Сергей Сниф (18 лет)

"ИСПЫТАНИЕ ЛЮБВИ"
(Роман)

ПРОДОЛЖЕНИЕ.
Глава 11. Надежды слуг и печаль господина.

Третий день "Фемида" гонится за бригом, появление которого спасло барона от разоблачения. Барон вывернулся хитро: он купил у капитана молчание на неделю, отдав все оставшиеся у него деньги.
После смерти капитана Септайка живые инстинкты пиратов, ранее сдерживаемые шлюзами его стальной воли, вырвались наружу, и ничто теперь уже не могло сдержать их. Поножовщина на фрегате стала обычным делом. Перепившиеся матросы слонялись по судну, не спуская злых взглядов с брига, который теперь уже не казался лёгкой добычей. На баке стучали кости. Была пущена в ход найденная кем-то колода карт. Приказы исполнялись раза в три медленнее и небрежнее, чем при старом командире.
Новому капитану такое положение дел было не по душе. Его не волновали ни кости, ни карты, ни даже содержимое бутылок. Его душа жаждала "чистой" наживы, но не пойдёшь ведь на абордаж с перепившейся командой. Он решил либо положить конец безобразиям на судне, либо бежать, выкрав содержимое пушек, как это уже пытался сделать капитан Септайк.
Чтобы попытаться призвать матросов к порядку, Томми захотел поговорить с командой... Медленно, необычайно медленно собираются матросы. Хмурые, опухшие лица, дикие глаза игроков - неудачников, наглые позы самых жестоких и бесстрашных моряков, ставших бретерами поножовщины...
Неужели эта разнузданная банда и есть экипаж, ещё недавно в миг исполнявший любое приказание? Томми покачал головой, сомневаясь.
-Ну что ждёшь, капитан! - заорал кто-то - Говори побыстрее, зачем собрал?
- И так с утра в глотке не было ни капельки рома!
- Всё нутро пересохло!
- Капитан у нас трезвенник! Пьёт только молочко!
Матросы дружно захохотали. Томми взглянул в ту сторону, откуда донеслась последняя реплика, и болезненно поморщился, увидев за толпой двух дворян, чистеньких и надменных, как всегда. - Друзья мои! Мне больно видеть вас! - начал капитан.
- Не тяни волынку! - перебил его нетерпеливый голос.
- Четыре дня прошло с тех пор, как оставил нас капитан Септайк, всего четыре дня - но нет уже команды на "Фемиде"!..
- Фью-у! - присвистнул кто-то. - Вот это сказанул!
- Да, на "Фемиде" уже нет команды! Это вам подтвердит любой настоящий моряк! Поглядите на себя! Свиньям - и тем было бы стыдно находиться рядом с вами - настолько вы грязны!
- Зато находиться внутри нас они бы не постыдились! - весело заорал кто-то. - Особенно жареные свинки!..
- Капитан, мы хотим свинины! - заглушил общий смех раскатистый бас. - Трави побыстрее, малыш!..
- Чтобы говорить быстро, нужно говорить без помех! Вы, чем мешать мне, лучше поглядите-ка туда ! - Капитан указал в сторону брига. - Кто может удирать так?.. Только богатая добыча! Но расстояние между ней и нами всё больше, и скоро она совсем исчезнет! Вы, наверно, этого и хотите?.. - Матросы протестующее зароптали. - Ну тогда марш на реи, бездельники! Поставить все лиселя!..
- Значит не разучились вы ещё выполнять приказы! - встретил Томми вновь собравшихся моряков. - Молодцы, чёрт вас дери! Но возвратимся к нашей беседе! Обернитесь-ка назад и посмотрите повнимательнее на этих двух дворян! Ну что, заметна разница?..
- Ты что, малыш, и нас хочешь господами сделать?
- Сейчас они просто слуги! Следовательно, каждый из вас рангом выше их! Но я спрашиваю, разве это можно заметить, сравнив моряков и слуг?..
- Сударь, прошу вас прекратить оскорбления! - перебил его Генрих. - Вы слишком умный пастух для этого стада!
Гул пробежал по толпе.
Отмахнувшись от виконта, как от назойливой мухи, капитан продолжал:
- От вас зависит судьба фрегата! Вы слышите меня, матросы? Сегодня я предупреждаю вас в первый и последний раз! Если не прекратиться беспрерывная попойка, все вы сдохнете от белой горячки! Поножовщина, карты, кости - всё это должно исчезнуть! Лишь в качестве крайней меры мы будем назначать дуэль по всем правилам, как это делается у дворян! Вот и всё, что я хотел вам сказать!.. Да, ещё! Винный погреб я запер! Так что не пытайтесь туда попасть!..
С минуту стояла мёртвая тишина. Потом на палубе началось нечто дикое. Ужасные вопли разъярённых пиратов потрясли воздух. В глазах засверкали вспышки буйного гнева. Богохульственные проклятья и угрозы посыпались на Томми. Вся толпа представляла сейчас одного страшного зверя. Кое - кто потянулся к ножу, но тут капитан бросил в толпу ключи.
- Возьмите их, шакалы, возьмите!..
- Барон! - тихо проговорил Генрих. - Больше нельзя терять времени. Сегодня или завтра надо бежать!
- Погостили и хватит! - согласился барон. - Но готов ли план бегства?
- Готов! В каюте я познакомлю вас с ним!..
- Чёрт возьми, слишком тонок этот ковёр для подобных разговоров! - бормотал барон, тщательно прикрывая вход к капитану.
- Ничего, барон! Томми на палубе!..
Они сели на обитый железом массивный сундук ( единственную мебель в их каюте) и шёпотом, как истинные заговорщики, стали уточнять план бегства.
- Помните, барон, Томми как-то сказал, что скорее фрегат начнёт порхать по воздуху, чем мы станем снова свободными?
- Отлично помню!
- Вот тогда я подумал, а почему бы и в самом деле не заставить "Фемиду" порхать! Иначе говоря, не взорвать ли нам фрегат?
- Каким же образом?
- Это очень просто: фитиль в крюйт-камеру и всё!
- Но что же будет с нами?
- Мы, похитив шлюпку, будем наблюдать со стороны этот фейерверк!
- Браво, виконт! Но ведь в лодку нужно взять припасы, да и фитиля у нас пока что нет.
- Всё это мы должны достать до вечера. Припасы возлагаются на вас. А я ночью достану фитиль... Тсс! - вдруг еле слышно предостерегающе прошипел Генрих и заговорил нормальным голосом: - Как вы думаете, барон, сможет ли Томми усмирить команду?
- Вряд ли! - ответил барон. - Это уже не люди, а твари, которым чуждо человеческое!..
Ковёр заколыхался. К дворянам, согнувшись, вошёл капитан.
- Так значит вы думаете, что мне не усмирить команду?
- Мы в этом уверены! - сказал барон.
- Но что бы могли мне посоветовать в моём положении?
- К слугам не обращаются за советами! - не выдержал Генрих.
- Сейчас не время для обид, Кронье! Команда что-то затевает против вас!. .Друзья обменялись мгновенными взглядами. - Я их очень разозлил, сравнив с вами.
- Премного благодарны!
- Ну полно, госиода, полно! Повторяю, сейчас не время для обид! Сейчас надо действовать, но как? Вот этого я не знаю!
- И вы пришли за помощью к нам, не так ли? Барон, что же мы посоветуем капитану?
Барон вопросительно возвёл глаза к небу, затем взглянул на Генриха. Тот отрицательно покачал головой. Их короткий немой диалог можно перевести так:
- Может быть возьмём его с собой?
- Ни в коем случае! Он может вовлечь нас в ловушку!
- Правильно!
