Владимир Ломовцев (11 класс, школа № 343, СПб)

ВАСЯ

I

Однажды, впрочем, в один совершенно обычный и вполне стандартный день, слесарь-сантехник Иван Сергеевич Михалков по привычке проснулся в своей постели. Рядом с ним, скучала его законная супруга Анна Борисовна Михалкова. Эта замечательная женщина, до ухода на пенсию работавшая преподавателем алгебры в школе номер семнадцать, в данный момент тупо разглядывала незамысловатый узор, образовавшийся на их потолке, после того как у соседей сверху прорвало трубу парового отопления. Желтые разводы и местами отвалившаяся штукатурка создавали неповторимые картины, рождавшие в воображении совершенно поразительные фантазии. Вот и теперь Анна Борисовна отыскав глазами слона, запримеченного ею еще вчера вечером, искала зебру, которая определенно была где-то недалеко от попугая какаду, расположенного у окна и возникшего там много ранее всего их зоопарка. Все те же соседи сверху, два месяца тому назад, разлили на пол ведро воды. И оно, в свою очередь, просочившись сквозь хлипкие перекрытия, выразилось на потолке четы Михалковых в виде замечательного пятна напоминавшего собой попугая. Муж Анны Борисовны не разделял ее увлечения, и давно хотел побелить потолок. Вот и сегод-. ня, первое, что он сказал, это была избитая фраза, звучавшая каждый день почти одинаково: "Аня, когда мы избавимся от этого зоопарка на потолке? В конце концов, стыдно же людей домой пригласить". На что Анна Борисовна отвечала не менее знакомой фразой: "Ванечка, дорогой мой Ванечка, как же ты не понимаешь, они же живые, мне без них будет так одиноко". Анна Борисовна Михалкова, раньше работавшая преподавателем, теперь все свое свободное время проводила дома. Сидела на кухне, пила горький чай без сахара, и смотрела в окно, пустым взглядом. Ее муж, Иван Михалков Исправно ходил на работу, приносил домой скудную зарплату, составлявшую основную часть семейного бюджета, иногда вывозил свою супругу на природу, погулять в парке, покормить уток. Она искренне ждала этого дня, и когда он велел ей собираться, Анна Борисовна бросала все дела, и бежала скорее надевать свое самое любимое платье, расшитое бисером. Никто не видел его под серым пальто, но оно фело ее и радовало душу. Она знала, что в этом парке она самая красивая. На лице Анны появлялась улыбка, а на щеках маленькие ямочки, которые так нравились Ивану Сергеевичу. После прогулки, их старенький "Москвичонок" чихая и кашляя, с трудом довозил супругов до дома. Нехотя заезжал в гараж, закрьшал глаза, и засыпал до следующей прогулки.
Когда муж ушел на работу, Анна Борисовна первым делом убрала постель, подмела пол, и выстирала все фязное белье. В ванной было душно, пахло мылом и плесенью. Анна взяла влажную тряпку, и начала протирать книжные полки, комод, и дошла до этажерки, на которой стояли фотографии. В красивых рамках, блестящие, разные, цветные и черно-белые снимки бесстрастно вели летопись жизни семьи Михалковых. В ее руках оказалась одна из фотографий, небольшая, немного потертая. На ней был изображен какой-то молодой человек. Анна Борисовна протерла ее тряпкой, немного посмотрела и поцеловала. День прошел. Наступал вечер, Иван Сергеевич вернулся с работы, уставший, грязный и немного пьяный. Свою супругу он застал сидящей у окна, в старом кожаном кресле, с потрескавшимися ручками, и немного кривой спинкой. Она сидела, и смотрела на ветки дерева, то и дело ударявшие в оконное стекло. В комнате было темно. Иван зажег свет и подошел к Анне. В руках она держала ту самую фотографию, на щеках ее были видны следы слез.
- Аннушка, солнышко мое, что случилось? - спросил он, и присел перед ней на колени.
- А пока тебя не было, к нам приходил Миша. Он так тебе ждал, а ты все не шел...
