила страна свободная,
Счастливая страна.

Земля благословенная
Почивших храбрецов:
В ней мужество священное –
И дедов, и отцов…

Да только тьма сгустилася
Над древнею страной –
Как ливнем, разразилася
Внезапною войной!

Дыша идеей грешною
Надменного врага,
Накрыла тьма кромешная
Святые берега.

И в небо, в высь лазурную,
Вознесся смрадный дым,
Пророча юность бурную
Ребятам молодым;

Проча судьбину адскую
Сменившим отчий дом
На злую жизнь солдатскую
Под вражеским огнём…

Себя узрев заранее
Пленившим стольный град,
Глумился в ликовании
Проклятый супостат:

Носил мечту кровавую
Безжалостный злодей,
Не веря в доблесть правую
Измученных людей…

Но скоро вопли ужаса
Взметнулись в небеса:
Нашла на камень мужества
Фашистская коса!

И демон, ратью хилою
Бесчестие верша,
Познал, что дышит силою
Народная душа!..

Поля взбагрились бранные ,
Зеленые поля;
Телами бездыханными
Усыпана земля

Объединенных дикою,
Несчастною судьбой –
Здесь шла война великая.
Здесь шел смертельный бой:

Свистели мины вздорные,
Не зримые в огне,
Скрипели танки черные
На радость Сатане;

Гудя, рвалась земная твердь
Осколками гранат,
И, хохоча, косила Смерть
Воюющих солдат…

Плясала с гулким топотом
Под звуки бубенцов,
Разя богатых опытом –
И молодых юнцов…

Пред нею, беспощадною,
Все сделались равны,
Попав в объятья жадные –
В объятия войны.

Но все же душу твёрдую
Так просто не сломить:
Врагу державу гордую
Не удалось сгубить –

Раз вспыхнув ярким пламенем,
Кураж его потух,
Когда воспрянул знаменем
Бессмертный русский дух!

Народ враждой ответною
Поднялся одержим,
И пала рать несметная,
Поверженная им.

Во имя тысяч призванных
И жертв концлагерей!
Во имя их – бесчисленных
Солдатских матерей!

За павших и за раненых,
За вдов и за сирот –
За все свои страдания
Фашиста бил народ!..

И сдался силой высшею
Ошеломленный враг,
И над имперской крышею
Взлетел победный флаг!..

II

Прощай, вражда смертельная:
Пусть смолкнет твой напев,
И счастье неподдельное
Затмит народный гнев…

Молва отрадой грянула –
Ликуют города:
Победа, братцы! Канула
Разбитая орда!..

По всей стране известие
Ветрами разнесло –
Единой дружной песнею
Откликнулось село!

Победа! Ратью братскою
Повержен супостат –
Пой, родина солдатская!
Внимай, и стар, и млад!..

Звучала радость вольная
В нестройных голосах,
Осанной богомольною Сменяясь в небесах…

С молитвою народною
Пройдя последний бой,
Ликуй, страна свободная:
Победа за тобой!

III

1
Касаясь крыш уснувших деревень,
Померкло солнца золотое пламя –
Сменила ночь победы первый день,
И тишина повисла над полями;

Заснуло всё: селенья, города –
Забылось сном, действительно спокойным:
Окончилась несчастий череда,
Пришел конец страданиям и войнам.

2
На улицах затихшего села
Дневного счастья эхо раздавалось;
Та ночь по-майски теплою была
И сказочной воистину казалась .

Заснуло все. А бледная луна
Цвела на небе белоснежной розой…
Ей любовалась женщина одна,
Держа в душе непрошенные слёзы.

Глаза сухи, и это неспроста:
Давнишняя солдатская привычка!..
Да только сердце гложет пустота –
В нем радости давно угасла спичка.

