Сергей Кагермазов (8 класс, школа № 554)

"ИВАН - ЦАРЕВИЧ И ЦАРЬ МОРСКОЙ"

Продолжение.

Иван - Царевич шёл по коридорам субмаряны в поисках кают-компании. Его слегка качало. Иван думал, от качки ли это, или всё же не надо было смешивать свиньяк с шампуньским.
Совсем уже отчаявшись найти заветную комнату, Иван-Царевич наткнулся на двух матросов. Вежливо попросив тех показать, где кают - компания, Иван - Царевич отключился.
Когда разум начал потихоньку проясняться, Иван - Царевич услышал чьи-то голоса и смутно маячившие тени склонённых над ним лиц. Тут один голос совершенно чётко что-то произнёс по-картавски. Потом Иван опять ничего не мог разобрать, вдруг из тишины вырвался ещё один знакомый голос:
- Просыпаться! Иван - Царевич сан просыпаться!
Тут с Ивана - Царевича весь туман будто рукой сняло. Он всё вспомнил, "Всёприплылиус", капитана Немого, Жанна де Пижама. Вспомнил, как Жанн и Прямопохари поспорили, можно ли столько выпить. Иван молниеносно вскочил и схватился за меч:
- Прямопохари! Где меч!!
- Да вот, вот он! - сказал Прямопохари, быстро сунув в руки Ивану - Царевичу тяжелый мощный клинок.
- Наконец-то вы проснулись, Засоня Иванна! - ехидно прошипел Жанн де Пижам.
Блестящее лезвие мелькнуло в воздухе и остановилось у трепещущего горла де Пижама.
- Я - я пошутил, - тихо проговорил перепуганный переводчик, осторожно отводя кончик меча.
Иван - Царевич нахмурился и легко вскочил на ноги с мягкой кровати, на которой он лежал. Тут же у него помутнело перед глазами. Он отстранил заботливо протянутые руки Прямопохари и сказал:
- Ведите меня на капитанский мостик!
В сопровождении Жана де Пижама, Прямопохари и нескольких матросов Иван - Царевич прошёл на мостик. "Наверное, мне показалось, но де Пижам слишком уж хорошо стал говорить!" -подумал Иван-Царевич.
На мостике, как всегда, стоял капитан Немой. Он повернулся в сторону Ивана, поглядел на обнажённый меч и улыбнулся. Царевич оперся на перила и поглядел в иллюмозрятор. К его удивлению, вода там резко посветлела, перед стеклом плавало бесчисленные косяки рыб, а сверху толщу воды прорезали столбы света. Иван-Царевич огляделся, Жанн де Пижам спустился вниз помогать кому-то, остался один Прямопохари.
- Что со мной случилось? - спросил Иван - Царевич.
Прямопохари рассказал ему, что сам, в общем-то, всё плохо помнит, но точно знает, Иван поспорил с де Пижамом, что выпьет какую - то гадость. А эта "гадость" оказалось отравой, вот поэтому Иван - Царевич так плохо себя чувствует.
- И сколько же я провалялся в койке?
- Несколько недель.
- Да. Плохо. Ну, как вы тут без меня? - усмехнулся Иван.
- Всё нормально! Нас никто не тревожил... - Нрямопохари задумался - Но я зато столько видел! Столько рыба! Окунь-покунь, рыба-бензопила, страхула!
Иван-Царевич подумал про себя, что, по-видимому, один Пря-мопохари получал от этого уже начинавшего надоедать путешествия пользу. Сам же Иван-Царевич хотел как можно скорее прибыть во владения Морского Царя. Да и эти картавцы порядком надоели. Прямопохари, казалось, извлекал пользу из всего. Всегда суетился, что-то придумывал. Самое противное, Иван-Царевич, как ни пытался, не мог понять, о чём тот говорит.
Тут Иван заметил, что картавцы засуетились, забегали. Сзади послышались шаги. Иван - Царевич с Прямопохари разом обернулись, и увидели, как к ним приближались капитан Немой и Жанн де Пижам. Они вошли на мостик, капитан спустился вниз и стал лично проверять всех, общаясь с командой на пальцах. Видно было, что все понимают капитана, а значит, знают обозначения жестов. Де Пижам спустился за капитаном, но пошёл в другую часть рубки.
Прямопохари перегнулся через перила, прислушался и сказал:
- По-моему, подплыли к владениям Морского Царя!
- Ты понимаешь картавцев? - подивился Иван - Царевич.
- Ну, да. Я выучил их язык, пока ты лечился. . .
- Вот это да!
К ним подбежал запыхавшийся матрос и заговорил с Прямопохари. Тот переводил:
-... уже пришли.. . опасно... Ага! Ясно.
- Ну, что случилось? - нетерпеливо спросил Иван - Царевич.
- "Всёприплылиус" войти во владения Морского Царя. Теперь все боятся натолкнуться на тритон, так как очень опасно.
- О! Это уже интересно, - сказал Иван - Царевич.
Через минуту к ним подошёл Жанн де Пижам, он что-то крикнул вниз. Тотчас же все замолкли. Де Пижам пояснил Ивану шепотом:
- Тут везде плавают тритоны, надо быть очень осторожными. Иначе нас схватят, и мы попадём в лапы Морского Царя.
Иван - Царевич кивнул и покрепче сжал рукоять меча. Какое-то время всё было спокойно, как вдруг в иллюмозряторе замаячил какой-то странный силуэт. Потом ещё один, и ещё.
На палубе раздались крики, команда засуетилась. Иван - Царевич уже не стал спрашивать Прямопохари или де Пижама, что случилось. Всё было ясно без слов.
Вдруг в силуэты метнулся какой-то снаряд, раздался взрыв, лодку затрясло. Снаружи раздался стук - кто-то ломился внутрь субмаряны. Сначала это было похоже на доскрёбывание, потом ударили так, как будто били тараном. Свет в субмарине погас, вместо него повсюду загорелись красные огоньки, и завопила сирена. Де Пижам крикнул: "Пробоина в обшивке!" И вместе с матросами побежал по коридору. Иван - Царевич и Прямопохари побежали следом. Вскоре они оказались рядом с наглухо закрытой дверью. Один из матросов что-то закричал. Де Пижам перевёл: "Там пробоина, тритоны на корабле!" В подтверждение его слов в дверь нанесли сокрушительный удар, и все увидели чёткий отпечаток кулака.
К двери подбежали несколько матросов, в руках они держали странного вида костюмы. Все тут же похватали их и стали надевать. Де Пижам приказал Прямоиохари и Ивану-Царевичу надеть их тоже. Иван с трудом нацепил на себя плотно облегающий костюм, резиновую обувь, по форме напоминающую лапу с перепонками, прикрепил к спине два металлических баллона, на глаза очки, а в рот взял трубку, соединяющуюся с баллонами. Пока все переоблачались, дверь медленно, но верно прогибалась под ударами могучих кулаков. Каждому де Пижам вручил по гарпуну, но Иван - Царевич отказался, он больше доверял Мечу Рубанцу.