- Капитан, - сказал Генрих, - у нас есть один совет, и вы вольны принимать или не принимать его! - Я вас слушаю!
- Самое лучшее в вашем положении - это помириться с командой!
- Это неприемлемый совет, господа! Но вот что я вам скажу! Вы мечтаете о свободе, и я.. - я предлагаю вам её!
- Сколько стоит? - осведомился Генрих. -Что?
- Свобода! Вы ведь, кажется, собрались торговать ею?
- Идите вы к чёрту, Кронье, с вашими шутками! Я говорю серьёзно! Неподалёку отсюда есть остров. Там меня давным-давно дожидается баркас. На острове мы сможем сделать запасы пищи и воды. Отсюда можно уйти под утро на одной из шлюпок! С собой можно прихватить и драгоценности из пушек! Подумайте, господа! Я не требую немедленного ответа! Я зайду к вам через час!.
Томми вышел.
- Ну, барон, решайте - чей план вам больше по вкусу: мой или этого добродетельного "джентльмена удачи"?
- По - моему, он что-то затевает. Я ему не верю!
- Я тоже! Но что ему ответить!
- Надо согласиться! Пусть дожидается нас утром, если доживёт до него!..
На том и порешили...
Через час Томми уже тщательно обдумывал, как свалить всю вину на дворян в случае неудачи побега.
В одном из углов каюты громоздилась куча хлама. Барон выудил из неё корзинку, набил её тряпьём и отправился в камбуз. Моряки на палубе провожали его угрюмыми взглядами. От одной из пушек отделился человек.
- Не тот! - пробормотал он. - Жаль, что не тот! Я бы уж встретил своего земляка свинцовым словцом!
Он поиграл рукоятью пистолета и отошёл прочь.
- Атмосфера накаляется! - подумал барон. - Надо опередить их!.. В камбузе барон заявил, что капитан приказал дать горячей воды для того, чтобы научить дворян стирать бельё. Кок расхохотался. Едва он отвернулся, как в корзине очутился небольшой окорок, самый младший из обширного семейства, разложенного на полках. Вслед за ним, воспылав родственным чувством к младшему брату, ещё трое членов семейства покинули родную полку. Несколько крупных летучих рыб перелетели в корзинку. Сверху на них удобно развалился солидный кусок свиного сала, фланги которого защищали несколько пшеничных хлебцев. Венцом архитектурного ансамбля послужили три круга копчёной колбасы.
В этот момент повар уставился на барона, видимо собираясь заговорить.
- Вас не дождаться! - предупредил его барон. - Я зайду к вам часа через два!
Барон вышел, нежно обняв корзину.
Не пересказать того, что он испытал на обратном пути! Каждый взгляд, брошенный на корзину, казалось, проникает сквозь стенки. Каждый, кто проходил мимо мог откинуть тряпьё, и тогда... Но всё окончилось благополучно.
- Уф! - вздохнул барон, поставив свою ношу перед сундуком.
- Что, неужели такая тяжёлая? - удивился виконт.
Барон, не отвечая, по порядку выложил на сундук всё, что невнимательность кока предоставила в его руки.
- Поздравляю вас, барон! Свою миссию вы выполнили с честью! Нам осталось только добыть фитиль!
- Но как же вы его добудете?
- Придётся выкрасть!
- А когда?
- Как только стемнеет!.. Ждать осталось недолго!..
И в самом деле, ночь была близка. Багровое солнце почти исчезло в океане. В светлом ещё небе уже горел серп луны. Повеяло ночной прохладой. Синева густела, превращаясь в глубокую тьму. С торжественной неторопливостью ночь открывала свои сокровища. На чёрном бархате, выгодно оттенявшем их, засверкали, переливаясь, мириады драгоценных камней - звёзд. Луна - главное сокровище неба - скрылась от нескромных взоров за густыми облаками. В другое время Генрих пожалел бы об этом. Но сейчас отсутствие ночного светила его обрадовало. Он выскользнул из каюты. По палубе расхаживал вахтенный, что было удивительно в дни вольницы, царившей на судне. Генрих спрятался за бизань - мачту, и вахтенный его не заметил. Когда матрос отошёл, виконт, быстрой тенью промелькнув по палубе, распластался за массивным телом одной из пушек. Пошарив руками вокруг, он наткнулся лишь на горку ядер, но фитиля не обнаружил.
- Проклятие! - прошептал он. - Что если его нет ни у одной пушки?
Не теряя надежды, он переполз дальше. Опять только ядра! И у третьей и у четвёртой пушки повторилась та же история. Генрих чуть не застонал от досады, и в пятый раз наткнувшись на кучку холодных шаров, но вовремя сдержался, услышав рядом шаги вахтенного.
" Угораздило же его остановиться именно на этом месте !" - думал он, скрючившись за пушкой. Раскурив трубку, вахтенный отошёл. Виконт продолжал свой осмотр...
Лишь в самом конце длинного ряда пушек он нашёл фитиль, оставленный рассеянным канониром. В это время недалеко от него кто-то заорал:
- Эй, Джек, хватит бродить без толку! Иди смотреть, что выпадет дворянам!
"Речь, кажется, идёт обо мне и бароне! - подумал виконт. - Надо посмотреть, что придумали эти подлецы!".
Выждав, пока вахтенный зайдёт в кубрик, он осторожно приник к иллюминатору, почти никогда из - за жары не закрывавшемуся.
В окружении толпы матросов стоял Томми, держа в руках небольшой ящик. Он говорил:
- В этом ящике лежат бумажки, на которых я написал все известные мне виды насильственной смерти! А их я знаю немало! Давайте дадим Джеку выступить в роли Вершителя Судеб! Он только что с палубы и не видел, как я клал бумажки.
- Тяни, Джек! - заревели матросы. Из толпы выступил недавний вахтенный. Он вынул из ящика две бумажки.
- Чья же это судьба, Джек? - вкрадчиво спросил капитан, взяв одну из его рук.
- Виконта!
- Вторая, значит, барона! Ну что ж, посмотрим, что ты выбрал для них! Тише, друзья! Я читаю первую...Виконта... - живого повесить за ноги! Пусть болтается, пока не подохнет!.. А барона - забить бутылками! Браво! К этой забаве каждый сможет приложить руки!
Посмотрим, - подумал Генрих, - насколько правдивы ваши предсказания! Занимайтесь моей судьбой, а я пока займусь вашей!".
Он, не таясь, прошёл по палубе, затем, спустившись по трапу, стал двигаться осторожнее, боясь непредвиденной встречи.
Крюйт - камера оказалась открытой. Взяв из кучи холодного оружия абордажную пику, Генрих подошёл к бочкам с порохом. Взломав крышку одной из них, он засунул конец фитиля глубоко в мелкие зёрна. Затем, осторожно перебирая фитиль руками, вывел его на палубу и оставил второй конец свободно болтаться над водой.
- Я думал, что вас поймали! - встретил его барон.
- Быстрее, барон! Минута промедления может нас погубить! Да не забудьте захватить корзину . Дворяне выскользнули из каюты. Генрих нёс свечу, прикрывая её рукой так, чтобы пламя нельзя было заметить из кубрика.
Первым в лодку, которую они с немалым трудом спустили на воду, встал барон. Генрих передал ему корзину, затем, спустившись по верёвочному трапу до того места, где висел конец фитиля, он поджёг его.
Светлячок побежал вверх. Выбросив в воду ненужную теперь свечку, Генрих спрыгнул в лодку. Друзья налегли на вёсла. Прошло несколько минут. На палубе замелькали огни, и вдруг гневный вопль толпы разнёсся над водою. Вслед за ним последовала серия проклятий, каких ещё не слышали человеческие уши. Борт фрегата ощетинился вспышками выстрелов, но, так как пираты стреляли во тьму наугад, нули градом сыпались в воду в стороне от лодки.