3
Безмолвен сад. В полночной тишине
Лишь ветра шорох слышен еле-еле,
Да раздается тихо, как во сне,
Скрипящий голос дедовой качели…

Как будто в детстве, много лет назад,
Поют качели, плачут, как живые,
И в них, родимых, женщина-солдат
Находит утешенье не впервые –

Отраду для измученной души,
Влачить уставшей горестное бремя…
А старый друг печаль унять спешит,
Совсем как в то, добоевое, время.

4
Вдруг тень коснулась женского лица,
Спокойного в мерцающем сияньи:
Раздался шорох в стороне крыльца
И отзвук еле слышного дыханья.

-«Здесь кто-то есть?» –молчание в ответ.
Лишь кроткий всхлип, пронзающий разрядом.
Внезапно вспыхнул красноватый свет,
Замеченный нетерпеливым взглядом…

Одна, в платке со взрослого плеча,
Девчонка тихо на крыльце стояла;
В ее руке зажженная свеча,
Искрясь, дрожащим пламенем сверкала.

5
Давно… Давно на личике худом
Свою печать поставила блокада:
Нашла в селе девчонка новый дом,
Хлебнув нелегкой жизни Ленинграда.

Полсотни бед пришлось перенести,
Когда любимый город стал тюрьмою…
Ей не было еще и десяти
Той страшною блокадною зимою.

А то была действительно зима:
Плескалась смерть в ее пустых глазницах.
Людские мысли заслоняла тьма,
И слезы замерзали на ресницах.

Листовок скверных целый гнусный рой
Скрывал собою голубое небо.
Был сорок первый. А еще второй –
Его народ встречал горбушкой хлеба…

Был ужас. Голод. Дьявольский мороз.
И артобстрелов очень было много.
Был лед, который так и не замерз,
И зыбкой жизни зыбкая дорога,

И лазарет в двадцатых февраля,
Фашистом, к удивленью, не взрываем;
А уж весной – свободная Земля,
Что пахла теплым, свежим караваем…

6
– «Ты что не спишь? Уж за полночь давно,
Ложись скорее!..»
– «Да не спится что-то…
Все чудится: стучат ко мне в окно
И манят потихоньку за ворота…»

– «Да кто ж стучит?»
– «Не знаю… Но боюсь.
Вот, думала, как выйду и проверю!..»
– «И что же, был и вправду кто-нибудь?»
– «Всё никого… Один сверчок у двери».

Вдали раздался чей-то смех, и крик,
И возгласы: «Товарищи, победа!..»
Затем все смолкло на короткий миг,
И продолжалась тихая беседа:

–«Сверчок… Ты впрямь была настороже!»
–«Я ведь одна… Никак нельзя иначе…»
–«А бабушка?»
–«Так спит она уже,
Наверно, час. От силы два, не паче.»

–«Иди и ты. Луна! Давно пора!..»
Девчонка женщине в глаза взглянула прямо
И, уходя с полночного двора,
Сказала тихо:
«Будь луна добра,
Жива была моя бы нынче мама.»

7
Чуть дрогнул свет оплавленной свечи.
И вдруг потух. Померкнул без возврата.
И покатились слезы, горячи,
Из глаз суровых женщины-солдата.

И поднялась тогда в ее душе
Воспоминаний тяжкая пучина:
Те вечера в солдатском блиндаже,
Чудесный голос маленького сына,

И письма брата – письма из Москвы,
Куда уехал продолжать карьеру.
Где он теперь?.. У берегов Невы
Или в Берлине, если брать на веру.

Брат носит высший капитанский чин:
Он катером командовал исправно…
В какой же дружбе с ним ее был сын
Еще, казалось бы, совсем недавно!..

8
–«Постой! Постой же, подойди ко мне…»
Во тьме внезапно под луною жёлтой
Мелькнул кусочек меди на ремне,
Покрытый тонким слоем позолоты.

Тот медальон. Тот самый, дорогой,
Что матери был отдан на храненье,
Сверкал, объятый женскою рукой,
Сверкал в руке, дрожащей от волненья.