Люди отошли к стене и, выставив перед собой гарпуны, приготовились. И вот дверь слетела с петель. Всю команду тут же сбил с ног мощный поток воды. Всех разбросало в разные стороны. Иван - Царевич, оказавшись в воде, понял, что сейчас утонет. Но, к его удивлению, из трубки, которую он держал во рту, поступал воздух. Иван-Царевич не стал долго удивляться, всплыл наверх и оказался под самым потолком, вода быстро затопляла коридор. Иван - Царевич нырнул и поплыл туда, где, по его мнению, должна была быть дверь. Но дверь была заботливо закрыта. Иван -Царевич в недоумении остановился, как вдруг мимо него на большой скорости пронеслось тело одного из матросов, ударилось о дверь и тихо опустилось. Прямо перед ним появился огромный кулак. Иван - Царевич увернулся, и удар прошёл мимо. Иван хотел рубануть по руке мечом, но меч был слишком тяжёл в воде. Иван - Царевич убрал его в ножны. Нападавший не медлил - кулак величиной с голову быка пронёсся мимо, благо Иван - Царевич успел увернуться ещё раз. Он опустился на пол, подхватил гарпун, выпущенный из рук матроса, и взмахнув ластами, поплыл в атаку. Сквозь зеленоватую воду он различил огромный силуэт мужчины с рыбьим хвостом. Тот видно прекрасно видел в воде, и со всего маху двинул по Ивану - Царевичу хвостом. Того с силой отбросило к стене и как следует тряхнуло. Не успел Иван очнуться, как вдруг оказался в руках тритона. Казалось, рёбра сейчас треснут и всё нутро выйдет наружу. Иван рубанул тритона гарпуном по хвосту. Но гарпун легко отскочил от непробиваемой чешуи. Но тут случилось чудо: тритон закричал и разжал объятия, вода окрасилась в красный цвет. За спиной взбешённого тритона плавал какой-то матрос, ловко жалящий чудовище гарпуном. Иван-Царевич подплыл к нему. Тритон развернулся, и понёсся на них. Иван-Царевич с матросом, как сговорившись, пропустили его вперёд и ударили гарпунами по шее. Тритон проплыл по инерции ещё несколько метров, остановился и затих. Иван - Царевич показал матросу большой палец и поплыл дальше. Перед ним появилась выбитая дверь и пустая комната с зияющей там дырой в обшивке. Вокруг никого не было: ни де Пижама, ни Прямопохари, ни матросов. Иван-Царевич огляделся и поплыл к дыре.
Выплыв наружу, он увидел странное огромное животное, оно чем-то напоминало коня без задних ног, и хвост у него загибался вперёд спиралью, на спине было седло, а на голове уздечка. Наверное, на таких животных передвигались тритоны.
Животное проигнорировало появление Ивана-Царевича. Тот обернулся и пришёл в ужас, по всей обшивке "Всёприплылиуса" были дыры, откуда выплывали тритоны или люди в подводных костюмах. Кое-где кипели потасовки, но было видно, что тритоны побеждают.
Иван - Царевич, не задумываясь, поплыл туда. Первый попавшийся тритон отлетел прочь с отрубленным хвостом, там, где он соединялся с телом. Второй, вооружённый копьём, замахнулся на Ивана - Царевича, и был проткнут насквозь гарпуном. Пока Иван бился, его начали схватывать в кольцо. Вовремя заметив это, Иван - Царевич нырнул под тритонов, оказавшись у них за спинами. Один тут же расстался с жизнью, другие же начали наступать на Ивана - Царевича. Тут сзади на них напала небольшая группка картавцев и тем самым отвлекла их внимание на себя. Иван - Царевич воспользовался этим шансом и поплыл как можно дальше от субмаряны. Отплыв на довольно порядочное расстояние, Иван-Царевич спрятался за кораллом.
Дальше дела обстояли хуже, тритоны всё прибывали и прибывали, люди еле отбивались от них. Иван-Царевич иногда выходил из своего укрытия и убирал одного тритона за другим. И вот настал момент, когда люди сдались, многие были ранены, у других кончался воздух. Тритоны сковали всех в лёгкие цепи и повели за собой.
Среди пленных Иван-Царевич увидел Прямопохари, капитана Немого и де Пижама.
Иван-Царевич задержал дыхание, снял с себя акваланг и поменял его на другой, взятый у мертвого матроса. Затем он последовал за тритонами.
Тритоны старались ехать на своих животных как можно быстрее, чтобы успеть к тому времени, когда у пленников кончится воздух. Иван - Царевич еле поспевал за ними, таща на себе тяжёлые гарпун и Меч Рубанец. Вскоре впереди появился ещё один отряд тритонов, они переговорили о чём-то друг с другом и пошли дальше вместе, причем несколько тритонов уплыли вперёд. Наконец впереди показались башни и купола. "Наконец-то, - подумал Иван - Царевич, - морской город Посейдуния, как долго я этого ждал".
При близком рассмотрении Посейдуния казалась ещё больше -это был главный центр морского царства, и резиденция Морского Царя. Кроме Посейдунии городов в морском царстве не было. Здесь проходили все торговые сделки, и здесь был центр всего морского мира.
Посейдуния по форме представляла круг. В центре были три башни. Две, по бокам, были своеобразными рынками, построенными целиком из хрусталя. Там всегда было много русалок, водяных, водных духов, купцов и маленьких морских дракончиков.
Одна из башен служила базаром. Она не имела одного входа и выхода, а была разбита на четыре этажа, которые не имели сообщения друг с другом, и морской народ просто переплывал туда-сюда. Каждый этаж представлял собой отдельное здание со своим входом-выходом, на каждом совершались разные сделки.
Вторая башня была биржей, там взимали налоги и выдавали охранные грамоты, а также там была царская канцелярия.
Средняя башня была таинственным дворцом Морского Царя, она была построена из камня, с глухими бойницами и неприступными воротами.
Дело в том, что Морской Царь скрывался от посторонних глаз, и никто его никогда не видел.
Некоторые считали, что Морской царь похож на большого тритона, другие, что это громадный морской дракон, но так или иначе, живого царя не видели, хотя все его боялись и уважали.
Вокруг башен ютились гостиницы, постоялые дворы, дома ростовщиков и менял. Кроме Морского царя, в Посейдунии никто не жил, а только останавливался на время заключения сделки или каких-либо покупок. Вместе с царем в башне жили одни лишь тритоны в казармах. У коралловой стены находился рынок, на котором можно было купить всё что угодно, но пригодны эти товары были только под водой.
И вот, наконец, тритоны с пленниками достигли ворот, на которых была изображена голова с развевающимися волосами и бородой.
Ворота отворились и пропустили тритонов и людей внутрь. Иван-Царевич очень удивился, не увидя в числе пленных де Пижама.
Иван-Царевич спрятал за водорослями Меч Рубанец и гарпун и поплыл к тому, что осталось от "Всёприплылиуса". Добравшись туда, он всё обыскал. Но ни среди пленных, ни среди мёртвых де Пижама не было. Оставалось надеяться, что с ним всё в порядке и, что он где-то скрывается.
Иван-Царевич начал снимать с мертвых матросов акваланги и перетаскивать их к стенам Посейдунии. Перетаскав сколько мог, он устроился за водорослями и кораллами и стал ждать.
