СОВЕРШЕНСТВО

Если б я был художником, я бы ночами не спал,
На мальберте ваяя гуашью пещеры и копи,
И однажды Портрет Совершенства бы я написал,
Никому ни за что не позволив снимать с него копий,

Чтобы избранный лишь человек восхититься бы мог
Красотой Идеала, доступного лишь единицам,
И потом чтоб воскликнул, едва заступив за порог,
Что такое едва ли могло ему даже присниться.

А мое Совершенство глядело б на мир с полотна,
Идеальная, солнце улыбкой своей затмевая.
Если б я был художником, я бы творил дотемна,
Совершеннейший образ, подобный Богам, создавая.

Ты просишь образ описать, но мой ответ:
"Я написал бы только твой портрет."

 

ПОМНИШЬ?

Я за век свой много где бывал на свете,
Но не думал, что скучать по прошлым буду...
Помнишь, друг мой, этот теплый южный ветер
Острых скал волной подточенные зубы?
Больше нам, увы, с тобою не придется
Пить вино в саду, не ведая заботы...
Я всегда скучал без музыки и солнца
В тихом обществе несчастных идиотов.

От безделия я чахну здесь, ей богу,
Одиночество мою съедает душу.
Мы с тобой избрали разные дороги
Но твоя, пожалуй, много много лучше.
Ты лежишь, накрытый тонким одеялом,
И тебя твои оплакивают дети...
Да и мне, мой друг, совсем чуть-чуть осталось
Дотерпеть свой долгий век на этом свете.

Я тоскую днями в неуютном кресле,
Вид из офиса - на морг и крематорий.
Как несчастный нищий, я рыдаю, если
На картинках краем глаза вижу море.
После кип бумаг, пропахший скипидаром,
В шерстяном платке я греюсь у камина
Я стал дряблым и больным и очень старым,
И мой век, увы, давно промчался мимо.

Помнишь, друг мой, теплый-теплый южный ветер
Острых скал волной подточенные зубы?
Я за век свой много где бывал на свете,
Но не думал, что скучать по прошлым буду...

 

НА БЕРЕГУ
(акростих)

Спит залив и сквозь сон еле дышит,
А на улицах жгут фонари.
Даже птицы ютятся под крышей
От заката до самой зари
Ветер песню заводит игриво,
А над городом стало темней....
Дева в камне - стройна и красива,
А волна рвется броситься к ней.
Шелестит ветер листьями ивы
Аккуратной рукою своей.

 

НАСТЕ
(акростих)

Наверное, весна о нас забыла,
А за зимой не станется остаться -
Снег засыпает старые могилы,
Торчат из-под земли обломки станций.
Я засыпаю на ходу. До дома
Черт знает как к полнОчи добираюсь.
Еще шесть дней. "Все будет по-другому" -
Рву волосы пока и дурью маюсь.
Но кодекс строг. Февраль еще во власти,
От марта нет вестей. "Ну, по-быстрее..."
Всего шесть дней, шесть дней, ты слышишь, Настя?
А после станет чуточку теплее.

 

ПОСЛЕЗАВТРА - ВЕСНА

Монотонность нарушена двадцать девятым числом.
Лишний день, возжелая отметиться сильным морозом,
Напоследок оставит свой след на снегу под окном,
Под замерзшей березой.

Муза! Этот февраль меня медленно сводит с ума,
Я весны жду, как мать ждет из дома ушедшего сына -
И тебя вдохновляет, я думаю, эта зима
Не особенно сильно,

Хотя здесь ошибиться боюсь - я не видел тебя
Уже месяц почти. За бетонными плитами скрывшись,
Жгу блокноты, пою - но теперь я пою для себя,
Чтоб никто не услышал.

Ведь по сути, не важно, насколько я занят тобой -
А вернее, мой разум, влюбиться принявший решенье.
Я почти что Кутузов - ушел, чтобы выиграть бой,
Избегая сраженья,

Избегая вопросов, о том, где ты, как ты и что
На душе у тебя. Впрочем, может быть, так даже лучше?
Послезавтра весна... И февраль, превратившись в ничто,
Перестанет нас мучить.

Ничего в феврале, кроме холода, ветра и сна,
И гитара берет еле-еле мажорные ноты...
Если верить синоптикам, скоро наступит весна,
Но не верится что-то.

 

ТЕТРАДЬ

Одним и тем же почерком тетрадь
Веками можно пачкать и марать,
За тем лишь, чтобы раз, спустя века,
Достать ее случайно, и рука
Чтоб вспомнила, как двигалась по строчкам,
Стирая грани между днем и ночью.
Апофеозом тяжкого труда
Тетрадь явилась. Чтобы навсегда
Оставить свой нечеткий отпечаток
На твоем сердце или меж лопаток.