- Они хотят залпами поднять волнение, чтобы перевернуть лодку! - весело сказал Генрих.
- Что-то долго нет взрыва! - отозвался барон...

Глава 12. Огонь и вода.

По их расчётам роковой огонёк уже должен был доползти до бочки с порохом, но, вопреки ожиданиям, взрыва всё не было. Обеспокоенные беглецы слышали беспорядочные крики, потом чёткие команды. Судно готовилось к повороту. Едва вырвавшимся на свободу дворянам снова грозил плен. Они гребли изо всех сил, но сил их хватило ненадолго.
- Что же мы будем делать барон?
- Не вступить ли с ними в переговоры? Генрих с сомнением покачал головой. Снова они налегли на вёсла.
- Кронье, ты меня слышишь? - вдруг донёсся до них зычный голос Томми. - Слушай, Кронье. Твой дружок, Ша...
Конец его фразы потонул в оглушительном грохоте, подобном раскату грома. Как изголодавшийся хищник жадно раздирает зубами ещё трепещущую добычу, так огненный зверь, выпущенный беглецами на свободу, мёртвой хваткой вцепившись во фрегат, рвал его на части, урча от удовольствия.
Всё вокруг озарились мертвенно - бледным колеблющимся светом. На палубе творилось что-то ужасное. Матросы было кинулись к шлюпкам, но огонь словно издеваясь над ними, лениво полоснул вдоль бортов острыми алыми клинками, заставив их отступить от быстро занявшихся просмолённых шлюпок. Началось самое страшное, что может случиться в минуту бедствия - общая паника. Некоторые, в безумной надежде спастись, карабкались на мачты, с животной яростью отбиваясь от своих товарищей. Другая, наиболее хладнокровная, часть моряков, с упорством обречённых, старалась отстоять от огня хотя бы одну шлюпку. Наиболее слабыми овладевало безумие, с громкими воплями носились они по палубе, кидались в воду или находили страшную смерть в огне.
Вскоре наступил момент, когда исчезла последняя хрупкая преграда между океаном и огнём. Огромный столб пара взвился к небу. Словно миллион разъярённых змей подали голос - такое оглушительное шипение наполнило воздух.
С трубным рёвом хлынула внутрь судна вода. Взрыв с титанической силой взметнул вверх останки фрегата. Быстрыми метеорами вонзились они в чёрную пустоту ночи, бросая на облака пунцовый отблеск. Океан, принимал их обратно, гасил огонь, не желая тревожить безмолвие ночи. Через несколько минут после взрыва над водой снова повисла непроницаемая тьма, прикрывшая следы трагедии.
Дворяне, окаменев от изумления, стояли в лодке, пока не погас последний обломок фрегата. Они были свободны, но какой ценой! Страшное зрелище снова и снова вставало у них перед глазами. Предсмертные вопли матросов эхом отдавались в их сознании. В эту минуту они забыли обо всех унижениях и о той участи, которую готовили им пираты...
Но мало - помалу размышления о судьбе фрегата уступили место мыслям об их собственном положении, которое отнюдь не казалось им завидным.
В самом деле, оказаться посреди океана в утлой шлюпке, с небольшим запасам продовольствия, да к тому же в стороне от мест, часто посещаемых судами - такая перспектива никому не пришлась бы по вкусу. Ни Генрих, ни барон не имели представления об определении курса по звёздам. Поэтому они закрепили намертво румпель руля, предоставив шлюпке плыть в выбранном ими направлении в надежде, что она рано или поздно достигнет земли.
Разговаривали путешественники мало. Всё дальше отплывала шлюпка от места катастрофы, и лишь иногда обуглившиеся обломки, мерно качающиеся на волнах, напоминали о ней. А уже через день вокруг расстилалась безнадёжно-чистая океанская пустыня. Все съестные припасы с величайшей тщательностью были разделены на маленькие порции с таким расчётом, чтобы их хватило на четыре недели.
Невыносимо тянулось время. Ночная промозглая сырость и холод сменялись духотой и обессиливающей жарой дня. И нельзя было искупаться - острые спинные плавники акул, резвящихся вокруг шлюпки, красноречиво предупреждали об этом.
Снова ночь заботливо укрывала землю тёмным одеялом, а утром торопливо убегала прочь под ударами клинков - лучей солнца. Ночь, день, мрак, свет - он раздражал их, этот нескончаемый нудный круговорот. В каком-то оцепенении безжизненными статуями застыли они в шлюпке, постепенно теряя связь с окружающим миром.
Всё меньше становились и без того мизерные порции. Приполз и тот день, когда были съедены последние засохшие крошки. Кончилась и пресная вода, которую они нашли в небольшом бочонке на дне шлюпки.
Таяли силы. Кружилась голова при взгляде не нервно прыгающий горизонт. Акулы стали постоянными спутницами лодки. Терпеливо караулили они свою добычу. Несколько раз, обманутые неподвижностью людей, они пытались перевернуть лодку, но те отгоняли нетерпеливых хищников. Кто знает, надолго ли?..
Однажды днём, выведенный из оцепенения сильной качкой, Генрих увидел, что барон, встав во весь рост, качается из стороны в сторону.
- Что с вами, барон - спросил Генрих, хриплый свистящий шёпот вырвался из его груди. Взглянув на Генриха, барон забормотал, точно в полусне: " К чёрту всё!.. Я не предусмотрел.. Блуншар бы здесь помог... Негодяи, они меня предали!.. А- а - а! - вдруг вскричал он -Лучше сразу!..
Продолжая шептать что-то непонятное, он сел и, наклоняясь к воде, начал кренить лодку.
- Что вы делаете? - вырвалось у Генриха.
- Надо освежиться - последовал ответ - Лучше покончить сразу... Здесь дьявольская жара. Собрав остаток сил, Генрих подполз к безумцу. Обнявшись, словно два брата, они вели отчаянную борьбу. В этой борьбе участвовали только их руки. Словно ядовитые змеи, они с трудом ползли к горлу противника.
Ослеплённый ненавистью барон поздно понял, что проиграл. Почувствовав руку врага на шее, он зарычал и попытался зубами вцепиться в неё. Но пальцы Генриха сжали горло противника, принуждая к повиновению.
- Опомнитесь...барон!...Что с вами?.. Не думайте... о смерти... Нам надо... жить! Сохраняйте силы... Нас подберут!..
Барон пробормотал что-то невнятное, но мирным тоном. Генрих, выведенный схваткой из состояния глубокой апатии, теперь не мог успокоиться. Он - мечтал. Перед его мысленным взором носились светлые, неосязаемые видения; и вдруг из глубины души, из самых чистых уголков сердца поднялся и засверкал перед ним дорогой и далёкий образ Марианны. Напрасно Генрих с первого же дня путешествия запретил себе думать о возлюбленной. Она всегда была с ним - в каждой его мысли, в любом его поступке. Любовь боится посторонних свидетелей, поэтому Генрих так глубоко затаил в себе всё связанное с Марианной, что даже барон - далеко неравнодушный наблюдатель - ни о чём не догадывался. Лишь в часы полного одиночества Генрих мог предаваться сладостным воспоминаниям, но - увы! - таких часов было слишком мало... Незаметно подкралась ночь, но Генрих не заметил этого...