Посейдуния, находясь под водой, вела свой образ жизни. Когда на суше была ночь, под водой был день, и наоборот. С самого "морского" утра там начиналась торговля и длилась она где-то около 30 часов. Потом наступал небольшой перерыв, после чего начиналось всё сначала. Зная это, Иван-Царевич запасся баллонами, понимая, что сидеть ему ещё долго. Чтобы как-то занять себя, он стал наблюдать за городом. Первое, что Иван сразу заметил, - это отсутствие в Посейдунии людей. Видно, морские обитатели не любили род человеческий, чем они и отличались от речных. По торговым башням вниз-вверх сновали русалки-курьеры и водяные. С зубцов коралловой стены зорко поглядывали вдаль тритоны. Иногда к воротам подплывали торговые караваны. Главы караванов показывали тритонам охранные грамоты и проходили дальше. Однажды группка тритонов на морских коньках уплыла в сторону субмаряны. Вскоре Иван - Царевич заметил, что жизнь в городе утихает, а тритоны начали обходить город. Когда всё немножко успокоилось, Иван -Царевич прицепил к поясу Меч Рубанец, взял в руку гарпун и поплыл к Посейдунии, почти касаясь дна. Он обогнул город и оказался с другой его стороны. Там тоже были ворота, но поменьше. Иван - Царевич незаметно подобрался вплотную к стене и осторожно поплыл наверх. Высунул голову над зубцами и заметил спину удаляющегося тритона. Успокоившись, Иван - Царевич взобрался на стену и огляделся, но вдруг тритон резко обернулся, вероятно, почувствовав колебания воды, и помчался в строну Ивана - Царевича. Тот угрожающе взмахнул гарпуном, тритон остановился в нерешительности, потом достал раковину... и не успел донести её к губам, чтобы протрубить тревогу, как из них брызнула кровь, и тритон свалился за стену, пронзённый насквозь. Не рассчитав силу удара, Иван - Царевич потерял равновесие и тоже упал вниз.
Оказавшись на дне, Иван - Царевич подскочил к убитому тритону, выдернул из него гарпун и хотел было уже уйти, как вдруг почувствовал, что воздух в акваланге заканчивается. Иван поплыл вверх, но казалось, что здесь воды нет, подняться наверх было невозможно, и когда воздух кончился, он выплюнул трубку и приготовился к тому, что вода вольётся ему в лёгкие. Но, к его удивлению, он мог дышать воздухом. "Не иначе, как волшебство!" -подумал Иван - Царевич.
Он подтащил тело тритона к куче мусора и закопал его там. Потом снял тяжеленный акваланг, повесил за спину Меч Рубанец, зажал в руке гарпун и пошёл как можно дальше от стены. Благодаря волшебству идти с оружием было намного легче.
На улицах никого не было. Разве что иногда приходилось прятаться в переулках, когда тритоны вели обход. Иван - Царевич не знал, куда ему скрыться, ведь рано или поздно кучу аквалангов и мёртвого тритона найдут, и тогда ему точно несдобровать. Иван подумал сначала спрятаться где-нибудь в тюках с товарами, но быстро отклонил эту идею, подумав, что тритоны всегда, наверное, проверяют склады. Тогда ему пришла на ум интересная идея: а что если забраться на какой-нибудь постоялый двор и схорониться там до поры до времени. Эта мысль Ивану - Царевичу понравилась, он походил туда-сюда немножко, выбирая подходящее убежище. Выбор его остановился на небольшой неказистой постройке, по форме напоминающей ракушку. Называлась эта постройка: "Постоялый двор купца морского, Мечехвоста".
Иван обошёл постройку. Как он и думал, сзади был черный ход. Вокруг двери на дне лежали помои, какие-то обломки. Дверь была приоткрыта. Иван-Царевич осторожно подошёл к ней и заглянул внутрь: там был небольшой коридор, поворачивавший влево. Иван вошёл, аккуратно притворил за собой дверь и двинулся по коридору. За поворотом оказалась кухня, везде висели ковши, сковородки. "Интересно, - подумал Иван-Царевич - как они тут разводят огонь?" За кухней следовала комнатка для прислуги, там, прижавшись друг к другу, спали несколько существ, похожих на водяных, хотя для водяных они были слишком молоды. Иван-Царевич обошел их и вступил в гостиную. Конечно, гостиная была сногсшибательная. От входа до парадной лестницы, уходившей на второй этаж, лежал ковёр. На нём были вышиты различные рыбки, русалки, водяные, а посередине грозно глядела всё та же суровая бородатая голова. По бокам от стеклянных дверей стояли две амфоры. На стене висела большая картина, изображавшая какой-то праздник в морском царстве: все там веселились и смеялись. Под картиной была надпись: "Веселье морское. Художник Мазюкин". Повсюду стояли горшки с мирно колыхавшимися водорослями. Рядом с лестницей находилась небольшая стойка, за стойкой храпело нечто, напоминающее рыбу и русалку одновременно. Огромные выпученные глаза были прикрыты чешуйчатыми веками, а хвост немного вздрагивал во сне. Рядом с существом лежала толстая книга в кожаном переплёте и с железным замком, на книге аккуратно было выведено на разных языках: "Учёт посетителей". Рядом с книгой был маленький позолоченный звоночек. За спиной у существа на гвоздиках под номерами висели ключи.
Иван-Царевич приставил гарпун к глазу существа, так как было ясно, что такую чешую не пробьёшь, и нажал на звоночек. Раздалось мелодичное, дзинь! Существо моментально встрепенулось, как по приказу, но тут же остановилось, увидев перед глазом острой конец гарпуна. "Урук!" - удивлённо воскликнуло существо, и, зажмурившись, открыло было рот, чтобы закричать. Не придумав нечего лучше, Иван-Царевич со всего маху долбанул существо гарпуном плашмя по голове. " Ой! " - сказало существо и свалилось за стойку. "Чёрт возьми! - подумал Иван-Царевич. - Какого хрена!" Он перегнулся через стойку: вид у существа был такой, как будто его не оглушили, а дали вкусную конфету и уложили спать. Иван поднял его и положил на стойку, будто тот и в самом деле спит. Поднимая его, Иван заметил, что зад существа не был прикрыт чешуей, что было весьма странно и смешно.
Иван огляделся, надо было где-то спрятаться, но где? Тут его взгляд остановился на маленькой двери. Иван подошёл и приоткрыл её: внутри сидело четверо раков. Двое спали, а двое играли в карты, пили пиво, смеялись и жутко матерились. Иван закрыл дверь и пошёл обратно, тут на лестнице послышались шаги ног в шлёпанцах и кряхтение. Иван-Царевич заскочил за угол и выглянул. По лестнице спускался здоровенный сом или кто-то похожий на сома, на голове его был ночной колпак с кисточкой, а на тело его был накинут халат, в талии, если там была талия, перетянутый поясом. Сом что-то выкрикивал, спускаясь по лестнице: "Голо пяточек, Голопяточек!
Спустившись, сом подошёл к стойке и начал расталкивать оглушённое существо. Иван-Царевич выскочил из-за угла, подскочил к сому и прошипел: "Не двигайся, гад, прибью". Сом смотрел на Царевича круглыми глазами и твердил: "Урук! Урук!" Иван-Царевич ткнул его гарпуном и приказал ему: "Давай, веди меня к себе в комнату!" К его удивлению, сом всё понял и повёл Ивана наверх. Наверху были два коридора, расходившиеся направо и налево. Сом пошёл направо, дошёл до конца, свернул в небольшой закуток и остановился перед дверью из мутного стекла. Покопавшись в карманах халата, он извлёк оттуда маленький ключик и отпер дверь. Иван-Царевич пропустил его вперед, сом прошёл и посмотрел на Ивана так, будто хотел сказать, мол, заходи, не бойся. Иван зашёл, внутри комнатка оказалась довольно милой: маленькая смятая кровать, тумбочка с лампой. В стороне стоял шкафчик, а посередине маленький столик с тремя стульями. На потолке было маленькое оконце.