–«Возьми его… Возьми его себе!
И ты не плачь – не надо больше плакать…
Забудь скорей о вражеской пальбе,
Прошла война, как мартовская слякоть!

А талисман – пусть он тебя хранит,
Все беды изгоняя в одночасье,
И привлекает, будто бы магнит,
К тебе одной твое, родное, счастье…»

В ответ чуть слышно застонала ель,
И скрипнула любимая качель…

9
Светало. Озарились небеса
Почти прозрачным, невесомым светом…
И птичьи раздавались голоса,
И воздух пахнул предстоящим летом.

В саду царил неведанный покой…
Там на качелях женщина сидела,
И улыбалась, робкою рукой
Обняв девчонку спящую несмело.

Скамья качалась, двигалась едва,
Внимая ветра ласковым порывам;
И мыслями полнилась голова:
О будущем. Действительно счастливом.

Эпилог

Наша жизнь – что старые качели:
То к Земле несется с вышины,
То, на гребне жизненной волны, –
К радости, неведомой доселе…

То скрипит с ветрами в унисон,
То поёт о счастье безмятежном,
Океаном – шумным и безбрежным –
Разливаясь под напевный звон.

В даль однажды отойдут невзгоды,
Скрывшись за громадой пыльных лет, –
И взлетим мы, осязая свет,
И вдохнем шального кислорода!..

Наша жизнь – что легкая качель:
В ней беду сменяет ликованье,
Как весной, дыша благоуханьем,
Расцветает солнечный апрель,

Вслед за мартом. И вскипает кровь
В чудный миг природы возрожденья…
Жизнь – качель. А ветра дуновеньем
Для нее становится любовь.
_______________________________________

 

 

ВПЕЧАТЛЕНИЯ ОТ СРЕДИЗЕМНОГО МОРЯ

Плыву, взмывая на волне, -
Лечу в морскую даль.
Несется бриз навстречу мне,
И где-то там, на самом дне,
Камней мерцает сталь;

Гудит взрываясь, летний зной,
Горя огнем в груди;
Лазурь искрится надо мной,
И свищет ветер за спиной –
Свобода впереди! –

Она с напевами морей
Сливается, звеня;
Играя сотнями огней,
Роет волна – о Ней, о Ней!
И, подхватив меня,

Взлетает птицей в вышину,
Туда, где солнца лик;
А я смеюсь – но не тону!
И, оседлав свою волну,
Продлить желаю миг…

Рокочет море, чуть дыша
С природой в унисон;
Валы стекают неспеша –
И умиляется душа,
Сдержав счастливый стон…

Морского воздуха, взлетев,
Я дулаю глоток
И, на мгновенье замерев,
Под ветра громогласный рев…
В шальной лечу поток!

Валюсь, скрываясь с головой,
Неведомо куда:
Поток бушует надо мной,
И по бокам, и за спиной…
Кругом – одна вода!

Не побороть ее никак,
Единую волну:
Уж воздух, кажется, иссяк,
И свет подводный, как маяк,
Манит меня ко дну…

Как жаль, что милые края
Безумно далеки !..
Вдруг жизнь воспрянула моя,
Как будто ощутила я
Стальные плавники!

И вновь теперь, напрягши грудь,
Взмывая к небесам:
Я не хочу сейчас тонуть –
Мне б лучше воздуха вдохнуть,
Назло морским волнам!..

Взлетев на гребне, чуть дыша,
Природы слышу звон…
А с ним – и буря не страшна!
Пускай дрожит твоя душа,
Надменный Посейдон!..

 

ОДА ЭЛЛАДЕ

Восславься, Эллада! Вовеки живи,
Питаясь огнем олимпийской любви!
Пускай не померкнут по имя Богов
Красоты твоих берегов:

Оливковых рощ необъятный простор
И дивная стать зеленеющих гор –
Сам трепетный облик бессмертной земли,
Застывший в античной пыли.