Настало завтра. Питьевой воды не было, и солнце, словно узнав об этом, палило, как никогда. Это было мучительной пыткой: видеть рядом безбрежные водные просторы и испытывать муки жажды... Ночь была единственной отрадой, но даже она с некоторых пор не приносила барону облегчения. Его мучили кошмары, он просыпался, обливаясь холодным потом. Однажды ему приснилось, что он видит парус на горизонте. Парус растёт и растёт, лучи восходящего солнца окрашивают его в нежно - розовый цвет. Вот уже виден корпус судна. Оно летит прямо на барона. Барон кричит, но из его горла не вырывается ни звука. На борту корабля вдруг вспыхивает огненная надпись - "Ласточка". Судно проносится мимо, и барон с ужасом видит капитана Бенто-на, с ухмылкой рассматривающего шлюпку. "Ласточка" удаляется, но вдруг меняет галс, разворачивается и мчится назад - прямо на шлюпку. Всё ближе и ближе. Вот уже массивный бушприт навис над дворянами. Но толчка нет. Шхуна проходит сквозь шлюпку. Барон протягивает руки, умоляя взять его - но Бентон хитро улыбается в ответ и пальцем показывает на небо. Барон с отчаянием кричит вслед шхуне и - просыпается от собственного крика. Над водой колышутся прозрачные ленты тумана. Далеко впереди висит багровое солнце. Прямо на шлюпку, распустив все паруса, окрашенные восходящим солнцем в нежно - розовый цвет, мчится корабль...

ЧАСТЬ 2
Глава 13. Штурм.

Барон не даром называл себя предусмотрительным человеком. Отправляясь в путешествие, он знал, что может вернуться без Генриха в трёх случаях: во - первых, если Генрих погибнет без его вмешательства; во - вторых, если удастся подкупить наёмных убийц; в - третьих, если сам барон убьёт Генриха. Третий случай был трудновыполним: барон мог решиться на убийство, только если был уверен в полной безнаказанности. Но барон знал, что возможен и четвёртый случай - когда Генрих возвращается в Париж живым и невредимым. На этот случай он принял кое - какие меры...
Через полгода после отъезда барона в его особняке собралось довольно странное общество. Здесь было человек тридцать - сорок. Их одеяния отличались разнообразием: от нищенских лохмотьев до скромных дворянских плащей. Все они, по-хозяйски расположившись в большой зале, о чём-то ожесточённо спорили. Каждый был прекрасно вооружён.
Председательствовал на сборище - Блуншар. Уже более получаса он терпеливо выслушивал перебранку, разгоревшуюся в зале.
Настенные часы пробили одиннадцать раз. Блуншар встал, поднял руку, призывая ко вниманию, и вдруг заорал во всю силу своего голоса:
- Ну хватит! К дьяволу болтовню! Распустили языки, словно бабы! Канальи! Теперь заткните глотки и слушайте меня, если вы хотите получить свои пистоли! Так вот, семеро самых ловких должны будут ликвидировать сторожей и открыть ворота! За это они получают двойную плату! Остальные тихо занимают дом, вяжут или убивают прислугу и герцога, а затем могут набивать себе карманы чем угодно! Но, чёрт меня возьми, если я не пристрелю на месте любого, кто произведёт малейший шум! Со мной остаются пятеро для выполнения главной задачи!..
Блуншар отобрал себе пятерых, судя по одежде бывших когда-то дворянами, и отвёл их в сторону.
- А теперь проверим оружие и в путь!
Бандиты распахнули плащи. Грудь каждого защищала кольчуга. Поверх неё был повязан широкий пояс, за которым, отражая свет факелов, блестели клинки кинжалов и широкие дула пистолетов. Сбоку почти у всех висели шпаги.
Удовлетворённый осмотром, Блуншар первым покинул залу. На улице было необыкновенно тихо. Свежий морозец вместе с забиякой -ветром одни бродили по пустынным улицам.
Невдалеке послышались гулкие шаги ночного патруля. Блуншар коротким свистом предупредил всех об опасности. Бандиты прижались к стенам домов, словно слились с ними. Но предосторожность оказалась излишней, потому что у патруля были факелы.
Тьма отступала. Первые лучи света неуверенно ощупали притаившиеся фигуры и отпрянули. Вернулись они яркими и сильными, и в тот же момент патруль заметил бандитов.
Командир патруля приложил к губам свисток и резко засвистел. Невдалеке послышался ответный свист соседнего патруля.
Через несколько секунд патрульные лежали мёртвыми, а люди Блун-шара продолжали путь. Увидев открытую подворотню, Блуншар приказал бандитам спрятаться там. И не напрасно. Помедли они несколько мгновений, и их бы увидел второй патруль, который мчался по улице, разрывая тишину тревожными свистками.
Переждав, бандиты отправились дальше. Вскоре они вышли на площадь Сен-Сюльпис. Напротив чернел нужный им дом. Это было дом герцога де ла Рон. Грубый, но чрезвычайно прочный, он мог служить защитой против целой армии. Бандиты это знали и действовали с осторожностью. Семеро самых ловких уже спускались по воротам во двор дома. Остальные, приготовив оружие, ждали. Время шло, а ворота оставались закрытыми. Блуншар начинал нервничать. Что если эти семеро пойманы? Нет, этого не могло случиться. Слишком тщательно ими были продуманы мельчайшие детали операции!
- Сантос, - прошептал он бандиту, стоявшему рядом, - влезь на ворота, но не спускайся во двор и посмотри, нет ли там чего подозрительного!
Сантос снял плащ и шпагу, отдал их своему товарищу и с обезьяньей ловкостью стал карабкаться наверх.
Вдруг послышался тихий скрип. Створки ворот, на одной из которых висел Сантос, разошлись в стороны. Бандиты ринулись к спокойно спавшему дому. Блуншар шёл последним: он всё ещё боялся ловушки.
Бандиты без сопротивления заняли первый этаж. Дом, казалось, вымер. А по расчётам Блуншара, люди, спавшие на втором этаже, уже должны были проснуться. Тишина настораживала. Бандиты сняли плащи. Ковёр, устилавший широкую лестницу, скрадывал звуки шагов. Лезвия кинжалов сверкали, словно предвкушая кровавое пиршество.
И вдруг - поражённые бандиты остановились. Наверху - их ждала баррикада. Настоящая баррикада из различной спальной мебели.
Но самой большой неожиданностью для бандитов безусловно были дула мушкетов, глядевшие прямо на них сквозь щели в баррикаде.
Едва оправившись от изумления, бандиты, с грозными криками бросились на баррикаду.
Ровный строй мушкетов слегка вздрогнул и залпом изрыгнул смерть, которая скосила нескольких нападающих. Но людей Блуншара это не остановило. Через минуту со шпагами и кинжалами в руках они карабкались на баррикаду.
Там, вместо перепуганной прислуги и герцога, их ждал отряд мушкетёров, нивесть откуда появившийся в доме. Но разъярённые бандиты не думали об отступлении. И вот в полумраке при свете нескольких факелов разгорелся бой.
Мушкетёры притворным отступлением увлекли бандитов от преодоленной баррикады в широкий коридор, а там начали медленное, но верное их истребление. Бандиты, поняв их тактику, дружно рванулись вперёд, заставив врагов отступить. Казалось, исход боя был ясен. Бандиты, упоённые успехом, бешено рвались вперёд. Но тут растворилась дверь позади мушкетёров, и в коридор выбежал какой-то старичок.
- Мушкетёры! - закричал он. - Любимцы короля! Неужели вы не справитесь с жалкой бандой наёмных убийц? Позор! Но не забудьте, мушкетёры, что вам доверили защищать честь женщины - графини де Вертон! Неужели вы хотите, чтобы я, старик, встал рядом с вами и показал, как надо расправляться с этим отродьем?
- Нет, принц! - откликнулся один из мушкетёров. - Ну что ж, в таком случае я пойду успокою графиню!..