Иван-Царевич остановил сома, засунувшего было в карман ключ, вырвал у него ключи, толкнул сома на кровать и сказал: "Полежи пока!" И вышел, заперев дверь. Иван-Царевич быстро спустился вниз и закинул себе за спину существо, всё не приходившее в создание, и пошёл обратно. Сом за это время никуда не сбежал, а всё так же сидел на кровати, как его посадили.
Иван швырнул существо к сому на кровать, а сам сел на стул напротив них, положив гарпун на колени. Садясь, он заметил на г стене песочные часы. До "утра" осталось полчаса. Когда существо упало на кровать, сом засуетился, положил его на пол и стал приводить существо в чувство, постоянно твердя: " Урук! Урук! "
- Ты уже достал! Хватит, сядь на место! - приказал ему Иван-Царевич. Совершенно сбитый с толку и не знающий, что делать, он был готов выместить зло на ком угодно.
- Хорошо, - вздохнув, сказал сом и сел. Иван-Царевич аж подскочил:
- Что?!
- Хорошо. Я сяду, - повторил сом.
- Ты...ты умеешь говорить?!
- Да. А что тут удивительного.
- Нет. Я имею в виду, что ты говоришь не так, как все морские жители!
- Я выучил твой язык, когда к нам приезжал Савко, урук.
- Невероятно! А кто такой Савко?
- Не вижу причин для удивления. А кто такой Савко, потом расскажу!
- Ха! - усмехнулся Иван-Царевич.
- Дозволено мне будет оказать помощь моему голопяточку? -ничуть не смутившись, сказал сом.
- А кто это?
- Это то существо, которое вы оглушили.
- Да, конечно.
Иван-Царевич с нескрываемым интересом наблюдал, как копошился вокруг голопяточка сом, который до недавнего времени казался чужим, а теперь, когда тот заговорил на его языке, показался роднее. Тем временем сом закончил, вернулся на своё место на кровати и сказал:
- Я всё, урук.
- Почему ты всё время называешь меня "урук"?
- Привычка, здесь людей называют "урук", - буднично ответил сом. А потом как бы случайно взглянул на песочные часы у себя за спиной и заметил:
- Скоро посетители повалят, знаешь, ведь тут и трактир пристроен.
- Вот чёрт, совсем забыл. Слушай, спрячь меня где-нибудь, а!
- Зачем?
- За мной тут тритоны охотятся...
- У, вот какие дела. А почему я тебя должен прятать?
- Да потому что, если не спрячешь то не видать твоему...как его там, "голо...", "голо", в общем, снесу я ему башку, и дело с концом.
- Убедительный аргумент, не могу возразить. Значит так, посидишь тут до ночи, а потом разберемся.
- Этот останется у меня, - сказал Иван-Царевич, указав на существо гарпуном.
- Разумеется, у меня найдётся ему замена.
Иван-Царевич кивнул, и когда сом уже попятился к двери, остановил его окликом:
- Стой, я передумал! Ты останешься здесь и скажешь, если за тобой придут, что устал или болен, понял?
- Но как же?! У меня посетители!
- Меня это не касается! Сядь!
- Но мы же договорились!
- Сядь!!
Сом что-то обиженно пробормотал, но сел. Через какое-то время снаружи послышались голоса, топот ног. В дверь постучали, сом вопрошающе посмотрел на Ивана-Царевича. Тот шепотом сказал:
- Здесь знают, что ты говоришь на другом языке?
- Да, - шёпотом ответил сом.
- Напиши им записку, чтоб я понял, о том, что ты болен,- и не будешь выходить отсюда, как минимум, весь день.
Сом кивнул, взял со стола бумажку, перо, чернильницу и, написав, просунул записку под дверь. Голоса там смолкли, а потом раздались одобрительные возгласы и шум удаляющихся шагов.
Иван-Царевич вздохнул и на мгновение прикрыл глаза рукой. Сом всё не двигался, а спокойно сидел на кровати, изредка поглядывая на голопяточка. Вдруг тот зашевелился, поднялся и со стоном начал потирать голову на месте удара. Иван-Царевич встрепенулся и покрепче сжал гарпун. Сом осторожно позвал голопяточка, тот испуганно обернулся, но тут же успокоился, видимо увидев знакомое лицо. Сом что-то сказал и кивнул в сторону Ивана-Царевича. У голопяточка от ужаса ещё больше округлились глаза, он обернулся и открыл было рот, чтобы огласить своим криком весь постоялый двор. Иван подумал, что сейчас станет на одно живое существо меньше, но сом быстренько зажал голопяточку рот, и тот издал лишь мычание. Сом начал быстро что-то говорить испуганному голопяточку, тот немножко успокоился, забился в угол и недобро посматривал оттуда на Ивана.
- Слышь, рыба, как тебя звать? Наверное, Мечехвостом? - шёпотом, чтобы никто не услышал, спросил Иван-Царевич.
- Нет, Мечехвост мой хозяин, а я Губошлёп, урук, - с достоин-ством ответил сом.
- Ясно. Прекрати меня называть уруком!
- А ты меня не называй рыбой, в отличие от них, я намного разумней! - и сом обиженно насупился. - Да, вот ещё, не называй меня на ты, между прочим, я старше тебя!
- Ну и на сколько же? - усмехаясь, спросил Иван-Царевич, было смешно наблюдать над раздражительным сомом со стороны.
- Да будет тебе известно, мне двести лет!
- Да ладно заливать!
- Да ты мне не веришь! Ну, тогда я вообще не буду с тобой разговаривать!
"Ну, чёрт с тобой, - подумал Иван-Царевич, - очень надо мне с тобой разговаривать". И даже отвернулся от сома, но так, чтобы держать его в поле зрения. Вскоре Ивану стало скучно, предстояло сидеть здесь ещё целый день, а кроме сома и сумасшедшего го-лопяточка говорить было не с кем.
- Чего это он у тебя такой пуганый, а? - спросил Иван сома, указав на голопяточка.
Тот нечего не ответил.
- Да ладно тебе, - сом отвернулся от Ивана, - ну хорошо, извините меня, пожалуйста, я ничего не знал о вашем почтенном возрасте.
А про себя Иван подумал: "Вот противный, ну и ладно, от меня не убудет".
- Хорошо, - великодушно согласился сом, - твои извинения приняты.
- Почему. Он, Такой. Пуганый? - повторил Иван-Царевич.
- Почему, да почему! Сейчас расскажу... Да, кстати, могу я поинтересоваться, как тебя звать?
- Иваном-Царевичем.
- Тот самый, наследник трона царя Ефрентия! - ахнул Губошлёп.
- Покойного. Ты хотел рассказать мне о голопяточке, - напомнил ему Иван-Царевич.
- Да, да. Сейчас, - засуетился сом.
Губошлёп рассказал вот что. Морское царство однажды посетил один человек, звали его Савко. Там он много набедокурил. И после этого Морской царь издал закон, запрещающий роду человеческому пребывать в морском царстве, неподчинение каралось смертью. Но какой-то причине этот указ "не доплыл" наверх, и поэтому много людей уже погибло из-за этой оплошности.
