ИСТОРИЯ ОДНОГО РАССКАЗА

Вы себе не представляете, как сложно написать рассказ. Гораздо труднее, чем, скажем, венок сонетов или даже поэму. Там самая большая трудность заключается лишь в выборе темы, а дальше – работай, твори себе спокойно, себе спокойно, если терпением Бог не обделил…строчка за строчкой, строфа за строфой – главное, соблюдать исходный ритм и не особенно заморачиваться насчет событий и главных героев: как никак, стихотворная форма. Пусть даже «в особо крупных размерах».
С прозой все совершенно иначе. И пусть я рассуждаю, как человек, занимающийся, в основном, этой вот стихотворной формой. В конце концов, как же мне еще рассуждать? История, к сожалению, знает не так уж много гениев, преуспевших как в прозе, так и в поэзии. Пушкин, Лермонтов, Бунин и немногие прочие – лишь счастливые исключения, которые, как известно, всегда подтверждают само правило. А оно, в данном случае, таково: хороший поэт – это совсем не то же самое, что приличный прозаик, а толковый писатель вряд ли сможет изложить свои повести в стихах. Нет, ну, о чем я, автор одного венка сонетов, поэмы и ряда стихотворений, могу написать рассказ? Давайте подумаем логически. О себе? Слава Богу, нарциссизмом я пока не страдаю да и, к тому же, извините, не в моих правилах «выносить сор из избы». Тем более, вряд ли это будет кому-то интересно: в конце концов, для этого существуют личные дневники и прочая атрибутика. Да и что есть поэзия, как ни вечное копание в самом себе с незначительной примесью внешних впечатлений? Нет, с прозой нужно быть аккуратнее.
Итак, с этим понятно. Что дальше? То есть, о чем дальше? О любви? Нет уж, увольте. Что же нового можно о ней еще сказать после Данте, Шекспира, того же Пушкина, в конце концов? На мой взгляд, это одна из самых старых проблем современной поэзии (после плагиата, конечно). Впрочем, мы уже поняли, что в прозе другие законы, и конечно, можно было бы сочинить какую-нибудь невозможно приторную романтическую историю…Но зачем, если вы все равно предпочтете ей очередной шедевр бразильского киноискусства или многообразной любовной беллетристики? Нет, конечно, у многих моих знакомых имеется множество вроде бы новых и относительно интересных теорий об этом, бесспорно великом и старом, как мир, чувстве: Например, стечения обстоятельств, «генетической совместимости», доминирования влечений и т. д. Естественно, и у меня есть своя теория на этот счет. Но, с вашего позволения, я ее здесь излагать не буду. Не время и не место – в конце концов, я все-таки пытаюсь написать рассказ. Как-нибудь в другой раз.
О чем еще может быть рассказ? Или, конкретнее было бы спросить, в каком жанре? Начнем с элементарного. Детектив, который я сразу отметаю по причине, немного сходной с выше изложенной. По-моему, здесь следует только преклонить колени перед Агатой Кристи и Артуром Конан-Дойлем и пожелать читателям успешного копания на полках с детективной беллетристикой.
Идем дальше. Фэнтэзи. Тут, к сожалению, придется чистосердечно признаться в элементарном недостатке фантазии. Действительно, целый мир толкиеновского Средиземья – это вам не какие-нибудь там «брызги рябиновой крови» и даже не «вешних листьев блеклый изумруд». А жаль…
Далее следует сходный по звучанию – но не по содержанию – жанр фантастики. Ну-ну…Даже не знаю, что и сказать. Те, кому не дают покоя лавры Стругацких и Шекли, пускай трудятся: сочиняют невообразимых героев, иррациональные события и сюрреалистические сюжеты, компенсируя недостаток таланта витиеватостью повествования. Флаг, как говорится, им в руки. А я не хочу. Потому что, честно сказать, не умею. И точка. Что же мне оставалось делать, начиная этот все-таки рассказ? Да просто поведать историю. Историю создания одного рассказа. (Те, кто внимательно читал Джерома Сэлинджера, наверняка сочтут эту идею плагиатом, и, пожалуй, правильно сделают. Ибо, как известно все новорожденное всегда, в большей или меньшей степени, будет являться плагиатом всего уже давно написанного). А вообще – если совсем уж честно – мне просто нужно было как-то продержаться эти две страницы. Конец…

ДУША

Душа… Непокорная, чистая –
Синица в узорах ветвей.
Душа…Яровая, зернистая –
Журавль средь синих зыбей.
Душа…Не пером окрыленная,
А светлою дланью Его.
Душа – безнадежно влюбленная,
Опять – неизвестно в кого…
В ее мелодичных рыданиях,
В ее серебристой тоске,
В ее освещенных страданиях
Весь мир – как песчинка в песке.
Она родилась из проталины,
Из света немеркнущих звезд –
Она же цветок, но не аленький,
А ландыш под сенью берез.
Душа…так мучительно просится
К весенним зеленым лугам…
Душа постоянно уносится
Туда, где не быть даже снам.

ПОЗОВИ

Позови меня старою сказкою
В те края, где смородина красная,
Где рябина и липы кудрявые,
Где тюльпаны и клены корявые.
Позови меня ночью бессонною,
Стукнись птицею в стекла оконные
И умчи меня в землю далекую,
Излечи мою грусть синеокую.
В той земле нежно-белой метелицей
Цвет вишневый по травушке стелется,
И зарей горят яблоки спелые,
И летят одуванчики белые.
Там чудесной осенней рапсодией
Льется чистая чудо-мелодия,
Звезды кружатся в воздухе парами,
Рассыпаясь алмазными чарами…
Позови меня, память тревожная,
Позови меня, песня дорожная;
Пусть вернется ко мне невозможное –
Те года, мое детство и прошлое.