С его появлением мушкетёров словно подменили. Бой разгорелся с новой силой. Обе стороны сражались молча. Только звон шпаг да редкие пистолетные выстрелы слышались в коридоре. Иногда раздавался стон. Трудно было понять, на чьей стороне перевес. Бандитов не спасали их крепкие кольчуги, да и строй мушкетёров заметно поредел.
Блуншар что-то прошептал своему соседу. Тот передал полученный приказ дальше. Таким образом он стал известен всем бандитам через пару минут.
Раздались условные слова: "Дьявол и деньги!" Услышав их, бандиты быстро отбежали назад. Первый ряд опустился на одно колено. Прогремел пистолетный залп. Пелена сизого дыма заволокла коридор.
"Мы победили!" - подумал Блуншар - и ошибся. Впереди раздались яростные крики, и, к немалому испугу Блуншара, бандиты обратились в бегство. Теперь Блуншар был в первых рядах. Словно белка, он вскарабкался на баррикаду. Кто-то схватил его за ногу. Обернувшись, Блуншар увидел перекошенное лицо одного из бандитов. Он выдернул из-за пояса пистолет и, прорычав что-то страшное, разрядил его бандиту в лицо.
Основная масса отступающих уже достигла баррикады. Захваченный волной общей паники, Блуншар понёсся вниз. Свежий ночной воздух привёл его в себя. Он оглядел поле боя, в которое теперь превратился двор. Из дома выбегали последние бандиты и сейчас же мчались к воротам, где их встречали и успокаивали уже опомнившиеся друзья.
Блуншар был плохим драчуноом, но дельным стратегом. Он приказал бандитам залечь, разбившись на двойки.
Едва показались мушкетёры, раздался пистолетный залп. Один из пары стрелял, а другой в это время заряжал пистолеты. Таким образом бандиты быстро могли истребить врагов.
Но мушкетёры больше не лезли под выстрелы. Они затаились в доме.
"Сейчас они совещаются - думал Блуншар - Посмотрим, что же они придумают!".
Из дома не доносилось ни единого звука.
"Что если у них есть другой выход? Удар с улицы опасен. У нас будет одно спасение: отступить в дом и самим превратиться в осаждённых. Да, но ведь в доме графиня! О главной-то своей цели я и забыл. Значит, дом они не покинут, и удара надо ждать оттуда! Но что же они молчат?". Блуншар приказал дать залп по дому. Из окон первого этажа брызнул ответный залп.
Огонь со стороны осаждённых не утихал. Они снова и снова стреляли залпами. Блуншар, обладая острым слухом, за короткие минуты тишины, наверное единственный из бандитов, успел услышать резкие свистки патрулей, отовсюду спешивших к месту стрельбы.
"Дело плохо! - подумал он. - Надо отходить! Всё сорвалось и сорвалось только из - за мушкетёров! Какой чёрт принёс их сюда именно в эту ночь? Да не чёрт, а какой-то принц!"
Он привстал и пронзительно свистнул два раза. Бандиты, услышав сигнал отступления, кто ползком, а кто и встав во весь рост, -начали отходить к воротам. Там они собрались вокруг вожака, выражая недовольство отступлением. Они всё ещё надеялись победить! Двумя словами Блуншар прервал разговоры и первым вышел на улицу. И тут...
Сперва он даже не понял, что произошло. Ночная тишина словно раскололась надвое. Раскат грома поплыл над улицей. Прямо в лицо ему ударила невыносимо яркая молния. Перед глазами в бешеном хороводе завертелись разноцветные круги. Ослеплённый, он остановился и тут только почувствовал режущую боль в левой руке. Она словно окаменела. Здоровой рукой он хотел зажать рану, но когда почувствовал, что ладонь наполнилась тёплой и липкой жидкостью, - с отвращением отдёрнул руку.
Мимо него бежали люди. Они задевали, толкали его, несколько раз чуть не сшибли с ног, но он удержался.
"Что же это такое? - с лихорадочной быстротой работал мозг. - Наверно мушкетёры разбились на две группы и обошли нас! А те, в доме, только отвлекали. Но нужно прорваться - ведь главная задача так и не выполнена!..
Эти мысли промелькнули за долю секунды, и вот уже, вытащив шпагу, он ринулся вперёд с громким криком. Ещё ничего не видя, он на кого-то натыкался, с кем-то боролся, с ожесточением колол и рубил шпагой.
Постепенно успокоился бешеный вихрь перед глазами. Блуншар увидел впереди тёмные, беспорядочно мечущиеся фигуры. Рядом сражались его люди. Он был в первых рядах и заражал бандитов своей дикой неустрашимостью.
"Прозрев", он снова стал осторожным и начал потихоньку отставать. Бой шёл на улице, в стороне от дома герцога. Улица, разбуженная необычными звуками, проснулась и - без преувеличения можно сказать -вся вышла на балконы. Прекрасные дамы кричали вниз что-то восторженное. Перед ними было незабываемое зрелище. Свет факелов выхватывая из тьмы отдельные картины жаркой схватки. Клинки шпаг блестели и разили, словно молнии. Мушкетёры сражались изящно, между тем как бандиты шли напролом. Часто галантный рыцарь - мушкетёр посылал к ближайшему балкону воздушный поцелуй и лишь потом бросался в водоворот боя. Дамы любовались битвой, но мужчины не желали оставаться в стороне. Многие балконы показывали образцы владения аркебузами и мушкетами. Каждый из бравых балконных вояк выбирал себе жертву по вкусу, тщательно целился и стрелял. Если выстрел был удачным, стрелок испускал радостный крик. Эти выстрелы с "неба", в основном, наносили урон только мушкетёрам, так как мрачные фигуры бандитов не соблазняли почти никого из стрелков.
Как всегда не вовремя, к месту битвы подоспели патрули. Прорвав цепь мушкетёров, они вступили в схватку, даже не разобравшись, кто на кого нападает.
Блуншар, воспользовавшись их появлением, повёл своих людей в новую атаку. Они прорвались и мгновенно исчезли во тьме. Их никто не преследовал. Позади продолжалась битва мушкетёров с патрулями.
Снова они собрались в большой зале. Блуншар пересчитал вернувшихся. Их было двадцать четыре. Бандиты злобно глядели на своего предводителя. Но Блуншар был настороже.
- Спокойно, ребята! Ещё не всё потеряно! Мы предпримем новую попытку! Ваше вознаграждение я утрою!..
- К дьяволу! Пусть с меня сдерут кожу, если я ещё раз свяжусь с тобой!
- Что? А ну выходи сюда, подлец! Ах это ты, Сантос!
- Ну я! Больше на меня можешь не рассчитывать! Ничего себе выгодное дельце, где смерть караулит на каждом шагу! Не нужны мне такие дела! Собственная шкура дороже твоих паршивых монет!
- Надеюсь, ты всё сказал? - голос Блуншара был вкрадчиво мягок. - Ну что ж, держать тебя я не в силах! Иди с миром, Сантос!
- Провались ты со своей вежливостью! Бандит направился к двери.
Глаза Блуншара блеснули недобрым огоньком. Хорошо рассчитанным жестом он метнул нож вслед бандиту.
- А-а-а! - забился в зале крик невыносимой боли.
Сантос медленно повернулся. Глядя на убийцу, он шёл на подкашивающихся ногах. Его рука судорожно шарила за поясом. Найдя пистолет, он выдернул его, с усилием поднял.
- Ты! - послышался мучительный стон, и Сантос упал, слишком поздно нажав на курок. Пуля с истеричным визгом отскочила от пола и унеслась в другой конец залы.
- Итак, я продолжаю, - спокойно заговорил Блуншар - Да, мы предпримем новую попытку. Но там, где оказалась бессильной сила, нам поможет хитрость.

