ПЁС И КОТЁНОК

Однажды пёс нашел в кустах котёнка:
Уж больно плакал кто-то громко.
Усевшись прямо у куста,
Подумал пёс: «Как жизнь пуста!
И кушать нечего, и друга рядом нет.
Котёнку тоже вон не мил весь белый свет.
Так что же делать:
Съесть или забыть?
Короче, быть или не быть?
А может, просто мне завыть?»
Пока сей пёс так рассуждал
И размышленьям предавался,
Котёнок ближе подползал,
На милость он ему сдавался.
А пёс в округе Грозным звался.
А тут вдруг пожалел…
Здесь на беду – собачья свора!
Собралась, смотрит, ждёт разбора.
Пошёл меж псами разговор:
«Ты что же наш позоришь двор?
Сожрём его, иль ты не пёс?
Ответь нам прямо на вопрос:
Иль Грозный ты и наш вожак,
Иль сам ты кот, ты – трус, дурак?»
Подумав, Грозный зарычал
И песьей стае отвечал,
Котенка прикрывая лапой:
«Всей сворой одного сожрать –
Не велика наука,
А против стаи на защиту встать –
Тут посложнее штука.
И беззащитному помочь –
Вот это сила, вот где мощь…
И Грозный я не потому,
Что беззащитных в клочья рву,
А потому, что вашу стаю
Быть милосердней призываю!»

Мораль сей басни такова:
Коль в стае хоть один найдётся,
Кто остальным не поддаётся,
Когда один способен против многих встать,
Не думая, как после его будут звать,
Коль есть один, кто может защитить,
ДОЛЖНО ДОБРО НА СВЕТЕ ПОБЕДИТЬ!

 

УДИВИТЕЛЬНЫЕ ПИТОМЦЫ

 

Кошки в нашем доме жили всегда. Все они появлялись по воле случая, никого и никогда мы не покупали, не заводили специально, не выискивали породистых красавцев или красавиц. Сколько я себя помню, всегда рядом со мной были коты, они спали в моей коляске, потом учили меня ползать, пытались играть в мои игрушки, были терпеливы к моим «подвигам», стойко переносили мои «врачебные изыскания», были тайными поверенными моих бед и несчастий. Даже уходили они из моей жизни всегда благородно, всегда ночью или под утро, когда я еще спала, оставаясь в моей памяти ещё полными сил.

До недавнего времени у нас жили кошка Муся, вытащенная зоозащитниками из подвалов Эрмитажа, и кот Казанова, названный так за безумную любовь к объятиям, да, да, да, именно к объятиям: он прыгает прямо с пола к вам на ручки и трепетно обнимает за шею, урча и пытаясь уткнуться мокрым носом в щёку.

Казик вообще кот удивительный, это мы узнали не сразу, так как он появился у нас в солидном для кота возрасте – в четыре года. Маме с папой принесли его из ветеринарной клиники, где он пытался «просочиться» сквозь прутья клетки, орал «дурниной», требуя свободы и ласки. Он был худым до такого состояния, что рёбра можно было считать с трехметрового расстояния, почему-то подстрижен «под пуделя», голоден, но ласков и решительно настроен остаться с нами навсегда.

Муся была сильно удивлена появлением в её жизни соседа, а уж когда Казик пошел есть… На Мусиной морде было явно написано: «Он что ещё и столоваться здесь будет???» Пустив в ход все свое обаяние, Казя подружился с Мусей, и они неплохо проводили время вместе.

А потом Казик стал нас удивлять. По утрам первым, что видела мама просыпаясь, была морда кота, который сидел на кровати и молча таращился на маму, но как только он видел, что мама хотя бы приоткрыла глаза, тут же издавал душераздирающий крик, преданно заглядывал в глаза и всем своим видом показывал, что завтрак в жизни кота – наипервейшая необходимость. Первую неделю мама пугалась, потому что забывала об ожидающем её теперь веселом пробуждении. Да и два светящихся в темноте глаза не способствовали улучшению настроения. Потом привыкла. Кстати, сам Казик спит исключительно на подушке…

Второй раз кот удивил нас, когда мы набрали ванну: он стал очень нервничать, мяукать, а уж когда в ванну ушла Маруся (моя младшая сестра), Казик стал рваться туда, орать, царапать дверь. Мы пустили его в ванную, думая, что нам достался водоплавающий кот, но нет, оказалось, что он просто безумно переживает за детей, купающихся и моющихся. Это подтверждается каждый раз, когда кто-то принимает ванну. Каждый раз Казик бегает за мамой, заглядывает ей в глаза, мяукает, как будто причитает: «Ты что, не понимаешь, это опасно, надо спасать детей, побежали скорее!!!» Всякие объяснения, что все в порядке и никто не утонет, его не убеждают. Но кот нашёл выход: теперь он идет с нами, забирается в таз и с видом капитана дальнего плавания наблюдает за всем происходящим, будучи уверенным, что теперь, когда он здесь, уж точно всё будет хорошо…

Но и это ещё не всё… Однажды мама принесла домой бездомных котят в надежде, что Муся станет им приёмной матерью. Но наша кошка осталась к ним совершенно равнодушной. А вот Казик стал им настоящей матерью: он самозабвенно их мыл, согревал их, очень переживал, если они плакали, собирал их по всей квартире, когда они стали расползаться, провожал, когда за ними приезжали их новые хозяева. Жаль, но вот только кормить их не мог, и, мне кажется, от этого тоже безумно расстраивался.

