ВТОРОЙ ШАНС

 

Сначала я почувствовал смешанные чувства, ничего определённого и чёткого. Всё будто смешалось в кучу и начало плавиться, образуя какую-то непонятную массу из всех мыслей, воспоминаний, идей. К моему великому счастью, со временем всё обрело форму и предельную понятность, чёткость. Вдруг я осознал, что такое хорошо, а что такое плохо, что есть зло, а что есть добро.

Не могу сказать, сколько я провёл времени в пустоте, но мне показалось, что много. Пустота оказалась чёрной и бесформенной. Я не чувствовал притяжения или земли, голода, каких либо нужд. Вроде бы я парил в воздухе, а вроде бы нет, потому что никакого воздуха я не ощущал. Казалось, что всё было так странно, но удивления не было. Была полнейшая каша в голове, но не головы, не каких либо других частей тела я не видел и не чувствовал.

Когда я, наконец, вступил на что-то твёрдое своими ногами, которые опять появились, я увидел свет, на меня в тот самый момент нашло то озарение, когда я всё и осознал.

Сейчас на меня светил яркий, очень яркий свет. Я увидел очертания своего тела, которое оказалось похожим на предыдущее, может, это и есть оно. Честно признаюсь, меня это не особо волнует. Сейчас мне хочется просто идти на свет, и я пошёл.

Путь был долог, но усталость никак не давала о себе знать. Она, вероятно, тоже исчезла. Свет становился ярче. Яркая точка света начала увеличиваться и я уже чётко видел себя и дорогу, по которой иду. Она была создана из больших белых каменных плит и шла через пустоту к свету, как собственно и я шёл.

Затем дорога перелилась в туннель, и далее мне пришлось идти в нём, в его конце светил яркий, режущий глаза свет. Сзади меня простиралась чёрная пустота. Я знал это, но не оборачивался. Меня одолела одна лишь затея, прийти к источнику света и всё, остальное неважно.

Чёрная тьма сменилась белым светом, и я очутился в другом измерении, в другом мире. Тут всё было белым. Я шёл по белой каменной плитке, парящей уже в белой пустоте, и шёл вверх, к свету.

Череда мыслей, образов, воспоминаний мелькали у меня в голове, и я повторно прокручивал их.

Я, крикнув что-то в трубку своей матери, гневно бросаю телефон и слышу еле доносящиеся до меня отзвуки её голоса…

Молодая привлекательная девушка с неестественной силой и злостью захлопывает за мной дверь…

Шеф говорит, что я уволен…

Чёрный джип вылетает ко мне на встречную полосу…

Это, разумеется, не все воспоминания из моей жизни, которые я прокучивал в своём уже осветлённом сознании. Их оказалось так много. Так много моментов, так много ошибок, о которых стоило бы сожалеть. Человек совершает множество ошибок за свою жизнь, интересно, догадывается ли он, что именно эти ошибки и формируют судьбу и саму жизнь?

Долго смотреть на то, как моё тело забирают из изрядно помятой машины, мне что-то не позволило. Хотя я успел ещё поглядеть, как меня везут на операцию. Они, наверное, хотят спасти меня. Забавно. Родителям сообщили об автокатастрофе вскоре после случившегося. Они сидели в зале ожидания больницы. Мать горько плакала, вытирав слёзы платком. Отец выглядел тоже подавленным и пытался успокоить её. Как всё-таки ужасно, что перед самой моей смертью мы поссорились. Какая глупая ссора. Мне хотелось утешить маму, но нет, я не мог. Просто напросто не мог.

После того как я провёл на земле в виде духа неопределённое количество времени, меня отправили в пустоту, где, вероятно, все умершие ожидают своей очереди.

Шагая по каменным плитам, я, наконец, пришагал к концу. Нет, свет исходил не отсюда, он светился ещё выше. Дорога закончилась, образовав собой ровный заполненный круг. Напротив меня важно потирал ладони человек, а может быть, и не человек. Но так вот, это существо потирало ладони и видом своим напоминало человека. С него свисали белые одеяния, лицо прикрывал капюшон.

- Добро пожаловать на небо! – радушно отозвался он. – Милости просим.

Я похлопал глазами, но не растерялся.

- Вы Бог? – спросил я серьёзно.