ПЕГАС

Настала пора, и пришло вдохновенье,
Что к нам прилетало не раз:
Сегодня в узорах чернильных сплетений
Запутался вольный Пегас.
Злаченые крылья, жемчужная грива,
Очей бирюзовый огонь –
Кусает окови и рвется ретиво
На волю неистовый конь.
А звездная пыль с перламутровой гривы,
Кружась, как сверкающий снег,
Ложится на лист, и медовые нивы
На нем начинают свой бег.
Алмазы озер и полей океаны
За ними пускаются вслед,
Густые леса и седые туманы
На фоне парада планет.
Смеются вулканы, и властвуют грозы
В пределе всего лишь листа,
В росе полыхают пурпурные розы,
В ночи расцветает звезда…
Но вот на свободе хранитель мечтаний
Ему слишком тесен мой стих,
Спешит он на зов остальных ожиданий
И цель его вылета – в них.
Ну что же, до встреч, неземное творенье!
К поэтам скорей поспеши,
Пусть светоч дойдет твоего вдохновенья
До каждой зовущей души.

* * *

Черный лебедь, белый стих,
Золото заката,
Чистый лист и легкий штрих
Спетого когда-то.
Синий флаг, зеленый чай
И жасмина нежность,
А по стеклам: «Не скучай», -
Пишет дождь небрежно.
Серебрятся по краям
Пепельные тучи,
По моим пустым стихам
Бродит робкий лучик.
А черемуха опять
Облетает ночью –
На каштановую прядь
Падает цветочек.
Пахнут волосы дождем,
А душа – снегами,
Можно спеть и о своем
Только лишь глазами…
Что же ты, сердце, снова ждешь
Песню неземную?
Знает только майский дождь,
Как же я тоскую…

* * *

Золотые осколки неба
Почему-то держу в руках,
Но совсем не дороже хлеба
Даже крыльев таких размах.
Ты не думай – не будет просто:
Этот путь не бывает прост.
Для сравненья: попробуй воском
Начертать размышленья звезд.
А потом попытаться с круга
Отойти хоть на шаг-другой…
Эх, мой друг, ведь придется туго
Этой дикой, шальной весной.
Но не страшно – всегда тернисты
Траектории наших лет:
Мы с тобою – не атеисты –
С нами небо и солнца свет.
А еще мы открытые миру,
В нас – не кровь, а чужая ртуть:
День за днем, заряжая лиру,
Познаем созидания путь.
Забери все свои кометы,
Аномалии, знаки, квант,
Ведь на все на земле ответы
Служит только один талант.

СКОРО ОСЕНЬ

Скоро осень. Немое дыханье
Холодит полукружия рос.
Затихает полей колыханье
И последние отзвуки гроз.
Невесомо ложится на мостик
Желтых листьев косой хоровод,
Запоздалые летние гости
Улетают в багряный восход.
Декадентно изогнуты брови,
И остались из прежних чудес
Только брызги рябиновой крови
На стеклянной лазури небес.
Дикой вишни пурпурная сладость
Не заметит живого огня,
И короткая, яркая радость
Лишь искра в завершении дня…
Скоро осень. Цветы зверобоя
Золотят холодеющий дом,
И осталось нам только с тобою
Тихо август поджечь над огнем.

* * *

Август – это долы
На краю межи,
Вмиг седеют волны
Золотистой ржи.
По небу тревожно
Мчатся корабли
Туч и снов дорожных
К берегу земли.
Чашка на ладони –
Терпкий теплый чай,
Там, на небосклоне, -
Уходящий рай.
Ветка алой вишни
Тлеет на ветру,
Росы будто лишни,
Холодны к утру.
Только, как и прежде,
Шепчет синий лес
О краях надежды,
О стране чудес…
Он-то ночью знает:
Чист еще ручей –
У небес хватает
Солнечных лучей.
Значит – больше света,
Искр от костра,
Значит – с нами лето
Будет до утра.

ТАНГО АВГУСТА

Ах, как пряны под конец
Августа духи!…
Танго ласковый венец –
Ветра и ольхи.
Солнца рыжее кольцо
Стынет в небесах,
Загорелое лицо,
Искорки в глазах…
В нитях солнечных лучей
Путается пух,
Танго ярче, горячей –
Захватило дух!
Пусть кружится в вихре снов
Терпкая тоска,
Шелк оранжевых цветов,
Птицы, облака…
А в последнюю зарю
Августовских рос
Я хочу, чтоб дежа вю
Ветер мне принес.
Стану искры отдавать
Красному костру
И с тобою целовать
Танго на ветру.

* * *

Почему печальны мысли позднею весной?
Отчего невыносимо хочется грустить?
Зелень все никак не может справиться с собой?
И округу напрочь изумрудом затопить…
Где-то вдалеке искрится вечный горизонт,
Душно – значит, скоро доберется к нам гроза,
Также одиноко ночью в небе реет зонд,
Мне ж опять мерещатся везде твои глаза.
Хочется забраться ото всех подальше в парк,
Там, где только белки и шальные воробьи,
Только вот словарь давно открыт на слове «dark»
Видно, есть в английском тоже минусы свои…
Может, нужно просто на Луну слегка повыть,
И тогда плохие мысли разом уплывут?
Но неинтересно в нашем мире станет жить,
Да и люди, впрочем, абсолютно не поймут…
Что же, если счастье лишь привиделось опять?
Вряд ли стоит снова все поставить на «зеро»,
Если целиком его никак нельзя поймать,
Пусть порадует в ладони синее перо