Увидев Ивана-Царевича, и голопяточек, и Губошлёп так удивились, потому что люди не посещали морское царство уже несколько сотен лет. Тритоны, которые являются личной армией самого Морского Царя, сейчас, несомненно, рыщут по Посейду-нии, дабы казнить Ивана на месте. У всех тритонов на правой руке перстень, изображающий голову с развевающимися волосами и бородой - знак Морского царя. Этот перстень даёт им пропуск куда угодно.
Голопяточек, не видевший людей в глаза, а только наслышан-ный о них из рассказов других жителей моря-окияна, естественно, очень испугался, увидев "монстра". Когда Иван-Царевич поинтересовался, почему у голопяточка зад не прикрыт чешуёй, сом рассмеялся и ответил, что голопяточки - это особый вид морских жителей, которые используются здесь как рабы. Каждый уважающий себя вельможа имеет у себя от одного до десяти голопяточ-ков, а то и больше, очень много голопяточков добывают жемчуг для казны Царя Морского. Их особенность заключается в том, что на заду у них не образуется чешуи, что делает их поводом для различного рода насмешек. По этой особенности им и дали название "голая пятая точка", сокращённо "голопяточек".
Из дальнейших разговоров выяснилось, что Губошлёп в прошлом часто торговал с купцами Иванова царства и потому так хорошо говорил. Его хозяин, купец Мечехвост, который сейчас был в разъездах по торговым делам, забрал его к себе за долги, так Губошлёп оказался в морском царстве. Он начинал с простого дворника и закончил ключником.
Губошлёп расспросил Ивана-Царевича, по каким делам он попал в Посейдунию, и главное на чём. Когда Иван рассказал, Губошлёп очень удивился, оказывается капитан Немой был очень известен в Морском царстве, "Всёприплылиус" часто заплывал сюда, тем самым нарушая покой морских жителей. За субмаряной и её экипажем Морской Царь давно охотился, и, как видно, сегодня сбылась его мечта. Скорее всего, сказал Губошлёп, пленных повели во дворец на допрос.
Иван-Царевич спросил Губошлёпа, не слышал ли тот что-нибудь о девушке, которую Морской Царь держит в своём дворце. Но, к сожалению, Губошлёп ничего об этом не знал.
Потом Иван Царевич спросил Губошлёпа, как можно попасть от постоялого двора к дворцу. Сом объяснил, что это довольно просто, так как всё улицы Посейдунии сходятся в центре города, коим и является дворец. Но по улицам сейчас очень опасно ходить из-за смуты, которую Иван поднял своим появлением. Не исключено, что тритоны сейчас прочёсывают улицы и обязательно заглянут на постоялый двор.
Вдруг, как будто в подтверждение его слов, снаружи раздались громкие крики, топот ног и звон оружия. На стеклянную дверь обрушился град ударов, от которых по стеклу побежали тонкие трещины. Сквозь него просвечивались знакомые силуэты тритонов, вдруг как гром прогремел голос одного из них. Судя по всему, они хотели зайти в комнату и обыскать её. Губошлеп кивнул Ивану-Царевичу в сторону шкафа, тот всё понял и, быстро открыв дверцы шкафа, залез туда, закопавшись в сомовом белье. Не забыв прикрыть двери.
Тут дверь окончательно слетела с петель, и осколки стекла расплылись по всей комнате. Иван - Царевич сквозь щелку между дверьми увидел, как внутрь ворвались четверо тритонов. Невзирая на протесты Губошлепа, они начали заглядывать под кровать, рассматривать все углы. Один из тритонов, когда Губошлёп начал оттаскивать его от шкафа, к которому он так рвался, откинул его прочь, резко выкинув руку вперёд, на пальце у него был тот самый перстень о котором рассказывал Губошлёп. Увидев его, сом сразу присмирел. Тритон тем временем приблизился к шкафу и быстро распахнул дверцы. И тут же отскочил, хватаясь за вспоротый живот. Из шкафа вырвался Иван - Царевич с окровавленным гарпуном и, оглядев комнату свирепым взглядом, выбил головой стекло и выскочил из окна. Все, кто был в комнате: тритоны, Губошлёп, прислуга, любопытно заглядывавшая в комнату, - все бросились к окну и посмотрели вниз. Там уже никого не было, только опускался на дно песок. Один тритон что-то сказал другим, и двое тритонов вместе с ним тоже выпрыгнули из окна и заливисто свистнули. Тут же к ним подплыли двое морских коньков, тритоны лихо запрыгнули в сёдла и помчались по улицам Посейдунии.
Как только Иван - Царевич оказался внизу, он забежал за угол постоялого двора и затаился там. Когда тритоны уплыли, он вышел из-за своего укрытия и подошёл к парадному входу. Там на привязи стояли два морских конька. Иван - Царевич подошёл ближе и отвязал коньков: те, почуяв свободу, тотчас же уплыли.
Тут он заметил двух тритонов, которые, завидев Ивана-Царевича, бросились на него. Иван пропустил одного вперёд, но тот остановился и ударил Ивана гарпуном плашмя. Иван упал на пол, гарпун выпал у него из рук, тритон схватил Ивана за руки, поднял и ударил об стену постоялого двора . Иван быстро согнулся пополам, и тритон перелетел через него. Иван - Царевич поднял гарпун и воткнул его в тритона, тот закричал и ухватился за стенку, чтобы не упасть. Второй тритон медленно подошёл к Ивану, помахивая гарпуном. Тот сделал вид, будто он отходит в сторону, а потом изо всех сил бросился на тритона. Не ожидавший этого тритон плюхнулся на пол. Иван-Царевич выбежал на улицу, раскидал в стороны удивлённых голопяточков и выскочил на улицу.
Тем временем в Морском царстве началось утро. Куча всевозможного морского народа, вышедшего на улицы и площади Посейдунии, шарахнулась в стороны при виде Ивана - Царевича, пулей вылетевшего из "Постоялого двора ". Иван - Царевич, не обращая ни на кого внимания, стал продираться сквозь толпу, хотя все и так разбегались куда подальше. Увидев какую-то надутую от важности рыбу верхом на морском коньке, Иван сбросил ее с седла, залез туда сам и, пришпорив конька, помчался в сторону дворца. Тем временем из "Постоялого двора" выскочил тритон, держа на плечах раненого товарища. Увидев, что коньки уплыли, он от злости ударил кулаком по витой чугунной ограде, разнеся её вдребезги.
Иван - Царевич решил как можно быстрее добраться до дворца, а там будь что будет. Но его заметил патрульный отряд тритонов. Весело загикав, они бросились в погоню. Иван - Царевич проносился между торговых рядов быстрее ветра. Вслед ему неслись проклятия на всех языках. Несшиеся за ним тритоны производили не меньший разгром, но на них почти никто не кричал, все боялись гнева правой руки Морского Царя.
Продвижение по улицам Посейдунии затруднялось большим скоплением торговых палаток, лотков. Иван и конёк были оба в каких-то тряпках, водорослях, горшках и прочих товарах. Иван -Царевич свернул с главной улицы, ведущей прямиком к дворцу, в узенький переулок. Тритоны не отставали. Перед глазами Ивана -Царевича мелькали русалки, водяные, рыбы, голопяточки. Вдруг неожиданно сверху спустился тритон, он поднял конька выше, перелетел через Ивана - Царевича и перегородил ему дорогу- Не ожидавший этого Иван резко натянул поводья, посмотрел назад, остальные тритоны приближались. Подождав немного, Иван использовал трюк тритона, и, когда между ним и тритонами, которые были позади, осталось совсем немного, он поднялся вверх и уже поверху погнал дальше. Тритоны же, налетев на друг на друга, перемешались в кучу и застряли в переулке. Но лучшим ездокам удалось избежать падения, и теперь они догоняли Ивана.
