СТИХИ ДЛЯ МАМЫ

***
Милая моя, родная!
Лучшая в мире!
Нелегко тебе, я знаю,
Ночевать в квартире.
Одиноко, одиноко
В тишине безмолвной...
Сына нет. Он спит далеко,
Там, где бьются волны.
Спит усталый и во сне
Вновь и вновь упрямо
Шепчет: «Подойди ко мне!
Слышишь, мама, мама!..»
Слышишь, мама, сын зовёт?
Ну конечно, слышишь!
Он отправился в полёт
Из-под отчей крыши.
Оперился, улетел
Птенчик неумелый.
По дорогам трудных дел
Зашагал несмело...
Скучновато быть одной,
Да и непривычно...
Но сынок всегда с тобой...
В сердце... Как обычно...


***
Мы старались казаться взрослее
И нахальней, чем были, в душе
Нежность юную тайно лелея...
Мы тогда понимали уже,
Что нельзя открываться друг другу,
Чтоб иронии не заслужить.
Нам казалось, отборная ругань
Помогает вернее жить.
Всё хорошее мы зарывали
В недоступную глубину,
Возводили письма едва ли
Не в опаснейшую вину.
Так и жили. Но вот когда я
Раньше всех получил письмо
И, родные строки читая,
Ликованья сдержать не смог, —
Я заметил, что парни грубые
Непривычно возбуждены,
И дрожат припухлые губы их
В ожиданье соленой волны.
Ожила непослушная зависть,
Засветилась во взглядах ребят...
И, от радости первой оправясь,
Вспоминал я с любовью тебя...

ЖАРА

Жара нападала, как будто оса.
Летала вокруг, выбирая, где впиться.
От пота слипались в комок волоса.
А в мыслях одно: поскорей бы напиться!
Кружилась жара и гудела, и жала
Над головою мальчишки держала.
А он, не желая показывать слабость,
Копал и копал, разогнуться боясь.
Не раз исчезала задорная храбрость.
Бессильная лень наплывала не раз.
Со страшным врагом он один на один.
А сердце, как колокол, бьется в груди…
Когда уходили последние силы,
И пальцем нельзя было пошевельнуть,
Он вдруг прошептал: «Как бы ты поступила
На месте моем? Где он, правильный путь?..»
И легкий, из кружев свитой ветерок
Донес до него: «Не сдавайся, сынок!..»
И снова лопата в руках замелькала.
И снова нахлынул веселый задор.
Бессильно висело горячее жало,
И солнце бледнело, изведав позор.
Мальчишка смеялся. Казалось ему,
Что он неподвластен теперь ничему...


***
В жаркий полдень сидел
На обрыве крутом
И с тоскою глядел
Я туда, где мой дом.
Шелестела внизу
Вереница валов.
Голубела лазурь.
Думал я вновь и вновь:
«Что нас тянет в дорогу?
Почему мы хотим
Земли новые трогать
Жадным взором своим?
Почему не сидится
У родного огня?
Почему сто милиций
Не удержат меня?..»
Не сумело ответить
Море мне в этот раз.
Не довольствуясь этим,
Мысль вперед понеслась...
После долгих исканий
Я вдруг осознал,
Что величье скитаний —
Не новизна.
Просто дальше от дома
Любовь сыновей
Вырастает огромней,
Чем море. Ей-ей!..


***
Без тебя — всё равно, что без воздуха.
Всё равно, что работать без отдыха
Сорок восемь часов подряд
Без тебя не умею смеяться я.
Голова — обветшалая рация.
Мысли ползают, а не парят....
Без тебя не смеются песенки.
Ислова—вдохновениявестники—
Непослушно и тяжело
На прозрачном листе рисуются...
И хохочет палаток улица.
И не хочет грести весло...
Без тебя — всё чужое до странности...
Без тебя я кидаюсь в крайности
И мечтаю о дне, когда
Я увижу улыбку мамину
И тревожно спрошу: «Ты ждала меня?»
И услышу желанное: «Да!»


***
Признаются девушкам охотно
Мальчики недавние в любви.
Бегают, разряженные модно.
Их мораль: «Для радости живи!»
DVD... CD... Магитофоны...
Рок-н-рольный невротичный гром...
Мальчиков поспешных миллионы...
Только стих мой вовсе не о том...
Возмущенья жаркого не скрою:
Бездны удовольствий бороздя,
Эти расфранченные герои
Неусыпно за собой следят,
Позабыв искусственно и тупо,
Совесть этим вовсе не губя,
Мамину расчетливую скупость
В отношении самой себя.
Пальтецо, истертое годами.
Платьишки не новые, платок...
Это все, что требуется маме.
Слышишь ли, изнеженный сынок?
Слышишь ли, юнец, ты эти строки?
Сможешь ли — скорее отвечай! —
Стать к себе до радости жестоким,
Прежней жизни объявить: «Прощай!..»


***
Как странно: если близко
Явления большие
Нельзя писать без риска
Не сбиться б! Не сфальшивить!..
Лишь отойдя подальше
И поглядев тревожно,
Великое без фальши
Изобразить возможно...
Так часто рядом с мамой,
Заботливой и милой,
Хотел я стих упрямый
Наполнить дерзкой силой.
Но лишь в дороге зыбкой,
Исполненной печали,
Задумчивою скрипкой
Слова мои звучали...


***
Я бы взял тебя на руки
И пронес над грязью липкой.
Я бы скучной злобы звуки
Заглушил простой улыбкой.
Я бы каждую морщинку
Распрямил своей любовью
И цветущих снов косынку
Ночью вешал к изголовью.
Боже мой, какая малость!...
Я бы стал, пожалуй, морем, —
Лишь бы ты светло смеялась
И не ведала бы горя!..


***
Ты не верь словам, не верь
Грубости и злу!
Есть какой-то дикий зверь
В сердце, в том углу,
Где обиды горячи,
Где противен смех.
Он озлобленно рычит,
Он топорщит мех...
Гнусный рык... Шакалий рык...
Но его раскат
Иногда собьет на миг
Сердца звонкий лад.
И тогда я сам не свой
Грохочу, как жесть,
И встает над головой
Вздыбленная шерсть...


***
Ты у меня одна,
Хрупкая моя, нежная,
Чистая, словно снежная
Первая пелена.
Взглядов твоих лучи
Греют меня старательно,
Весело и внимательно
Светят в глухой ночи.
Руки твои сильны.
Красивы, как поле хлебное, —
Отталкивают враждебное,
Оберегают сны.
Слава тебе навек,
Труженица усталая!
Ты моя зорька алая,
Главный мой человек!..