- Анечка, солнышко мое... Сказал Иван и обнял Анну.
- Он приходил и велел тебе передать, что очень скучает, очень по тебе соскучился - сказала Анна Борисовна, и погладила мужа по голове.
- Ты должна понять, что его больше нет, нет. Он не может к нам приходить потому, что он погиб. - Иван сказал это, и заплакал.
Анна прижала его к груди и тоже заплакала. На небе появилась луна, заиграла своим светом на листьях деревьев, в грязных лужах, и окнах домов. Где-то вдалеке застрекотал кузнечик. Повеяло свежестью ночи, начал накрапывать мелкий дождик. Застучал по крыше, по окнам, в стекло. Полился по трубам, заиграл на асфальте. Кошка появилась из темноты, намокшая и немного растрепанная, мяукнула под окном и забежала в подъезд. Это была просто кошка. Ничем не отличавшаяся от сотен других кошек. Но в глазах у нее было нечто иное, чем-то, что мы видим у соседских Васек и Мусек. Баронов и Людвигов. Она особенная. "Он вернется" - сказала Анна Борисовна - "Он придет".
Под лестницей рождалась новая жизнь. Она не видела света, она не могла стоять. Картонная коробка, и кусок старого одеяла. Теплая батарея и теплая мама. И нет ничего лучше материнского молока. И нет никого любимей родной матери. И так уютно и тепло. Так хорошо. Сегодня этой ночью, на свет появилось удивительное существо, маленький комочек жизни. Он лежал совершенно беззащитный, весь мокрый и очень счастливый. Он был рад тому, что наконец-то родился. Мама тщательно вылизала его и положила к остальным трем его братьям. "Мяу" - сказал он. "Мяу" - сказала мама и улыбнулась.

II

Сегодняшний день был выходным. Иван Сергеевич нехотя встал с кровати, прошелся по комнате. Прикрыл одеялом свою супругу, вышел на кухню и закурил. Нa улице было еще темно, первые птицы уже запели свои привычные серенады, звучавшие так похоже изо дня в день. В его голове крутилось несколько непонятных, еще не сформировавшихся мыслей, скорее напоминавших собой предостережение от какого-то неминуемо приближающегося несчастья. Иван прошел в коридор к телефонному аппарату, немного помялся, взял телефонную книгу, полистал ее, и, найдя нужный ему номер, стал звонить. Послышались длинные гудки, потом щелчок, и заспанный мужской голос.
- Здравствуйте Сергей Михайлович, это Иван Михалков вас беспокоит. Извините, что я так рано вам звоню.
- Да, здравствуйте. Ничего страшного, я уже практически проснулся, что вы хотели? - отвечал мужчина в трубке.
- Вы знаете, я хотел бы с вами встретиться, если вы конечно сегодня не заняты, надо с вами поговорить, очень надо.
- Это по поводу Анны Борисовны? -Да.
- Хорошо, приезжайте ко мне часам к четырем, у меня как раз закончится прием, и мы с вами спокойно пообщаемся. Хорошо?
- А у вас разве сегодня не выходной? Сегодня же воскресение.
- Нет, я сегодня работаю, начальство что-то, куда-то перенесло, так что мы сегодня работаем. Правда, потом будем отдыхать дольше, чем другие в какой-то там праздник, ну да ладно это уже детали. Я вас сегодня жду в четыре.
- Хорошо, спасибо, еще раз извините за беспокойство. До свидания. Иван Сергеевич повесил трубку, немного постоял у телефона, видимо о чем-то размышляя. И пошел в ванную умываться.