Глава 14. Хитрость.

Ворота приоткрылись. Послышался тихий свист Сквозь образовавшуюся щель прошёл человек, ведя лошадь на поводу. Створки ворот захлопнулись. Люди во дворе услышали удаляющийся перестук копыт.
- Всё тихо, монсиньор! - прошептал один - Кажется ему удалось проскочить!
- Подождите со своими рассуждениями, герцог! - заклокотал раздражённый старческий голос - Вы слишком торопитесь!..
Звук выстрела заставил старика умолкнуть. Все во дворе замерли, напряжённо прислушиваясь. Вслед за первым щёлкнуло ещё два выстрела.
- Проклятие! - в ярости вскричал старик - Дьявольщина! Кучка бандитов держит в осаде принца Конде! Мерзавцы! Но я ещё посчитаюсь с ними! Вы слышали, герцог? Второй гонец убит почти на наших глазах! Подобная наглость не остаётся безнаказанной!
- Сир, в доме осталось полтора десятка солдат! Новое нападение...
- Да, да, вы правы! Новое нападение нам не отбить! Нас слишком мало!.. Но мушкетёры - это львы! Надо попробовать пробиться!
- Но Марианна..
- Ах, чёрт возьми! Опять вы правы, герцог! Нам остаётся надеяться только на помощь короля! Но будьте спокойны, я вас не брошу, герцог!. Надо, пожалуй, послать ещё одного гонца!
- Но первые двое были лучшими из ваших людей.
- Лучшие мушкетёры не смогли - быть может их лейтенанту это будет под силу! Эй, позвать ко мне де Парсо!
Не успел принц приказать, как лейтенант уже стоял перед ним. Молодые глаза его глядели с весёлым задором. Но едва принц начал говорить - в его взгляде появилось напряжённое внимание. - Вот что де Парсо, - ты знаешь, что случилось со вторым гонцом?
- Я слышал выстрелы.
- Так стало быть, ты догадываешься, зачем я вызвал тебя?
- Да, монсиньор!
- Понимаешь ли ты, чем рискуешь? Мушкетёр улыбнулся в ответ.
- Я пройду, монсиньор!
- Ну что ж, ступай храбрец! И если ты пройдёшь, то станешь капитаном де Парсо!
- Что передать?
- Попроси, подмоги и скачи с нею назад!..
Через несколько минут будущий капитан был готов к пути.
Он выехал на площадь, которая встретила его мрачной тишиной. Поражённый необычной тишиной в разгаре дня, он остановил коня и внимательно осмотрелся вокруг. Дома стояли тихие, настороженные. Все окна были наглухо закрыты ставнями. ( Бандиты, переодевшись мушкетёрами, обошли все дома и предупредили жителей, что дом герцога захватила опасная банда и что любой, кто высунется из окна или выйдет на улицу, будет немедленно пристрелен).
Де Парсо пришпорил скакуна и быстро помчался по одной из улочек, выходивших на площадь. Дома провожали его угрюмым оскалом ртов - подворотен. Сейчас ему следовало опасаться только этих ненасытных ртов. То в одной, то в другой подворотне он видел движение безмолвных теней, замирающих при его появлении. Спина казалась ему сейчас нежнейшей частью тела, он ежесекундно ожидал боли и взмок от напряжённого ожидания. Но в него не стреляли, потому что бандитам был отдан приказ - не стрелять.
В это время по площади к дому, где принц и герцог радовались молчанию бандитов, двигалась степенная фигура в чёрном монашеском одеянии. Ей пришлось довольно долго извлекать звуки из ворот дома-крепости, пока на неё не соизволили обратить внимание. Рассерженно взвизгнула небрежно откинутая заслонка. Минуту маленькое окошечко оставалось пустым, но затем оттуда высунулось широкое дуло мушкета и с любопытством уставилось на пришельца. Деловито щёлкнул взводимый курок. Гость, почувствовав на себе чей-то цепкий взгляд, отступил назад и беспорядочно замахал руками.
- Apage. Satanas! - вскричал он.
- Кто вы, святой отец? Что вам надо?
- Сын мой! Нельзя так встречать служителя церкви, бог не простит вам этого! Что касается имени, то я патер Фульвио! Отец Бенедикт, духовный пастырь графини де Вертон, занемог и послал меня исповедать графиню.
- Прошу прощения, святой отец, но вам придётся ещё немного подождать.
Окошко захлопнулось.
Прошло не менее часа, пока, наконец, ворота приоткрылись, и чёрная тень проскользнула во двор. Хитрость, действительно оказалось сильнее силы...
А на улице, по которой недавно пронёсся де Парсо, царило оживление. Бандиты выкапывали из подворотен большие бочки, разбивали их, а содержимое высыпали вдоль стен. В бочках был порох.
Через полтора часа напряжённой, работы у каждой стены возвышался вал высотой, примерно, в пол человеческих роста. Поперёк улицы, при входе и при выходе, повисли какие-то толстые металлические рулоны. Эта улица была кратчайшим путём от королевского дворца к дому герцога - вот почему бандиты устроили засаду именно на ней.
Закончив приготовления, они затаились. Ждать пришлось недолго. Вдали послышался конский топот. Показались первые ряды всадников. Мушкетёры!
Впереди, показывая дорогу, мчится де Парсо. Вот уже весь отряд в роковой зоне.
- У - у - ухх! - тяжело упал на землю конец свёрнутой металлической сети. Путь вперёд закрыт! - А - а - ахх! - отозвалась вторая сеть, падая за спиной последнего всадника.
Точно ключ щёлкнул в замке. Клетка закрылась.
Два пылающих факела, прочертив огненные дуги, упали на кучи пороха. Грозно ревущие стены огня ринулись на людей. Обезумевшие лошади вставали на дыбы, сбрасывали всадников и падали мёртвыми. Давка! Месиво трупов! Загорались волосы на голове. Глаза вылезали из орбит. Голова трещала от испепеляющей жары. Тлела одежда. Воздух исчез - оставшиеся в живых дышали огнём.
Спешившись, остатки отряда бросились сквозь огонь к сети. Но Блуншар предусмотрел и это.
На крышах появились две шеренги бандитов. Они неторопливо расстреливали мушкетёров. Ни один человек не вышел из этого ада.
Несколько часов спустя на площади появился небольшой отряд мушкетёров. Окровавленные, обожженные, - они однако крепко сидели в сёдлах.
- Принц! Прикажите открыть! - закричал один из них. - Вы слышите, принц? Мы попали в засаду и едва вырвались! Через десять минут бандиты будут здесь! Откройте ворота!
И ворота открылись. Теперь принц Конде был спокоен. Вместе с пополнением у него было достаточно людей, чтобы отразить любое нападение.
Лейтенант де Бервиль, прибывший с новыми людьми, заменил беднягу де Парсо. Он расставил караулы, назначил сменных и отправился отдыхать.
Было уже за полночь. Мирный сон опустился на дом. И настолько бесшумно действовало зло, что не нарушило этого сна. Под ударами кинжалов пали дозорные у ворот. Блуншар уверенно вёл по дому своих людей. Он нашёл нужную дверь, остановился и негромко постучал в неё.
- Кто здесь? - послышался испуганный женский голос.
- Графиня, умоляю вас, быстрее одевайтесь! - прошептал Блуншар. - В дом проникли бандиты, надо бежать! Герцог ждёт вас внизу!
- Но с кем я говорю?
- Торопитесь, дочь моя! Я - патер Фульвио!
- Я иду, святой отец!
Графиня открыла дверь. На неё упало белое покрывало. Слабо вскрикнув, девушка покачнулась. Блуншар подхватил её и бросился к выходу. Один из бандитов проделал то же самое со служанкой Марианны.