 

ИЮНЬСКОЙ ДЕВЕ

Прочитай. Даже если тебе
есть, чем заняться, а я невовремя -
Прочитай.
Но не в слух. Себе.
Я дарю тебе
плод своей весенней инсомнии,
Вывожу тебе
строчки
неровным почерком -
Вдребезги чувства, растекшиеся по бумаге.
Хочешь что-то сказать?
Не надо.

Ну так вот,
если дальше, то я -
кричу,
потому что держаться уже не силах.
И не в том даже дело,
ЧЕГО я хочу,
А в том -
как СИЛЬНО.

Вокруг меня -
пепел гранитных плит
Почему-то
не съеденный дымом город.
Я люблю.
Но я этой любовью сыт
По самое горло.

А город смеется -
холодная мразь,
И лед назло
все никак не тает.
По самые уши
забравшись в грязь
Я тону.
Что, впрочем,
не удивляет.
Кто-нибудь уже!
Бросьте мне сигарет!
Или дайте воды
Мне хотя б напиться.
Я такой же, как вы,
Даже если мне
Не совсем повезло
Влюбиться.
Даже если я в ваших глазах -
Пятно,
И протягивать руку
не очень хочется -
Киньте фразу мне,
киньте хотя камень в окно!
чтоб хоть как-то согнать
одиночество.
Это чертово чувство
съедает меня.
Я, ей богу,
не знаю, куда мне деться.
Помогите мне -
Киньте в солому огня,
Вырвите
к черту горящее сердце!

Вот что ты сделала.
Но все равно
Мало что сделают эти строчки.
Март. Метель,
а я открываю окно.
Снова не спится
Ночью.

Прочитала?
Скажи - что толку?
Лучше б выспался этой ночью...
Я ломаю силлабо-тонику
Ради лишнего слога в строчке.

 

РОМАНТИКА

Романтика, похоже, умерла,
Как еретик в мучениях сгорела,
Огонь безжалостный сжигал ее дотла,
Она смеялась до тех пор, пока могла,
Пока огонь не сжег больное тело.

Нет места ей в сегодняшних сердцах,
Они покорны похотям, разврату.
И от нее остался только прах,
Надежда, погребенная в веках,
Что есть пути, ведущие обратно.

Что оживет, безумная, опять,
Сердца любовью черствые наполнит,
И снимет с губ моих железную печать,
Научит жить, надеяться, прощать,
И, может быть, желания исполнит.

 

НОЧЬ

Что под нашими ступнями? Серый песок -
То ли прах, то ли просто осыпались стены.
Мы гуляем вдвоем в бесконечности строк
По давно обвалившейся старенькой сцене,

А вокруг - только тьма нескончаемых времен,
Черный пляж - побережье пустых океанов.
В этот проклятый мир я навеки влюблен
В вечность глупых надежд и пустого обмана.

Вьются Ангелы Смерти в полете своем,
Наконец, завершая великое дело.
Город бьется в агонии. Черным крылом
Тьма накроет его опустевшее тело.

И сонеты разбитых безмолвных витрин
Ветер прочь унесет вдоль аллей и бульваров,
Реки крови смешаются с реками вин,
Запылают безумным великим пожаром.

Чтобы ты не забыла последних минут
Нашей самой последней безумной прогулки.
Черный месяц восходит - а нас уже ждут
В старом домике, в самом конце переулка.

 

МОЙ ДРУГ

Ты хочешь, я молиться научусь,
Перед иконой встану на колени
И о тебе тихонько помолюсь,
Моей весны давно забытый пленник?

Перед окном поставлю я свечу,
И будет таять воск ее горячий.
И я прощу, мой друг, я все прощу,
И с этих пор молиться буду чаще.

Обиды, злость, прошедших дней зола -
Пускай от нас ее уносит ветер.
Ведь я теперь, мой друг, не помню зла,
Как будто зла и вовсе нет на свете.

И больше ничего я не боюсь,
И на душе как-будто бы теплее.
Ты хочешь, я молиться научусь,
Мой весны давно забытый пленник?

 

ГОВОРИ

Говори ни о чем, просто так говори
Обо всем, что так долго хранилось внутри,
Чтобы просто мне слышать твой голос опять.
Говори, умоляю, не думай молчать.
Чтобы пламя свечи содрогалось во сне,
Говори о себе, говори обо мне,
И плевать на сквозняк, на отсутствие слов,
Говори про тоску, говори про любовь.
Пусть наполнится пеплом граненый стакан -
Я твоими словами в ночи буду пьян.
И как старый солдат, снова брошенный в бой,
Я погибну в бою, пораженный тобой...

И пускай за окном зацветает сирень,
Говори что-нибудь напролет целый день,
Чтоб пернатая ночь не боялась летать,
Говори, умоляю, не думай молчать.
Каждым словом своим воскресая во мне -
Расскажи мне о смерти при полной луне,
Просто так говори, пусть сгорает свеча,
Старый кот засыпает, о чем-то бурча,
Я открою окно, ты закуришь опять.
Говори, умоляю, не думай молчать.