Когда на часах, которые по странной привычке Иван носил на правой руке, маленькая стрелка была на четырех, а большая на двенадцати, его старенький автомобиль медленно подъехал к зданию больницы. Из дверей постоянно кто-то выходил, и потом снова входил, бегал, и порою даже прыгал, что случалось крайне редко. Само здание, раньше бывшее одной из шикарных дач какого-то царского вельможи, в данный момент находилось в полном запустении: штукатурка местами обсыпалась, окна в большинстве своем были разбиты, а на крыше росла совершенно замечательная береза. Чем же она так замечательна? Да, собственно говоря, ничем, наверное, тем фактом, что смогла устоять под ураганными ветрами, вырасти из меленького, хрупкого деревца в массивное и непоколебимое. Которое, к тому же создавало тень, для игроков в домино, расположившихся иод его раскидистыми ветвями. Иван Сергеевич вышел из автомобиля, захлопнул за собой дверь и направился в кабинет нужного ему врача. Он зашел в здание, поднялся по небольшой лестнице на второй этаж и сел на диватпшк. В глубоком коридоре то и дело появлялись чьи-то тени и мелькали фигуры. Вдруг из темноты выплыл человек небольшого роста, в голубой пижаме. Немного сутулый, черноволосый, и вполне еще не пожилой.
- Здравствуйте - сказал человек Ивану Сергеевичу, и протянул шершавую руку с потрескавшейся кожей.
- Здравствуйте - сказал Иван, но руки не пожал.
- Как вы полагаете, я здесь надолго? - спросил мужчина и подсел к нему.
- Извините, но мы с вами знакомы?
- Конечно, знакомы, Иван Сергеевич, вы, что меня не узнаете? Это же я Дмитрий. Помните, я работал лаборантом у вас на кафедре, неужели забыли?
- Простите, но у меня никогда кафедры не было, и вообще я слесарь, я сантехник. Извините, вы меня с кем-то путаете.
- Ах, как вы зазнались. Друзей перестали узнавать. Стыдно.
- Я не понимаю, о чем вы говорите. И откуда вообще вы знаете, как меня зовут? В этот момент дверь кабинета открылась, и из него вышел врач.
- Здравствуйте Иван Сергеевич, извините, я немного задержался. Ну, проходите.
- Кто это? - спросил Иван у Сергея Михайловича, и показал пальцем на мужчину в пижаме.
- А это Дмитрий, я просил его встретить вас на улице и передать, что я немного задержусь. Уж очень он любит выполнять мои поручения.
- Да, вот только встретил он меня здесь, у вашего кабинета. И, по-моему, он меня с кем-то путает.
- Нет. Дмитрий просто немного любит пошутить. Да, Дмитрий?
- Да - сказал мужчина в пижаме, встал, и исчез в темноте коридора.
- Проходите, садитесь, я пока схожу, отнесу карты и вернусь. Подождите одну минуту.
Врач взял в руки какую-то папку с документами, и удалился. Иван Сергеевич вошел в кабинет, и сел на стул. Помещение было светлым, стены были оклеены милыми, голубыми обоями. Под потолком висела вполне симпатичная люстра. Пара огромных стеллажей с документами, стол и несколько стульев вот и вся его обстановка. "Миленько" - подумал Иван Сергеевич, положил ногу на ногу и достал из кармана пачку сигарет. В этот момент дверь распахнулась и на пороге возникла девушка, лет двадцати.
- А Сергея Михайловича, что нет? - спросила она и поправила упавший на лоб локон волос.
- Ой, вы знаете, он был, но вышел. Обещался сейчас вернуться - отвечал Иван, немного засмущавшись.
- Хорошо, тогда я зайду попозже - сказала девушка, и так же легко и как-то воздушно исчезла в дверях.
Иван Сергеевич придвинулся поближе к столу и стал разглядывать разложенные на нем документы. Среди желтых папок и крахмально белых листков с какими-то рецептами и другими медицинскими докуметами Иван обнаружил невзрачный, серый конвертик. "Интересно, а что в нем внутри" -подумал он и аккуратно приоткрыл конверт. Там зеленело несколько купюр. Иван Сергеевич достал их и пересчитал. "Четыреста долларов США" -заключил он, положил деньш обратно в конверт, а конверт прикрыл бумагами. Прошло двадцать минут. Иван заскучал, и начал уже терять всякую надежду на то, что наконец-то увидит долгожданного доктора. Но дверь открылась, дунул легкий ветерок и Сергей Михайлович прошел на свое законное место, сел за стол, сложил руки замком, принял соответствующее выражение лица, и сказал заветные слова:
- Я вас внимательно слушаю.