Лжемушкетёры выбрались на площадь и понесли свою драгоценную добычу к одной из боковых улочек. Там их ждали лошади. А принц и герцог крепко спали...

Глава 15. Замок.

Сюшетта, служанка графини, очнулась от резких толчков. Она открыла глаза и увидела бешено несущуюся назад дорогу и потный бок коня. Она лежала поперёк седла, привязанная к нему крепкими верёвками. Сюшетта была простая крестьянская девушка. Поэтому она не потеряла сознания, что на её месте поспешила бы сделать Марианна. Развязать верёвку ей, привычной к вязанию, не стоило никакого труда. Но скорость движения была слишком велика, чтобы можно было спрыгнуть на землю. Сюшетта решила обождать.
День медленно угасал, уступая место мягким полусумеркам. Звёзды, пробуждаясь, быстро - быстро захлопали ресницами и с любопытством взглянули на землю. Кавалькада похитителей, замедлив движение, приближалась к какому-то замку. Лошадь Сюшетты, связанная верёвкой с лошадью одного из бандитов, скакала последней. Поэтому поначалу никто не заметил, как девушка соскользнула на землю и скрылась в лесу.
Глубокий ров, наполненный водой, преграждал путь в воротам. Блуншар вытащил из седельной сумки рог и громко протрубил. Заскрипели цепи, и подъемный мост начал неторопливо опускаться. Тут только бандиты обнаружили пропажу одной из пленниц. Блуншар пришёл в ярость, обозвал всех ослами, а бандита, к скакуну которого была привязана лошадь Сюшетты, пообещал лишить причитавшихся тому денег.
Открылись ворота. Гулкое эхо бросило в ров лошадиный топот. Блуншар благополучно доставил в замок "ценный товар" - Марианну, которую по возвращении барона предстояло обменять на золото.
Самая высокая часть замка - башенка-часовенка - стала жилищем девушки. Покидать её Марианна не могла ни днём, ни ночью - Блуншар её запер. Она просиживала целые дни недвижимо и беззвучно. Видела она только человека, который приносил пищу. Он пытался заговаривать с нею, но встречая полный сурового отчаяния взгляд, быстро замолкал и удалялся. Дни проносились мимо. Нескоро в пленнице начали пробуждаться чувства. Но возвращалась к жизни уже не та Марианна, что беззаботно порхала на парижских балах. Испытания последних дней переродили её. Она словно прозрела - и впервые увидела жизнь во всей её противоречивости и жестокости. В замке она начала задумываться о многом, что казалось раньше простым и само собой разумеющимся. Она стала недоверчивой и сдержанной. И сотни раз прокляла она себя за то, что отослала Генриха куда-то на край света, ибо понимала теперь всю безрассудность своей затеи. Она боялась всего: и угрюмых стен своей тюрьмы, и противного визга флюгера над головой, и толстой решётки на окне, и возбуждённых голосов, доносившихся снизу. Потом она устала бояться, в ней поднялась стальная жажда борьбы, жажда противодействия. Но протест её пока что мог вылиться только в дерзости, которыми она бесила своего тюремщика. Так она коротала время в заточении.
Блуншар проводил свой досуг более бурно. Уже на другой день после прибытия в замок ему понадобилась вся его хитрость...
Блуншар стоит у стены. В руке у него обнажённая шпага. Остриё шпаги направлено на бандитов. Они стоят друг напротив друга - вожак и толпа, где каждый подталкивает соседа, не решаясь напасть первым. Вокруг Блуншара бушуют крики.
- Обман!
- Денег!
- Ты обещал вдвое больше!
- Денег!
- Денег!..
( По-видимому, Блуншар не был силён в арифметике, потому что при расчёте с бандитами он выдал всего половину обещанной суммы). Презрительно улыбнувшись, Блуншар заговорил:
- Хватит горло драть, скоты! Вам нужны деньги? А вы думаете, мне они не нужны? Не слишком ли коротка у вас память, собаки? Вы забыли, кто дал вам план нападения? Кто снабдил вас оружием? Вы забыли, кто спас вас, трусы? Кто проник в дом герцога? А-а, вспомнили! Эта половина моя! Ну, кто ещё сомневается в этом?..
Блуншар опустил шпагу, насмешливо глядя на толпу. Он был уверен в себе и чуть было не поплатился за излишнюю уверенность. Власть денег оказалась сильнее власти личности.
- Смерть ему! - послышался грозный крик, и толпа, подстёгнутая им, бросилась вперёд
На этот раз Блуншару не спастись! Он шагнул вдоль стены и бросился на атласную тахту, будто желая отдохнуть. Безумец ! Что он делает? Тахта бесшумно перевернулась, и бандиты увидели наклонный желоб, по которому Блуншар съехал вниз. Передний бандит бросился вслед за ним, но тут же откуда-то сбоку вылетело стальное жало шпаги, и больше ничего не было видно. Тахта вернулась в первоначальное положение.
- Надо мстить, ребята! -- Найдём его!
- Смерть предателю!
- Отобьем наши деньги!
- А что делать с девчонкой?
- Ишь какой нашёлся! Ты что, не знаешь, что с девчонками делают?
- Ха-ха-ха! -Хо! Хо-хо-хо! - Бандиты развеселились, но ненадолго. Сверху ударил выстрел.
- Кто стрелял? - послышались испуганные голоса.
Один из бандитов, зажав руками рану во лбу, с коротким стоном упал на пол.
Снова прогремел выстрел.
Ещё один бандит дёргался в предсмертной лихорадке.
- Он наверху! - крикнул кто-то.
У самого потолка, вдоль стены, тянулся ряд отверстий. Из одного показался длинный нос мушкета, мелькнула фигура человека.
Бандиты кинулись к стене; некоторые, оставшись на месте, открыли беспорядочную стрельбу. Ответного выстрела не последовало. Значило ли это, что Блуншар убит, или он затаился, затевая новую хитрость? Попробовали привести в действие тахту - ничего не получилось.
Бандиты разбрелись по залам в поисках новых тайников.
Понемногу темнело, и в темноте прятался страх. Нашли маленькую залу, зажгли факелы, тщательно осмотрели стены и пол и, успокоенные, стали располагаться на ночь.
На всякий случай было решено выставить дозорного и сменять его через каждые четыре часа. Завернувшись в плащи, все улеглись посредине залы, а дозорный, оттащив от стены кресло, развалился в нём, поставив перед собой большие песочные часы и положив на колени обнажённую шпагу.
Тишина успокаивала. Свет факелов метался по зале, рождая уродливые тени. Лес вокруг замка задумчиво шептал что-то мудрое, непонятное людям. Мягкий белый свет ласково струился в окна. Мирная, добрая тишина... Слышно только падение песчинок в часах...
Задремал было дозорный, да чутко задремал: слышит - вроде заскрипело что-то. Не видел он, как отодвинулись пустые рыцарские латы, стоявшие в углу, как вынырнула из-под них лёгкая тень и подкралась к нему, как сверкнул у неё в руке узкий отточенный клинок - только почувствовал чьё-то горячее дыхание на затылке. Что было силы рванулся дозорный вперёд, закричал - но коварная сталь оказалась быстрее. Пока опомнились бандиты, Блуншара и след простыл.
Новое убийство нагнало на них страха. Хочется голову сохранить, но ещё больше денег хочется. А там, где вмешиваются деньги, всё остальное - даже жизнь - отходит на второй план. Бандиты посовещались знаками, известными только им, и, выставив дозорного, легли досыпать ночь. Да легли хитро: сопят, храпят, бормочут во сне, а сами из-под ресниц глядят в каждый уголок. Немало пробежало времени: тьма уже сереть начала, - когда снова отодвинулись латы, и выскользнула дичь, за которой они охотились. Блуншар был отлично вооружён: венецианская кольчуга, пистолеты и кинжал за поясом, шпага в руке. Бандиты дали ему подойти к дозорному, а затем тихо встали между ним и люком. При всём своём самообладании Блуншар на секунду похолодел от страха. Но бандиты этого не заметили - настолько быстро он сумел подавить минутную слабость.