Все приходившие к нам в гости не верили своим глазам, все, кому мы об этом чуде рассказывали, не верили своим ушам, а Казик тихо делал своё дело, и вот таким образом за год он вынянчил, вырастил и спас двадцать пять бездомных котят, кстати, двадцать пятый – юбилейный – тоже у нас задержался, но это уже совсем другая история.

 

 

* * *

Моя муза не благоволит.
Дайте мне таланта в миллилитрах!
Я теперь словесный инвалид,
Не способный даже на эпиграф.

Я теперь развалина, обмылок.
Мне из слов и фразы не собрать,
Будто кто-то выстрелил в затылок,
Все забрал, оставил умирать.

Задыхаюсь я на каждой строчке,
Как бегун, ушедший с эстафет.
Не помогут травы и примочки,
И бессилен будет лазарет.

Может, позже, как-нибудь в апреле,
Когда солнце будет весело плясать,
Когда песни сложатся из трелей,
Вновь себе позволю написать.

 

* * *

В голове поросло бурьяном,
Все запуталось, заплелось,
И дыхание стало рваным,
И смятение прорвалось.

Пред броском словно черная кобра
Обручами сдавила мне грудь.
Что-то больно кольнуло под ребра -
И притихла вселенская грусть.

Время лечит, только вот странно -
Все сочиться глубокий порез,
Вдохновение приходит спонтанно,
С пониманием наперевес.

И какой-то боязливый трепет
Мелкой дрожью трепещет в руках,
На задворках сознание дремлет,
И надежда бежит впопыхах.

А когда развеется смута,
Лишь губами шептать в пустоту:
В этой жизни ты предан кому-то
Или кем-то - все к одному.

 

* * *

Много строчек написано было,
Да и будет еще не одна.
Прозу жизни о скалы разбила
Благозвучия речи волна.

Отчего ползут по бумаге,
Как восходят на Эверест,
Крючковатые колымаги,
Словно автор их был не трезв?

Отчего же так зацепило?
Может, правда попутал бес?
Может, ангелов стайка внушила
Накропать простых антитез?

Слово к слову крепко пришито
Нитью шелковой сплочено,
Под навесом одним укрыто
И кому-то посвящено.

Кладезь звуков меня пленил.
Как набросок пера и чернил,
Как гармония витражей -
Вознесение на Олимп
Поэтических этажей.

 

* * *

Доконала твоя вакханалия,
Надоели чужие духи,
Для тебя не писаны правила,
Ни законы, ни - даже! - стихи.

Для тебя - нет себя дороже,
Эгоист, себялюб и нахал.
Про себя промолчу… Я ведь тоже
Не ушла далеко. А жаль.

Нашептала цыганка старая,
В юбке длинной, с позолоченным ртом,
Что судьба у меня нескладная
И что жизнь моя - вся вверх дном.

Меня раньше чуждались гитаны.
Почему-то признав за "свою",
Прокляла старуха, накаркала
И на нас навлекла беду.

Только я и так несчастливая,
Что с тобою, что без тебя.
То ли гордая, то ли брезгливая,
Видно, правда - такая судьба.

 

* * *

Ты придешь, я знаю, чуть позже.
Ты набросишься, как чума.
На твоей алебастровой коже
Будет след чужого клейма.

Но не жди ни брани, ни крика,
Ведь в запале всегда солгут.
Горьковатая, как брусника,
Лишь кривая усмешка губ.

Я от прошлого отрекаюсь,
Я о прошлом не стану скорбеть,
Поутру я, наверно, раскаюсь, -
Приходи на меня посмотреть.

Расскажи о своей победе,
Расскажи, как ее величать,
Я теперь за тебя не в ответе!
Не моя на тебе печать.

 

Душа как природа: то плачет и зовет,
То грустит и прощает.

* * *

Я разбилась о скалу, как птица.
Разлетелась вдребезги как сны.
Собери мои янтарные частицы
И сквозь сердце к небу пронеси.

Если любишь, посмотри сквозь ветер,
Если помнишь, обними сквозь дождь.
Для меня единственный на свете,
Кто мне дарит взглядом телу дрожь.

Нет, я не буду прощаться с тобой,
Даже если уйдешь, не вернешься.
Я всегда сберегу образ твой.
Хоть когда-то, но ты обернешься.

 

БЕРЕГИ ОТНОШЕНИЯ

Яичная скорлупка
Тонка и очень хрупка.
Она как дом родимый
Там, где ты живешь.
Не разбивай скорлупку
Назад не соберешь.
По жизни совершаем
Мы миллион ошибок:
От разбитой чашки
До души разбитой.

И раны мы наносим
Тем, кто любит нас.
Скорлупку протыкаем
Иглой в который раз.
Не склеишь ты скорлупку
Не склеишь и семью.
Семья твоя, как губка,
Впитает злость твою.

 

НЕ ЖДИ МЕНЯ

Не жди меня, я не вернусь,
Я только в небе растворюсь.
Печаль рассеется твоя,
Когда не станет вдруг меня!

В лазурном небе окажусь
И в листопаде закружусь.
Но ты тогда не жди меня
В ненастный вечер октября.

Не плачь, всё будет хорошо,
Любовь моя не стоит слез твоих.
Я душу даровал тебе ещё
И сердце разделил на нас двоих!

Цветы поникли, как твоя улыбка,
Я знаю, будешь помнить обо мне.
Так знай, что расставание – ошибка,
Моя любовь с тобой, но я горю в огне!

 

КОНЕЦ СВЕТА

Тоска и грусть меня терзает,
Листки на дереве желтеют.
Все по июню вновь скучают,
И август люди все лелеют.

Ещё чуть-чуть и снова осень,
За ней зима и холода.
В стишке возьму я за основу,
Что лето – чудная пора!