Незыблемых храмов звенящий покой,
Пропитанный духом лазури морской:
Здесь эхом поныне молитва слышна,
Святая во все времена.

Геройской бравады живительный кров!
Красуйся, Эллада, вовеки веков!
Ты, славы великой хранящая прах
Легендой в народной устах.

Ты помнишь триумфы военных побед,
Укрытых от взора завесою лет,
Святая отчизна героев блых,
Рожденных на землях твоих!

Ты помнишь, держава, своих сыновей:
Рабов бессловесных и гордых царей,
Богов и Атлантов,
Гомеров, сократов
И прочих достойных античных мужей,
Тебя прославлявших судьбою своей!

Вершивших при жизни благие дела,
Чтоб слава Эллады вовеки жила!

 

О ЗАГРОБНОЙ ЖИЗНИ

Коль жизни после гроба нет,
К чему тогда нам ныне жить престало?
Уж не рождаться лучше бы на свет,
Чем ждать со страхом горького финала!

Но разве Смерть венчает этот путь?
Во славу ей проходит жизнь земная?!
И разве праведник не может посягнуть
На Божий суд и на блаженство рая?

Неужто грешники, которые разбой
Своим считали жизненным призваньем
И вечно шли преступною тропой,
На небе не получат наказанья?!

Ужель закончим мы существовать,
Вступив во твердь отверстую могилы,
Ужель ни Рай, ни Ад нам не дадут познать
Великие божественные силы?

Ужель библейский выдумал Пророк
Чудесное явленье Серафима,
И праведник поднялся на костер
На площади языческого Рима,

И даже смерть мучительная та
Была напрасна? Нет. Душа святая
Страдала за великого Христа,
А после поднялась к воротам Рая…

Так, значит, существует мир иной?
И парадиз, и мрачная геенна…
И, значит, память о душе святой
Спустя века по-прежнему священна…

 

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ

Красив Париж, незабываем Рим,
Когда над Колизеем солнца диск в зените,
Но Петербург особенно любим,
Имеющий в народе имя : ''Питер''.

Зимой, весной, в любую непогоду,
Сверкает Град над бурною Невой.
Тенистые сады, волшебная природа,
Гранитный сфинкс, подаренный судьбой!

Санкт - Петербург поэтом воспевался;
Сам Пушкин описал его в стихах.
Захватчикам из Швеции не сдался,
Перед фашистом заглушил свой страх.

Наверно, Петр, закладывая город,
Отдал ему резерв великих сил:
Короны, скипетры, порфиры, серп и молот
Санкт-Петербург достойно пережил.

И иногда, своим окинув взглядом
Громаду крепости над гордою Невой,
Я думаю с чудесною отрадой:
«Господь храни великий город мой…»

 

ГОРОДУ

Есть город на Земле, прекрасный и великий,
Он, будто созданный неведомой рукой,
На берегах возник когда-то диких
И шпилями церквей вознесся над Невой.

Есть город, где, ступая еле слышно,
Гуляют музы ночи напролет…
Где Вдохновение тайком в окошко дышит.
Где можно видеть Ангела полет.

И ужас войн, и голод дней блокадных…
Все пережил народ в недрогнувших стенах.
Не сдался он под гнетом беспощадных
Врагов. Он поборол свой страх,

Чтоб защитить Петровскую столицу –
Святой красы торжественный оплот…
И город выстоял, свободный, словно птица;
Хранимый Богом от мирских невзгод.

Есть город, молодой, прекрасный, величавый…
В его названии ты слышишь шум балов
И тихий отзвук музыки печальной,
Церковный хор и звон колоколов.

В его названии ты слышишь еле-еле
И шелест волн торжественной Невы,
И нежный звук… Весенний звук капели,
Который не идет из головы…

Сверкает золотом лишь гладь реки атласной,
Над ней возвысился чудесный силуэт…
Есть город на Земле, великий и прекрасный.
Ему подобных в целом мире нет.