- Ну что ж, ребята, - спокойно начал он, вложив шпагу в ножны, - я вижу, вы кое-что умеете! Вы меня перехитрили, я ваш пленник. Мне остаётся только выслушать условия, на которых вы подарите мне жизнь!..
- К чертям условия!..
- Отдай наши деньги!..
- Деньги!..
- Что? Вы всё ещё хотите денег? Мне они нужнее.. А впрочем, жизнь дороже всего! Я принимаю ваши условия!
- Где деньги?
- Не торопитесь, ребята! Деньги в тайнике, а до него путь не краток! Без меня вам ничего не найти, но я берусь вас проводить! Поставьте человека впереди меня, чтобы я не сбежал - ну хотя бы Муньоса, этот испанец славный сторож - и шагайте вслед за нами!..
Бандиты в точности выполнили его совет и в боевом порядке Муньос - Блуншар - толпа выступили за золотом.
Тайные ходы встречали их непроницаемой темнотой. Единственный факел в руке у Муньоса лизал тьму жгучим языком. Иногда под ногами что-то шуршало, слышался металлический звон - воображение сейчас же рисовало полуистлевший скелет, прикованный цепью. Руки нервно сжимали оружие. И где уж тут было следить за пленником, когда в любой момент тьма могла раздавить тебя, как жалкую букашку.
Муньос и Блуншар шагов на пять оторвались от толпы.
- Слушай, испанец! - шепнул Блуншар. - Ты хочешь один завладеть всем золотом?
Бандит молчал.
- Двести тысяч экю! И все твои! Купишь дом! Заведёшь своё дело. Ты никогда больше не вспомнишь, что такое нужда!
- А... они?
- Они лишние! Не мешай мне действовать, и золото - твоё! Ты согласен?
Испанец наклонил голову. Так, быстро и незаметно совершаются предательства.
- Эй, ребята! - крикнул Блуншар - Сейчас поворот налево!.. Вскоре ход, в который они свернули, привёл их к тупику. Бандиты заволновались. Блуншар подошёл к стене, вытащил конец замаскированной верёвки и сильно дёрнул. Сверху упала лёгкая верёвочная лестница. Муньос и пленник начали подъём. Они быстро исчезли во тьме, и только дёргающийся конец лестницы указывал, что они ещё не наверху.
Новая двойка устремилась в неизвестность, потом следующая. Четыре человека висели в воздухе, четыре отчаянных вопля заставили вздрогнуть людей внизу.
С глухим шумом лестница рухнула вниз. Четверо были мертвы, остальным надо было искать нить Ариадны, которая вывела бы их из страшного лабиринта...
- Мы рядом с золотом, Муньос! - Говорил Блуншар, шагая по широкому коридору.
Мягкий рассеянный свет, пробивающийся сверху, давал возможность его разглядеть. Пол коридора был составлен из массивных железных решёток.
- Запомни эти решётки, испанец! Под ними подземелья, набитые сокровищами! Эх жаль, что факел пришлось оставить внизу.... Да вот, кажется, то, что нам нужно. Здесь золото!..- Блуншар подошёл к стене. - Ну-ка, друг, тяни вниз эту цепь!.. Так...- Тяжёлая решётка поднялась. - Здесь сбоку должна быть лестница! Вот она!
Блуншар исчез в подземемелье. Вылез он, держа в руке пригорош-ню золотых монет.
- Видишь, испанец, я не обманул тебя! Лезь вниз! Ты можешь взять золота столько, сколько в силах будешь унести! Набивай карманы и вылезай! Браво, Муньос! Ишь какой звон поднял!
Не переставая говорить, Блуншар нащупал ещё одну цепь, недалеко от первой, и рванул её вниз. Послышался довольный стук падающей решётки. Муньос, чертыхаясь, разрядил во тьму пистолеты.
- Спокойно, дружок! - услышал он удаляющийся голос. - До встречи на том свете!...
Блуншар был очень доволен собой. Определённо, он родился баловнем судьбы. Но едва он припомнил, что надо идти к Марианне, хорошее настроение улетучилось. Он открыл дверь, и Марианна сразу скорчила такую гримасу, будто увидела нечто отвратительное.
- Поставьте на стол и убирайтесь вон!..
Опустив поднос на стол, бандит повернулся к девушке.
- Послушайте, красавица, не пытайтесь выводить меня из терпения! Вы в моей власти! Нам лучше жить в мире!
- О боже мой, какой ублюдок! Видно барон специально подбирает кретинов, чтобы не выделялась его собственная тупость!
- Осторожнее, барышня! Я передам господину барону ваши речи!
- Верный пёсик! Жаль, у меня нет колбасы! Ты бы продался за кусок!
- Я пёс? Пусть! Но у псов помимо всего прочего - крепкие зубы! А вы слишком нежный орешек для таких зубов.
Разъярённый бандит выскочил из комнаты. Марианна проводила его смехом, и вдруг до неё дошло, что он забыл запереть дверь. Ни минуты не раздумывая, она покинула свою тюрьму.
Блуншар шёл по одной из галерей, выходящих в большую залу. Едва он нажал на потайную пружину, как услышал позади множество шагов. Он обернулся и с ужасом увидел приближающихся бандитов. Люк отодвинулся, и Блуншар стал хорошо виден на фоне дневного света. Бандиты закричали. Пуля впилась в ногу Блуншару. Хромая, он побежал прочь.
"Как хорошо, что "Чёртов колодец" рядом - подумал он.
На несколько шагов опередив погоню, он проковылял через совершенно пустую залу и, выбегая из неё, дёрнул шёлковый шнурок, висевший за дверью. Двери захлопнулись, и бандиты напрасно пытались их открыть. За несколько минут настроение их изменилось от слепой ярости до панического страха. Им удалось выйти из лабиринта по следам копоти от факела на потолке. Они едва успели поверить в своё чудесное спасение - и вот вездесущий демон снова поймал их в западню.
Три стены этой залы были безупречно чисты и ровны, четвёртая стена не доходила до потолка примерно метра на три. В промежутке располагалась площадка, находясь на которой можно было наблюдать всё, происходящее в зале.
Лёгкая женская фигурка появилась на стене над бандитами. Это была Марианна. Плутая по тайным ходам, она выбралась на площадку. Здесь царила полутьма.
Увидев внизу бандитов, девушка отпрянула от края и забилась в угол. В этот момент на площадку вошёл человек. Графиня узнала в нём своего тюремщика. Он начал медленно вращать деревянное колесо, прикреплённое к стене. Сразу же за стеной послышался громкий скрип. Человек довольно рассмеялся. Он подошёл к краю площадки, но колесо продолжало вращаться и без него. Забыв про осторожность, он с наслаждением глядел вниз.
Тонкая яркая трещина протянулась через залу. Она росла с невозмутимой медлительностью. Пол залы, разделённый надвое, наклонился к трещине. Там бушевал огонь. Бандиты прижались к стенам, глядя в огонь. Блуншар наверху хрипло захохотал. В углу кто-то всхлипнул, бандит не услышал. Марианна встала за его спиной. Глаза её странно загорелись.
Сильный толчок бросил Блуншара вниз. Огненная пасть поглотила его.

ЧИТАТЬ ПРОДОЛЖЕНИЕ > > > Глава 16