Он рассмеялся и хохотом залился весь мир. Звуки его смеха доносились со всех сторон. И даже когда он кончил, по странному белому миру шло долгое протяжное эхо его смеха.

Затем всё стихло и опять совершенная тишина.

- Нет, я не Бог. – Наконец прозвучал ответ.

- Тогда кто же? – допытывался я.

Лицо собеседника показало задумчивое выражение.

- М-м-м… Можешь называть меня Гарри. – Сказал он, улыбнувшись всей широтой своей улыбки.

Я попытался скривить что-то вроде улыбки и покачал головой непонятно зачем. Да, улыбаться красиво у меня никогда не получалось.

При встрече с Гарри моя ясность куда-то улетучилась, и появилось множество вопросов, на которых мне хотелось знать, естественно, ответы. Но спешить с вопросами я не стал и внимательно разглядывал собеседника, что, должно быть, могло вызвать у Гарри непонятные чувства. Обвинять меня в невоспитанности Гарри не стал. Я и сам чувствовал, что если я хочу узнать человека лучше, то этого стесняться не надо. «Разглядывай себе, сколько хочешь!» - твердил я себе мысленно. Хотя, нет, всё-таки так не надо. Я могу поставить человека в неловкое положение и себя, кстати, тоже. Я прекратил рассматривать Гарри, но заметил, что выглядит он молодо, хотя его серые глаза выдавали большой опыт, очень-очень большой.

- Итак, мистер человек. Сейчас мы посетим два места, - начал Гарри и его голос наполнился серьёзностью, которой в нём я до сего момента не видел. Правильно, мы ж знакомы минут пять (или больше?)… - Эти два места диаметрально противоположны. Думаю, медлить не стоит, и начнём прямо сейчас…

Яркая вспышка ослепительного света затмила все, и мы очутились в раю.

- Совсем не дурное место, - опять с улыбкой проговорил Гарри, - давай пройдёмся.

И мы прошлись. Из цивилизованного мира я заметил только мощеную дорожку, уходящую куда-то вдаль. Всё остальное было сотворено природой или Богом, не знаю как даже правильней. Яркая зелёная трава благоухала своей свежестью, как это бывает после обильного дождя. Белоснежные цветки покрывали огромное безграничное поле с одной стороны. С другой стороны росли могучие деревья, среди которых бурно и извилисто протекала небольшая речка. Такая прозрачная, чистая, свежая. Дно было усеяно мелкими камушками и в этой безупречно прозрачной воде можно было заметить резво проплывающую рыбу. С леса доносились шорохи листьев и пение райских птиц. Таков был рай. Тут не было других людей, кроме нас. Тут царила природная идиллия.

Мы долго шагали по мощеной дорожке и наслаждались окружающим нас миром. Мне даже сначала не поверилось, что это рай, но это был он, и мне захотелось тут остаться, правда, чего-то всё-таки в этой картинке не хватало.

Счастье охватило меня, и всё больше оно набирало мощи со временем, которое я проводил в этом сказочном месте. Забылась вдруг моя прежняя жизнь, прожитая, казалось бы, напрасно на Земле. Мне захотелось остаться тут, остаться тут навсегда. Быть вечно счастливым, испытывать постоянную эйфорию.

- Ты слишком то и не привыкай, - вдруг сказал Гарри и окрылённость моя немного стихла. – Тут мы надолго не останемся.

Я паник головой, поняв, что эти слова мне не нравятся, абсолютно не нравятся. Если я мёртв, но в рай не попаду? То, что остаётся? Неужели меня решили подразнить прелестями рая перед кошмарами ада, которые мне придется испытывать века? А может, вечность?

- Ещё мы должны посетить ад, - продолжил Гарри. – Знаю, что ты не хочешь. Знаю, что тебе там не очень понравится. Но, что делать? Такова программа.

Я немного прибодрился.

- Только посетить? – спросил я и тут же услышал положительный ответ.

Я даже улыбнулся от счастья, что в аду гореть мне не придётся. Это уж настоящее облегчение!

- Так всё-таки это рай? – спросил неожиданно я, хотя и знал, что будет положительный ответ. Но, мне надо было потянуть время… спешить в ад не стоит.

Гарри, как и ожидалось, положительно покачал головой.

- Да, это рай, но не совсем. Это твой рай. У каждого человека он свой. Ты сможешь увидеть и почувствовать настоящий рай или ад только тогда, когда полностью отделишься от своего мира, где ты родился.