 

К ЛЕНИНГРАДЦАМ

Никто не забыт.
Ничто не забыто.
Ольга Берггольц.

Печальный праздник. Ясный. Долгожданный.
Исполненный святого торжества…
Его печать в глазах у ветеранов
Уж столько лет по-прежнему жива.

Гремит салют, и мирные ракеты
Так ярко и восторженно горят…
Но живы те, кто слышит в звуке этом
Не фейерверк, а вражеский снаряд.

Но живы те, кто знал не понаслышке
Тупую боль безвременных утрат.
Кто без еды, тепла и передышки
Свой город защищал, родимый Ленинград…

Кто помнит голод, лютые морозы,
Согреться лишь желание одно!
Немецкой армии жестокие угрозы,
Bзрывной волной разбитое окно.

Стоят они, Герои Ленинграда,
И перед их глазами в сотый раз
Воспоминанья ужасов блокады
Всплывают явно, будто бы сейчас…

Да, город наш прекрасен, светел ныне.
Но было время много лет назад,
Когда все замерло. Безмолвно и пустынно
Стояли церкви, мертвый Летний Сад

Был снегом занесен. Трамваи не ходили,
А зданий величавую красу
Морозы белым инеем укрыли
От тех врагов, что небо бороздили…

Безмолвие и только боль глухая
Да метроном в холодной тишине
Печально раздавался, замирая,..
Как реквием для павших на войне…

Гремит салют. Стоят они, бодрятся,
Держа цветы в натруженных руках.
Герои. Ветераны. Ленинградцы
С трагичной радостью во взгляде и сердцах…

Прошло уж столько лет… Но словно наяву
Блокаду видим. Голод, зданья, люди.
Мы не забыли страшную войну.
И никогда, вовеки не забудем.

 

ДАВАЙТЕ ВСПОМНИМ.

Давайте вспомним горестные годы
Истерзанной страны,
Когда сплотились мирные народы
Перед лицом войны:

Не пощадили мимолетной жизни,
Пожертвовав собой,
И, все молитвы обратив к Отчизне,
Фашисту дали бой.

Давайте вспомним те поля, дубравы
Израненной земли,
В которых, не ища посмертной славы,
Солдаты полегли –

И не было ни страха, ни печали
На лицах молодых,
Когда бойцы, не дрогнув, погибали,
И раненою грудью заслоняли
Товарищей своих:

Пускай не все по чьей-то высшей воле
Известны имена.
Им памятник еще на бранном поле
Поставила война.

Давайте вспомним взрывы Сталинграда
Под гулкий стон полей,
И узников, прошедших круги ада
Фашистских лагерей,

И тех, чья вера стойкая в Победу
Не ведала преград…
Кто, несмотря на все земные беды,
Стоял за Ленинград.

Стоял… За нерушимую свободу
Гранитных берегов.
За черствый хлеб и ледяную воду,
За вольный град Петров

И перелив симфонии блокадной
Под метронома бой…
За силуэт, могучий и громадный,
Над вольною Невой.

Пускай блокада истощила лица
Измученным бойцам:
Не рухнула Петровская столица
И, выстояв назло проклятым фрицам,
Не отдалась врагам!..

Давайте вспомним трепетную силу
Народа своего:
Обстрелы, голод, братские могилы –
Страдания его;

И вместе с тем – великую отвагу
Несломленной страны.
Огонь Победы. Взятие Рейхстага.
И наш конец войны.

Давайте вспомним доблестные годы…

 

РОМАНТИЧЕСКОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ
О ЛЕСНОМ ОЗЕРЕ

Окутанный рассветной пеленой,
Старинный лес шумит под небесами.
Он погружен в живительный покой
И птичьими наполнен голосами…

Сквозь кроны величавые его
Проходит свет струящимся каскадом…
Здесь некогда творилось колдовство,
Которое не различимо взглядом.