- Вы понимаете, как я уже и говорил, дело в моей супруге - начал Иван Сергеевич.
- Что случилось? - спросил доктор.
- У нее опять начались эти видения, ей кажется, что к нам домой приходит Миша. Что он еще жив. Я не знаю, как ей объяснить, что его больше нет.
- Уважаемый Иван Сергеевич, вы тоже должны ее понять, она мать, женщина. Человек с хрупкой психикой. Это не удивительно, что она до сих пор не может смириться со смертью сына.
- Да, но как ей помочь, я не могу видеть, как она страдает.
- Если хотите, мы можем снова положить ее в стационар, понаблюдать за ней. Но лечить это заболевание очень, очень трудно. Через пару недель мы отпустим ее домой, а потом все повториться снова, и так может быть очень долго. Возможно, всю жизнь - заключил Сергей Михайлович, поправил галстук, достал сигареты и закурил.
- Я все понимаю, но поймите и вы меня, я боюсь оставлять ее одну дома. Вдруг она откроет газ, а потом ляжет спать, или уйдет из дома и потеряется. Я не могу стоять над ней день и ночь. Я должен ходить на работу, в конце концов.
- Вы не хотите класть ее к нам, не хотите, чтобы она находилась дома. Так чего вы хотите?
- Я хочу нормальную, здоровую жену, которая поймет, наконец, что у нас больше нет сына! - последние слова Иван сказал, проглотив ком в горле, и почти крича. Потом он опустил голову, и кажется, заплакал.
Доктор встал из-за стола, достал валокордин, накапал в рюмку, налил туда воды из графина, и дал Ивану Сергеевичу выпить. Потом снова сел за стол и задумался.
- Купите собаку.
- Что? - спросил Иван, и поднял голову.
- Купите ей собаку, щенка, любой породы. Какая вам больше понравится.
- Зачем щенка?
- Видите ли, ей нужно переключить свое внимание на кого-то другого. Полюбить, лелеять и холить.
- Ясно, и вы думаете, поможет?
- Это единственное, что я могу вам посоветовать, в данной ситуации.
- Спасибо. А если не щенка, а котенка, например. Она больше кошек любит.
- Да хоть кенгуренка. Главное объект, так сказать. Брать ребенка из детдома я вам никак посоветовать не могу, она все-таки, сами понимаете, немного неадекватна. А вот зверюшку какую-нибудь - это, пожалуйста.
- Спасибо, я попробую, спасибо вам за помощь, спасибо - повторял Иван Сергеевич, выходя из кабинета.

III

Всю дорогу домой Иван думал, где можно купить недорогого котенка. В зоомагазинах продавались лишь разнообразные породистые и невероятно дорогие животные, покупка которых нанесла бы непоправимый урон семейному бюджету. Никто из знакомых так же не мог помочь ему в этом деле. Находясь в раздумьях, он подъехал к своему дому, и, заглушив мотор, сидел в машине. Прошло около получаса. Иван Сергеевич вышел из автомобиля, и пошел домой. Приближаясь к подъезду, он увидел дворника, Людмилу Олеговну. Когда он подошел поближе, то услышал странный писк. Подойдя еще ближе, Иван увидел перед Людмилой ведро с водой, в руке она держала котенка.
- Что вы делаете? - спросил Иван Сергеевич у дворника.
- А ты что? Не видишь? - отвечала она - утопить хочу.
- Но зачем?
- Да я сама не знаю зачем - сказала Людмила Олеговна, положила котенка на землю, и повернулась к Ивану. Теперь он увидел, что ее глаза были полны слез.
- Пусть живет. Он что мешает кому-нибудь?
- А кормить его кто будет? Ты может, или я?