Я задумался.

- И когда я полностью отделюсь от того мира?

Гарри остановился, улыбнулся и, блеснув глазами, посмотрел на меня с головы до ног, словно, исследуя. Потом отвернулся и пошёл дальше.

- Когда ты перейдёшь из земного состояния в Вечное, - сказал, он, не поворачиваясь.

Что-то внутри меня перевернулось.

- Умру, что ли?

- Гм... можно итак сказать.

- Как? Я не умер? Я же видел тело!

Гарри с досадой посмотрел на меня, затем слегка улыбнулся.

- Да, ты видел своё тело. Ты был без сознания, как и сейчас. Врачи борются за твою жизнь. И почему то мне кажется, что у них большие шансы вернуть тебя в полное здравие.

- Но, но я не хочу! – вскрикнул, я, не выдержав. – Мне нравится тут, в раю.

Внутри меня загорелась дикая злоба на тех, кто меня пытается спасти. Зачем спасать человека, который не желает жить? Мне вполне комфортно тут, на небесах, пусть они отстанут!

- Не гневайся, человек, - строго сказал Гарри, - если ты хочешь в рай, то гневаться тебе нельзя. Тут такое неприемлемо.

Я попытался успокоиться и немного успокоился. Внутри огонь стал слабеть.

- Так, пора в ад, - задумчиво произнёс Гарри.

По мне прокатилась дрожь. Ой, как мне не нравится это слово - ад… что-то туда не очень хочется.

Произошла опять яркая вспышка, и мы в один миг очутились в совершенно другом месте. Это был ад. Тьма, слитая воедино с огнём. В кроваво-багровом небе сверкали грозы, гремел страшный угрожающий гром. Я будто очутился в одном из своих кошмаров. Под нами была та же мощёная дорожка. Мы пошли по ней. Со всех сторон гнили и источали ужаснейший запах голые деревья. Они как мёртвые, потерявшие надежду на счастливое будущее люди, продолжали гнить, продолжали умирать. Их ветви кривой расходились в разные стороны, показывая своё несовершенство и уродство.

- Будь осторожен, - проговорил Гарри тихо.

Я хотел было ответить что-нибудь, но лёгкие заполнял отравленный воздух. Дышать тут невозможно. Яд, смерть повсюду.

Дорожка привела нас к пещере, уходящей глубоко вниз. Внутри веяло чем-то жарким и гнилым, как и всё остальное в аду. Здесь всё прогнило, всё умерло. Нехотя мы спустились в пещеру. Капельки пота покрыли моё лицо. Мы спускались вниз, и становилось всё жарче и жарче.

Во рту всё мигом пересохло и захотелось страшно пить. Красноватый огонёк подсвечивал на спуске. Мы шли прямо к нему, словно прямо в пасть в дракону. Тёмная пещера начала понемногу освещаться по мере нашего продвижения под землю. Вот огонёк превратился в огонь, и мы вошли внутрь. Озеро горящей лавы расположилось в этом миру. Тоже адское небо накрывало нас, хотя и спускались мы вниз. Мы пошли дальше. Я взглянул в озеро и увидел там неотчётливые силуэты людей, множества людей горели заживо, умирали, затем воскрешались и снова горели, умирали…. Так продолжалось бесконечно долго. Гарри взгрустнул, когда сказал мне это.

- Они те, кому суждено быть здесь вечно, - сказал он.

Один из таких попытался выплыть из лавы, и я увидел его почернённое лицо. Глаза его наполнены ужасом, рот закрывал какой-то железный клапан. Они бы все кричали, но такое устройство не давало им сделать этого. Доносился лишь слабый отголосок какого-то мычания.

-Ужаснейшая участь, - продолжил Гарри после некоторого молчания. – Эти муки им испытывать придётся очень долго. Эти муки сменятся другими, и так будет бесконечно. – Они не могут умереть, но они чувствуют, чувствуют ужаснейшую боль, она терзает их. Эта боль делает их животными, часто, после мук, когда их переводят в другое место, они забывают всё: как говорить, как надо ходить. Боль лишает их всего, всего, но это ещё не самое худшее…

Становилось всё сложнее дышать, было очень жарко и в воздух полностью пропитался отравой ада. Мне не хотелось тут находиться, никак не хотелось. Я пытался не смотреть на озеро, чтобы не видеть их лица, их муки. Мы с Гарри продолжали идти по мощеной дорожке, такой же, как и в раю, но покрытой слоем золы, пепла.