Вид сверху был намного лучше. Чётко видя свою цель, а именно, дворец Морского Царя, Иван - Царевич прибавил скорость. Неожиданно рядом с ним пронёсся гарпун, разбрасывая вокруг себя пузырьки воздуха. Иван повернул голову, один из тритонов нахально ухмылялся себе в усы. Иван не стал отвлекаться, но теперь плыл, немножко виляя из стороны в сторону. Сверху он, к своему сожалению, видел, как к отряду тритонов снизу стали присоединяться всё новые и новые стражники. Вдруг в хвост конька что-то ударилось, он издал стонущий звук и стал медленно опускаться на дно, из раны торчал гарпун, вода вокруг принимала алый оттенок. Иван - Царевич оттолкнулся от конька и поплыл дальше своим ходом. Благо до дворца теперь было рукой подать. Незаметно сбоку к нему подкрался тритон, вырвавшийся вперёд. Он остановил конька и приготовил гарпун. Иван понял, что он его уже не сможет быстро одолеть гарпуном. Молниеносным движением он выхватил из ножен на спине Меч Рубанец и разрубил тритона надвое. Засунув меч на место, Иван запрыгнул на освободившегося конька и погнал дальше. Руки после такого удара ужасно болели, а тритоны буквально дышали в спину. И вот он чётко разглядел дворец между двух торговых башен. Высотой он был примерно с двадцатиэтажный дом. Ворота были расположены прямо на стенах башни, на севере и на юге. Окон там не было, их заменяли узкие бойницы, располагавшиеся по периметру башни спиралью, под каждой бойницей был своеобразный подоконник, который соединялся с двумя по бокам. Заканчивалась башня длинной никой с царским штандартом, на синем фоне две русалки держали щит, увенчанный лентами и короной, на котором была изображена суровая бородатая голова. Рядом с воротами стояли два тритона. Завидев Ивана и его преследователей, они вскинули алебарды, которые держали в руках, и стали окружать его. Иван -Царевич пришпорил конька и направил его на одного из тритонов. Ничего не поняв, тот тупо выставил вперёд алебарду. Когда оставалось совсем немного до столкновения, Иван - Царевич отвёл конька в сторону, а сам выскочил из седла и набросился на тритона с гарпуном. Тритон замахнулся алебардой, но Иван ударил его сапогом в живот и обрушил гарпун тому на голову. Отшвырнув от себя мёртвое тело, Иван-Царевич подплыл к высоким, обитым железом дверям. Тут он увидел, как к нему подплывает второй тритон. Не задумываясь, Иван - Царевич бросил в него гарпун, и тот, пронзённый насквозь, начал опускаться вниз. Тритоны, которые гнались за ним, были уже совсем близко. Выпущенные ими гарпуны втыкались в ворота. Иван - Царевич достал Меч Рубанец. Из соседних бойниц высунулись самострелы, и железные болты просвистели в нескольких сантиметрах от него. Вдруг на ворота обрушился чей-то гарпун, зажатый в огромных ладонях, на запястьях которых были железные браслеты. Иван обернулся и увидел рядом с собой тритона, одного из тех, кто гнался за ним, остальные же спешили товарищу на помощь. Иван, развернувшись по инерции, вонзил меч в тритона, не сделай он этого, гарпун бы уже давно покоился в его теле. Тут подоспели другие, Иван - Царевич рубил и колол, тритоны отлетали в разные стороны, а новые всё наступали и наступали. Вдобавок к этому, он стоял на небольшом выступе стены, и драться было ужасно неудобно. Вдруг сзади раздался скрип, Иван - Царевич повернул голову и увидел, как тяжёлые створки ворот медленно открываются, а за ними никого нет. Он быстро отступил в образовавшуюся щель, как вдруг ворота стали закрываться. Несколько тритонов попытались остановить их, но Иван - Царевич рубанул мечом по пальцам. И вот, наконец, ворота закрылись, и внутри стало очень тихо и темно. Всё еще слышались стуки и приглушённые голоса тритонов.
Послышался какой-то шорох. Иван - Царевич резко развернулся на пятках и выставил вперед Меч Рубанец. Правда, он не очень надеялся победить среди такой темноты. Вокруг слышалось сопение. Невозможно было угадать, с какой стороны враг. Брякнул о стену гарпун, Иван - Царевич немедленно сделал выпад в ту сторону, но там уже никого не было. Напротив, тритон обошёл его, и сильный удар гарпуном плашмя сбил его с ног. Несмотря на ди- • кую боль, Иван - Царевич развернулся на спину и провёл Мечом Рубанном над полом. Лезвие отскочило от полированной чешуи, и тритон упал рядом. Не долго думая, Иван - Царевич ударил Мечом Рубанцом слева направо, а йотом наоборот, так как невозможно было определить, с какой стороны упал тритон. Два раза меч ударялся об пол, и вдруг Иван почувствовал колебания воды впереди себя. Он быстро согнулся, пытаясь достать Мечом Рубанцом тритона, и ему это удалось. Раздался крик боли и гнева, но тритон не стал снова нападать, а отошёл в сторону. Иван - Царевич поднялся с пола и бросился за ним вдогонку. Вдруг впереди послышался стон, и фигуру падающего тритона охватил яркий свет, непонятно откуда взявшийся в стене. Сначала Иван - Царевич попятился назад, но потом понял, что это дверь. Поудобнее ухватив в руке Меч Рубанец, Иван - Царевич уверенным шагом направился в образовавшуюся нишу.
Ниша оказалась длинным коридором с полом, незаметно поднимающимся вверх и уводившим к вершине башни спиралью, яркий свет же исходил от какого-то светильника, вмонтированного стену. Иван - Царевич обошёл мёртвого тритона и двинулся вперёд. На правой стене коридора были бойницы, рядом с каждой бойницей стояла бочка. В ней покоились несколько алебард и два самострела, на дне бочки лежала груда железных болтов. Как это ни странно, но в коридоре никого не было. Иван подошёл к одной из бойниц. Снаружи плавало несколько тритонов, ни крови, ни коньков не было, казалось, будто ничего и не случилось. Удивившись, Иван отошёл от окна и думал, куда же девалась вся стража. Всё это было чересчур подозрительным. Иван пошёл дальше и увидел высокую дверь слева от себя. Иван - Царевич отворил её и очутился в большой, с высоким потолком комнате, разделённой на несколько помещений деревянными перегородками: в каждом помещении была кровать. Очевидно, это были казармы тритонов. Там тоже никого не было. Иван понял - это не что иное, как западня. Он быстро вышел и побежал обратно. Дверь, ведущая к воротам, была заперта.
- Вот чёрт! - выругался Иван -Царевич и Мечом Рубанцом разрубил её.
Он несколько не удивился, увидев там тритонов, держащих наперевес остро отточенные копья, которые занимали весь дверной проём. Иван развернулся, бросился назад. Впереди на него несся отряд тритонов с такими же копьями, как и у тех, которые уже наступали сзади. Иван - Царевич сразу же зарубил несколько тритонов. Но драться было очень тяжело. На Ивана напали сразу чуть ли не две дюжины тритонов, у всех в руках были короткие копья.