- Не знаю - замявшись, сказал Иван Сергеевич.
- Кошка наша дворовая, Алиска, нарожала четверых. Вот троих раздала, а этот один остался. И брать его никто не хочет. Говорят рахитный он какой-то, что ли. Придется его утопить. Ну, ничего, он еще маленький, ничего не понимает - сказала Людмила, и вытерла глаза.
На земле лежал маленький меховой комочек. Ушки он прижал плотно к голове. Открыл рот, жалобно и протяжно мяукал. Неподалеку сидела кошка, и внимательно наблюдала за всем происходящим.
- Ладно, давай его мне - сказал Иван, и взял в руки котенка.
- Да бери, мне не жалко. Смотри, сдохнет он у тебя. Не говори потом, что я тебя не предупреждала.
На часах, висевших в прихожей, было двадцать минут седьмого. Анна Борисовна сидела в комнате и смотрела телевизор. Иван Сергеевич вошел в гостиную, расстегнул куртку, и, собравшись, сказал: "Смотри, кто к нам пришел". Анна повернулась и увидела котенка.
- Ну и зачем ты притащил его к нам домой? - спросила она у мужа.
- Как зачем? Он такой маленький, беззащитный. Один он бы погиб.
- А что с его матерью? Она от него что, отказалась?
- Вроде того - сказал Иван, и положил котенка на кресло.
- Хорошо, пусть остается - сказала Анна Борисовна и продолжила просмотр телепередачи.
Иван Сергеевич немного расстроился, и даже начал подумывать о том, чтобы вернуть котенка назад. Но, вспомнив ведро с водой и его жалобный писк, сразу же выкинул из головы эту мысль. Спустя пару часов Анна уже забыла о своей наигранной учительской строгости и гладила маленького зверька, приговаривая разнообразные милые слова. Котенок, кажется, был рад и вполне доволен своему новому месту жительства. Но больше его был счастлив Иван, с умилением наблюдавший за своей супругой.
Ответственная процедура кормления производилась на кухне, испачканные молоком и манной кашей супруги Михалковы, по очереди, предлагали гостю отведать кашки, или испить молочка. Маленький, слепой питомец, не видел ни блюдца с молоком, ни тарелочки с кашей. И только громко мяукал, тыкаясь носом в хозяйские ноги. В ванной немедленно была отыскана клизма, и Анна Борисовна набирая в нее молоко, начала кормить детеныша. Котенок в свою очередь, почувствовав нечто похожее на материнскую грудь, жадно припал к клизме и, причмокивая пил. Спустя десять минут он уже сладко спал на небольшом одеяле, в прихожей, положив лапки на сытый животик. Назвали его Васькой, что вполне соответствовало его дворовому происхождению. И ничуть не обидело кошачьей натуры.

IV

Прошел год. Василий лежал в уютном кресле, и разглядывал свежепобелен-ный потолок. Хозяева ушли в театр, а его оставили за главного - охранять квартиру. Вальяжно прогуливаясь по коридору, он то и дело поглядывал на часы, и, скучая, нехотя валял по полу маленькую, серую шерстяную мышку. "Интересно, как там в театре? Чем они там занимаются?" - думал кот - "Наверно театр это как большой телевизор, хотя нет, это кинотеатр". Вася прошел из коридора в кухню, подошел к миске и, не обнаружив там ничего съедобного, тяжело вздохнул. "Мама Аня наверняка принесет чего-нибудь вкусненького. Может даже сметанки..." - Василий облизнулся и развалился на полу - "Хорошо мне все-таки здесь живется". Неожиданно он услышал, как заскрипел ключ, и входная дверь приоткрылась. Кот вскочил на лапы и стремглав пролетел в прихожую. Было темно, и не вполне разборчиво видно кто пришел. В квартиру вошли два молодых человека не знакомые Василию. Один приказал другому идти в гостиную, и искать там каких-то бабок. Тогда второй спросил у первого надо ли брать барахло или нет. Кто такое барахло Вася не знал. И подумал, что речь, возможно, идет о нем самом. Только теперь до него стало доходить, что эти самые люди грабители, посягающие на их собственность. Дальше Василий действовал молниеносно. Сначала он бросился на первого и начал драть своими лапами ему лицо. После этого прыгнул на второго, и разодрал ему шею. Все это сопровождалось дикими кошачьими визгами, и душераздирающими воплями. Грабители были шокированы и ошеломлены неожиданным нападением. Но на смену удивлению скоро пришла неудержимая злость и жуткое желание уничтожить проклятую тварь. Васю схватили за хвост и бросили в сторону. Он ударился о стену, упав, потерял сознание. На этом расправа над котом не закончилась бы. Но в этот момент в приоткрытую дверь квартиры вошел человек в милицейской форме. Увидев все происходящие, он сшиб с ног одного преступника, а второго повалил сильным ударом ноги.