Я почувствовал ужасное головокружение, было очень жарко. Пот лил с меня градом. Гарри выглядел также как и в раю, чистый, свежий. Я уже успел испачкаться в золе, которая даже в воздухе была, а он нет.

Наконец, на горизонте начали появляться очертания кого-то здания. Мы шли, а очертания становились всё чётче и чётче.

Мои ноги уже ужасно устали идти, но мы всё-таки пришли в нужное место. Я увидел, как Гарри улыбнулся, сказав что-то. Я не понял, что он сказал, я и не слушал. Сейчас мне хотелось только уйти отсюда, испить из чистого ручья, свалиться в свежую траву и заснуть, заснуть крепким здоровым сном. Как бы хорошо всё это получилось, будь я в раю.… В раю…

Огромная чёрная каменная стена явилась нам преградой. Мы подошли к воротам, на которых свисали цепи из тёмной стали. Где-то наверху промелькнуло какое-то существо и прокричало что-то на непонятном языке. Ворота медленно начали открываться. Мы вошли.

- Держись рядом, - ещё раз предостерёг меня мой проводник.

Каменные двухэтажные заплесневевшие красной плесенью дома шли в два ряда параллельно, образуя широкий проход, по которому мы и пошли. Здания плотно стояли друг к другу, так что я не увидел ничего за ними. Сзади ещё слышалось хрипение странного существа, образ которого промелькнул в окне трёхэтажной сторожки.

Было тихо, если не считать редкие раскаты грома в красном небе, сопровождающиеся грозой. Впереди пути виднелся какой-то поток. Мы подходили ближе, и я различил черты большого круглого фонтана, из которого сильной струёй, высоко било красной жидкостью. В горле появилась какая-то горечь, стало тошно.

- Да, это кровь, - подтвердил мои опасения Гарри. – Она принадлежит людям, которые попытались сбежать из домов.

Я вопросительно взглянул на высокие каменные дома, покрытые почему-то красной плесенью, будто они мне ответят, затем таким же непонятливым взглядом посмотрел на Гарри.

- В этих домах, - сказал Гарри, посмотрев с горечью на здания, - страдают грешники. Это одно из видов здешнего адского времяпрепровождения.

- Что они там делают? – спросил я.

Гарри тихонько покачал головой, показав то, что он находиться в сомнениях. Затем он посмотрел на фонтан, впился взглядом в алую струю крови и спустя, около минуты решил.

- Идём, - проговорил он мне, когда мы подошли к одному из домов, - ничего не трогай, будь рядом со мной.

Гарри взмахнул рукой и старая деревянная дверь отперлась. Повеяло чем-то влажным, но таким зловонным, как будто мы входим в болото. Внутри оказалось ещё хуже, чем снаружи. Заплесневевшие стены, пол, потолок, и всё старомодное убранство прихожего зала словно гнило веками. Ужаснейший, болотный запах пропирал пространство дома. Мне стало ещё тяжелей дышать, лёгкие наполнялись ядом вековой плесени, и влага, которой было переполнено всё в доме, оставила мокрые следы на моём лице, образовав собой капельки.

Пол слабо скрипел и был настолько пропитан, настолько прогнившим, что, казалось, он в любой момент провалит нас под себя. Мы с Гарри прошли в другую комнату и увидели человека. Это оказался худощавый мужчина средних лет, он казался очень измученным. Всё его тело покрывал мох и плесень, только лицо было оставлено. Он был недвижим, как мертвец.

- Он мёртв? – послышался слабо, сдавленно мой вопрос.

- Нет, смерти нет, но он будет страдать тут ещё долго, не думаю, что ему хорошо. Гнить изнутри больно, но его душа начала это делать ещё на Земле, когда он был убийцей. Убийство – это не просто насильственное лишение жизни другого человека. Когда человек совершает убийство – он уничтожает часть своей души. Это самый страшный грех.

Мы вышли из дома и снова подошли к фонтану с кровью.

- Что значит: смерти нет? – спросил я Гарри, и он улыбнулся.