Зажатый тритонами, Иван-Царевич отбивался от них Мечом Рубанцом, как мог, но вреда им причинить не мог. Когда Иван оказался совсем без сил, тритоны расступились, пропуская вперёд двух других. Один держал в руках самострел, другой кандалы. Тот, что держал кандалы, остановился, не зная, как лучше подойти к Ивану. Тогда второй тритон нацелил самострел на Ивана. Тот убрал Меч Рубанец в ножны, снял их, положил перед тритонами и покорно протянул руки. Щелкнул замок кандалов, и тритон приказал Ивану - Царевичу идти вперёд. Меч Рубанец несли за ним торжественно, как золотую корону.
Подъём наверх был очень утомительным и долгим. "Надо им установить лифт, как в Леснограде!" - подумал Иван-Царевич, тяжело дыша. Неутомимые тритоны тыкали замедлявшему шаг Ивану-Царевичу в спину копьями.
И вот, наконец, потолок коридора начал плавно подниматься всё выше и выше и закончился дверьми, высотой до потолка, искусно украшенными тонким кованым серебряным плетением. Вглядевшись в него, можно было различить фантастических рыб, русалок и других морских чудищ. В центре была ь изображена та же самая голова с развевающимися волосами и бородой. В отличие от всей композиции она была сделана из золота, а в её глаза были вставлены изумруды.
Двое тритонов взялись за тяжёлые золочёные кольца, укреплённые в пастях рыб, и медленно распахнули створки перед конвоем. Перед глазами Ивана - Царевича открылся огромный зал с конусообразной вершиной. Пол зала был выложен из больших отшлифованных гранитных плит. Стены были покрыты янтарными панно с застывшими там навеки жучками. Потолок был покрыт затейливой росписью, она была еле различима на такой высоте.
Параллельно дверям, у стены, на невысоком пьедестале стоял роскошный трон. По бокам от него стояла пара тритонов на карауле.
Вдруг в залу вплыл старенький, но очень важный окунь в красном камзоле и посохом в руках. Он покосился на Меч Рубанец, лежащий на полу, встал посередине залы, дважды ударил посохом об пол и провозгласил:
- Его Величество Великий Князь Царь Морской, Великий Властелин Царства Морского!
Тут в стене за троном открылась потайная дверь, и оттуда вышла фигура в просторном, расшитом золотом халате и в серебряной маске, изображавшей бородатую и усатую голову. Тритоны встали на караул, а окунь низко поклонился. Морской Царь сел на трон и положил руки на подлокотники в виде распахнутых пастей драконов.
Удаляясь из тронного зала, окунь прошептал Ивану-Царевичу:
-Тебе очень повезло, чужестранец! Сам Царь сделал тебе аудиенцию! С чего бы это! - презрительно фыркнул он.
Двери хлопнули, закрываясь, и тритоны подтолкнули Ивана-Царевича копьями к трону. Иван подошёл.
- Пади ниц перед Его Величеством! - громогласно провозгласил один из тритонов.
Иван-Царевич обвёл всех презрительным взглядом и сплюнул к подножию трона. И тот час же оба тритона замахнулись на Ивана алебардами плашмя, метя в спину. Иван-Царевич резко присел, и алебарды не достигли цели. Тогда один тритон хотел в ярости зарубить Ивана. Но тот подставил под удар цепь кандалов. Остриё алебарды высекло искры из цепи и, освободившись, Иван отскочил в сторону к Мечу Рубанцу. От знакомого холода рукояти в руках у Ивана прибавилось сил. Тем временем тритоны начали обходить его с двух сторон. Иван шагнул вперёд, и тут один тритон нанес удар алебардой с правого боку. Отбив удар, Иван еле-еле увернулся от другого, нанесённого другим тритоном с левой стороны.
Иван решил пойти в наступление и ударил правого тритона сверху. Тот ловко подвёл свою алебарду под удар, так, что меч застрял между древком и лезвием, и, развернувшись, откинул Ивана-Царевича к ближайшей стене.
Оба тритона начали прижимать Ивана к стене, тогда Иван-Царевич нанёс ложный удар на одного тритона, и, когда второй тритон решил остановить удар своей алебардой, Иван отвёл Меч Ру-банец вниз, вправо, и тритон упал. Увернувшись от алебарды другого тритона, Иван-Царевич оказался рядом с упавшим тритоном, ударил по нему Мечом Рубанцом, метя в голову, а сапогом двинул в живот. Тритон защитился алебардой, но от удара согнулся пополам, и Иван-Царевич молниеносно снёс ему голову.
Второй разозлённый тритон, со всей силы рубанул алебардой справа налево. Иван отстранился назад, но лезвие всё равно распороло куртку. Тритона же по инерции развернуло кругом, и воспользовавшийся этим Иван-Царевич разрубил ему позвоночник.
Тяжело дыша, Иван посмотрел на Морского Царя, тот же, не ожидавший такого расклада, заметался на троне. Тогда Иван-Царевич подскочил к трону, занеся меч над головой. Испуганный Морской Царь три раза хлопнул в ладоши. Иван-Царевич тем временем упёрся остриём Меча Рубанца ему в грудь.
В тронный зал ворвались, как показалось Ивану-Царевичу, чуть ли не все тритоны Посейдунии.
- Ну, уроды, подойдите! - крикнул Иван-Царевич. - И не увидите больше вашего царя!
Тритоны остановились в недоумении. Иван-Царевич прошептал Морскому Царю на ухо:
- Ну-ка, веди меня к своему тайному ходу за троном! И чтоб ни один из этих головастиков меня не тронул, иначе тебе конец!
И они медленно начали спускаться с пьедестала. Тритоны ощерились сталью. Тогда Царь поднял ладонь, и тритоны удивлённо опустили оружие.
Иван-Царевич прошёл сквозь расступившуюся толпу тритонов, следуя за Морским Царём. Тот подвел его к стене за троном и нажал на какую-то выемку в стене. Бесшумно часть стены ушла в потайное отверстие, и впереди зажёгся свет. Иван-Царевич прошёл за Морским Царём и развернулся, чтобы тот закрыл дверь. Как только стена встала на своё место, тритоны бросились к ней и стали колотить по ней, крича что-то на морском языке.
Иван-Царевич прошёл с Морским Царем немного по гранитному коридору в стене башни, а потом остановил его и сказал:
- Ну-с, посмотрим, кто ты такой! Морской Царь испуганно вжался в стену.
- Хе! Да ты не бойся! - недобро усмехнулся Иван-Царевич.
Он приподнял концом Меча Рубанца Край маски, а потом сдёрнул её с лица Морского Царя. Какого же было его удивление, когда под маской он увидел Жана де Пижама.
Он и в самом деле оказался Морским Царем, а Жан де Пижам было его псевдонимом, чтобы внедриться на борт "Всёприплыли-уса". Его идея удалась, и таким образом он заманил Капитана Немого в ловушку, но то, что на борту субмаряны будет Иван-Царевич, Морской Царь не учёл.
- Домой я хочу, Иван! Я ведь из твоих краёв! - сидя на гранитном полу, сказал Морской Царь.
- Не понял?!
