С. Сниф (15 лет, СПб)

СТИХИ ДЛЯ МАМЫ

* * *

Милая моя, родная!
Лучшая в мире!
Нелегко тебе, я знаю,
Ночевать в квартире.
Одиноко, одиноко
В тишине безмолвной...
Сына нет, — он спит далеко,
Там, где бьются волны.
Спит усталый, и во сне
Вновь и вновь упрямо:
Шепчет: «Подойди ко мне!
Слышишь, мама, мама!..»
Слышишь, мама? Сын зовет!
Ну, конечно, слышишь!..
Он отправился в полет
Из-под отчей крыши.
Оперился, улетел
Птенчик неумелый.
По дорогам трудных дел
Зашагал несмело...
Скучновато быть оной,
Да и непривычно...
Но сынок всегда с тобой
Рядом, как обычно!..

* * *

Мы старались казаться взрослее
И нахальней, чем были, в душе
Нежность юную тайно лелея...
Мы тогда понимали уже,
Что нельзя открываться друг другу,
Чтоб иронии не заслужить.
Нам казалось, отборная ругань
Помогает вернее жить.
Все хорошее мы зарывали
В недоступную глубину,
Возводили письма едва ли
Не в опаснейшую вину.
Так и жили. Но вот когда я
Раньше всех получил письмо
И, родные строки читая,
Ликованья сдержать не смог, —
Я заметил, что парни грубые
Непривычно возбуждены,
И дрожат припухлые губы их
В ожиданье соленой волны.
Ожила непослушная зависть,
Засветилась во взглядах ребят.
И, от радости первой оправясь,
Вспоминал я с любовью тебя...

ЖАРА

Жара нападала, как будто оса.
Летала вокруг, выбирая, где впиться.
От пота слипались в комок волоса,
А в мыслях одно: поскорей бы напиться!
Кружилась жара и гудела, и жало
Над головою мальчишки держала.
А он, не желая показывать слабость,
Копал и копал, разогнуться боясь.
Не раз исчезала задорная храбрость.
Бессильная лень наплывала не раз.
Со страшным врагом он один на один,
А сердце, как колокол, бьется в груди...
Когда уходили последние силы,
И пальцем нельзя было пошевельнуть,
Он вдруг прошептал: «Как бы ты поступила
На месте моем? Где он, правильный путь?..»
И легкий, из кружев свитой, ветерок
Донес до него: «Не сдавайся, сынок!..»
И снова лопата в руках замелькала.
И снова нахлынул веселый задор.
Бессильно висело горячее жало,
И Солнце бледнело, изведав позор...
Мальчишка смеялся. Казалось ему,
Что он неподвластен теперь ничему!..

* * *

В жаркий полдень сидел
На обрыве крутом
И с тоскою глядел
Я туда, где мой дом.
Шелестела внизу
Вереница валов.
Голубела лазурь.
Думал я вновь и вновь:
«Что нас тянет в дорогу?
Почему мы хотим
Земли новые трогать
Жадным взором своим?
Почему не сидится
У родного огня?
Почему сто милиций
Не удержат меня?...»
Не сумело ответить
Море мне в этот раз.
Не довольствуясь этим,
Мысль вперед понеслась...
После долгих исканий
Я вдруг осознал,
Что величье скитаний —
Не новизна.
Просто дальше от дома
Любовь сыновей
Вырастает огромней,
Чем море, ей-ей!..

* * *

Без тебя — все равно, что без воздуха.
Все равно, что работать без отдыха
Сорок восемь часов подряд.
Без тебя не умею смеяться я.
Голова — обветшалая рация:
Мысли ползают, а не парят...
Без тебя не смеются песенки
И слова — вдохновения вестники —
Непослушно и тяжело
На прозрачном листе рисуются...
И хохочет палаток улица,
И не хочет грести весло...
Без тебя все чужое до странности.
Без тебя я кидаюсь в крайности
И мечтаю о дне, когда
Я увижу улыбку мамину
И тревожно спрошу: «Ты ждала меня?»
И услышу желанное: «Да!..»

* * *

Признаются девушкам охотно
Мальчики недавние в любви.
Бегают, разряженные модно.
Их мораль: «Для радости живи!»
Их колотит зуд магнитофонный,
Рок-н-рольный невротичный гром.
Их сегодня в мире миллионы,
Только стих мой вовсе не о том.
Возмущенья злобного не скрою:
Бездну удовольствий бороздя,
Эти расфранченные герои
Неусыпно за собой следят,
Позабыв искусственно и тупо,
Совесть этим вовсе не губя,
Мамину расчетливую скупость
В отношении самой себя.
Пальтецо, истертое годами,
Платьишки не новые, платок —
Это все, что требуется маме...
Слышишь ли, изнеженный сынок?
Слышишь ли, юнец, ты эти строки?
Сможешь ли — скорее отвечай —
Стать к себе до радости жестоким,
Прежней жизни объявить: «Прощай!..»

* * *

Ты у меня одна,
Хрупкая моя, нежная,
Чистая, словно снежная
Первая пелена!
Взглядов твоих лучи
Греют меня внимательно,
Весело и старательно
Светят в глухой ночи!
Руки твои сильны,
Красивы, как поле хлебное, —
Отталкивают враждебное,
Оберегают сны!
Слава тебе навек,
Труженица усталая!
Ты моя зорька алая,
Главный мой человек!

* * *

Как странно: если близко
Явления большие,
Нельзя писать без риска
Не сбиться б, не сфальшивить!
Лишь отойдя подальше
И поглядев тревожно,
Великое без фальши
Изобразить возможно!..
Так часто рядом с мамой,
Заботливой и милой,
Хотел я стих упрямый
Наполнить дерзкой силой.
Но лишь в дороге зыбкой,
Исполненной печали,
Задумчивою скрипкой
Слова мои звучали!..