- Это значит, что её просто-напросто нет. Вы, люди, сами выдумали её, не найдя объяснений явлению, которое называется переходом. Вы не умираете, вы переходите в новый мир, мир вечный, мир самый реальный из всех.

Я молчал.

Гарри явно чего-то ждал. Но ничего не происходило. Всё тот же гром с грозой, все те же дома, всё тот же кровяной фонтан. Всё тоже, что и было.

- Что дальше? – не выдержал я.

Ответа не было. Гарри стоял и даже не потрудился хоть как-нибудь отреагировать на мой вопрос.

- Гарри?

- Тихо.

Я ощутил слабую дрожь. Дрожала земля.

- Что это? – спросил я нервно.

Дрожь усиливалась. Землетрясение? Землетрясение в аду? Я ели удерживался и пытался не упасть. Гарри стоял, как ни в чём не бывало, но его глаза выдавали какое-то беспокойство. Волны из алой кровь били по стенкам фонтанного бассейна, струи которого остановилась.

Всё стихло.

- Что… что это было?

Лицо Гарри выдавало задумчивое состояние. Но, наконец, он словно очнулся, взглянул на меня и слегка улыбнулся.

- Нам пора. Здесь нечего больше делать. Они не придут.

Вспышка и мы очутились в ином месте. Чёрные частые колонны держали высокий потолок примерно в метрах ста от каменного холодного пола. Мы очутились в долгом тёмном и пустом зале. Откуда-то сверху сиял слабый свет, который ели мог осветить это огромное помещение. Непонятно откуда зажёгся другой свет, более яркий. Ближайшие двадцать метров от Гарри осветились хорошо. Это рука, его рука источала светом, словно лампа.

-Где мы?

- Всё там же, - медленно проговорил Гарри, - всё там же…

Он пошёл вперёд мимо бесконечных толстых и высоких колонн, я за ним. Мне было непонятно многое, а точнее, почти всё, что происходило начиная от того момента, как я встретил Гарри. Пустота, рай, ад… всё это не могло уложить и уясниться в моём сознании. Почему он привёл меня сюда? Зачем? Какая цель всего этого? Вопросы были на языке, но озвучены не были. Что-то не давало, что-то мешало спросить, да и мысль о том, что ответа не будет, стала такой ясной. Зачем спрашивать, если знаешь, что ответа не получишь? Как найти ответ, если не спросить? Что могут означать эти неясности, которые сложно объяснить, которым сложно приписать какое либо значение? Есть ли смысл? Столько, кажется, лишнего и столько недостающего. Так много вопросов и так мало ответов. А может, вопросу лучше оставаться без ответа? Нет…

- Всему своё время, мой друг, - проговорил Гарри тихо.

Мы продолжали идти вперёд, хотя я и не мог предположить что там. Становилось всё холодней. Торжествовала абсолютная тишина, не считая, конечно, тех звуков, которые производили мы.

Снова дрожь. Гарри остановился и прислушался. Дрожь усиливалась. Пыль сплывала сверху, покрывая новым слоем пол и наши головы.

Затем всё стихло также быстро, как и началось.

- Что это? – не выдержал и спросил я. – Это тоже, что и было рядом с фонтаном?

Гарри улыбчиво взглянул на меня и покачал головой.

- Да, это он. Тот, кто был рядом с фонтаном, - сказал Гарри.

Мы продолжали путь. Меня всё ещё мучил вопрос на счёт того, куда и зачем мы идём, но я молчал и не спрашивал об этом Гарри. И к тому же, кто такой Гарри? Бог? Нет. Ангел? Разве ангелы могут так переживать, как переживал Гарри. Я отчётливо видел, что он чувствовал какое-то беспокойство. Хотя, мне ли знать, что там чувствую ангелы…

Мы пришли к какой-то высокой двери. Гарри внимательно посмотрел на меня.

- Мы зайдём туда, но ты должен быть осторожен. Не отходи от меня, - что-то похожее я от него уже слышал.

Дверь сама собой медленно начала отвариваться. Как только образовалась маленькая щель, так сразу до меня донеслись бесконечные вопли, крики, ужас, воплощённый в звуках. Это оказалось самым страшным местом, которое я только видел за время своего пребывания в аду. Сотни, тысячи нагих девушке и женщин, словно консервы мучились в огромной яме, вид которой напоминал колодец. Они теснились, и кучами налегали друг на друга. Бесконечная давка, самые верхние из них, те, которые меньше всего были испачканы в крови, пытались выбраться из этого колодца, но странные существа в чёрных доспехах постоянно стоящие на своём посту протыкали их штыками и те падали обратно.