- Да где уж тебе понять! Я Ихтиандра. Никогда тебе мамки-няньки не рассказывали эту сказку?
- Так значит...
- ... я действительно существую. Захватил тут власть, скрылся под маской, чтоб никто не узнал! Вот так и живу, надоело!
- Вот значит как! - задумался Иван-Царевич. - Скажи мне лучше, Ихтиандра, ты почто мою Василису украл!
- Да... - отмахнулся Ихтиандра.
- Нет, нет, нет, говори!
- По-моему, время идёт, а ты со мной беседуешь!
- Ну, нет! Ты уж лучше расскажи, а то худо будет!
- Да просто, - засмущался Ихтиандра, - я всё же полурыба, и за это не любят меня девки. А я страсть как жениться хочу!
- Так что ж ты чужих жён воруешь!
- Так ведь Василиса самая красивая, как наверху, так и под водой.
- А то, что она стала такой холодной, тоже ты виноват?
- Да я просто наложил на неё чары, чтобы ты сам её бросил. А теперь вот сам их снять не могу.
- Понятно! - сказал Иван-Царевич. - Веди меня лучше к темницам. Обо всём этом мы с тобой на земле поговорим!
Ихтиандра поднялся с пола и повёл Ивана-Царевича но коридору. Тайный ход был обширный, разветвлялся на множество других коридоров и уходил куда-то в глубину башни. Вот Ихтиандра остановился и открыл тайную дверь. Иван-Царевич легонько подтолкнул Ихтиандру вперёд, тот прошел в тюремную комнату и остановился перед тритоном-сторожем. Тритон, увидев Царя, бухнулся на колени.
- Выйди вон! Отдай мне ключи и никому не рассказывай о происшедшем!
Тритон всё послушно сделал. Ихтиандра передал ключи Ивану-Царевичу. Тот, наблюдая за ним одним глазом, пошёл открывать камеры. В камерах сидели выжившие моряки "Всё-ириплылиуса" и капитан Немой. Увидев Ихтиандру, он подошёл к нему и ударил по щеке. Иван-Царевич выпустил их и кое-как объяснил им на ломаном картавском, чтобы они подождали его здесь.
В самой последней камере сидел Прямопохари, избитый, в кровоподтёках. Увидев Ивана, он сказал:
- О, какое счастье увидеть перед смертью такое видение!
- Ты чего! Я реальный! - сказал Иван-Царевич, подбирая подходящий ключ.
Открыв камеру, он взвалил Прямопохари на плечи и вынес его к остальным.
Ихтиандра, по приказу Ивана-Царевича, повёл всех к Василисе Прекрасной.
- Что ты с ним сделал? - зло на бегу спросил Иван-Царевич Ихтиандру, указывая на Прямопохари.
- Да так! - Сказал Ихтиандара. - Я сразу понял, что он очень умный, а знаниями делиться не хочет, хи-хи-хи!
- О, Иван сан, осторожнее! Это же колдун Подсиби Надул!
- Ты что и в Подбалбесной набедокурил!
- Да так, немножко!
"Нет, я его точно убью! - подумал Иван-Царевич. - Ну подожди, я с тобой разберусь!"
Наконец Ихтиаидра привёл их к очередной потайной комнате, открыл её, и Иван-Царевич увидел Василису. Она сидела в прекрасной комнате, увитой вьющимися водорослями, и о чем-то думала. Увидев Ивана-Царевича, она радостно вскрикнула и бросилась в объятия мужа.
- Что делал с тобой этот подлец? - спросил Иван-Царевич Василису.
- Потом расскажу, Иван, - сказала она, - со мной всё в порядке! Сейчас надо бежать отсюда!
И, странно покосившись на Ихтиандру, она разревелась.
- А ну говори, как отсюда выбраться! - зло крикнул Иван-Царевич Ихтиандре.
- В Посейдунии есть станция с катапультами, выпускающими торпедовидные снаряды вместимостью несколько человек, на случаи авральных ситуаций. В моём дворце тоже есть такая станция, но там только две торпеды, на всех не хватит!
- Плевать! Давай веди туда!
Ихтиандра открыл проход в стене и вывел всех на крышу башни. Внизу как на ладони была видна Посейдуния. Мелькали бесчисленные фигурки тритонов на морских коньках.
На крыше стояла странная конструкция, напоминающая катапульту, и две торпеды рядом.
Иван-Царевич посадил в торпеды Василису Прекрасную, Пря-мопохари, капитана Немого и матросов, и когда все сели, оказалось, что для Ивана места не осталось.
- Ничего! - ответил он на причитания Василисы. - И так обойдусь!
И Иван-Царевич захлопнул крышку люка.
- Так! - сказал он Ихтиандре. - А ты у нас здесь не останешься! На земле тебя судить будем! Эй, ты куда!
Ихтиандра перегнулся через ограду на крыше и что-то кричал тритонам.
- Ах ты, гнида! - крикнул Иван-Царевич Ихтиандре и рубанул по нему Мечом Рубанцом, и Ихтиандра, захрипев, перевалился за ограду и пошёл ко дну.
В это время тритоны, услышав зов своего царя, уже вовсю мчались на помощь. Вдруг он увидел, как к тритонам приближается большая толпа рыб. Встретившись с тритонами, они стали драться с ними.
Одна фигура отделилась и поплыла вверх. К удивлению Ивана-Царевича, это был Губошлёп. Улыбнувшись, он сказал:
- Мы решили поднять бунт! Мы - это горожане! Когда я рассказал им о том, как он подло похитил твою жену, почти все горожане решили свергнуть Морского Царя с трона, ведь он настоящий тиран!
- А я вот уплываю на землю, нора мне!
- Ну что же, удачи! Мы задержим тритонов!
Иван-Царевич засунул Меч Рубанец в ножны, ухватился за торпеду, помахал Губошлёпу рукой и ударил по кнопке на пульте сапогом. Раздался щелчок, и торпеды понеслись к земле.
Взлетев над Посейдунией, Иван-Царевич увидел нечто - это было лицо Рыбы-Кит. Иван пригляделся и разглядел два огромных закрытых глаза, две ноздри, верхнюю губу, на которой и расположилась Посейдуния. Вдруг глаза Рыбы-Кит медленно открылись, стряхивая с себя толстый слой ила, и один глаз подмигнул Ивану.
"Наконец-то домой!" - облегчённо подумал Иван-Царевич...

ЭПИЛОГ

После смерти Морского Царя, чары спали, и всё сразу изменилось. Василиса стала доброй, такой, какой всегда и была, а Иван-Царевич избавился от своей депрессии. Вернувшись в Царьград, они захватили с собой Бедмана и Робина, которые помогли им свергнуть Авдотия, хотя он особо и не сопротивлялся, так как понял, что управлять страной не так уж и просто. Вместе с Бедманом и Робином Иван разработал новые законы, которые позволяли простым людям иметь такие же права, как и у богатых. Прямопохари уехал в Подбалбесную, так и не найдя лекарства для своего брата. Но через год от него пришло письмо, что когда он добрался туда, оказалось, что его брат выздоровел. Команда "Всёприплылиуса" отправилась в Гангию, в надежде построить ещё одну субмаряну.
А однажды, когда Бедман и Робин прогуливались у корчмы "Три глухаря", вместо неё они увидели огромную светящуюся дыру - это был портал в другой мир.
На Диво Острове снова всё было спокойно, до поры до времени....

КОНЕЦ