И мудрость чародейскую хранят
Безмолвные лесные великаны:
Здесь колдуны вершили свой обряд
И били до рассвета в барабаны…

А их костров магических огни
Взлетали к звездам в небеса ночные,
И загорались ярче звезд они,
Просторы озаряя неземные…

Есть озеро чудесной глубины
Среди лесной красы нерукотворной,
Там, в тишине, на самом дне озерном,
Спит витязь из далекой старины…

Не слышит он русалочьей баллады,
Ему не ведом пламенный закат,
И утренняя свежая прохлада
Его истлевших не касалась лат.

Лишь только в час, когда заря лесная
Суровый обагряет небосвод,
Красы чудесной дева золотая
Приходит плакать у зеркальных вод –

Она поет о витязе прекрасном
В звенящей предрассветной тишине,
О гибели, и славной, и несчастной,
Его постигшей на озёрном дне…

Тех дивных слез красавицы лесной
На водной глади жемчуга сверкают
И звоном еле слышным нарушают
Успопшего безвременный покой…

То нимфа плачет, горько и печально,
С тревожной грустью на рассвете дня,
И голос, невесомый и хрустальный,
Сквозь пелену рассветного огня

Чудесным эхом звонко отдается…
И вдруг – стихает. Снова тишина.
Лишь только в красных небесах смеется
До полночи ушедшая Луна

Да утренней серебряной капели
Прозрачный раздается перелив,
Как позабытый в древности мотив
Лесного духа озорной свирели.

 

ОДА ОТВАЖНОМУ МОРЕХОДУ

Бурлит необъятное море,
Клокочет седой небосвод
И ветер звенит на просторе
Кипящих неистовых вод.

Сквозь бурю суровую эту,
Сквозь туч грозовую вуаль,
Кораблик несется по свету –
Стремится в лазурную даль…

Бушует лихая стихия,
Чудесные рвет паруса,
А дерзкие волны морские,
В ночные взлетев небеса,

Корабль накрывают лавиной
И тянут на самое дно,
Чтоб стало могилой глубинной
Ему в одночасье оно:

Тогда в бирюзовой пучине,
На тихом таинственном дне,
Кораблик лежал бы поныне,
Забывшись в безвременном сне.

Ласкало бы только теченье
Льняные его паруса,
Русалочьи лишь голоса
Его б нарушали забвенье…

Но был бы наполнен печалью
Тот жизни лишенный покой:
Кораблику счастье – далекие дали
Да шелест волны под кормой!

Своей красотой безмятежной
Пучина его не влечет:
Простор ему дорог безбрежный
И светом луны белоснежным
Залитый ночной небосвод!..

Грохочет рассерженный гром,
И силится тщетно стихия
Зеленые воды морские
Над гордым сомкнуть кораблем…

Пускай беспрестанно скрипит
В порывах неистовой бури
Сосновая мачта; звенит
Над парусом цвета лазури

Ветров беспокойный напев;
Пусть волны кипящие блещут
И, в самое небо взлетев,
Шумят переливом зловещим,

Но шторм, роковой и печальный,
Того не страшит корабля.
Ведь где-то, за гладью хрустальной,
Родная осталась Земля:

Всем сердцем кораблик стремится
Родимых достичь берегов,
Где ждут его певчие птицы
В тиши благодатной лесов

И милые сердцу рассветы
Сменяют волшебные дни…
Где гордо чернеют они –
Незыблемых гор силуэты…

 

МАМЕ

Не печалься, милая, не надо:
Целый мир не стоит слез твоих.
Лучше вспомни, с трепетом, с отрадой,
О краях, любимых и родных…

Вспомни лес, таинственный, могучий,
Шелестящий нежною листвой,
Шепот ветра, тихий и певучий,
Ручеек, небесно-голубой.