- Никто не умирает. Они веками тут давятся. Это адский колодец, - сказал мне Гарри.

За что это им? Какой грех они могли совершить, чтобы получить такое страшное наказание?

- Детоубийство.

Мне стало тошно от этого. Невыносимые вопли, страшнейшая картина.

И вот, неожиданно, я заметил знакомое лицо, знакомую татуировку на оголённом окровавленном плече. Это она, она…

Я подбежал поближе и вгляделся в её измученное лицо, искривленное ужасным воплем.

- Стой, - послышался голос Гарри сзади.

Она увидела меня. Её глаза блестели огнём.

- Это ты? Правда ты? – перекрикивала она, наполненная какой-то животной надеждой. – Забери меня.… Забери отсюда! Прошу! Умоляю!

- Иди сюда, немедленно! – слышалось позади.

Девушка начала передвигаться ко мне, придавливая тем самым других. Она подобралась совсем к стенке и вдруг один из существ с штыком подходил к ней.

- Сюда! – вскрикнул Гарри.

Существо бешено поглядело на меня своими чёрными глазами. Оно со злость шло в мою сторону. Девушка карабкалась ко мне.

- Спаси меня! Спаси! Прошу! – умоляла она, заливаясь слезами, перемешанными с кровью.

Существо приближалось, и Гарри схватил меня, потянув на себе от колодца. Мы быстро отошли. Существо лишь что-то злобно пробурчало, глядя на меня, и воткнуло в девушку штыком, та упала и вскоре затерялась среди множества женских тел.

Я смотрел на это и ничего не поделал, ничего не мог поделать. Гарри поспешно вывел меня отсюда туда, откуда мы зашли в это место. Дверь захлопнулась, крики перестали быть слышны.

- Она…. Я знаю её… она…. – бормотал я, глядя на Гарри.

Он слегка покачал головой.

- Да, я знаю кто она.

Я был в полнейшем смятении. Что тут делает моя бывшая девушка, девушка, которую я когда-то видел в роле своей жены?

- Но как? Что это значит?

- Ты понимаешь.

- Нет, нет, этого не могло случиться! Как? Нет... нет!

Гарри взял меня за трясущуюся руку и посмотрел мне в глаза. Его доброе лицо успокаивало меня. Становилось легче, но внутренняя тревога не стихала. Внутри царил ужас и полное смятение.

- Это случилось вскоре после автокатастрофы. Передозировка снотворного, - с сожалением проговорил он.

Я долго не мог понять, что к чему?… как такое могло произойти? Её я знал, очень хорошо. Как же всё-таки тяжело терять близкого человека. В такие моменты рушится часть души человека. Тяжело, очень тяжело…

- Хватит… - тихо прошептал Гарри, отойдя от меня на пару шагов в сторону.

Вспышка. Мы снова очутились в белом мире, на той каменной небольшой круглой площадке, парящей в воздухе.

- Я не хочу обратно, - сказал я Гарри спустя некоторое время.

Тот слегка улыбнулся…

- Боюсь, у тебя нет выбора, мой милый друг. Жизнь – это ценнейший подарок, предоставленный человеку. У каждого человека есть свобода. Она – великий дар и великое проклятье. Свобода предполагает ответственность. Каждый из людей в своей жизни совершает множество ошибок, вещей, о которых потом сожалеет, а порой, не сожалеет. Так или иначе, но за ошибки надо платить, их нужно исправлять, стараться не делать их в будущем, но их повторение неизбежно, в этом ирония судьбы, но что такое судьба? Судьба каждого человека видна отчётливо лишь всевышнему и никому другому. Человек сам строит свою судьбу, он в ответе за путь, которой выбрал и по которому решил идти по жизни. Мало кому даётся второй шанс. Ты упустил первый, но получил второй. Ты не имеешь права отказываться от такого подарка. Тебе предстоит снова выбрать дорогу, надеюсь, на этот раз ты не прогадаешь. До встречи.

Гарри исчез, белое пространство начало мутнеть и среди этой яркой светлой массы я разглядел человека в маске, у которого радостно блестели добрые глаза…