Когда супруги Михалковы вернулись из театра, уже подходя к парадной, они поняли, что случилась какая-то беда. У подъезда стоял милицейский автомобиль. На скамейке, в окружении многочисленных зевак сидел участковый милиционер и громко о чем-то говорил стоявшему рядом с ним дворнику.
- Что случилось? - спросил Иван Сергеевич, протиснувшись сквозь толпу людей.
- Квартиру вашу ограбили, вот что - сказал милиционер.
- О боже - сказала Анна Борисовна, и немного покачнулась, но была подхвачена своим мужем.
- Если б я к Голубееву, вашему соседу сверху, не пошел бы, так и не знаю, чем бы все закончилось - говорил участковый.
- А причем здесь Голубеев? - спросил Иван.
- Как причем? Я от него возвращался, по лестнице спускаюсь, вижу, дверь у вас приоткрыта. Ну, думаю, мусор выносят, или еще чего. И вдруг оттуда визг какой-то доносится. Беда значит. Вбегаю, и точно два хлопца к вам залезли. Ограбить хотели. А кот ваш на них как кинулся, и давай их драть. Вон они в машине сидят, все морды перебинтованы.
- А что с Васей? - испуганным голосом спросила Анна Борисовна.
- Тут такое дело... Погиб он, вобщем.
- О Господи - сказала Анна и побежала домой.
Иван Сергеевич последовал за своей супругой. Вдвоем они влетели в квартиру и увидели, что их Вася лежит на полу, в коридоре. Глаза у него были открыты, но взгляд уже остекленел и стал каким-то пустым. Анна бросилась к нему, и, взяв на руки, начала плакать, и причитать. "Васечка, сыночек мой" -повторяла она, а на его шерсть капали ее слезы. Иван встал на одно колено, и взял его в руки.
- Он еще дышит! - закричал он - Он жив!
- Он жив!
Вдвоем супруги выбежали из дома. Анна держала на руках Васю. А Иван подогнал к подъезду машину. Через несколько минут они уже мчались по вечернему городу в ближайшую ветеринарную клинику. Мимо мелькали огни светофоров, окна домов. А Анна Борисовна причитала - "Держись сыночек мой, Вася".
В больнице врач поставил неутешительный диагноз - тяжелая черепно-мозговая травма, повлекшая за собой отек мозга. Василия положили в специальную палату, где он лежал подключенный к разным приборам, под неусыпным вниманием сестры-сиделки. Две недели Вася не выходил из комы. Все эти дни Михалковы проводили у его койки. Сменяя друг друга.
И, вот, наконец, он пришел в себя, сильно похудевший и ослабший, он открыл свои глаза. Еще очень долго Василий оправлялся от болезни. Но Анна и Иван сделали все возможное для его спасения. Теперь он вполне здоров, и счастлив своей жизни. Его так же любят и ценят в семье Михалковых. А по всему подъезду ходят легенды, о том, как простой дворовый кот спас от разграбления квартиру собственных хозяев. Анне Борисовне с тех пор перестал являться ее погибший сын, и в семье Михалковых воцарился долгожданный покой и благополучие.