Вспомни зелень мирную дубравы:
Ты ее любила с давних пор!
Шумных рек лихие переправы
И полей немыслимый простор;

Вспомни радость нового рассвета:
Час, когда погаснут фонари
И цветок поднимется, согретый
Ярко-алым пламенем зари…

Вспомни с чувством, многим незнакомым,
То печаль с восторгом пополам,
Как бурлит Нева, вздымая воды
К городским гранитным берегам,

Как сияет Божий храм, святыня,
Золотом сусальным куполов…
Не ласкает душу на чужбине
Чистый звон его колоколов…

Те места, любимые, родные.
С чувством светлым вспоминай о них.
Улыбнись за милую Россию,
Целый мир не стоит слез твоих…

 

ПРЕДСТАВИТЕЛЮ ЗОЛОТОЙ МОЛОДЕЖИ

Цари в красе бесчестья напоказ:
Оно тебе любовь сполна заменит…
И не стыдись витиеватых фраз –
Побольше фальши. Это мир оценит.

Забудь о чувствах пламенной души –
Не прибавляй завистникам работы!
И вместо злата воссиять спеши
Предметами дешевой позолоты.

Лощеным глянцем вычурно сверкай,
Стремясь пробиться во святые князи:
Пусть жизнь твоя напоминает рай,
Хоть и с оттенком придорожной грязи.

Скабрезной пошлостью сжигай себя дотла!..
Да только помни, волочась за стадом,
О той, что радость жизни отдала
Лишь за секунду – но с тобою рядом.

 

О ШКОЛЕ

Рассвет. Свежо. У школьного порога
Толпа цветами шумная пестра;
А воздух звонок с самого утра.
Смешно душе! И боязно немного…

Букетов слышен влажный аромат,
Знакомые мелькают всюду лица…
Здесь накрепко сумели мы сдружиться;
Семьёю стать – иные говорят.

Бесценного познания обитель
И просто дом второй на десять лет!..
Спасибо, школа, - за добро и свет,
За друга: им однажды стал учитель –

И за уют, который оценён,
Конечно, сразу был когда-то нами…
Пусть не смолкает легкий, детский звон,
Хранимый с честью этими стенами!

А десять лет – совсем не малый срок:
В них смех и слёзы, радость – и тревоги…
В преддверьи светлой жизненной дороги
Звени, играй, отчаянный звонок!..

 

ПРОЩАЛЬНЫЙ БАЛ

Дыша прохладой городских небес,
Танцует Осень сольный полонез,
С улыбкой скорби пред лицом разлуки...
Вы вслушайтесь в торжественные звуки:

Здесь нынче роскошь смело правит бал,
Пока далёк безрадостный финал,
Аккордами резвится дождь по крышам,
И высший свет в звенящих нотах слышим!..

Вот, кажется, вступают скрипачи
Под мерный шелест дорогой парчи
И изредка звенит хрусталь бокалов
Ожившим эхом петербургских залов:

Стаккато по блестящей мостовой...
Прощальный бал играют над Невой -
Мазурки, вальсы, чудные кадрили,
В глаза Хозяйка напустила пыли,

На радость всем устроив листопад!
Повсюду он, куда ни кинешь взгляд,
Проносится в восторге небывалом,
Горя огнём: то золотым, то алым...

Тем временем уж близится конец:
Бледнеет красной Осени венец,
И, подхвативши веера и трости,
Прощаются невидимые гости.

Последний танец - и окончен бал:
Зима сменила пышный карнавал.

 

В ГОД УЧИТЕЛЯ КО ДНЮ УЧИТЕЛЯ

Озаряет глухую просинь
Фейерверк золотой листвы –
Пусть резвится старуха-осень:
Век недолог ее, увы…

Уж на юг потянулись птицы,
Дни сменяются все быстрей:
Вот и праздник в окно стучится.
Он у школьных стоит дверей!..

Открывайте! – влетит с порога,
Свежим вихрем ворвется в класс,
Светлой радостью педагога
Одарив в одночасье Вас.

И наполнится сердце светом,
Только счастьем одним горя,
И повеет цветущим летом
В зыбком холоде октября…